А у вас хватает охотничьих баек?
Это было на Севере, во время одной из моих учебных практик. Почти весь тот сезон я отработал вдвоем - с геологом по имени Володя.
Володя был разговорчивый. Интересные рассказы в его нарративном арсенале обновлялись, эволюционировали, жили. Случаи из геологического быта, приключения в отношениях с пастухами, летчиками и колхозниками. И адское число охотничьих побасенок и ужастиков.
Где-то посреди сезона я почувствовал, что иногда могу предвидеть некоторые из этих сказательных сеансов. Утром под стартовый кофе, веером под ужин у костра - это было понятно и привычно. И первому осознанному открытию я даже не поверил: рассказы еще непременно начинались на тяжелых подъемах.
Медленно корячимся вверх по унылому распадку, а Володя вдруг останавливается, дает мне возможность закурить, а сам начинает вспоминать прошлогоднюю охоту на росомаху...
Я несколько раз проверил. Точно: на тяжелых подъемах мой геолог становился более разговорчивым. Я даже не выдрежал и решил это проверить прямым вопросом. В ответ получил:
- А что ж ты хочешь? И грустно, я тяжко так переть в гору. Просто молча отдыхать - так мы ведь еще не вусмерть устали? Вот и вспоминаю...
После этого прошло уже лет тридцать, а я иногда ловил уже сам себя: в тяжелых и нудных коммерческих переговорах я тоже вдруг начинал припоминать охотничьи побасенки...
И что наиболее удивительно: такие воспоминания разговор оживляют, он кое-как налаживается и потихоньку обретает более конструктивные формы...
Володя был разговорчивый. Интересные рассказы в его нарративном арсенале обновлялись, эволюционировали, жили. Случаи из геологического быта, приключения в отношениях с пастухами, летчиками и колхозниками. И адское число охотничьих побасенок и ужастиков.
Где-то посреди сезона я почувствовал, что иногда могу предвидеть некоторые из этих сказательных сеансов. Утром под стартовый кофе, веером под ужин у костра - это было понятно и привычно. И первому осознанному открытию я даже не поверил: рассказы еще непременно начинались на тяжелых подъемах.
Медленно корячимся вверх по унылому распадку, а Володя вдруг останавливается, дает мне возможность закурить, а сам начинает вспоминать прошлогоднюю охоту на росомаху...
Я несколько раз проверил. Точно: на тяжелых подъемах мой геолог становился более разговорчивым. Я даже не выдрежал и решил это проверить прямым вопросом. В ответ получил:
- А что ж ты хочешь? И грустно, я тяжко так переть в гору. Просто молча отдыхать - так мы ведь еще не вусмерть устали? Вот и вспоминаю...
После этого прошло уже лет тридцать, а я иногда ловил уже сам себя: в тяжелых и нудных коммерческих переговорах я тоже вдруг начинал припоминать охотничьи побасенки...
И что наиболее удивительно: такие воспоминания разговор оживляют, он кое-как налаживается и потихоньку обретает более конструктивные формы...