Случай на границе
- Ну, рассказывай. - контрразведчик кивнул на кресло посреди комнатки, дескать, садись, располагайся.
- Что именно? - на моем лице до сих пор гуляла беспечная улыбка.
- Где живешь, с кем живешь, есть ли родственники или друзья, где они и как их зовут, как давно приехал и чем у нас занимаешься. Всё рассказывай.
Прошло всего минут пять с того момента, как я я наконец увидел за поворотом родные красно-зеленые огни грузинской таможни и белые буквы Georgia. До двадцати часов оставались буквально секунды, я припустил бегом по турецкому асфальту, припевая песенку муравьишки "солнце скроется - сакартвело закроется".
Успел, вбежал на КПП, кивнул турку в скворечнике, сунув ему паспорт в щелку и лицо в окошко. Турок лениво махнул рукой в сторону исторической родины и показал пальцем на часы за его спиной. Я припустил по коридору уже практически рысью.
Шутка ли - если не успею перейти границу, то придется искать такси, пилить обратно как минимум до Кемальпаши, это если в ней найдется дешевый хостел. А то может и до самой Хопы. В Хопу отчаянно не хотелось, хотелось домой.
Контрразведчик - упитанный темноволосый парнишка чуть постарше меня, с солидным кольцом на безымянном пальце и цепочкой в тон кольцу в вороте расстегнутой форменной рубашки - профессионально читал все эти мысли на моем лице.
Придумывать что-нибудь с ходу на любой его вопрос показалось верхом наивности. И не такие попадались, он Васю Векшина расколол, а Вася Векшин не зеленый пацан был...
- Ну, в общем, я писатель. - я постарался придать профессии налет обыденности и где-то даже скуки. Кто - булочник, кто - сапоги шъет, я вот - книжки пишу.
- Интересно. Писатель, значит. - Вася Векшин на моем месте уже сидел боком, приколотый к скамейке длинной заточкой. Из уголка его губ стекала кровавая струйка.
- Ну да.
- И о чем же ты пишешь?
- О Грузии. - и не давая опомниться собеседнику-профессионалу я зачастил словами, подавшись вперед и начав жестикулировать. - Понимаете... я специально приехал сюда, ну к вам, чтобы написать книжку обо всем, что тут увижу. О людях, о городах и деревнях, об обычаях, о дружбе и любви, о море, о горах и лесах. Каждый день я сажусь за стол, включаю компьютер и пишу новый рассказ.
Контрразведчик, на глазах теряя профессионализм, раслывался в улыбке. "Инженер? Горняк?? К нам?! Дело, голуба!"
- Надеюсь, только хорошее пишешь? - он подмигнул так, что я похолодел на месте.
- Исключительно хорошее! В этой стране, извините, в Грузии невозможно увидеть что-то плохое! По крайней мере за все время, проведенное здесь... ну то есть там, - я кивнул в сторону грузинского пограничника, - я не увидел ничего плохого!
- Верю, верю. Кофе будешь?
Я кивнул.
Контрразведчик упруго поднялся из своего глубокого кресла, шагнул к кофеварке и пощелкал кнопками. Под накинутой на плечи тужуркой угадывались очертания пистолета. "Кофейку и домой скорее".
- А где почитать-то можно твои рассказы? В интернете наверное?
Я обжегся об дымящуюся кружку, прихлебнул через ее край, заодно взял паузу в пару секунд. "Нет уж, жежешечку свою я не выдам, господа буржуины!"
- Нет, откуда там у нас интернет. Глухомань, горы, леса. Я так, в ворде пишу про запас, пока не напишется приличное количество.
- Ладно, я понял. - хохотнул профессионал, решив меня дальше уже не колоть. - Как допишешь, дай глянуть? Буду первым твоим читателем. Обещаешь?
- Ну в принципе у меня с собой есть немного. Я хотел распечатать, чтобы друзьям подарить. Да у них тонер кончился в принтере, не вышло. - решил я все же похвастаться. На флешке в камере у меня был файлик с десятком самой убойщины, самого веселья. Как чувствовал, что надо взять на всякий случай. А вот как раз и случай.
Офицер взял флешку, сунул в гнездо своего ноута, открыл с нее единственный вордовский файл, и начал читать.
Рыжий постовой, который выцепил меня из очереди на контроль, стоял всё тут же за приоткрытой дверью. В русском он понимал хуже контрразведчика, но все же что-то улавливал из нашего разговора, ориентируясь как Шура Балаганов - скорее по интонации.
Увидел он меня человек за пять до своего окошечка, "надо было к девице рядом идти" подумал я и отвернулся. Когда подошла моя очередь, он снял трубку, буркнул в нее считалочку "русули, эрти, каци" (русский, один, мужчина), и показал мне постоять в сторонке. Очередь рассосалась, рыжий вышел из своего аквариума, поманил меня рукой и повел по угловатым коридорам. "Пока не начнут пытать - ни за что не расколюсь", веселился я про себя, делая снаружи озабоченное лицо.
Читатель прыснул примерно на десятой строчке. На пятнадцатой захохотал, посмотрел на меня с уважением, снова повернулся в экран. После первого рассказа снял трубку и, не переставая ржать, заговорил по-грузински, водя пальцем по экрану.
Я сел в кресле поудобнее, похоже это было надолго.
Дверь распахнулась, и с вопросом "где? покажи" вошел еще один упитанный черноволосый, без пистолета. Подвинул первого и повернул ноут экраном к себе, поглядывая на меня с хитрой улыбкой.
На втором рассказе они хохотали уже дуэтом. На третьем помрачнели - видно попалось лирическое - к концу просветлели лицами и спросили, не хочу ли я выпить. Говорить, что вообще-то я хочу домой, и не пора ли меня уже пустить обратно в Грузию, показалось невежливым, я кивнул.
Второй пограничник выскочил на минуту, вернулся с пузырем, стаканами и еще одним товарищем, маша перед его лицом руками прямо с посудой.
Минут через десять в комнатке уже собралось человек семь. Принесли принтер, воткнули в ноут, уже вставляли бумагу и читали прямо с нее, тыкая пальцем и показывая друг другу.
Потом, когда вино допили, рабочий день давно кончился, меня отвели и погрузили в тбилисскую маршрутку с наказом водителю "это наш друг! отвечаешь за него лично!"
Водитель рулил маршруткой в ночи, придерживая меня правой рукой, чтобы я не выпал из дверцы. Я в полглаза следил за дорогой, стараясь не проехать свою остановку, остальными глазами и головой давно уже спал, веселый, нетрезвый и счастливый.
Пачку первого издания теперь придется везти на КПП "Сарпи". Обещал мужикам, ничего не поделаешь)
- Что именно? - на моем лице до сих пор гуляла беспечная улыбка.
- Где живешь, с кем живешь, есть ли родственники или друзья, где они и как их зовут, как давно приехал и чем у нас занимаешься. Всё рассказывай.
Прошло всего минут пять с того момента, как я я наконец увидел за поворотом родные красно-зеленые огни грузинской таможни и белые буквы Georgia. До двадцати часов оставались буквально секунды, я припустил бегом по турецкому асфальту, припевая песенку муравьишки "солнце скроется - сакартвело закроется".
Успел, вбежал на КПП, кивнул турку в скворечнике, сунув ему паспорт в щелку и лицо в окошко. Турок лениво махнул рукой в сторону исторической родины и показал пальцем на часы за его спиной. Я припустил по коридору уже практически рысью.
Шутка ли - если не успею перейти границу, то придется искать такси, пилить обратно как минимум до Кемальпаши, это если в ней найдется дешевый хостел. А то может и до самой Хопы. В Хопу отчаянно не хотелось, хотелось домой.
Контрразведчик - упитанный темноволосый парнишка чуть постарше меня, с солидным кольцом на безымянном пальце и цепочкой в тон кольцу в вороте расстегнутой форменной рубашки - профессионально читал все эти мысли на моем лице.
Придумывать что-нибудь с ходу на любой его вопрос показалось верхом наивности. И не такие попадались, он Васю Векшина расколол, а Вася Векшин не зеленый пацан был...
- Ну, в общем, я писатель. - я постарался придать профессии налет обыденности и где-то даже скуки. Кто - булочник, кто - сапоги шъет, я вот - книжки пишу.
- Интересно. Писатель, значит. - Вася Векшин на моем месте уже сидел боком, приколотый к скамейке длинной заточкой. Из уголка его губ стекала кровавая струйка.
- Ну да.
- И о чем же ты пишешь?
- О Грузии. - и не давая опомниться собеседнику-профессионалу я зачастил словами, подавшись вперед и начав жестикулировать. - Понимаете... я специально приехал сюда, ну к вам, чтобы написать книжку обо всем, что тут увижу. О людях, о городах и деревнях, об обычаях, о дружбе и любви, о море, о горах и лесах. Каждый день я сажусь за стол, включаю компьютер и пишу новый рассказ.
Контрразведчик, на глазах теряя профессионализм, раслывался в улыбке. "Инженер? Горняк?? К нам?! Дело, голуба!"
- Надеюсь, только хорошее пишешь? - он подмигнул так, что я похолодел на месте.
- Исключительно хорошее! В этой стране, извините, в Грузии невозможно увидеть что-то плохое! По крайней мере за все время, проведенное здесь... ну то есть там, - я кивнул в сторону грузинского пограничника, - я не увидел ничего плохого!
- Верю, верю. Кофе будешь?
Я кивнул.
Контрразведчик упруго поднялся из своего глубокого кресла, шагнул к кофеварке и пощелкал кнопками. Под накинутой на плечи тужуркой угадывались очертания пистолета. "Кофейку и домой скорее".
- А где почитать-то можно твои рассказы? В интернете наверное?
Я обжегся об дымящуюся кружку, прихлебнул через ее край, заодно взял паузу в пару секунд. "Нет уж, жежешечку свою я не выдам, господа буржуины!"
- Нет, откуда там у нас интернет. Глухомань, горы, леса. Я так, в ворде пишу про запас, пока не напишется приличное количество.
- Ладно, я понял. - хохотнул профессионал, решив меня дальше уже не колоть. - Как допишешь, дай глянуть? Буду первым твоим читателем. Обещаешь?
- Ну в принципе у меня с собой есть немного. Я хотел распечатать, чтобы друзьям подарить. Да у них тонер кончился в принтере, не вышло. - решил я все же похвастаться. На флешке в камере у меня был файлик с десятком самой убойщины, самого веселья. Как чувствовал, что надо взять на всякий случай. А вот как раз и случай.
Офицер взял флешку, сунул в гнездо своего ноута, открыл с нее единственный вордовский файл, и начал читать.
Рыжий постовой, который выцепил меня из очереди на контроль, стоял всё тут же за приоткрытой дверью. В русском он понимал хуже контрразведчика, но все же что-то улавливал из нашего разговора, ориентируясь как Шура Балаганов - скорее по интонации.
Увидел он меня человек за пять до своего окошечка, "надо было к девице рядом идти" подумал я и отвернулся. Когда подошла моя очередь, он снял трубку, буркнул в нее считалочку "русули, эрти, каци" (русский, один, мужчина), и показал мне постоять в сторонке. Очередь рассосалась, рыжий вышел из своего аквариума, поманил меня рукой и повел по угловатым коридорам. "Пока не начнут пытать - ни за что не расколюсь", веселился я про себя, делая снаружи озабоченное лицо.
Читатель прыснул примерно на десятой строчке. На пятнадцатой захохотал, посмотрел на меня с уважением, снова повернулся в экран. После первого рассказа снял трубку и, не переставая ржать, заговорил по-грузински, водя пальцем по экрану.
Я сел в кресле поудобнее, похоже это было надолго.
Дверь распахнулась, и с вопросом "где? покажи" вошел еще один упитанный черноволосый, без пистолета. Подвинул первого и повернул ноут экраном к себе, поглядывая на меня с хитрой улыбкой.
На втором рассказе они хохотали уже дуэтом. На третьем помрачнели - видно попалось лирическое - к концу просветлели лицами и спросили, не хочу ли я выпить. Говорить, что вообще-то я хочу домой, и не пора ли меня уже пустить обратно в Грузию, показалось невежливым, я кивнул.
Второй пограничник выскочил на минуту, вернулся с пузырем, стаканами и еще одним товарищем, маша перед его лицом руками прямо с посудой.
Минут через десять в комнатке уже собралось человек семь. Принесли принтер, воткнули в ноут, уже вставляли бумагу и читали прямо с нее, тыкая пальцем и показывая друг другу.
Потом, когда вино допили, рабочий день давно кончился, меня отвели и погрузили в тбилисскую маршрутку с наказом водителю "это наш друг! отвечаешь за него лично!"
Водитель рулил маршруткой в ночи, придерживая меня правой рукой, чтобы я не выпал из дверцы. Я в полглаза следил за дорогой, стараясь не проехать свою остановку, остальными глазами и головой давно уже спал, веселый, нетрезвый и счастливый.
Пачку первого издания теперь придется везти на КПП "Сарпи". Обещал мужикам, ничего не поделаешь)