Линтви легви
- Слушай, а как же они размножаются? Нет, я конечно понимаю, приводит еж ежиху, и это самое...
- Почему еж? - обернулся Джумбери, хлопая глазами.
- Это я так, к слову. Но в самом деле? Это же сколько у них протекает беременность?
- Да какая беременность, бог с тобой. - Сосед рассмеялся, видя мое недоумение. - Вон видишь бак в углу?
- Ну вижу. - Емкость действительно трудно было не заметить. Сделанная из половины железной бочки, она стояла на треноге прямо на земляном полу, сбоку торчал кран с облезлой ручкой. К ручке на цепи крепилась жестяная кружка.
- Набери из крана, только осторожно, не обожгись. А потом плесни ей на спину. И увидишь. Главное отойди сразу, чтобы не задела тебя. Ей хоть и приятно, но всё ж лучше в стороне держаться...
"Опять разыгрывает". Черт с ним, решил я, в горах цирка нет, каждый развлекается как умеет. Повернул кран. Из него в подставленную кружку потекла дымящаяся струйка. "Странно, если горячая то от чего, огня же нет никакого под баком. И проводов для нагрева нигде не видать."
- Хорош, полкружки ей хватит, а то не утащим. Давай смелее, прямо на шерсть лей, от шеи к хвосту. Нет, это хвост, шея вон с той стороны. Как-как, по опыту знаю. - Командовал сосед, больше мешая чем помогая.
Я примерился, поболтал жидкость в кружке. "Чего ж она дымится-то так..." И выплеснул ее, длинной вязкой струей, стараясь попасть на весь указанный участок.
Секунд через десять я увидел результат.
На исходе третьей недели сплошной шашлычной диеты я наконец не выдержал.
Так-то я человек сдержанный, и лишних вопросов вообще стараюсь не задавать. Гораздо интересней самому наблюдать за окружающей действительностью, строить логические цепочки, ведущие к выводам. Научное образование не пропьешь, даже если ежевечерне запивать этот шашлык красным сухим кахетинским.
Но тут мои аналитические способности явно давали сбой. Судите сами. Деревенька у нас тут небольшая, несколько десятков дворов. Людей и того меньше. Магазин один единственный, работает по настроению своего хозяина, и торгует из мясного ассортимента только вареной колбасой и сомнительными сосисками. Поголовье соседского стада - неизменное с начала декабря, я их уже даже узнавать начал, по окрасу и повадкам. Свинки - тоже всё наперечет.
Откуда свежее парное мясо каждый день??
А в чем-чем, но в мясе я более-менее уже научился разбираться. Отличу юную сочную свининку, которая еще вчера бегала по двору и рыла снег пятачком - от ее прабабушки, перемороженной как мамонтенок из далекой якутской мерзлоты.
Хозяин сочной свининки тоже все время был перед глазами, никаких вояжей в сторону цивилизации на рынок за парным мясом он не совершал. Да и ехать тут несколько часов, потом столько же обратно, бензина сгорит столько, что каждый шампур выйдет позолоченным. Нет тут у него такого дохода, чтобы кататься два раза в неделю туда-сюда. Белок явно местный.
И собаки его тоже не голодают. Здоровенная цепная бело-рыжая псина с мордой, то ли погрызенной волками, то ли побитой молью, и ее вольная подружка, вислоухая шерстяная дворняга - то и дело грызут свежие косточки по своим углам, косясь каждая на ужин соседки. Калибр костей, изученный пытливым палеонтологом в моем лице, указывал на то, что ежевечернее наше дымящееся юное мясо бегало явно с ними в комплекте.
Увы, мои начальные познания метода Герасимова никак не позволяли реконструировать по этим останкам внешний вид животного целиком. Явно не птица. И не корова. И не что-нибудь дикое, дикое мясо я пару раз пробовал, и привкус воли и бодрой свободной жизни мне не понравился. Куда привычнее домашняя туповатая скотинка, без этих знаете ли мускусов.
Наконец за очередным ужином - уже привычное свежайшее мясо на шампурах, вино из кувшина с отбитой ручкой, горячий лаваш, соленая травка со смешным длинным названием, которое я никак не могу запомнить, - после примерно пятого тоста я сдался:
- Слушай, - говорю, - горный мой друг. Раскрой тайну, над которой я бьюсь уже неделю. Откуда у тебя каждый! день! свежее буквально парное мясо?
Джумбери в ответ усмехнулся в длинные свои седые усы, укусил бок шашлыка и запил кахетинским. Потом откашлялся.
- Это, мой равнинный друг, давний сванский секрет.
- Хорош заливать, расскажи еще старинную легенду о богине охоты Дали, которая посылает тебе за твою смиренность и отвагу каждое утро по веселому горному поросенку.
- Практически так и есть. Ты ешь, ешь, остынет же.
- Ну правда, - не унимался я. - Свинок твоих я уже практически по выражению лиц знаю. Порода степной леопард. У рыжей на спине два пятна в форме Новой Зеландии, черная хромает на переднее правое копыто. Третья, пегая, с пушистым хвостом-метелкой. Вчера за ней с камерой гонялся, пока она в снегу барахталась как второклашка. Колись, откуда животный белок?
Джумбери с сомнением посмотрел на меня.
- Ладно, пойдем, покажу. Только ты допей сначала. И с собой возьми, пригодится.
Я разом махнул стакан, потом подумал и догнался сразу следующим. Мало ли что там у него припасено для любопытного туриста, так хоть не страшно.
Оделись по-зимнему, вчерашний снег и не думал начинать таять. Декабрь, горы, от уровня моря два с лишним километра. Растает ближе к маю. И хорошо, зима настоящая, не городская эта вечная слякоть с солью, пробками, суетой этой предновогодней, - думал я, ступая за соседом след в след по узкой тропинке между сугробов. Луна только-только начала расти, и светила едва в треть накала.
- Заходи. - Старик распахнул низкую дверку темного деревянного сарая, - голову осторожнее! Я ж говорил осторожнее.
Я потер макушку, сванские дверки хоббитовского размера для моего роста подходили довольно плохо. Совсем не подходили. А не возгордись перед традициями, кланяйся, отрок, порогу каждого дома.
В сарае пахло сыростью, подтаявшим снегом, старыми деревянными досками. Поверх же всего этого букета плыл, тянулся под потолок тонкий едва уловимый запах чего-то явно животного. И звук из дальнего угла был тоже не растительного происхождения, кто-то там явно жил. "Надо было третий стакан хвататнуть дома." - подумал я, щурясь в темный угол.
- Фонариком только на нее не свети, она света яркого не любит.
"Черт побери, да кто ж там живет-то."
Стараясь светить себе под ноги, я пригляделся внимательнее. В углу копошилось, ворчало, хлюпало и шмыгало что-то большое, живое и теплое. Пар от круглого его бока, поросшего густой клочковатой шерстью, поднимался к потолку сарая, и похоже что и был источником неведомого запаха.
- Это она так хищников отпугивает, когда сама боится. - Джумбери выдернул пучок сена из щели между досками, отделявшей жилую часть от сеновала. Свалял из него клубок и кинул в в шерстяной черный бок. - На-ка, пожуй. Голодная небось с утра.
Бок, почуяв колкий травяной шарик, развернулся, из-под него на меня глянули дикие черные два глаза. Чуть ниже раскрылось отверстие, с шумом втянувшее гостинец куда-то глубоко внутрь. Глазки тут же закрылись, довольно чавкая и урча.
- Я обычно в обед к ней хожу, за свеженьким-то. Но раз такое дело, давай назавтра сразу и наловим.
- Кого наловим-то? - Я покосился на тушу в углу. "Дурдом какой-то".
- Мясо, кого. Ты ж спрашивал откуда оно у меня каждый день. Вот, от нее.
- Черт побери, да кто это такая??
- Это "линтви легви".
- Сразу всё объясняет. То-то я смотрю, она на легви похожа. И именно линтви.
- По-свански это, как на русский перевести я не знаю, извини уж.
Линтви легви из своего угла покосилась на нас одним глазом, подняв тяжелое складчатое веко. Человеческое общество ее явно тяготило.
- Ладно, ладно, уходим уже. - Старик протянул руку через загородку и погладил черный толстый бок легвы. - Парочку вот поймаем и пойдем.
"Сбылась украинская мечта, чтобы не колоть всю свинью на холодец, ампутируем ей одну ногу и на протез поставим". Меня наверное уже было ничем не удивить.
- Видишь бак в углу? - донеслось до меня из полумрака, Джумбери все еще гладил бок легвы и что-то шептал ей в мохнатое ухо. Или в то, что могло им быть. - Набери полкружки и плесни ей на спину.
"Нет, похоже еще не всё у меня потеряно." Стараясь не переспрашивать, я направился к баку и подставил кружку под кран. Из него потекла тягучая дымящаяся жидкость.
- За уши! За уши лови его!! - Вывел меня из оцепенения окрик старика. - Уйдет же!
Я продолжал остолбенело стоять посреди сарая, не в силах поверить своим глазам. Спина легвы, еще минуту назад выглядевшая исполинским шерстяным холмом, недвижимым как теплоход валерий брюсов, теперь дымилась и ходила ходуном. Сама легва, почуяв струю из кружки, перекатилась на другой бок, потом испустила зычный рев, так что я чуть не выскочил наружу в снег и мороз, зачавкала часто и прерывисто.
И чавкала она вовсе не ртом. Мохнатая ее спина пошла буграми, потом один из них надулся большим волдырем, примерно с футбольный мяч... и с визгом покатился на землю, в дальний угол.
- Э... это чего?
- Мясо, чего! Лови его скорее! Эх, дай я сам... - Джумбери перегнулся через загородку, сунул обе руки под легвин бок - туша икнула и покосилась на его мохнатым глазом, - пошарил там в темноте... - Мешок давай! Да вон, на ящиках валяется! Открывай! Шире держи!
Мохнатый клубок с визгом и дерганием выскользнул из его рук, перевернулся в воздухе - я успел заметить лишь серые раздвоенные копытца и розовый пятачок, - и ухнул в глубину мешка.
- Держишь? Крепче держи, а то выпрыгнет. Да тише ты! - Сосед несильно пнул по мешку сапогом, оттуда раздалось недовольное хрюкание. - Сейчас второй полезет.
Я посветил снова в угол, где урчала и копошилась волосатая спина. И действительно, на ней вспух еще один бугор, пошевелился, перекатился в сторону - морды? хвоста? - разбираться было некогда, - подскочил и всё с тем же визгом покатился к земле. На этот раз Джумбери успел перехватить его сразу, и сунуть к своему собрату. В мешке затеялась возня, похоже близнецы не особо были рады тесному соседству.
- Всё, всё, хорошая, молодец... - Он погладил бок легвы, та отозвалась довольным стоном. - Вот тебе еще на ужин. - В сторону похоже что все-таки головы полетел еще один пук соломы. Голова ответила чавканием и урчанием.
- Взял? Ну пошли, а то замерзли уже.
- ... Внизу такие не водятся, это ты точно подметил. - По-свански медленно и вдумчиво отвечал Джумбери, когда мы снова оказались за столом. - А у нас тут считай в каждой семье по одной точно есть.
- ... Ты думаешь, как тут зимой-то прожить без легви? На одной картошке и муке долго не протянешь. А тут тебе считай каждый день свежее мясо.
- ... Много ей лет, очень много. Сколько живу, помню она у нас была. Нет, одна и та же. Лет пятьдесят точно, а отец говорил что и того больше. Кстати, за родителей давай.
- ... В баке-то? Это особый секрет, тут тебе вообще его никто не откроет. Вода, дрожжи, закваска, ты почти всё угадал. Нет, не щелочь. И не кислота. Говорю же - секрет.
- ... Да не выживают они в долине, пойми ты! Это высокогорная порода, она только в горах может жить! Воздух тут разряженный, ты же физику учил в школе, должен помнить.
- ... Пару лет назад один вот тоже приезжал, всё хотел такую себе заиметь. Никто свою конечно продавать не хотел, так он бегал по деревне с пачкой денег, продайте да продайте. Ну один и продал свою, дурачок. Сидит теперь на одной картошке, ходит клянчит легвнёнка вечно. Даем конечно, по праздникам, не чужой же человек.
- ... Так он ее даже до Зугдиди не довез. На километр спустился, ее и разорвало. Машину потом ни одна мойка не принимала, впятером отмывали голыми руками. А вонь какая стояла, ты и представить не можешь.
- ... Я ж говорю, давление. Тут в горах она только и может жить. А в долину если спустить, то ее разрывает на части, кровь вскипает или что там у нее, я не ветеринар. Нельзя их спускать, сколько ни пробовали. Эн... эндемик она, вот кто.
- ... Разве что в барокамере попробовать. У тебя нет нигде знакомой барокамеры?
- Почему еж? - обернулся Джумбери, хлопая глазами.
- Это я так, к слову. Но в самом деле? Это же сколько у них протекает беременность?
- Да какая беременность, бог с тобой. - Сосед рассмеялся, видя мое недоумение. - Вон видишь бак в углу?
- Ну вижу. - Емкость действительно трудно было не заметить. Сделанная из половины железной бочки, она стояла на треноге прямо на земляном полу, сбоку торчал кран с облезлой ручкой. К ручке на цепи крепилась жестяная кружка.
- Набери из крана, только осторожно, не обожгись. А потом плесни ей на спину. И увидишь. Главное отойди сразу, чтобы не задела тебя. Ей хоть и приятно, но всё ж лучше в стороне держаться...
"Опять разыгрывает". Черт с ним, решил я, в горах цирка нет, каждый развлекается как умеет. Повернул кран. Из него в подставленную кружку потекла дымящаяся струйка. "Странно, если горячая то от чего, огня же нет никакого под баком. И проводов для нагрева нигде не видать."
- Хорош, полкружки ей хватит, а то не утащим. Давай смелее, прямо на шерсть лей, от шеи к хвосту. Нет, это хвост, шея вон с той стороны. Как-как, по опыту знаю. - Командовал сосед, больше мешая чем помогая.
Я примерился, поболтал жидкость в кружке. "Чего ж она дымится-то так..." И выплеснул ее, длинной вязкой струей, стараясь попасть на весь указанный участок.
Секунд через десять я увидел результат.
На исходе третьей недели сплошной шашлычной диеты я наконец не выдержал.
Так-то я человек сдержанный, и лишних вопросов вообще стараюсь не задавать. Гораздо интересней самому наблюдать за окружающей действительностью, строить логические цепочки, ведущие к выводам. Научное образование не пропьешь, даже если ежевечерне запивать этот шашлык красным сухим кахетинским.
Но тут мои аналитические способности явно давали сбой. Судите сами. Деревенька у нас тут небольшая, несколько десятков дворов. Людей и того меньше. Магазин один единственный, работает по настроению своего хозяина, и торгует из мясного ассортимента только вареной колбасой и сомнительными сосисками. Поголовье соседского стада - неизменное с начала декабря, я их уже даже узнавать начал, по окрасу и повадкам. Свинки - тоже всё наперечет.
Откуда свежее парное мясо каждый день??
А в чем-чем, но в мясе я более-менее уже научился разбираться. Отличу юную сочную свининку, которая еще вчера бегала по двору и рыла снег пятачком - от ее прабабушки, перемороженной как мамонтенок из далекой якутской мерзлоты.
Хозяин сочной свининки тоже все время был перед глазами, никаких вояжей в сторону цивилизации на рынок за парным мясом он не совершал. Да и ехать тут несколько часов, потом столько же обратно, бензина сгорит столько, что каждый шампур выйдет позолоченным. Нет тут у него такого дохода, чтобы кататься два раза в неделю туда-сюда. Белок явно местный.
И собаки его тоже не голодают. Здоровенная цепная бело-рыжая псина с мордой, то ли погрызенной волками, то ли побитой молью, и ее вольная подружка, вислоухая шерстяная дворняга - то и дело грызут свежие косточки по своим углам, косясь каждая на ужин соседки. Калибр костей, изученный пытливым палеонтологом в моем лице, указывал на то, что ежевечернее наше дымящееся юное мясо бегало явно с ними в комплекте.
Увы, мои начальные познания метода Герасимова никак не позволяли реконструировать по этим останкам внешний вид животного целиком. Явно не птица. И не корова. И не что-нибудь дикое, дикое мясо я пару раз пробовал, и привкус воли и бодрой свободной жизни мне не понравился. Куда привычнее домашняя туповатая скотинка, без этих знаете ли мускусов.
Наконец за очередным ужином - уже привычное свежайшее мясо на шампурах, вино из кувшина с отбитой ручкой, горячий лаваш, соленая травка со смешным длинным названием, которое я никак не могу запомнить, - после примерно пятого тоста я сдался:
- Слушай, - говорю, - горный мой друг. Раскрой тайну, над которой я бьюсь уже неделю. Откуда у тебя каждый! день! свежее буквально парное мясо?
Джумбери в ответ усмехнулся в длинные свои седые усы, укусил бок шашлыка и запил кахетинским. Потом откашлялся.
- Это, мой равнинный друг, давний сванский секрет.
- Хорош заливать, расскажи еще старинную легенду о богине охоты Дали, которая посылает тебе за твою смиренность и отвагу каждое утро по веселому горному поросенку.
- Практически так и есть. Ты ешь, ешь, остынет же.
- Ну правда, - не унимался я. - Свинок твоих я уже практически по выражению лиц знаю. Порода степной леопард. У рыжей на спине два пятна в форме Новой Зеландии, черная хромает на переднее правое копыто. Третья, пегая, с пушистым хвостом-метелкой. Вчера за ней с камерой гонялся, пока она в снегу барахталась как второклашка. Колись, откуда животный белок?
Джумбери с сомнением посмотрел на меня.
- Ладно, пойдем, покажу. Только ты допей сначала. И с собой возьми, пригодится.
Я разом махнул стакан, потом подумал и догнался сразу следующим. Мало ли что там у него припасено для любопытного туриста, так хоть не страшно.
Оделись по-зимнему, вчерашний снег и не думал начинать таять. Декабрь, горы, от уровня моря два с лишним километра. Растает ближе к маю. И хорошо, зима настоящая, не городская эта вечная слякоть с солью, пробками, суетой этой предновогодней, - думал я, ступая за соседом след в след по узкой тропинке между сугробов. Луна только-только начала расти, и светила едва в треть накала.
- Заходи. - Старик распахнул низкую дверку темного деревянного сарая, - голову осторожнее! Я ж говорил осторожнее.
Я потер макушку, сванские дверки хоббитовского размера для моего роста подходили довольно плохо. Совсем не подходили. А не возгордись перед традициями, кланяйся, отрок, порогу каждого дома.
В сарае пахло сыростью, подтаявшим снегом, старыми деревянными досками. Поверх же всего этого букета плыл, тянулся под потолок тонкий едва уловимый запах чего-то явно животного. И звук из дальнего угла был тоже не растительного происхождения, кто-то там явно жил. "Надо было третий стакан хвататнуть дома." - подумал я, щурясь в темный угол.
- Фонариком только на нее не свети, она света яркого не любит.
"Черт побери, да кто ж там живет-то."
Стараясь светить себе под ноги, я пригляделся внимательнее. В углу копошилось, ворчало, хлюпало и шмыгало что-то большое, живое и теплое. Пар от круглого его бока, поросшего густой клочковатой шерстью, поднимался к потолку сарая, и похоже что и был источником неведомого запаха.
- Это она так хищников отпугивает, когда сама боится. - Джумбери выдернул пучок сена из щели между досками, отделявшей жилую часть от сеновала. Свалял из него клубок и кинул в в шерстяной черный бок. - На-ка, пожуй. Голодная небось с утра.
Бок, почуяв колкий травяной шарик, развернулся, из-под него на меня глянули дикие черные два глаза. Чуть ниже раскрылось отверстие, с шумом втянувшее гостинец куда-то глубоко внутрь. Глазки тут же закрылись, довольно чавкая и урча.
- Я обычно в обед к ней хожу, за свеженьким-то. Но раз такое дело, давай назавтра сразу и наловим.
- Кого наловим-то? - Я покосился на тушу в углу. "Дурдом какой-то".
- Мясо, кого. Ты ж спрашивал откуда оно у меня каждый день. Вот, от нее.
- Черт побери, да кто это такая??
- Это "линтви легви".
- Сразу всё объясняет. То-то я смотрю, она на легви похожа. И именно линтви.
- По-свански это, как на русский перевести я не знаю, извини уж.
Линтви легви из своего угла покосилась на нас одним глазом, подняв тяжелое складчатое веко. Человеческое общество ее явно тяготило.
- Ладно, ладно, уходим уже. - Старик протянул руку через загородку и погладил черный толстый бок легвы. - Парочку вот поймаем и пойдем.
"Сбылась украинская мечта, чтобы не колоть всю свинью на холодец, ампутируем ей одну ногу и на протез поставим". Меня наверное уже было ничем не удивить.
- Видишь бак в углу? - донеслось до меня из полумрака, Джумбери все еще гладил бок легвы и что-то шептал ей в мохнатое ухо. Или в то, что могло им быть. - Набери полкружки и плесни ей на спину.
"Нет, похоже еще не всё у меня потеряно." Стараясь не переспрашивать, я направился к баку и подставил кружку под кран. Из него потекла тягучая дымящаяся жидкость.
- За уши! За уши лови его!! - Вывел меня из оцепенения окрик старика. - Уйдет же!
Я продолжал остолбенело стоять посреди сарая, не в силах поверить своим глазам. Спина легвы, еще минуту назад выглядевшая исполинским шерстяным холмом, недвижимым как теплоход валерий брюсов, теперь дымилась и ходила ходуном. Сама легва, почуяв струю из кружки, перекатилась на другой бок, потом испустила зычный рев, так что я чуть не выскочил наружу в снег и мороз, зачавкала часто и прерывисто.
И чавкала она вовсе не ртом. Мохнатая ее спина пошла буграми, потом один из них надулся большим волдырем, примерно с футбольный мяч... и с визгом покатился на землю, в дальний угол.
- Э... это чего?
- Мясо, чего! Лови его скорее! Эх, дай я сам... - Джумбери перегнулся через загородку, сунул обе руки под легвин бок - туша икнула и покосилась на его мохнатым глазом, - пошарил там в темноте... - Мешок давай! Да вон, на ящиках валяется! Открывай! Шире держи!
Мохнатый клубок с визгом и дерганием выскользнул из его рук, перевернулся в воздухе - я успел заметить лишь серые раздвоенные копытца и розовый пятачок, - и ухнул в глубину мешка.
- Держишь? Крепче держи, а то выпрыгнет. Да тише ты! - Сосед несильно пнул по мешку сапогом, оттуда раздалось недовольное хрюкание. - Сейчас второй полезет.
Я посветил снова в угол, где урчала и копошилась волосатая спина. И действительно, на ней вспух еще один бугор, пошевелился, перекатился в сторону - морды? хвоста? - разбираться было некогда, - подскочил и всё с тем же визгом покатился к земле. На этот раз Джумбери успел перехватить его сразу, и сунуть к своему собрату. В мешке затеялась возня, похоже близнецы не особо были рады тесному соседству.
- Всё, всё, хорошая, молодец... - Он погладил бок легвы, та отозвалась довольным стоном. - Вот тебе еще на ужин. - В сторону похоже что все-таки головы полетел еще один пук соломы. Голова ответила чавканием и урчанием.
- Взял? Ну пошли, а то замерзли уже.
- ... Внизу такие не водятся, это ты точно подметил. - По-свански медленно и вдумчиво отвечал Джумбери, когда мы снова оказались за столом. - А у нас тут считай в каждой семье по одной точно есть.
- ... Ты думаешь, как тут зимой-то прожить без легви? На одной картошке и муке долго не протянешь. А тут тебе считай каждый день свежее мясо.
- ... Много ей лет, очень много. Сколько живу, помню она у нас была. Нет, одна и та же. Лет пятьдесят точно, а отец говорил что и того больше. Кстати, за родителей давай.
- ... В баке-то? Это особый секрет, тут тебе вообще его никто не откроет. Вода, дрожжи, закваска, ты почти всё угадал. Нет, не щелочь. И не кислота. Говорю же - секрет.
- ... Да не выживают они в долине, пойми ты! Это высокогорная порода, она только в горах может жить! Воздух тут разряженный, ты же физику учил в школе, должен помнить.
- ... Пару лет назад один вот тоже приезжал, всё хотел такую себе заиметь. Никто свою конечно продавать не хотел, так он бегал по деревне с пачкой денег, продайте да продайте. Ну один и продал свою, дурачок. Сидит теперь на одной картошке, ходит клянчит легвнёнка вечно. Даем конечно, по праздникам, не чужой же человек.
- ... Так он ее даже до Зугдиди не довез. На километр спустился, ее и разорвало. Машину потом ни одна мойка не принимала, впятером отмывали голыми руками. А вонь какая стояла, ты и представить не можешь.
- ... Я ж говорю, давление. Тут в горах она только и может жить. А в долину если спустить, то ее разрывает на части, кровь вскипает или что там у нее, я не ветеринар. Нельзя их спускать, сколько ни пробовали. Эн... эндемик она, вот кто.
- ... Разве что в барокамере попробовать. У тебя нет нигде знакомой барокамеры?