Древняя русская традиция встречи Нового года.
1 января - единственный в году день, когда творится настоящее волшебство: продукты начинают разговаривать с людьми. Изнутри и снаружи.
Тембр внутреннего голоса меняется: это утробно воет и просится на свободу сакральный салат Оливье. Ему громко вторит селёдка под шубой. В этот сказочный хор вплетается бас холодца и тенор крабового салатика. Бутерброды с красной икрой на бэк-вокале. Но солирует всегда Оливье, он самый главный.
А если вам дороги жизнь и рассудок, заклинаю вас: не заглядывайте 1 января в холодильник. Там подкарауливают те же блюда во главе с вездесущим Оливье.
- Съешь меня, товарищ! - с пролетарской прямотой, презрев французского создателя, требует наружный Оливье.
- Заткнись, блядь! Я ещё не вышел, - перебивает внутренний Оливье. - Тут места нет.
- Ешь, товарищ! Или ты не русский человек? - настаивает Оливье в холодильнике. - Или твои скрепы слабы? Давай же их укрепим! Доставай прошлогоднюю водку и прошлогоднее шампанское, и садись за стол. Наши традиции святы!
С нижней полки поддакивает холодец, тревожно постукивают из морозилки пельмени. Торт, до которого в новогоднюю ночь не дошла очередь, хранит гордое молчание: он уверен в себе, и знает, что его обязательно сожрут. Ведь в доме женщины и дети. Тихо поскуливают забытые в уголке холодильника овощи, понимая: им не выдержать конкуренции с майонезными салатами, их судьба - тихо увянуть в бесславии, о них никто не вспомнит.
- Идите вы на хуй! - жалобно шепчет холодильниковладелец. - Я больше не могу...
- Надо! - хором рычат продукты. - Жри, сука, а то испортимся, обдрищешься же потом!
Такова древняя русская традиция встречи Нового года.