Цхинвал. Выборы безвыборности.
Оригинал взят у starshinazapasa в Цхинвал. Выборы безвыборности.
Приезжать в непризнанную республику, где клановый режим со стрельбой отменяет выборы, свергает и держит под арестом законно выбранного президента, разгоняет митинги, перекрывает границы, сажает и избивает оппозиционеров и вообще всеми способами пытается удержаться у власти - приезжать в такую республику, не имея аккредитации, но зато с уголовным делом по экстремизму за плечами - те еще ощущения, надо заметить.
В этот раз официальный Цхинвал границы не перекрывает. Но зато теперь для работы в республике требуется аккредитация. Это я узнают на таможне, еще на российской стороне, где почему-то долго мурыжат мой паспорт, проверяя и просвечивая его со всех сторон и интересуясь, в каких именно странах я бывал. Называю первые пришедшие в голову - США, Косово, Египет…Не самый удачный набор в данной ситуации, пожалуй.
- Что-то нет так? - спрашиваю.
- Да нет, все в порядке, - козыряет лейтенант и отдает паспорт. Напротив окошка предупреждение: в Грузии свирепствует чума свиней.
Если для въезда в страну, где проходят свободные выборы, журналисту нужна аккредитация, то лично для меня это говорит уже о многом. Аккредитации у меня, естественно, нет. Мне это даже в г олову не приходило. Никакой аккредитации у меня не спрашивали даже на выборах в Косово - не самой правовой страны в мире. Приходи и работай себе на здоровье. Фотографируй что хочешь, заходи, куда хочешь и разговаривай, с кем хочешь. Полиция не препятствовала, на границе о разрешении никто не заикался, бейджиков никакой представитель власти от меня не требовал.
Таможня работает в полную силу. Все четыре КПП открыты и направлены на пропуск граждан, прибывающих в Южную Осетию. Граждане прибывают на автобусах, организованными колоннами. На лобовые стекла прикреплены таблички: "Выборы". Пропускают их, насколько я могу судить, по спискам. Проверка всего автобуса в среднем занимает меньше времени, чем проверка одного неаккредитованного журналиста. ЦИК учел ошибки декабрьского голосования и глупостей вроде избирательных участков во Владикавказе, где проживает значительная, если не большая часть населения ЮО, и где эта часть населения голосует как хочет, а совсем не так, как надо - больше не допускает. По городу ходят упорные слухи, что этим людям платят. Якобы тысячу рублей за голос. Но кто покупает голоса - на эти вопросы не отвечают. Впрочем, МВД Южной Осетии эту информацию опровергает. Кто бы сомневался.
Погранконтроль перед Рокским тоннелем, впрочем, в этот раз также достаточно формален. Сам тоннель, который ремонтируют уже три года, ничуть не изменился. В щелях с потолка сосульки, перед выездом - буруны наледи на дорогах. Как здесь еще проходят легковушки, не понятно.
Рокский тоннель - место знаковое. Он очерчивает не просто границу между странами. Он очерчивает границу между мирами.
Граница эта очень отчетлива. Переключение тумблера происходит мгновенно. И ощущается практически на физиологическом уровне.
С одной стороны - какое-никакое, но государство. С правилами движения, необходимостью пристегиваться в машине, невозможностью выезда на встречную полосу. Распечатанное на принтере объявление на таможне: "подарки не предлагать!" Обращение представителей власти на "вы" и по имени-отчеству. Люди в форме отдают честь и представляются. Погранконтроль. Досмотр машин. Ощущение, что хоть все работает и не так, как надо, но по крайней мере работает - какие-то там шестеренки в глубинах государственных механизмов все же крутятся и что-то там двигают.
При этом общество практически полностью атомизировано.
С другой стороны - … С другой стороны нет даже правил дорожного движения. Не то что таможни.
Въехал в горы - отстегивай ремень, педаль в пол и в тоннеле обязательно выключи фары. Здесь так принято. Здесь нет государства. Как некий институт управления страной оно в Южной Осетии отсутствует полностью.
Но - сильные, веками устоявшиеся традиции кавказского общежития.
Все действует только на уровне личных отношений и общепринятых норм поведения. И только эти нормы не дают безвластной республике погрузится в окончательный хаос.
Два мира, две системы, противоположных друг другу диаметрально.
Ноги - голова. Верх - низ. Позитив - негатив.
Что где, лично я судить не берусь.
Вообще, такие поездки дают четкое понимание местоположения твоей страны на мировой шкале. И, как после возвращения из Европы с неизменной тоской и болью осознаешь криворукость своей Родины, так и после возвращения из таких вот анклавов понимаешь, что потеряно еще далеко не все. Это, пусть и на короткое время, но возвращает-таки щенячью веру в человечество.
Именно на Транскаме впервые и приходит мысль о том, что главная цель этих выборов - показуха перед международными наблюдателями, которых в этот раз приехало просто поразительно много, около пятидесяти человек. Главной особенностью этой магистрали всегда было абсолютно наплевательское отношение обеих государств к смертности своих граждан на дороге. Никаких отбойников здесь не было отродясь. Венки и памятники на каждом шагу. Разбитые машины - разбитые только что - также. В прошлый приезд перед нами на повороте в обрыв улетела "девятка". Водитель погиб. В этот, на том же самом месте, разбитая "Волга".
Оба государства с готовностью предоставляли своим гражданам реализовать стремление к суициду в полной мере. Заботится о безопасности движения - либеральная глупость.
Сейчас же большинство опасных участков огорожено бетонными тумбами. В одном месте даже установлен забор. Сошедшие за пару дней до выборов лавины пробиты в авральном порядке. На одном из поворотов замечаю - глазам поверить невозможно! - переносную камеру-радар. А на южной стороне, когда выпал снег и перевалы покрылись льдом, серпантин над обрывами даже посыпали гранитной крошкой!
Просто невероятно.
Несмотря на отсутствие государственных институтов, силовые структуры в республике все же имеются. Само собой, их основная задача - отнюдь не обеспечение безопасности граждан. Как и в России, у МВД ЮО главная работа - ограждать власть от рассерженного народонаселения. А в отсутствие государства силовая составляющая клановой власти действует по-детски прямолинейно и без затей.
Это мне внятно и доходчиво объяснил еще полгода назад один очень агрессивный полковник с пулеметом и гопническим лексиконом.
- Э, Бабченко, ты что, совсем дурак, - рассказывал мне в прошлый раз один полковник свое видение мира. - Тебя там встретят и все тебе объяснят - как писать, зачем писать. Про дома пиши, про горы пиши. Но в политику не лезь, понял?
Потом он долго звонил начальству, диктовал мои паспортные данные и домашний адрес, консультировался и в конце-концов вернул документы, еще раз предупредив не лазить в политику.
Полковника я не послушался и в политику слазил. И написал не про дома и горы, а как есть. Про аресты оппозиции, про избиения активистов, про левые уголовные дела, про разгон и кражу - в прямом смысле этого слова - оппозиционной партии партией провластной, про попытки Эдуарда Кокойты переделать Конституцию под себя, про то, кто и как приводил его к власти и много чего еще интересного.
После чего у всех проезжавших журналистов полковник на этом блоке интересовался - нет ли среди них Бабченко.
Статью обсудить хотел, наверное.
Но в этот раз везет. Нигде не задерживают, автоматом в живот не тыкают, голову оторвать больше не обещают. Любимый блок-пост - красивый домик красного кирпича, уже достроенный, в отличие от многих разбитых домов обычных граждан - встречает меня другой сменой и совершенно расслабленным отношением к работе. Документы не спрашивают, личностью, целью приезда и аккредитацией не интересуются. Посмотрели, махнули рукой - проезжай.
На втором блоке тоже самое.
Странно. Видимо, потому, что приехал я не в субботу со всеми, а в воскресенье, когда выборы уже начались, и такой остротой нужды отлавливать ненужных журналистов уже нет. Хотя в субботу, говорят, въезжающих шерстили.
Ну, и то хорошо.
Тамарашени
В Тамарашени - практически полностью снесенном с лица земли грузинском анклаве - мысль о показухе, как главной движущей силе, становится почти основной. На руинах появились следы какой-то приватизационной жизнедеятельности. Надписи "Занято. Имярек" встречаются тут и там. Рядом с сожженной и разграбленной грузинской заправкой - единственной на трассе - новая. На въезде в город стелла.
А на месте бывшего грузинского кинотеатра (кажется, кинотеатра) вырос новый обитый пластиком - внимание! - бассейн. Решение о его строительстве принял лично и.о. президента Вадим Бровцев.
Ну, что сказать… Безусловно, бассейн - самое необходимое здание в разрушенном городе, где до сих пор не везде есть вода.
А компенсации жителям в полном объеме так и не выплачены.
Впрочем, водопровод также стали ремонтировать активно. Если после войны его ремонтировали с единственной целью - попилить бабла: работу никто не контролировал и при подключении захлестало из всех щелей, так, что Цхинвал потом еще полтора года стоял весь разрытый и опять же без водопровода - то теперь за дело вроде действительно взялись. В авральном порядке отрывают все заново и меняют по-новому. Вроде бы даже и впрямь с целью отремонтировать. Во всяком случае, даже завезли канализационные люки, которые после войны пропали с улиц полностью, все до единого. Машины в эти люки попадали постоянно. А однажды в один с головой провалился российский журналист. Только шляпа торчала.
И еще - засыпали привезенным с реки голышом ямы на дорогах.
Дороги в Цхинвале - отдельная тема. В августе 2008-го этот город поразил меня качеством асфальтового покрытия, которое здесь ну совсем никак не ожидалось увидеть. И даже воронки общего впечатления не портили. Сделано было хорошо, красиво и добротно.
В следующий приезд этот город также поразил меня качеством дорог - но теперь уже со знаком минус. Просто невозможно поверить, что такие отличные дороги можно уничтожить практически полностью всего за три года. Покрытие деградировало полностью. Вместе с канализационными люками и ливневыми стоками. Во время дождей город превращался в непроходимое болото. Гигантские лужи, раскатанные техникой до размеров небольших озерец, были на каждом шагу. А где не было луж, там - грязь по колено.
Сейчас асфальт хоть и не восстановили, но ямы по крайней мере засыпали. И люки завезли. И даже тротуарную плитку.
Лучше от этого стало не то чтобы сильно - город как был непроходимым болотом в мокрую погоду и пирокластическим облаком взбитой пыли в сухую (мокрая лучше, пыль густа настолько, что дышать невозможно), но, по крайней мере, трясти стало меньше.
Здание Университета
Разрушенный Университет тоже начали штукатурить. Тротуар выкладывают плиткой. Дом, из ступеней которого по прежнему торчит оторванная башня сожженного Анатолием Баранкевичем грузинского танка, обили пластиком и закрыли на ключ. Башню обнесли деревянной обрешеткой и повесили табличку "Осторожно, мины". Видимо, чтобы глупые наблюдатели не лазили - в стволе, кажется, до сих пор остался наразорвавшийся при детонации снаряд. Возможность подрыва своих граждан, например, молодежи, любившей собираться около этой башни, до этого никого не интересовала.
Если раньше эта башня, торчащая из ступеней разбитого дома посреди разбитого города смотрелась вполне органично, то теперь, на фоне пластика и с табличкой на борту - совершенный корабль пришельцев. Пересечение двух каких-то параллельных миров.
Ощущения сюрреализма добавляет идиотский пафос властей. Рядом с центральной площадью, в выложенном кафелем скверике - свежий памятник Пушкину. С выдернутой из "Клеветникам России" цитатой: "Иль нам с Европой спорить ново? Иль русский от побед отвык?" И дальше про витий, которым найдется место в полях России среди нечуждых гробов.
Кощунство этого дурацкого пафоса, причем кощунство естественное, даже не осознаваемое за таковое, исходящее от тех, кто воевал своими восемнадцатилетними мальчишками, посылая их гореть в танках ради своих политических амбиций, даже не удосужившись элементарно обеспечить хотя бы водой, и от тех, кто бежал с поля боя при первых же выстрелах, бросив свой город и свой народ, который так уверенно привел к войне - просто поражает…
Такой же пафосный бронзовый памятник установлен и Денису Ветчинову на месте его гибели. Там тоже что-то очень высокопарное про долг, Родину и честь. И ни слова про то, как Ветчинов здесь оказался - выполняя идиотский, преступный приказ командования, пославшего один батальон без прикрытия и разведки в занятый противником город. Ни слова про то, что этот хрулевский батальон, естественно, попал в засаду и был разбит. Ни слова про солдата, который погиб здесь же, рядом с майором Ветчиновым - граната, ранившая Ветчинова, попала этому солдату в голову. Собственно говоря, это не Денис Ветчинов, а он всех спас тогда. Именно его голова взяла на себя осколки. Кто-нибудь знает его имя?
Лично я этот памятник видеть не могу. Может быть потому, что четыре года назад, на этом самом месте, вот ровно на этом вот пятачке, где с геодезической точностью стоит сейчас гранитный цоколь с четырьмя бронзовыми клумбами по углам и пафосом на табличке, осетинские ополченцы жгли труп грузинского солдата, убившего Ветчинова, успевшего перед смертью все же убить и его.
Жгли не от ненависти. Просто было жарко, трупы начинали разлагаться и их надо было куда-то девать.
Они жгли, а я снимал. И ничего гранитно-возвышенного в этом не было.
Дерьмо. Любая война - дерьмо. Только это и надо писать на солдатских мемориалах.
Людей убивать нельзя.
Простая, казалось бы, мысль...
Как это по-русски - засунуть своих солдат в задницу, а потом ставить им многомиллионные памятники с выспренными речами.
В Шанхае, в Верхнем городке миротворцев - свой мемориал. Солдатский. В сгоревшей пробитой казарме, принявшей первый бой, все оставлено на своих местах. Скрученные огнем кровати все также смотрят через пробоины в небо. Цинки от патронов все также лежат там, где были брошены. Звенья отстрелянной пулеметной ленты висят на парапете. Здесь никто ничего не трогал и специально не раскладывал. Все оставлено как было после боя - я спрашивал.
Лишь на первом этаже, слева от входа - венки, бронежилет, пара касок, стрелянный тубус от "Шмеля"… Патроны, сигареты, зажигалки, водка… И - вода. На стене нацарапано "3 б - 2 бат. Ст. л-нт. Плиев. Вечная память." Погибли тут несколько десятков человек.
И вот здесь, в этом месте гибели людей, безотносительно их правоты или неправоты исполнивших свой долг до конца, в месте, где лежат простой бронежилет, каска и бутылка так не хватавшей тогда воды - вот здесь и обдает холодом, а шерсть на загривке лезет дыбом…
Служат тут, к слову, все те же срочники. Я говорил с ними.
Казарма миротворцев
звено пулеметной ленты
кирпич
После войны здесь другая часть. Фсе фото казармы - ноябрь 2011
Впрочем, ощущение войны мало-помалу уходит из этого странного города, который стал тебе так дорог. По крайней мере, уходит внешне. Напоминаний о ней все меньше. Да, на задворках так и не отреставрированной гостиницы стоят два разобранных трофейных грузовика. Да, на улицах до сир пор военная техника, и люди в форме. Да, граница с Грузией перекрыта наглухо "Южным валом". А главная достопримечательность города - российская военная база. Непомерно большая для маленького Цхинвала и непомерно богатая. Кафель и пластик, КПП желтого кирпича, литой забор с вензелями. Лучший эпитет для её описания - колониальная. Денег на военное присутствие в регионе Россия явно не жалеет.
Но - появились кафешки. Облицованные кафелем магазинчики. Какие-то спорттовары и компьютерный салон.
На их фоне щербины от осколков и пустые глазницы выгоревших окон смотрятся уже не так удручающе.
По случаю выборов на перекрестках показались даже гаишники в белых рубашках.
Время, видимо, и вправду лечит. А сюр и абсурд, если давать его в огромных количествах, вполне усваиваются.
И уже город, в котором люди убивали людей, тебе кажется почти обычным. Установленный на месте боев памятник Пушкину - почти нормальным. Торчащая из крыльца обитого современным пластиком дома танковая башня с табличкой "Осторожно, мины" - почти естественной. А бассейн в разрушенном городе без водопровода - не таким уж и идиотским.
Жизнь потихоньку берет свое.
А может, это только кажется от непривычно большого числа людей в обычно пустом городе.
Вот только глаза у этих людей какие-то… Без взгляда в будущее, в общем.
трофейная техника гниет на задворках гостинницы
Люди действительно изменились. Во время войны было страшно, но они верили в победу. Это то особое состояние солдата, которое приходит, когда к жизни и к смерти начинаешь относится одинаково - одинаково безразлично. Скорее даже понимаешь, что вероятнее всего твой исход будет - смерть, и ты понимаешь и принимаешь его. Но сожаления это уже не вызывает. И тогда в глазах появляется та веселая азартная злость и решимость, которая и отличает солдата от несолдата. Паники в городе, несмотря на бегство руководства, которому люди тогда еще верили, не было.
Перед прошлыми выборами, когда это самое бросившее людей в бою руководство, крушило неугодные партии, сажало и избивало оппозиционеров, разгоняло митинги, пыталось похищать людей, заводило дела, закрывало границу и не допускало до выборов народных лидеров, тоже было страшно. Но тогда люди верили в Конституцию. Поразительно, как это слово произносили именно так, с большой буквы - Конституция. О её нарушениях президентом Кокойты говорили все, от кандидатов в президенты до таксистов на привокзальной площади. Это была главная тема и все разговоры в итоге неизбежно сводились к этому - как он смеет нарушать нашу Конституцию.
Тогда это еще было важно. Тогда люди еще хотели выбирать и - выбирать честно.
Это было то единение людей, тот народный подъем, который и отличает общество от массы. Цхинвал мне показался тогда намного ближе к Европе, чем Москва.
Теперь это ушло. Сейчас таких разговоров никто не ведет. За двое суток слова "конституция" я не услышал уже ни разу.
Сейчас - уже проголосовать хоть за кого-то, кто есть, и поставить на этом точку.
В очередной раз в истории власть победила свой народ.
В пресс-центр меня, как неаккредитованного, не пускают. Да и Бог с ним. Решаю ехать в Средний Рук, где, говорят, зафиксирована "карусель".
"Карусель" оказывается все теми же привезенными на автобусах гражданами из Северной Осетии. Гражданство у них местное, но живут они там. Автобусов - битком, на дороге даже образовывается пробка.
На территории базы МЧС открыто два избирательных участка. Людей полно, в коридоре не протолкнутся. Выражение лиц поразительно схоже с выражением лиц на про-путинских митингах в Москве. Охраняет все это дело милиция. Примазываюсь к аккредитованной Мадине Шавлоховой и прохожу внутрь.
По словам Лианы Такмаевой, представителя Леонида Тибилова на 83-м участке, здесь идет практически прямой подкуп избирателей. На данный момент на обеих участках проголосовало около полутора тысяч человек. За голос им, якобы, платят по тысяче рублей. Голосовать, якобы, надо за Санакоева. В подтверждение - сфотографировать бюллетень. Лиана фотографирует тех, кто фотографирует бюллетени.
- Если живут они там, зачем они лезут в наши дела? - недоумевали потом по этому поводу в штабе одного из кандидатов.
Средний Рук. Колонны с привезенными из Владика избирателями
база МЧС
внутри не протолкнуться
голосование
Главное отличие этих выборов от прошлых - в масштабности личностей. В этот раз кандидатов четверо. Самый прямолинейный - коммунист Станислав Кочиев. Его девиз: "власть - народу, тюрьма - бандитам". Затем посол ЮО в России Дмитирий Медоев. Выходец из КГБ Южной Осетии Леонид Тибилов. И - бывший представитель по правам человека Давид Санакоев.
За исключением коммуниста Кочиева, по настоящему оппозиционных кандидатов на этих выборах нет. Это сразу бросается в глаза, потому что прошлые выборы были именно оппозиционными. Люди тогда голосовали даже скорее не столько за кого-то конкретно, сколько за того, кто сможет вымести из республики кокойтовский клан - настолько он уже вызывали в людях неприятие.
Рейтинг Эдуарда Кокойты, взлетевший перед войной до заоблачных высот на волне антигрузинской пропаганды, так же стремительно после войны и руэхнул. Это Кавказ. Здесь очень многое, если не все, зависит от личных качеств. И ему никогда не забудут бегство из Цхинвала и дезорганизацию обороны города. Такое здесь не прощают. Как и не простят и чересчур - даже по местным меркам - неприкрытое воровство выделенных на восстановление денег. Параллели с Грозным здесь слышишь на каждом углу. Там - Дубай, тут - разруха.
В этот раз Давид Санакоев, который в республике считается ставленником Кокойты, набирает двадцать четыре процента голосов и выходит во второй тур. Даже если "каруслеи" и были - все равно это очень много.
Нет среди кандидатов и ни одного по настоящему значительного. Ни одного, кто, по лидерским качествам и способности вести за собой людей, не ступал бы уровню Аллы Джиоевой, не говоря уже про Джмамбулата Тедеева. Эти выборы можно совершенно четко охарактеризовать как "выборы из вторых". Всех первых в республике уже зачистили. Джиоева - которую здесь до сих пор, в общем-то, и считают законно избранным президентом, в больнице под охраной автоматчиков. Тедеев - истинно народный лидер с совершенно заоблачным рейтингом, когда-то, по иронии судьбы и приведший к власти Эдуарда Кокойты - им же из республики и выдавлен. Анатолий Баранкевич, рейтинг которого так же заоблачен, из республики выдавлен. Алан Кочиев, декабрьский кандидат в президенты, обвинен в избиении депутата, получил уголовное дело и снят с президентской гонки. Алан Чочиев, политолог, жил во Владикавказе, откуда его дважды пытались похитить кокойтовские силовики, теперь вроде бы вообще уехал за границу и возвращаться не собирается. Фатима Маргиева, гражданский активист, получила уголовное дело на себя и на своего сына за хранение оружия. Ну и так далее.
Оставшиеся четверо пользуются поддержкой в равной степени. Как говорят в республике - поставь на выборах рядом Кокойты и палку - победит палка. В этот раз имеет значение не наивысший положительный рейтинг, а наинизший отрицательный. Наинизший он у Леонида Тибилова, которого к тому ж поддержал и Джамбулат Тедеев. Именно он и идет сейчас первым номером. Именно он, скорее всего, и станет новым президентом. Во всяком случае, "плохого по отношению к людям за ним нет".
Хотя, как точно описала его одна оппозиционерка - это президент безвыборности.
Каких-то особых нарушений наблюдатели на этих выборах, скорее всего, не найдут. В них просто нет надобности. Нарушать уже нечего, некому да и не зачем. Всех, кто был способен хоть на какое-то лидерство, уже устранили. Всех, кто представлял из себя хоть какую-то опасность и конкуренцию, уже зачистили. Всех, кто хоть на полвершка возвышался над средним уровнем по газону, уже постригли.
Люди выбирают из равноНЕвеликих и выбор этот совершенно лишен какой-бы то ни было интриги. И в разговорах все чаще встречается: "надо было за Джиоеву стоять"
Ну… Надо было. Чего уж теперь-то...
Как для мыши время течет быстрее, чем для слона, так и Южная Осетия сдвинута по тайм-лайну немного вперед. Здесь происходят те же процессы, что и в России, но чуть быстрее. И отчетливее. И за каждым "надо было стоять за Джиоеву", мне все чаще слышится "надо было стоять на Площади Революции"…
В штабе коммуниста Станислава Кочиева идет разбор полетов. Фатима Маргиева, видный оппозиционный активист, по политическому весу и известности вполне способная конкурировать с нынешними кандидатами, рассказывает, что подавляющее большинство считает легитимными выборы Аллы Джиоевой:
- Эти выборы нелегитимны с самого начала. Именно "выборами" были выборы декабрьские. Протокол ЦИК о том, что они состоялись, так и не отменен. А обыск у Аллы проходил скорее всего в поисках подлинных протоколов о признании выборов состоявшимися, подписанных и Бибиловым и всеми.Если те выборы били сорваны - почему тогда никто не наказан? Если кто-то из сторонников Джиоевой нарушил закон - назовите нам этого человека и его преступление. Что он совершил? Почему выборы отменили?… Я отказываюсь участвовать в любых выборах до тех пор, пока не будут освобождены политические заключенные. Их шестеро: Кокоев Сослан, руководитель оппозиционного сайта "Уасамонга"; Качмазов Генрих; Гаглоев Тимур;Табоев Роберт; Табоев Роберт; Хургаев Владислав. Все оппозиционеры, всем подкинули наркотики, все сидят в Северной Осетии. Владиславу вообще подкинули в карман той руки, на которой у него нет кисти. Люди их считают не бандитами - героями. Когда Владимир Путин говорит, что у нас нет политзеков, а люди знают, что они есть - какое отношение будет к власти? Когда молодежь растет с осознанием того, что милиция - это люди, которые подкидывают наркотики, какое будет отношение?
Южная Осетия готова войти в состав России. Даже не то что готова - по моим ощущения, большинство жителей республики считают этот вариант самым лучшим. Как вариант - республика готова остаться независимой.
Но вот чего здесь не хотят точно - так это быть колонией империи.
Разговоры, которые невозможно было представить еще пару лет назад, теперь слышны все чаще и чаще. В республике почти поголовная безработица, а Бровцев везет на стройки своих людей. Российские военные получают чуть не по 70 тысяч, а в том же самом городе те же самые граждане той же самой страны, которым Россия такой щедрой рукой раздавала паспорта, живут на нищенскую пенсию. Российским военным дали статус ветерана боевых действий, а ополченцам, отстоявшим город, также гражданам РФ - нет. Никого не спрашивая, назначили спецпредставителем РФ в ЮО Таймураза Мамсурова - главу Северной Осетии, человека, которого здесь не принимает никто. На земле Университета вместо спортивных или научных комплексов строится огромное погрануправление.
Поразительно, но наибольшее раздражение вызывает тот факт, что при заеде на свою выложенную мрамором и кафелем базу российской технике моют колеса от грязи цхинвальских дорог. Нормальное, казалось бы, дело в этой ситуации вызывает неприятие.
Это Кавказ. Здесь нельзя так.
- Мы благодарны России, - говорит Фатима. - И всегда будем благодарны. Но мы не колония. У нас не рабская психология. Вот рядом Грузия. Мы же видим, как её отстроили на американские деньги. И посмотрите на Цхинвал. Где орудуют российские чиновники. Рано или поздно все это закончится антироссийскими настроениями. Уже пошли разговоры, что, мол, давайте мы - семнадцать тысяч человек, избиратели Аллы Джиоевой, две трети республики - попросим политического убежища где-нибудь во Франции. И там будем рассказывать, какая в России коррупция…
С постоянной настойчивостью Россия опять делает все для того, чтобы как можно быстрее растерять всех своих союзников. И совершенно нивелирует смерти своих солдат.
В понедельник вечером ЦИК объявляет результаты выборов. Никаких сенсаций не произошло. Леонид Тибилов набирает ожидаемые 42 процента, Двид Санакоев около двадцати пяти. Журналисты, заключавшие пари на проценты, подсчитывают выигрыш. Объявляется второй тур.
Пресс-центр закрывается. Журналисты, наблюдатели и приехавшие проголосовать граждане разъезжаются.
Праздничные милиционеры пропадают с улиц. Кафе переходят на обычный режим работы.
Город снова пустеет. Спектакль закончен. Хотя декорации и остаются на местах.
До следующего наплыва наблюдателей и журналистов.
В опустевшем городе выпадает снег.
Аркадий Бабченко.
Цхинвал, Южная Осетия.
март 2012
ЗЫ: Предыдущий репортаж из Цхинвала, для сравнения, здесь:
текст: http://starshinazapasa.livejournal.com/293824.html
фото: http://starshinazapasa.livejournal.com/298989.html
ЗЫЫ: Как я и говорил, качественная и правдивая репортажная журналистика спросом сейчас не пользуется. Этот репортаж был написан еще после первого тура выборов в ЮО, две недели назад. За это время мне так и не удалось найти редакцию, готовую его опубликовать. В сокращенном виде, с вырезанием всего, что касается выборов и политики, текст вышел в журнале "Медведь" на третьей странице:
http://www.medved-magazine.ru/articles/article_1037.html
Где еще искать работу, на которой можно было бы свободно писать как есть в реальности, а не как нужно линии партии, я уже не знаю. Надоело.
Финансово-экономическая задница накрыла по полной программе. Долгов больше чем шелков.
Поэтому я предлагаю простую схему, работающую уже во всем мире - вы можете выплачивать мне зарплату сами. Без посредников.
Я пишу, то что вижу, вы платите, сколько считаете нужным.
Сумму в строке "Яндекс-деньги" проставьте сами.
Если на это можно будет жить, постараюсь и дальше радовать вас репортажами.
Поскольку этому государству я больше не собираюсь отдавать ни копейки, налоги выплачу сам. Тринадцать процентов пойдет в Фонда помощи семьям погибших военнослужащих "Право Матери" , который уже 20 лет бесплатно и не получая за свою работу никаких денег помогает матерям наших павших солдат выбить из этого государства свои нищенские пенсии.
Спасибо.
Приезжать в непризнанную республику, где клановый режим со стрельбой отменяет выборы, свергает и держит под арестом законно выбранного президента, разгоняет митинги, перекрывает границы, сажает и избивает оппозиционеров и вообще всеми способами пытается удержаться у власти - приезжать в такую республику, не имея аккредитации, но зато с уголовным делом по экстремизму за плечами - те еще ощущения, надо заметить.
В этот раз официальный Цхинвал границы не перекрывает. Но зато теперь для работы в республике требуется аккредитация. Это я узнают на таможне, еще на российской стороне, где почему-то долго мурыжат мой паспорт, проверяя и просвечивая его со всех сторон и интересуясь, в каких именно странах я бывал. Называю первые пришедшие в голову - США, Косово, Египет…Не самый удачный набор в данной ситуации, пожалуй.
- Что-то нет так? - спрашиваю.
- Да нет, все в порядке, - козыряет лейтенант и отдает паспорт. Напротив окошка предупреждение: в Грузии свирепствует чума свиней.
Если для въезда в страну, где проходят свободные выборы, журналисту нужна аккредитация, то лично для меня это говорит уже о многом. Аккредитации у меня, естественно, нет. Мне это даже в г олову не приходило. Никакой аккредитации у меня не спрашивали даже на выборах в Косово - не самой правовой страны в мире. Приходи и работай себе на здоровье. Фотографируй что хочешь, заходи, куда хочешь и разговаривай, с кем хочешь. Полиция не препятствовала, на границе о разрешении никто не заикался, бейджиков никакой представитель власти от меня не требовал.
Таможня работает в полную силу. Все четыре КПП открыты и направлены на пропуск граждан, прибывающих в Южную Осетию. Граждане прибывают на автобусах, организованными колоннами. На лобовые стекла прикреплены таблички: "Выборы". Пропускают их, насколько я могу судить, по спискам. Проверка всего автобуса в среднем занимает меньше времени, чем проверка одного неаккредитованного журналиста. ЦИК учел ошибки декабрьского голосования и глупостей вроде избирательных участков во Владикавказе, где проживает значительная, если не большая часть населения ЮО, и где эта часть населения голосует как хочет, а совсем не так, как надо - больше не допускает. По городу ходят упорные слухи, что этим людям платят. Якобы тысячу рублей за голос. Но кто покупает голоса - на эти вопросы не отвечают. Впрочем, МВД Южной Осетии эту информацию опровергает. Кто бы сомневался.
Погранконтроль перед Рокским тоннелем, впрочем, в этот раз также достаточно формален. Сам тоннель, который ремонтируют уже три года, ничуть не изменился. В щелях с потолка сосульки, перед выездом - буруны наледи на дорогах. Как здесь еще проходят легковушки, не понятно.
Рокский тоннель - место знаковое. Он очерчивает не просто границу между странами. Он очерчивает границу между мирами.
Граница эта очень отчетлива. Переключение тумблера происходит мгновенно. И ощущается практически на физиологическом уровне.
С одной стороны - какое-никакое, но государство. С правилами движения, необходимостью пристегиваться в машине, невозможностью выезда на встречную полосу. Распечатанное на принтере объявление на таможне: "подарки не предлагать!" Обращение представителей власти на "вы" и по имени-отчеству. Люди в форме отдают честь и представляются. Погранконтроль. Досмотр машин. Ощущение, что хоть все работает и не так, как надо, но по крайней мере работает - какие-то там шестеренки в глубинах государственных механизмов все же крутятся и что-то там двигают.
При этом общество практически полностью атомизировано.
С другой стороны - … С другой стороны нет даже правил дорожного движения. Не то что таможни.
Въехал в горы - отстегивай ремень, педаль в пол и в тоннеле обязательно выключи фары. Здесь так принято. Здесь нет государства. Как некий институт управления страной оно в Южной Осетии отсутствует полностью.
Но - сильные, веками устоявшиеся традиции кавказского общежития.
Все действует только на уровне личных отношений и общепринятых норм поведения. И только эти нормы не дают безвластной республике погрузится в окончательный хаос.
Два мира, две системы, противоположных друг другу диаметрально.
Ноги - голова. Верх - низ. Позитив - негатив.
Что где, лично я судить не берусь.
Вообще, такие поездки дают четкое понимание местоположения твоей страны на мировой шкале. И, как после возвращения из Европы с неизменной тоской и болью осознаешь криворукость своей Родины, так и после возвращения из таких вот анклавов понимаешь, что потеряно еще далеко не все. Это, пусть и на короткое время, но возвращает-таки щенячью веру в человечество.
Именно на Транскаме впервые и приходит мысль о том, что главная цель этих выборов - показуха перед международными наблюдателями, которых в этот раз приехало просто поразительно много, около пятидесяти человек. Главной особенностью этой магистрали всегда было абсолютно наплевательское отношение обеих государств к смертности своих граждан на дороге. Никаких отбойников здесь не было отродясь. Венки и памятники на каждом шагу. Разбитые машины - разбитые только что - также. В прошлый приезд перед нами на повороте в обрыв улетела "девятка". Водитель погиб. В этот, на том же самом месте, разбитая "Волга".
Оба государства с готовностью предоставляли своим гражданам реализовать стремление к суициду в полной мере. Заботится о безопасности движения - либеральная глупость.
Сейчас же большинство опасных участков огорожено бетонными тумбами. В одном месте даже установлен забор. Сошедшие за пару дней до выборов лавины пробиты в авральном порядке. На одном из поворотов замечаю - глазам поверить невозможно! - переносную камеру-радар. А на южной стороне, когда выпал снег и перевалы покрылись льдом, серпантин над обрывами даже посыпали гранитной крошкой!
Просто невероятно.
Несмотря на отсутствие государственных институтов, силовые структуры в республике все же имеются. Само собой, их основная задача - отнюдь не обеспечение безопасности граждан. Как и в России, у МВД ЮО главная работа - ограждать власть от рассерженного народонаселения. А в отсутствие государства силовая составляющая клановой власти действует по-детски прямолинейно и без затей.
Это мне внятно и доходчиво объяснил еще полгода назад один очень агрессивный полковник с пулеметом и гопническим лексиконом.
- Э, Бабченко, ты что, совсем дурак, - рассказывал мне в прошлый раз один полковник свое видение мира. - Тебя там встретят и все тебе объяснят - как писать, зачем писать. Про дома пиши, про горы пиши. Но в политику не лезь, понял?
Потом он долго звонил начальству, диктовал мои паспортные данные и домашний адрес, консультировался и в конце-концов вернул документы, еще раз предупредив не лазить в политику.
Полковника я не послушался и в политику слазил. И написал не про дома и горы, а как есть. Про аресты оппозиции, про избиения активистов, про левые уголовные дела, про разгон и кражу - в прямом смысле этого слова - оппозиционной партии партией провластной, про попытки Эдуарда Кокойты переделать Конституцию под себя, про то, кто и как приводил его к власти и много чего еще интересного.
После чего у всех проезжавших журналистов полковник на этом блоке интересовался - нет ли среди них Бабченко.
Статью обсудить хотел, наверное.
Но в этот раз везет. Нигде не задерживают, автоматом в живот не тыкают, голову оторвать больше не обещают. Любимый блок-пост - красивый домик красного кирпича, уже достроенный, в отличие от многих разбитых домов обычных граждан - встречает меня другой сменой и совершенно расслабленным отношением к работе. Документы не спрашивают, личностью, целью приезда и аккредитацией не интересуются. Посмотрели, махнули рукой - проезжай.
На втором блоке тоже самое.
Странно. Видимо, потому, что приехал я не в субботу со всеми, а в воскресенье, когда выборы уже начались, и такой остротой нужды отлавливать ненужных журналистов уже нет. Хотя в субботу, говорят, въезжающих шерстили.
Ну, и то хорошо.
Тамарашени
В Тамарашени - практически полностью снесенном с лица земли грузинском анклаве - мысль о показухе, как главной движущей силе, становится почти основной. На руинах появились следы какой-то приватизационной жизнедеятельности. Надписи "Занято. Имярек" встречаются тут и там. Рядом с сожженной и разграбленной грузинской заправкой - единственной на трассе - новая. На въезде в город стелла.
А на месте бывшего грузинского кинотеатра (кажется, кинотеатра) вырос новый обитый пластиком - внимание! - бассейн. Решение о его строительстве принял лично и.о. президента Вадим Бровцев.
Ну, что сказать… Безусловно, бассейн - самое необходимое здание в разрушенном городе, где до сих пор не везде есть вода.
А компенсации жителям в полном объеме так и не выплачены.
Впрочем, водопровод также стали ремонтировать активно. Если после войны его ремонтировали с единственной целью - попилить бабла: работу никто не контролировал и при подключении захлестало из всех щелей, так, что Цхинвал потом еще полтора года стоял весь разрытый и опять же без водопровода - то теперь за дело вроде действительно взялись. В авральном порядке отрывают все заново и меняют по-новому. Вроде бы даже и впрямь с целью отремонтировать. Во всяком случае, даже завезли канализационные люки, которые после войны пропали с улиц полностью, все до единого. Машины в эти люки попадали постоянно. А однажды в один с головой провалился российский журналист. Только шляпа торчала.
И еще - засыпали привезенным с реки голышом ямы на дорогах.
Дороги в Цхинвале - отдельная тема. В августе 2008-го этот город поразил меня качеством асфальтового покрытия, которое здесь ну совсем никак не ожидалось увидеть. И даже воронки общего впечатления не портили. Сделано было хорошо, красиво и добротно.
В следующий приезд этот город также поразил меня качеством дорог - но теперь уже со знаком минус. Просто невозможно поверить, что такие отличные дороги можно уничтожить практически полностью всего за три года. Покрытие деградировало полностью. Вместе с канализационными люками и ливневыми стоками. Во время дождей город превращался в непроходимое болото. Гигантские лужи, раскатанные техникой до размеров небольших озерец, были на каждом шагу. А где не было луж, там - грязь по колено.
Сейчас асфальт хоть и не восстановили, но ямы по крайней мере засыпали. И люки завезли. И даже тротуарную плитку.
Лучше от этого стало не то чтобы сильно - город как был непроходимым болотом в мокрую погоду и пирокластическим облаком взбитой пыли в сухую (мокрая лучше, пыль густа настолько, что дышать невозможно), но, по крайней мере, трясти стало меньше.
Здание Университета
Разрушенный Университет тоже начали штукатурить. Тротуар выкладывают плиткой. Дом, из ступеней которого по прежнему торчит оторванная башня сожженного Анатолием Баранкевичем грузинского танка, обили пластиком и закрыли на ключ. Башню обнесли деревянной обрешеткой и повесили табличку "Осторожно, мины". Видимо, чтобы глупые наблюдатели не лазили - в стволе, кажется, до сих пор остался наразорвавшийся при детонации снаряд. Возможность подрыва своих граждан, например, молодежи, любившей собираться около этой башни, до этого никого не интересовала.
Если раньше эта башня, торчащая из ступеней разбитого дома посреди разбитого города смотрелась вполне органично, то теперь, на фоне пластика и с табличкой на борту - совершенный корабль пришельцев. Пересечение двух каких-то параллельных миров.
Ощущения сюрреализма добавляет идиотский пафос властей. Рядом с центральной площадью, в выложенном кафелем скверике - свежий памятник Пушкину. С выдернутой из "Клеветникам России" цитатой: "Иль нам с Европой спорить ново? Иль русский от побед отвык?" И дальше про витий, которым найдется место в полях России среди нечуждых гробов.
Кощунство этого дурацкого пафоса, причем кощунство естественное, даже не осознаваемое за таковое, исходящее от тех, кто воевал своими восемнадцатилетними мальчишками, посылая их гореть в танках ради своих политических амбиций, даже не удосужившись элементарно обеспечить хотя бы водой, и от тех, кто бежал с поля боя при первых же выстрелах, бросив свой город и свой народ, который так уверенно привел к войне - просто поражает…
Такой же пафосный бронзовый памятник установлен и Денису Ветчинову на месте его гибели. Там тоже что-то очень высокопарное про долг, Родину и честь. И ни слова про то, как Ветчинов здесь оказался - выполняя идиотский, преступный приказ командования, пославшего один батальон без прикрытия и разведки в занятый противником город. Ни слова про то, что этот хрулевский батальон, естественно, попал в засаду и был разбит. Ни слова про солдата, который погиб здесь же, рядом с майором Ветчиновым - граната, ранившая Ветчинова, попала этому солдату в голову. Собственно говоря, это не Денис Ветчинов, а он всех спас тогда. Именно его голова взяла на себя осколки. Кто-нибудь знает его имя?
Лично я этот памятник видеть не могу. Может быть потому, что четыре года назад, на этом самом месте, вот ровно на этом вот пятачке, где с геодезической точностью стоит сейчас гранитный цоколь с четырьмя бронзовыми клумбами по углам и пафосом на табличке, осетинские ополченцы жгли труп грузинского солдата, убившего Ветчинова, успевшего перед смертью все же убить и его.
Жгли не от ненависти. Просто было жарко, трупы начинали разлагаться и их надо было куда-то девать.
Они жгли, а я снимал. И ничего гранитно-возвышенного в этом не было.
Дерьмо. Любая война - дерьмо. Только это и надо писать на солдатских мемориалах.
Людей убивать нельзя.
Простая, казалось бы, мысль...
Как это по-русски - засунуть своих солдат в задницу, а потом ставить им многомиллионные памятники с выспренными речами.
В Шанхае, в Верхнем городке миротворцев - свой мемориал. Солдатский. В сгоревшей пробитой казарме, принявшей первый бой, все оставлено на своих местах. Скрученные огнем кровати все также смотрят через пробоины в небо. Цинки от патронов все также лежат там, где были брошены. Звенья отстрелянной пулеметной ленты висят на парапете. Здесь никто ничего не трогал и специально не раскладывал. Все оставлено как было после боя - я спрашивал.
Лишь на первом этаже, слева от входа - венки, бронежилет, пара касок, стрелянный тубус от "Шмеля"… Патроны, сигареты, зажигалки, водка… И - вода. На стене нацарапано "3 б - 2 бат. Ст. л-нт. Плиев. Вечная память." Погибли тут несколько десятков человек.
И вот здесь, в этом месте гибели людей, безотносительно их правоты или неправоты исполнивших свой долг до конца, в месте, где лежат простой бронежилет, каска и бутылка так не хватавшей тогда воды - вот здесь и обдает холодом, а шерсть на загривке лезет дыбом…
Служат тут, к слову, все те же срочники. Я говорил с ними.
Казарма миротворцев
звено пулеметной ленты
кирпич
После войны здесь другая часть. Фсе фото казармы - ноябрь 2011
Впрочем, ощущение войны мало-помалу уходит из этого странного города, который стал тебе так дорог. По крайней мере, уходит внешне. Напоминаний о ней все меньше. Да, на задворках так и не отреставрированной гостиницы стоят два разобранных трофейных грузовика. Да, на улицах до сир пор военная техника, и люди в форме. Да, граница с Грузией перекрыта наглухо "Южным валом". А главная достопримечательность города - российская военная база. Непомерно большая для маленького Цхинвала и непомерно богатая. Кафель и пластик, КПП желтого кирпича, литой забор с вензелями. Лучший эпитет для её описания - колониальная. Денег на военное присутствие в регионе Россия явно не жалеет.
Но - появились кафешки. Облицованные кафелем магазинчики. Какие-то спорттовары и компьютерный салон.
На их фоне щербины от осколков и пустые глазницы выгоревших окон смотрятся уже не так удручающе.
По случаю выборов на перекрестках показались даже гаишники в белых рубашках.
Время, видимо, и вправду лечит. А сюр и абсурд, если давать его в огромных количествах, вполне усваиваются.
И уже город, в котором люди убивали людей, тебе кажется почти обычным. Установленный на месте боев памятник Пушкину - почти нормальным. Торчащая из крыльца обитого современным пластиком дома танковая башня с табличкой "Осторожно, мины" - почти естественной. А бассейн в разрушенном городе без водопровода - не таким уж и идиотским.
Жизнь потихоньку берет свое.
А может, это только кажется от непривычно большого числа людей в обычно пустом городе.
Вот только глаза у этих людей какие-то… Без взгляда в будущее, в общем.
трофейная техника гниет на задворках гостинницы
Люди действительно изменились. Во время войны было страшно, но они верили в победу. Это то особое состояние солдата, которое приходит, когда к жизни и к смерти начинаешь относится одинаково - одинаково безразлично. Скорее даже понимаешь, что вероятнее всего твой исход будет - смерть, и ты понимаешь и принимаешь его. Но сожаления это уже не вызывает. И тогда в глазах появляется та веселая азартная злость и решимость, которая и отличает солдата от несолдата. Паники в городе, несмотря на бегство руководства, которому люди тогда еще верили, не было.
Перед прошлыми выборами, когда это самое бросившее людей в бою руководство, крушило неугодные партии, сажало и избивало оппозиционеров, разгоняло митинги, пыталось похищать людей, заводило дела, закрывало границу и не допускало до выборов народных лидеров, тоже было страшно. Но тогда люди верили в Конституцию. Поразительно, как это слово произносили именно так, с большой буквы - Конституция. О её нарушениях президентом Кокойты говорили все, от кандидатов в президенты до таксистов на привокзальной площади. Это была главная тема и все разговоры в итоге неизбежно сводились к этому - как он смеет нарушать нашу Конституцию.
Тогда это еще было важно. Тогда люди еще хотели выбирать и - выбирать честно.
Это было то единение людей, тот народный подъем, который и отличает общество от массы. Цхинвал мне показался тогда намного ближе к Европе, чем Москва.
Теперь это ушло. Сейчас таких разговоров никто не ведет. За двое суток слова "конституция" я не услышал уже ни разу.
Сейчас - уже проголосовать хоть за кого-то, кто есть, и поставить на этом точку.
В очередной раз в истории власть победила свой народ.
В пресс-центр меня, как неаккредитованного, не пускают. Да и Бог с ним. Решаю ехать в Средний Рук, где, говорят, зафиксирована "карусель".
"Карусель" оказывается все теми же привезенными на автобусах гражданами из Северной Осетии. Гражданство у них местное, но живут они там. Автобусов - битком, на дороге даже образовывается пробка.
На территории базы МЧС открыто два избирательных участка. Людей полно, в коридоре не протолкнутся. Выражение лиц поразительно схоже с выражением лиц на про-путинских митингах в Москве. Охраняет все это дело милиция. Примазываюсь к аккредитованной Мадине Шавлоховой и прохожу внутрь.
По словам Лианы Такмаевой, представителя Леонида Тибилова на 83-м участке, здесь идет практически прямой подкуп избирателей. На данный момент на обеих участках проголосовало около полутора тысяч человек. За голос им, якобы, платят по тысяче рублей. Голосовать, якобы, надо за Санакоева. В подтверждение - сфотографировать бюллетень. Лиана фотографирует тех, кто фотографирует бюллетени.
- Если живут они там, зачем они лезут в наши дела? - недоумевали потом по этому поводу в штабе одного из кандидатов.
Средний Рук. Колонны с привезенными из Владика избирателями
база МЧС
внутри не протолкнуться
голосование
Главное отличие этих выборов от прошлых - в масштабности личностей. В этот раз кандидатов четверо. Самый прямолинейный - коммунист Станислав Кочиев. Его девиз: "власть - народу, тюрьма - бандитам". Затем посол ЮО в России Дмитирий Медоев. Выходец из КГБ Южной Осетии Леонид Тибилов. И - бывший представитель по правам человека Давид Санакоев.
За исключением коммуниста Кочиева, по настоящему оппозиционных кандидатов на этих выборах нет. Это сразу бросается в глаза, потому что прошлые выборы были именно оппозиционными. Люди тогда голосовали даже скорее не столько за кого-то конкретно, сколько за того, кто сможет вымести из республики кокойтовский клан - настолько он уже вызывали в людях неприятие.
Рейтинг Эдуарда Кокойты, взлетевший перед войной до заоблачных высот на волне антигрузинской пропаганды, так же стремительно после войны и руэхнул. Это Кавказ. Здесь очень многое, если не все, зависит от личных качеств. И ему никогда не забудут бегство из Цхинвала и дезорганизацию обороны города. Такое здесь не прощают. Как и не простят и чересчур - даже по местным меркам - неприкрытое воровство выделенных на восстановление денег. Параллели с Грозным здесь слышишь на каждом углу. Там - Дубай, тут - разруха.
В этот раз Давид Санакоев, который в республике считается ставленником Кокойты, набирает двадцать четыре процента голосов и выходит во второй тур. Даже если "каруслеи" и были - все равно это очень много.
Нет среди кандидатов и ни одного по настоящему значительного. Ни одного, кто, по лидерским качествам и способности вести за собой людей, не ступал бы уровню Аллы Джиоевой, не говоря уже про Джмамбулата Тедеева. Эти выборы можно совершенно четко охарактеризовать как "выборы из вторых". Всех первых в республике уже зачистили. Джиоева - которую здесь до сих пор, в общем-то, и считают законно избранным президентом, в больнице под охраной автоматчиков. Тедеев - истинно народный лидер с совершенно заоблачным рейтингом, когда-то, по иронии судьбы и приведший к власти Эдуарда Кокойты - им же из республики и выдавлен. Анатолий Баранкевич, рейтинг которого так же заоблачен, из республики выдавлен. Алан Кочиев, декабрьский кандидат в президенты, обвинен в избиении депутата, получил уголовное дело и снят с президентской гонки. Алан Чочиев, политолог, жил во Владикавказе, откуда его дважды пытались похитить кокойтовские силовики, теперь вроде бы вообще уехал за границу и возвращаться не собирается. Фатима Маргиева, гражданский активист, получила уголовное дело на себя и на своего сына за хранение оружия. Ну и так далее.
Оставшиеся четверо пользуются поддержкой в равной степени. Как говорят в республике - поставь на выборах рядом Кокойты и палку - победит палка. В этот раз имеет значение не наивысший положительный рейтинг, а наинизший отрицательный. Наинизший он у Леонида Тибилова, которого к тому ж поддержал и Джамбулат Тедеев. Именно он и идет сейчас первым номером. Именно он, скорее всего, и станет новым президентом. Во всяком случае, "плохого по отношению к людям за ним нет".
Хотя, как точно описала его одна оппозиционерка - это президент безвыборности.
Каких-то особых нарушений наблюдатели на этих выборах, скорее всего, не найдут. В них просто нет надобности. Нарушать уже нечего, некому да и не зачем. Всех, кто был способен хоть на какое-то лидерство, уже устранили. Всех, кто представлял из себя хоть какую-то опасность и конкуренцию, уже зачистили. Всех, кто хоть на полвершка возвышался над средним уровнем по газону, уже постригли.
Люди выбирают из равноНЕвеликих и выбор этот совершенно лишен какой-бы то ни было интриги. И в разговорах все чаще встречается: "надо было за Джиоеву стоять"
Ну… Надо было. Чего уж теперь-то...
Как для мыши время течет быстрее, чем для слона, так и Южная Осетия сдвинута по тайм-лайну немного вперед. Здесь происходят те же процессы, что и в России, но чуть быстрее. И отчетливее. И за каждым "надо было стоять за Джиоеву", мне все чаще слышится "надо было стоять на Площади Революции"…
В штабе коммуниста Станислава Кочиева идет разбор полетов. Фатима Маргиева, видный оппозиционный активист, по политическому весу и известности вполне способная конкурировать с нынешними кандидатами, рассказывает, что подавляющее большинство считает легитимными выборы Аллы Джиоевой:
- Эти выборы нелегитимны с самого начала. Именно "выборами" были выборы декабрьские. Протокол ЦИК о том, что они состоялись, так и не отменен. А обыск у Аллы проходил скорее всего в поисках подлинных протоколов о признании выборов состоявшимися, подписанных и Бибиловым и всеми.Если те выборы били сорваны - почему тогда никто не наказан? Если кто-то из сторонников Джиоевой нарушил закон - назовите нам этого человека и его преступление. Что он совершил? Почему выборы отменили?… Я отказываюсь участвовать в любых выборах до тех пор, пока не будут освобождены политические заключенные. Их шестеро: Кокоев Сослан, руководитель оппозиционного сайта "Уасамонга"; Качмазов Генрих; Гаглоев Тимур;Табоев Роберт; Табоев Роберт; Хургаев Владислав. Все оппозиционеры, всем подкинули наркотики, все сидят в Северной Осетии. Владиславу вообще подкинули в карман той руки, на которой у него нет кисти. Люди их считают не бандитами - героями. Когда Владимир Путин говорит, что у нас нет политзеков, а люди знают, что они есть - какое отношение будет к власти? Когда молодежь растет с осознанием того, что милиция - это люди, которые подкидывают наркотики, какое будет отношение?
Южная Осетия готова войти в состав России. Даже не то что готова - по моим ощущения, большинство жителей республики считают этот вариант самым лучшим. Как вариант - республика готова остаться независимой.
Но вот чего здесь не хотят точно - так это быть колонией империи.
Разговоры, которые невозможно было представить еще пару лет назад, теперь слышны все чаще и чаще. В республике почти поголовная безработица, а Бровцев везет на стройки своих людей. Российские военные получают чуть не по 70 тысяч, а в том же самом городе те же самые граждане той же самой страны, которым Россия такой щедрой рукой раздавала паспорта, живут на нищенскую пенсию. Российским военным дали статус ветерана боевых действий, а ополченцам, отстоявшим город, также гражданам РФ - нет. Никого не спрашивая, назначили спецпредставителем РФ в ЮО Таймураза Мамсурова - главу Северной Осетии, человека, которого здесь не принимает никто. На земле Университета вместо спортивных или научных комплексов строится огромное погрануправление.
Поразительно, но наибольшее раздражение вызывает тот факт, что при заеде на свою выложенную мрамором и кафелем базу российской технике моют колеса от грязи цхинвальских дорог. Нормальное, казалось бы, дело в этой ситуации вызывает неприятие.
Это Кавказ. Здесь нельзя так.
- Мы благодарны России, - говорит Фатима. - И всегда будем благодарны. Но мы не колония. У нас не рабская психология. Вот рядом Грузия. Мы же видим, как её отстроили на американские деньги. И посмотрите на Цхинвал. Где орудуют российские чиновники. Рано или поздно все это закончится антироссийскими настроениями. Уже пошли разговоры, что, мол, давайте мы - семнадцать тысяч человек, избиратели Аллы Джиоевой, две трети республики - попросим политического убежища где-нибудь во Франции. И там будем рассказывать, какая в России коррупция…
С постоянной настойчивостью Россия опять делает все для того, чтобы как можно быстрее растерять всех своих союзников. И совершенно нивелирует смерти своих солдат.
В понедельник вечером ЦИК объявляет результаты выборов. Никаких сенсаций не произошло. Леонид Тибилов набирает ожидаемые 42 процента, Двид Санакоев около двадцати пяти. Журналисты, заключавшие пари на проценты, подсчитывают выигрыш. Объявляется второй тур.
Пресс-центр закрывается. Журналисты, наблюдатели и приехавшие проголосовать граждане разъезжаются.
Праздничные милиционеры пропадают с улиц. Кафе переходят на обычный режим работы.
Город снова пустеет. Спектакль закончен. Хотя декорации и остаются на местах.
До следующего наплыва наблюдателей и журналистов.
В опустевшем городе выпадает снег.
Аркадий Бабченко.
Цхинвал, Южная Осетия.
март 2012
ЗЫ: Предыдущий репортаж из Цхинвала, для сравнения, здесь:
текст: http://starshinazapasa.livejournal.com/293824.html
фото: http://starshinazapasa.livejournal.com/298989.html
ЗЫЫ: Как я и говорил, качественная и правдивая репортажная журналистика спросом сейчас не пользуется. Этот репортаж был написан еще после первого тура выборов в ЮО, две недели назад. За это время мне так и не удалось найти редакцию, готовую его опубликовать. В сокращенном виде, с вырезанием всего, что касается выборов и политики, текст вышел в журнале "Медведь" на третьей странице:
http://www.medved-magazine.ru/articles/article_1037.html
Где еще искать работу, на которой можно было бы свободно писать как есть в реальности, а не как нужно линии партии, я уже не знаю. Надоело.
Финансово-экономическая задница накрыла по полной программе. Долгов больше чем шелков.
Поэтому я предлагаю простую схему, работающую уже во всем мире - вы можете выплачивать мне зарплату сами. Без посредников.
Я пишу, то что вижу, вы платите, сколько считаете нужным.
Сумму в строке "Яндекс-деньги" проставьте сами.
Если на это можно будет жить, постараюсь и дальше радовать вас репортажами.
Поскольку этому государству я больше не собираюсь отдавать ни копейки, налоги выплачу сам. Тринадцать процентов пойдет в Фонда помощи семьям погибших военнослужащих "Право Матери" , который уже 20 лет бесплатно и не получая за свою работу никаких денег помогает матерям наших павших солдат выбить из этого государства свои нищенские пенсии.
Спасибо.