Лучшее место в Грузии
Сегодня с утра я расскажу про самое лучшее место во всей Грузии. В стране, которую я уже изъездил довольно подробно, и поэтому могу судить о множестве ее мест, и могу уже выделить - конечно с изрядной долей субъективности - те места, в которых ощущаешь совсем уже прекрасное внутри себя и вокруг.
Чтобы попасть в это место, нужно приехать в город Кутаиси в ясный теплый день, примерно часам к четырем пополудни.
Все маршрутки из других городов останавливаются в Кутаиси на довольно диком и грязном подобии автовокзала на окраине города, "у макдональдса", как говорят местные жители.
Это место нужно пробегать с закрытыми глазами, чтобы не разочароваться во всем городе - у меня такое пару раз уже чуть не получилось. Облезлые пятиэтажки, разбитые тротуары, лужи, шум и гам рынка за вокзалом, какие-то бесконечные турецкие торговые центры - ну в Москву тоже не надо въезжать через Ашан на Теплом стане, правда.
Поэтому, покинув тесный жаркий фордик после четырех часов бесконечной гонки по серпантинам из Тбилиси, или двух часов такой же веселой формулы-грузия из Батуми - нужно выдохнуть, зажмуриться, пройти метров сто направо мимо очередного стеклянного торгового сарая, увернуться от пары машин, не знакомых с правилами пропуска пешеходов и от десятка пешеходов, в ответ игнорирующих любые автосредства.
Дойти до деревянного забора с афишами на грузинском языке - макаронной азбукой, как кто-то тут недавно подметил - и уже около забора дождаться главный и единственный кутаисский автобус, с большой красной цифрой "1" на лобовом стекле.
Автобус стоит 30 грузинских копеек, внутри у него мягкие сиденья и затемненные окна, минут за пятнадцать он довезет вас до центральной кутаисской площади, с фонтаном в центре круга из брусчатки, с парком из высоких тенистых дерев, с парой неизменных торговых центров, но уже с более аккуратной архитектурой чем те ангары на окраине, и с круглым высоким зданием местного театра.
На площади шумно, в парке тихо и хорошо, у фонтана мокро и прохладно. Можно остаться и здесь, благо что туристический отделанный и отмытый район из пары десятков извилистых холмистых улочек - с кафе, ресторанами, хостелами, гостиницами, барами и винными магазинами - прямо тут, ближе к реке.
Но сюда лучше вернуться вечером, когда стемнеет.
А пока же - нужно встать чуть с краю площади перед фонтаном, так чтобы вход в парк был прямо напротив за ним, а театр - справа от вас. Затем - повернуться лицом к театру, пройти мимо и правее наверх, к небольшой старинной площади, а точнее даже к перекрестку из четырех узких дорог.
И найти ту брусчатую дорожку, которая круче всех уходит вверх и вперед, на северо-восток, с грузинским и английским названием на угловом доме - улица Гелати.
Нам туда.
По этой дороге нужно идти пешком, никуда не сворачивая, примерно часа два - два с половиной. Это может показаться странным, и непростым делом, тем более что в самом начале улочки она очень круто забирает вверх, брусчатка скользит под кроссовками, мимо то и дело ползут местные машины - с натужным воем - вверх, и осторожно перебирая колесами по скользким камням - вниз. Но крутой подъем по брусчатке там метров двести-триста, потом уже начинается просто асфальт, и гораздо более пологий.
В паре мест нужно быть внимательнее, там есть хитрые перекрестки, и важно не промахнуться мимо нужного направления. Тут лучше ориентироваться по градиенту уклона - улица Гелати круче всех поднимается вверх.
Примерно через километр можно оглянуться, и зависнуть минут на пять с раскрытым ртом. Прямо за вами в широкой долине между гор расстилается весь город Кутаиси. Как раз уже должно быть часов пять вечера, солнце клонится к закату, и старинный грузинский город, резиденция всех местных царей, весь залит мягким теплым солнечным светом.
Но нам дальше и выше. Дома заканчиваются примерно через полчаса пути, и начинается идеально ровное асфальтовое шоссе, по которому идти легко и приятно.
Машин очень мало, опасности никакой они не представляют. Изредка проносятся полупустые маршрутки до нужной нам финальной точки, и можно схалявить и доехать до нее минут за десять.
Но так не интересно. В конце концов, в жизни есть в миллион раз больше потраченного времени, чем то, которое идет вот сейчас на этой дороге. Об этой паре часов потом каждый человек будет вспоминать долгие годы. И вот они длятся именно сейчас, именно в эти минуты.
С небольшого перевала среди зеленых высоких деревьев открывается последний вид на Кутаиси, пару минут можно передохнуть на камне под вышкой мобильной связи, пока у вас от СВЧ-излучения не начали лезть волосы - и снова в путь, вниз, под горку, быстрее и быстрее.
Минут через пять, кстати, слева откроется отличный вид на небольшую долину с рекой Риони внизу, и симпатичной небольшой плотиной через нее. А вдалеке впереди уже белеют снежные вершины Кавкасиони - большого кавказского хребта.
Дорога теперь петляет вниз и вперед, слева остается прозрачный зеленоватый домик полицейских, направо уходит узкая дорожка к монастырю Моцамета - узкой цепочке религиозных построек на длинном скалистом языке, выступающем Изенгардом между двух расщелин. Туда можно будет как-нибудь вернуться потом. Нам же только вперед.
Примерно через час пути мы оказываемся в самом низу долины. Дорога, петляя и спускаясь, наконец упирается в пустынный жд-переезд, перескакивает через него - тут можно помахать рукой усатому железнодорожному дядьке и подарить ему теплое яблоко из рюкзака. Затем узкий мостик через стремительную речку, и снова начинается подъем.
От реки, отдохнув и набрав чистой холодной воды -пешком по асфальту, заблудиться тут не получится, дорога всего одна, наверх и наверх, петляя и поднимаясь над долиной, домиками, речкой и железкой.
Наша цель уже видна отсюда, она мелькает между ветками справа на высоком горном склоне, отблескивает светлым камнем и стеклами в лучах заходящего за нашей спиной солнца.
Скорее, скорее, пока оно совсем не зашло.
Нужный поворот с шоссе помечен указателем, надо свернуть направо и вверх. Последние полчаса самые трудные - дорога хоть и идеально ровная, без единой ямки, но крутым серпантином она поднимается вверх и вперед, по горному склону среди деревьев и лужаек.
Красота вокруг расстилается такая, что снимать на камеру можно буквально в любую ее сторону, прямо от бедра. Сам воздух становится легче и прозрачнее, его все меньше, а в ушах уже шумит от усталости и высоты.
Осталось совсем немного.
Миновав наконец стоянку и ряды торговцев всякой туристической мелочью - старушка вслед нам кричит "чурчхела! чурчхела! джорджиан сникерс!" - нужно спуститься в небольшую ямку по вытертым миллионами ног широким ступеням, пройти под сводом стены в тяжелые деревянные ворота - на правой воротине смешная приставная лесенка в маленькую дверку, которая катается вместе со створкой туда-сюда - и наконец выйти на обширную зеленую лужайку.
Мы пришли в Гелатский монастырь.
Что это такое, когда это, кем и как построено, что там было раньше, что теперь, как выглядит и что там происходит - у гугла есть тысячи фотографий и сотни страниц. Три абзаца в википедии на русском, шесть - на английском, четырнадцать - на грузинском.
Я же не об этом. Не о фактах и не об истории. Я об ощущениях, о той тонкой совершенно субъективной материи, которая обнаруживается глубоко внутри, и которой - неоправданно и практически безнадежно - хочется поделиться со всеми.
Именно для этого ощущения нужно выйти из города в пять вечера. Именно для него нужно пройти все десять километров пешком, устать, выдохнуться, напиться холодной воды, поболтать с железнодорожным дядькой, кивнуть трем загорелым джигитам, которые никак не достроят свой дом за поворотом после переезда, потому что уже в три часа пополудни бросают свои кирпичи и садятся за стол под деревом, с вином и сыром, и машут рукой каждой встречной машине.
Именно для этого нужно подняться, спуститься, снова подняться, дойти, выйти на лужайку у центрального храма, где извилистая каменная дорожка, где очередная свадьба ковыляет на шпильках по траве к неидеальному деревенскому туалету, где носятся и бесятся причесанные мальчики в костюмах-тройках, обливая из ладоней такой прозрачной и такой святой водой своих сверстниц, наряженных принцессами, и глядящих на них с истинно принцессовой оторопью и восторгом.
Где в угловом низком доме на крылечке два неизменных монаха в черном до пят играют в шахматы, делая вид что вокруг так до сих пор и стоит греческая академия, и нет напротив них в трех метрах дюжины немецких туристов, непрерывно щелкающих затворами на эту живописнейшую пару. Играют, и при этом незаметно позируют, принимая наиболее эффектные задумчивые позы и нарочито хмуря брови над защитой Каро - Канн.
Но солнце уже садится, уже спускается в сторону древнего города, раскинувшегося практически у подножия монастыря. И тут очень важно наконец выдохнуть, наконец успокоиться, отвлечься от всех мыслей и не пропустить самый волшебный момент в вашей текущей жизни.
Не сразу я нашел то единственное место на всей монастырской площади, с которого этот закат виден идеально. Ходил и к обрыву впереди - там камни и неудобно, и толкутся постоянные фотографы, без которых простаивают заводы. Поднимался по ступеням ко входу в храм - там тоже людно и суетно. Сзади и сбоку у туалета вроде есть приятное место, и даже можно сесть на горячие плиты - но закат оказывается слева, и нужно выворачивать на него шею. Да и рядом попахивает не самым романтичным образом.
В итоге наконец я нашел себе идеальную точку в идеальном месте. Рассказываю.
Если войти на главную лужайку через низкие ворота и пройти вперед метров сто, то перед вами будет центральная дорожка, храм - слева, справа - низкое строение какого-то монастырско-хозяйственного вида, АХО у них там, не иначе.
А прямо перед АХО растет здоровенная и высоченная.... я даже не знаю кто. Кто-то явно хвойная, но не елка. И не кедр. И не сосна. Что-то местное, типа пихты, я в них увы не разбираюсь.
Спросил как-то у местного монаха - веселого старичка с бородой и в толстовке с надписью "Ludovici Dance Academy, New Castle, Pennsylvania" - что за дерево такое, бересклет иль каланхое.
Старичок остановился, почесал бороду и молвил на своем клингонском, что это цицхарИндзи. Или дзераИцши. Или шиндзацИхо. Я так и не запомнил. Ну шиндзацихо так шиндзацихо, неважно в конце концов.
Я его еще расспросил, как долго оно тут растет, и почему у него вершина без листьев, пардон - иголок, и вся голая. Монах опять же в поисках ответа и его перевода на русский, почесал означенную бороду, сказал, что дереву лет сто точно, а в верхушку - нет, не ударила молния (тут я вздохнул, а как было бы красиво!), просто почва сухая, и дерево сохнет.
Так вот, закат лучше всего наблюдать, сев на пыльную коротко подстриженную травку у самого подножия могучей шиндзацихи, прислонившись к ее корявой, шершавой, изрезанной узловатыми морщинами коре. Там как раз есть удобная впадина для уставшей спины. Вытянуть ноги прямо в траву, прикрыть глаза от низкого вечернего солнца, которое спускаясь светит прямо в лицо, и смотреть - как оно идет ниже и ниже, прячется в деревья на вершине противоположной горы, поблескивает сквозь их прозрачные ветки, тает, тает, тает.
Никто вокруг этого не видит. Дети все так же носятся, невесты все также ковыляют по траве на шпильках, женихи с серьезным видом курят у ворот храма, монахи играют свою бесконечную как жизнь и молитва партию. Туристы толпятся у рыночных рядов, торгуются за грузинские сникерсы, их подгоняет гудок уставшего автобуса, которому еще ковылять вниз по брусчатой улице Гелати, подскальзываясь на вековом булыжнике.
В храме внутри тоже что-то происходит, не знаю, я туда не захожу. Рано мне еще. Постою у дверей снаружи, посмотрю на темные иконы, на треск свечей, втяну запах их дыма.
И вернусь к своей пихте, чтобы сесть на землю у ее векового ствола, опереться на его тепло и силу, прикрыть глаза и досмотреть сквозь ресницы самую волшебную, и самую обыденную, ежедневную и невероятную картину - заход солнца.
Приезжайте и пройдите все это так, как рассказал я.
Вам понравится)
Чтобы попасть в это место, нужно приехать в город Кутаиси в ясный теплый день, примерно часам к четырем пополудни.
Все маршрутки из других городов останавливаются в Кутаиси на довольно диком и грязном подобии автовокзала на окраине города, "у макдональдса", как говорят местные жители.
Это место нужно пробегать с закрытыми глазами, чтобы не разочароваться во всем городе - у меня такое пару раз уже чуть не получилось. Облезлые пятиэтажки, разбитые тротуары, лужи, шум и гам рынка за вокзалом, какие-то бесконечные турецкие торговые центры - ну в Москву тоже не надо въезжать через Ашан на Теплом стане, правда.
Поэтому, покинув тесный жаркий фордик после четырех часов бесконечной гонки по серпантинам из Тбилиси, или двух часов такой же веселой формулы-грузия из Батуми - нужно выдохнуть, зажмуриться, пройти метров сто направо мимо очередного стеклянного торгового сарая, увернуться от пары машин, не знакомых с правилами пропуска пешеходов и от десятка пешеходов, в ответ игнорирующих любые автосредства.
Дойти до деревянного забора с афишами на грузинском языке - макаронной азбукой, как кто-то тут недавно подметил - и уже около забора дождаться главный и единственный кутаисский автобус, с большой красной цифрой "1" на лобовом стекле.
Автобус стоит 30 грузинских копеек, внутри у него мягкие сиденья и затемненные окна, минут за пятнадцать он довезет вас до центральной кутаисской площади, с фонтаном в центре круга из брусчатки, с парком из высоких тенистых дерев, с парой неизменных торговых центров, но уже с более аккуратной архитектурой чем те ангары на окраине, и с круглым высоким зданием местного театра.
На площади шумно, в парке тихо и хорошо, у фонтана мокро и прохладно. Можно остаться и здесь, благо что туристический отделанный и отмытый район из пары десятков извилистых холмистых улочек - с кафе, ресторанами, хостелами, гостиницами, барами и винными магазинами - прямо тут, ближе к реке.
Но сюда лучше вернуться вечером, когда стемнеет.
А пока же - нужно встать чуть с краю площади перед фонтаном, так чтобы вход в парк был прямо напротив за ним, а театр - справа от вас. Затем - повернуться лицом к театру, пройти мимо и правее наверх, к небольшой старинной площади, а точнее даже к перекрестку из четырех узких дорог.
И найти ту брусчатую дорожку, которая круче всех уходит вверх и вперед, на северо-восток, с грузинским и английским названием на угловом доме - улица Гелати.
Нам туда.
По этой дороге нужно идти пешком, никуда не сворачивая, примерно часа два - два с половиной. Это может показаться странным, и непростым делом, тем более что в самом начале улочки она очень круто забирает вверх, брусчатка скользит под кроссовками, мимо то и дело ползут местные машины - с натужным воем - вверх, и осторожно перебирая колесами по скользким камням - вниз. Но крутой подъем по брусчатке там метров двести-триста, потом уже начинается просто асфальт, и гораздо более пологий.
В паре мест нужно быть внимательнее, там есть хитрые перекрестки, и важно не промахнуться мимо нужного направления. Тут лучше ориентироваться по градиенту уклона - улица Гелати круче всех поднимается вверх.
Примерно через километр можно оглянуться, и зависнуть минут на пять с раскрытым ртом. Прямо за вами в широкой долине между гор расстилается весь город Кутаиси. Как раз уже должно быть часов пять вечера, солнце клонится к закату, и старинный грузинский город, резиденция всех местных царей, весь залит мягким теплым солнечным светом.
Но нам дальше и выше. Дома заканчиваются примерно через полчаса пути, и начинается идеально ровное асфальтовое шоссе, по которому идти легко и приятно.
Машин очень мало, опасности никакой они не представляют. Изредка проносятся полупустые маршрутки до нужной нам финальной точки, и можно схалявить и доехать до нее минут за десять.
Но так не интересно. В конце концов, в жизни есть в миллион раз больше потраченного времени, чем то, которое идет вот сейчас на этой дороге. Об этой паре часов потом каждый человек будет вспоминать долгие годы. И вот они длятся именно сейчас, именно в эти минуты.
С небольшого перевала среди зеленых высоких деревьев открывается последний вид на Кутаиси, пару минут можно передохнуть на камне под вышкой мобильной связи, пока у вас от СВЧ-излучения не начали лезть волосы - и снова в путь, вниз, под горку, быстрее и быстрее.
Минут через пять, кстати, слева откроется отличный вид на небольшую долину с рекой Риони внизу, и симпатичной небольшой плотиной через нее. А вдалеке впереди уже белеют снежные вершины Кавкасиони - большого кавказского хребта.
Дорога теперь петляет вниз и вперед, слева остается прозрачный зеленоватый домик полицейских, направо уходит узкая дорожка к монастырю Моцамета - узкой цепочке религиозных построек на длинном скалистом языке, выступающем Изенгардом между двух расщелин. Туда можно будет как-нибудь вернуться потом. Нам же только вперед.
Примерно через час пути мы оказываемся в самом низу долины. Дорога, петляя и спускаясь, наконец упирается в пустынный жд-переезд, перескакивает через него - тут можно помахать рукой усатому железнодорожному дядьке и подарить ему теплое яблоко из рюкзака. Затем узкий мостик через стремительную речку, и снова начинается подъем.
От реки, отдохнув и набрав чистой холодной воды -пешком по асфальту, заблудиться тут не получится, дорога всего одна, наверх и наверх, петляя и поднимаясь над долиной, домиками, речкой и железкой.
Наша цель уже видна отсюда, она мелькает между ветками справа на высоком горном склоне, отблескивает светлым камнем и стеклами в лучах заходящего за нашей спиной солнца.
Скорее, скорее, пока оно совсем не зашло.
Нужный поворот с шоссе помечен указателем, надо свернуть направо и вверх. Последние полчаса самые трудные - дорога хоть и идеально ровная, без единой ямки, но крутым серпантином она поднимается вверх и вперед, по горному склону среди деревьев и лужаек.
Красота вокруг расстилается такая, что снимать на камеру можно буквально в любую ее сторону, прямо от бедра. Сам воздух становится легче и прозрачнее, его все меньше, а в ушах уже шумит от усталости и высоты.
Осталось совсем немного.
Миновав наконец стоянку и ряды торговцев всякой туристической мелочью - старушка вслед нам кричит "чурчхела! чурчхела! джорджиан сникерс!" - нужно спуститься в небольшую ямку по вытертым миллионами ног широким ступеням, пройти под сводом стены в тяжелые деревянные ворота - на правой воротине смешная приставная лесенка в маленькую дверку, которая катается вместе со створкой туда-сюда - и наконец выйти на обширную зеленую лужайку.
Мы пришли в Гелатский монастырь.
Что это такое, когда это, кем и как построено, что там было раньше, что теперь, как выглядит и что там происходит - у гугла есть тысячи фотографий и сотни страниц. Три абзаца в википедии на русском, шесть - на английском, четырнадцать - на грузинском.
Я же не об этом. Не о фактах и не об истории. Я об ощущениях, о той тонкой совершенно субъективной материи, которая обнаруживается глубоко внутри, и которой - неоправданно и практически безнадежно - хочется поделиться со всеми.
Именно для этого ощущения нужно выйти из города в пять вечера. Именно для него нужно пройти все десять километров пешком, устать, выдохнуться, напиться холодной воды, поболтать с железнодорожным дядькой, кивнуть трем загорелым джигитам, которые никак не достроят свой дом за поворотом после переезда, потому что уже в три часа пополудни бросают свои кирпичи и садятся за стол под деревом, с вином и сыром, и машут рукой каждой встречной машине.
Именно для этого нужно подняться, спуститься, снова подняться, дойти, выйти на лужайку у центрального храма, где извилистая каменная дорожка, где очередная свадьба ковыляет на шпильках по траве к неидеальному деревенскому туалету, где носятся и бесятся причесанные мальчики в костюмах-тройках, обливая из ладоней такой прозрачной и такой святой водой своих сверстниц, наряженных принцессами, и глядящих на них с истинно принцессовой оторопью и восторгом.
Где в угловом низком доме на крылечке два неизменных монаха в черном до пят играют в шахматы, делая вид что вокруг так до сих пор и стоит греческая академия, и нет напротив них в трех метрах дюжины немецких туристов, непрерывно щелкающих затворами на эту живописнейшую пару. Играют, и при этом незаметно позируют, принимая наиболее эффектные задумчивые позы и нарочито хмуря брови над защитой Каро - Канн.
Но солнце уже садится, уже спускается в сторону древнего города, раскинувшегося практически у подножия монастыря. И тут очень важно наконец выдохнуть, наконец успокоиться, отвлечься от всех мыслей и не пропустить самый волшебный момент в вашей текущей жизни.
Не сразу я нашел то единственное место на всей монастырской площади, с которого этот закат виден идеально. Ходил и к обрыву впереди - там камни и неудобно, и толкутся постоянные фотографы, без которых простаивают заводы. Поднимался по ступеням ко входу в храм - там тоже людно и суетно. Сзади и сбоку у туалета вроде есть приятное место, и даже можно сесть на горячие плиты - но закат оказывается слева, и нужно выворачивать на него шею. Да и рядом попахивает не самым романтичным образом.
В итоге наконец я нашел себе идеальную точку в идеальном месте. Рассказываю.
Если войти на главную лужайку через низкие ворота и пройти вперед метров сто, то перед вами будет центральная дорожка, храм - слева, справа - низкое строение какого-то монастырско-хозяйственного вида, АХО у них там, не иначе.
А прямо перед АХО растет здоровенная и высоченная.... я даже не знаю кто. Кто-то явно хвойная, но не елка. И не кедр. И не сосна. Что-то местное, типа пихты, я в них увы не разбираюсь.
Спросил как-то у местного монаха - веселого старичка с бородой и в толстовке с надписью "Ludovici Dance Academy, New Castle, Pennsylvania" - что за дерево такое, бересклет иль каланхое.
Старичок остановился, почесал бороду и молвил на своем клингонском, что это цицхарИндзи. Или дзераИцши. Или шиндзацИхо. Я так и не запомнил. Ну шиндзацихо так шиндзацихо, неважно в конце концов.
Я его еще расспросил, как долго оно тут растет, и почему у него вершина без листьев, пардон - иголок, и вся голая. Монах опять же в поисках ответа и его перевода на русский, почесал означенную бороду, сказал, что дереву лет сто точно, а в верхушку - нет, не ударила молния (тут я вздохнул, а как было бы красиво!), просто почва сухая, и дерево сохнет.
Так вот, закат лучше всего наблюдать, сев на пыльную коротко подстриженную травку у самого подножия могучей шиндзацихи, прислонившись к ее корявой, шершавой, изрезанной узловатыми морщинами коре. Там как раз есть удобная впадина для уставшей спины. Вытянуть ноги прямо в траву, прикрыть глаза от низкого вечернего солнца, которое спускаясь светит прямо в лицо, и смотреть - как оно идет ниже и ниже, прячется в деревья на вершине противоположной горы, поблескивает сквозь их прозрачные ветки, тает, тает, тает.
Никто вокруг этого не видит. Дети все так же носятся, невесты все также ковыляют по траве на шпильках, женихи с серьезным видом курят у ворот храма, монахи играют свою бесконечную как жизнь и молитва партию. Туристы толпятся у рыночных рядов, торгуются за грузинские сникерсы, их подгоняет гудок уставшего автобуса, которому еще ковылять вниз по брусчатой улице Гелати, подскальзываясь на вековом булыжнике.
В храме внутри тоже что-то происходит, не знаю, я туда не захожу. Рано мне еще. Постою у дверей снаружи, посмотрю на темные иконы, на треск свечей, втяну запах их дыма.
И вернусь к своей пихте, чтобы сесть на землю у ее векового ствола, опереться на его тепло и силу, прикрыть глаза и досмотреть сквозь ресницы самую волшебную, и самую обыденную, ежедневную и невероятную картину - заход солнца.
Приезжайте и пройдите все это так, как рассказал я.
Вам понравится)