(no subject)
Сегодня Международный день родных языков.
Зинаида Дубинина
(1934 г.р.)
***
Холодное лето дожди заелозили,
но кроткая осень вступила в права
и золотом лес загорелся, и в озере
вода стала тихой и чёрной едва.
Легко по воде катит стройная лодочка:
не слышно уключин и вёсел в воде.
За лодочкой тянется длинная тропочка
и берег далёкий всё ближе ко мне.
Деревня в трудах не затихнет минутою.
Брусника и клюква зарделись в лесу
и к дому ребята от ягод раздутые
по зорьке вечерней корзины несут.
Яви нам, природа, красоты осенние!
Волшебным богатством любуюсь опять.
Пусть золотом дышит твоё вознесение,
прошу, погости, не спеши исчезать.
Зима
Как холодно теперь и как темно,
и снегом всё кругом занесено.
Глаза свои упрятал день погожий:
из рукавов зимы сугроба ложе
насыпано и не поймёт прохожий
где небо, где земля, а где окно.
Как хорошо, что в комнате тепло
и злость зимы бессильно бьёт стекло.
Я свет зажгу, когда наступит вечер,
чтоб дом нашёл тот, кто сейчас далече,
тот, кто в пути, кого сегодня встречу
всем зимам, вьюгам всем её назло.
Как воет ветер, рвётся к проводам…
Не видно ничего по сторонам:
окно хрустит морозной коркой ломкой.
Бог в помощь тем, кто следом за позёмкой
спешит домой, кто молится негромко
и встречи ждёт, тоскуя по домам.
Прошу Тебя, всем помоги. И тем,
кому помочь уже нельзя ничем,
кто стол накрыл у очага напрасно.
Но над любовью ты, зима, не властна
и огонёк в моём окне не гаснет:
я жду и разгоняю светом темь.
Владимир Брендоев
(1931 - 1990)
Колыбельная
По ночному небосклону
сонно катится луна.
Малый Сон везёт козлёнок,
оседлал Большой - коня.
К дому сны идут спокойно.
Малый Сон для тех, кто тих.
Если кто был день разбойник,
то Большой придёт для них.
Зимний Сон скользит на лыжах,
Летний - топает пешком,
забирается под крышу,
в колыбельку, в каждый дом.
К изголовью котик ляжет,
будет сказку бормотать.
Мама с котиком на страже -
будут буку прогонять.
Сон что солнце для ребёнка:
ты растёшь в его руках.
Плохо, если дню вдогонку
ты забыл о детских снах.
***
Заморских диковин кому-то не хватит
для полного счастья. А вот для меня
важнее нет леса спокойных объятий,
да шири озёрной на все времена.
Была бы всегда сладкозвучна кукушка,
да хлеб на столе, и стояла бы соль,
и был бы родной человек в комнатушке,
чтоб смог разделить пополам мою боль.
Чтоб только топор понимал сколько муки
он может извлечь из елового дня.
Мне слышать бы дятла задорные звуки,
да видеть в лососе сиянье огня...
Не надо диковин. Поверьте, не надо.
Я видеть хочу, что реки берега
чисты, как и прежде, что озера пряди,
как некогда, радуги красит дуга;
что мамы любовь согревает нас вечно,
что всё людям в радость: и отдых и труд.
Лишь было бы небо спокойно и млечно
как счастие, что для других берегут.
Я вынесу всё, что судьба предназначит.
С родного колодца вода - молоко.
И кто любит родину, - смотрит иначе
на многие вещи и дышит легко.
***
И вновь черёмуховый цвет,
и напролёт все ночи - белы,
и северный негромкий свет
дома качает в колыбели;
и деревенька сладко спит,
и дух черёмуховый льётся
и ничего не остаётся,
как полной грудью воздух пить,
И вновь черёмуха в цвету -
седеет, как седеют люди,
и бьёт листвою высоту
и аромат её повсюду.
И я с кукушкою года
считаю. Пусть она обманет.
И так черёмуха дурманит,
что всё иное - ерунда.
Пусть я состарился почти,
но кровь моя не охладела -
лишь стал спокойней. Обрести
мои года успели зрелость.
И я, отбросив суету,
вернулся к отчему порогу,
где невесомо тянет к логу
черёмуха свою фату.
И мнится мне, что где-то тут
я встречу юность непременно…
Но ожидания солгут:
возврата нет годам весенним.
Кукушка счёт ведёт годам,
черёмуха снежит на землю,
и я кукушке молча внемлю,
и вьюга льнет к моим ногам…
Зинаида Дубинина
(1934 г.р.)
***
Холодное лето дожди заелозили,
но кроткая осень вступила в права
и золотом лес загорелся, и в озере
вода стала тихой и чёрной едва.
Легко по воде катит стройная лодочка:
не слышно уключин и вёсел в воде.
За лодочкой тянется длинная тропочка
и берег далёкий всё ближе ко мне.
Деревня в трудах не затихнет минутою.
Брусника и клюква зарделись в лесу
и к дому ребята от ягод раздутые
по зорьке вечерней корзины несут.
Яви нам, природа, красоты осенние!
Волшебным богатством любуюсь опять.
Пусть золотом дышит твоё вознесение,
прошу, погости, не спеши исчезать.
Зима
Как холодно теперь и как темно,
и снегом всё кругом занесено.
Глаза свои упрятал день погожий:
из рукавов зимы сугроба ложе
насыпано и не поймёт прохожий
где небо, где земля, а где окно.
Как хорошо, что в комнате тепло
и злость зимы бессильно бьёт стекло.
Я свет зажгу, когда наступит вечер,
чтоб дом нашёл тот, кто сейчас далече,
тот, кто в пути, кого сегодня встречу
всем зимам, вьюгам всем её назло.
Как воет ветер, рвётся к проводам…
Не видно ничего по сторонам:
окно хрустит морозной коркой ломкой.
Бог в помощь тем, кто следом за позёмкой
спешит домой, кто молится негромко
и встречи ждёт, тоскуя по домам.
Прошу Тебя, всем помоги. И тем,
кому помочь уже нельзя ничем,
кто стол накрыл у очага напрасно.
Но над любовью ты, зима, не властна
и огонёк в моём окне не гаснет:
я жду и разгоняю светом темь.
Владимир Брендоев
(1931 - 1990)
Колыбельная
По ночному небосклону
сонно катится луна.
Малый Сон везёт козлёнок,
оседлал Большой - коня.
К дому сны идут спокойно.
Малый Сон для тех, кто тих.
Если кто был день разбойник,
то Большой придёт для них.
Зимний Сон скользит на лыжах,
Летний - топает пешком,
забирается под крышу,
в колыбельку, в каждый дом.
К изголовью котик ляжет,
будет сказку бормотать.
Мама с котиком на страже -
будут буку прогонять.
Сон что солнце для ребёнка:
ты растёшь в его руках.
Плохо, если дню вдогонку
ты забыл о детских снах.
***
Заморских диковин кому-то не хватит
для полного счастья. А вот для меня
важнее нет леса спокойных объятий,
да шири озёрной на все времена.
Была бы всегда сладкозвучна кукушка,
да хлеб на столе, и стояла бы соль,
и был бы родной человек в комнатушке,
чтоб смог разделить пополам мою боль.
Чтоб только топор понимал сколько муки
он может извлечь из елового дня.
Мне слышать бы дятла задорные звуки,
да видеть в лососе сиянье огня...
Не надо диковин. Поверьте, не надо.
Я видеть хочу, что реки берега
чисты, как и прежде, что озера пряди,
как некогда, радуги красит дуга;
что мамы любовь согревает нас вечно,
что всё людям в радость: и отдых и труд.
Лишь было бы небо спокойно и млечно
как счастие, что для других берегут.
Я вынесу всё, что судьба предназначит.
С родного колодца вода - молоко.
И кто любит родину, - смотрит иначе
на многие вещи и дышит легко.
***
И вновь черёмуховый цвет,
и напролёт все ночи - белы,
и северный негромкий свет
дома качает в колыбели;
и деревенька сладко спит,
и дух черёмуховый льётся
и ничего не остаётся,
как полной грудью воздух пить,
И вновь черёмуха в цвету -
седеет, как седеют люди,
и бьёт листвою высоту
и аромат её повсюду.
И я с кукушкою года
считаю. Пусть она обманет.
И так черёмуха дурманит,
что всё иное - ерунда.
Пусть я состарился почти,
но кровь моя не охладела -
лишь стал спокойней. Обрести
мои года успели зрелость.
И я, отбросив суету,
вернулся к отчему порогу,
где невесомо тянет к логу
черёмуха свою фату.
И мнится мне, что где-то тут
я встречу юность непременно…
Но ожидания солгут:
возврата нет годам весенним.
Кукушка счёт ведёт годам,
черёмуха снежит на землю,
и я кукушке молча внемлю,
и вьюга льнет к моим ногам…