Булычёву - 80
Вчера исполнилось 80 лет со дня рождения Кира Булычёва (Игоря Всеволодовича Можейко).
К этой дате я рассчитывал опубликовать текст, написанный почти два года назад. Несмотря на то, что фрагменты этой статьи уже цитируются в публикациях других авторов, найти возможность для её обнародования в «бумажном» виде до сих пор не удалось. Последняя попытка была предпринята летом этого года, когда составлялся план специального номера «Киноведческих Записок», посвящённого отечественным полнометражным мультипликационным и комбинированным фильмам, но эта идея была отвергнута редакцией, а найти другого издателя для собранных материалов пока не представляется возможным.
На днях этот текст в сопровождении иллюстративных материалов из архива А.А.Петрова должен появиться на сайтах Музея кино и «Анималайф». Но первую публикацию я делаю всё же здесь.
К БИОГРАФИИ КИРА БУЛЫЧЁВА
Весной и летом 2012 года я проводил работы по подготовке передачи архива сценарного отдела киностудии «Союзмультфильм» в фонды Государственного центрального музея кино. В ходе этих работ было разобрано большое количество фильмовых дел, заявок, сценариев, переписки редакторов с авторами, разнообразной документации. Сейчас эта работа продолжается.
В числе прочего, среди нереализованных сценариев и литературных произведений, присланных на студию в надежде на экранизацию, было обнаружено несколько текстов, принадлежащих перу Кира Булычёва, которые, по-видимому, неизвестны исследователям его творчества.
Во-первых, это небольшая детская сказка "Бумажные герои" с сопроводительным письмом, присланная на «Союзмультфильм» в конце 1970-х годов. Насколько можно судить, она нигде не публиковалась. Во-вторых, найден «проспект сценария» из предполагаемого цикла «Кора из ИнтерГпола» под названием «Зеркало зла» (на 27 страницах), который лёг в основу одноимённой повести либо являлся кратким изложением её сюжета. К сожалению, на этой машинописи отсутствует датировка. Кроме этого, впервые в руки исследователей попало дело нереализованной советско-японской постановки полнометражного рисованного фильма «Пятнадцатилетний капитан», содержащее две сценарных заявки, написанные Киром Булычевым.
Начало переговоров о советско-японской мультипликационной постановке относится, видимо, к концу 1970-х годов. Во всяком случае, в марте 1980-го уже была выбрана тема - вольная экранизация романа Жюля Верна «Пятнадцатилетний капитан», и сформирован первый состав съёмочной группы с советской стороны: сценарист Альберт Иванов, режиссёр Анатолий Петров, художник-постановщик Галина Баринова, композитор Шандор Каллош. Японская сторона представила сценарий «Записки пятнадцати ребят из дрейфа», написанный Исимори Сиро по мотивам романа Жюля Верна. 30 января 1981 года старший редактор «Союзмультфильма» Елена Михайлова дала отрицательный отзыв об этом сценарии, где говорилось, что он имеет слишком мало общего с первоисточником, а по сюжету и характеру очень напоминает фильм «Пираты Тихого океана». Предлагалось вернуться к роману Жюля Верна, переработав его с участием советского драматурга, при этом не фиксировать внимание на национальной принадлежности героев, на их религиозности; уменьшить количество активно разговаривающих персонажей (их было более 50) и их реплик. Переработка была поручена Киру Булычёву, в содружестве с которым студия как раз заканчивала производство полнометражного фильма «Тайна Третьей планеты».
Уже в апреле 1981 года Булычёв написал сценарную заявку, которая была направлена студией в В/О «Совинфильм» 23 апреля с положительным отзывом. В заявке действовал русский капитан Водяной из Одессы, отправившийся с сыном Денисом, ученым Кузеном Бенедиктом и его дочерью на поиски Морского змея. Герои попадали в плен к пиратам и в результате спасались вместе с японским мальчиком Кейдзо и его отцом Судзуки. Кроме того, им удавалось спасти от пиратов и Морского змея, который становился их другом. Сюжетные перипетии были очень близки к содержанию романа Жюля Верна - захват пиратом Негоро корабля, пропажа капитана и его спутников, дезориентация юного Дениса посредством неисправного компаса и многое другое. Именно этот вариант был принят за основу совместной картины.
Однако помимо этого либретто Булычёв написал и другой, «космический вариант», действие которого происходило в далёком будущем. Это либретто также сохранилось в архиве. В нём действовали капитан грузового корабля «Аксиома» Иван Котов, его сын Степан, робот Стах и собака Динго. «Аксиома» получает сигнал бедствия с корабля «Сакура», спешит на помощь и попадает в поле действия гравитационной ловушки на одном из астероидов. Ивана Котова пленяют роботы, а капитаном «Аксиомы» остаётся пятнадцатилетний Степан. В плену у роботов Иван Котов встречает девушку Сизуко, которая прилетела на астероид на «Сакуре» в поисках своего отца профессора Като, и попала в ту же ловушку. Степан со Стахом и Динго пробираются вглубь астероида и выясняют, что он похож на гигантский космический корабль, в котором обитают маленькие человечки, похожие на обезьян, не понимающих космического языка. Спасаясь от роботов, Степан с друзьями попадает в убежище профессора Като, отца Сизуко. От него они узнают историю корабля-астероида. Этот корабль вёз колонистов, спавших в анабиозе, врезался в астероид и застрял в нём. Колонисты, не зная, как выбраться из ловушки, продолжали жить под опекой своих роботов и в конце концов деградировали, превратившись в «обезьян». В глубине астероида живут ледяные драконы, и одичавшие колонисты приманивают корабли землян, используя двигатели своего корабля как гравитационную ловушку, чтобы ради развлечения отдать людей на растерзание драконам.
Та же судьба уготована Сизуко и Ивану. Однако Степан с друзьями и профессором Като находят их и спасают от драконов, в битве с которыми погибает Стах. Пленники пробираются в центр управления корабля колонистов и обезвреживают роботов, получающих оттуда энергию. Без помощи роботов колонисты оказываются бессильными. Степану приходит в голову идея использовать астероид как космический корабль, включив его двигатели. Астероид начинает двигаться, привлекает внимание патрульного корабля, который и освобождает пленников. Лишь Сизуко остаётся на астероиде, чтобы вернуть колонистов к человеческому образу жизни, научив их вновь думать, читать и работать.
Именно этот сюжет практически одновременно с оформлением заявки, в апреле 1981 года, начал публиковаться в «Пионерской правде» в виде повести под названием «Ловушка». Публикация имитировала совместное творчество писателя и юных читателей газеты, хотя фабула к началу публикации у автора уже полностью сложилась. Позже тот же сюжет был положен Булычёвым в основу повести «Пленники астероида», причём главными героями стали персонажи из цикла повестей об Алисе Селезнёвой.
В основу запланированной совместной постановки был положен именно первый вариант либретто. 13 мая 1981 года между японской кинокомпанией «Никкацу - детский фильм» и «Союзмультфильмом» и «Совинфильмом» было заключено предварительное соглашение о создании фильма. Сценарий Булычев и Исимори должны были представить на утверждение сторон до конца июля 1981 года, работу над режиссёрским сценарием планировалось провести с августа по октябрь, в ноябре утвердить режиссёрский сценарий и не позднее 1 декабря в Москве подписать договор о сопостановке. Создание мультипликата брала на себя советская сторона. Соавтором Анатолия Петрова должен был стать японский режиссёр, композитора тоже выдвигала японская сторона. Пленку «Фудзи» обещали предоставить японцы, они же брали на себя лабораторную обработку материала и монтажно-тонировочные работы. Хранение негатива оставалось за СССР.
В архиве Анатолия Алексеевича Петрова сохранились эскизы к этому фильму (правда, лишь в виде цветных ксерокопий, оригиналы находятся в Японии), в которых он использовал типажи героев законченной в 1980 году и сильно искалеченной цензурой картины «Мореплавание Солнышкина». Судя по этим работам, в решении некоторых типажей Петров использовал и эстетику японских «аниме» (уникальный случай для советской мультипликации), попытавшись добиться совмещения в одном фильме советской и японской национальных традиций построения персонажей. Эти эскизы экспонировались во ВГИКе на выставке памяти режиссёра.
Кроме этого проекта, «Союзмультфильм» предлагал к постановке и другие сюжеты: «Остров сокровищ» (по Стивенсону), «Человек-амфибия» (по Беляеву), «Иоланту» (по опере Чайковского), «Сказку о царе Салтане» (по Пушкину). Видимо, японцев более других заинтересовала «Иоланта», так как позже, в феврале 1982 года, на «Союзмультфильме» активно разрабатывался вариант постановки совместно с «Никкацу - детский фильм» картины «Наши ритмы» на музыку Чайковского, режиссёром которой должен был стать Г.Я.Бардин, а художником-постановщиком - В.Н.Зуйков.
Тем не менее, несмотря на, казалось бы, состоявшийся выбор темы «Пятнадцатилетнего капитана», видимо, японская сторона настояла на возвращении к сюжету «Записок пятнадцати ребят из дрейфа» И.Сиро. 4 июня 1981 года главный редактор «Союзмультфильма» А.Григорян направил в Госкино письмо, в котором выражал сомнения как в актуальности экранизации романа Жюля Верна, так и в состоятельности японского сценария, в котором действовали 15 американских, английских и французских мальчиков. Григорян вообще выступал противником не только самой идеи экранизации жюльверновского сюжета, но и кандидатуры Кира Булычёва как сценариста. Григоряна возмутило то, что решение о замене драматурга (Альберта Иванова на Кира Булычёва) было принято единолично директором студии Зотовым, и сам Григорян был поставлен о нём в известность вместе с Булычёвым. Григорян крайне низко оценил либретто Булычёва, обвинив его в сырости и поспешности.
Однако, вопреки критике главным редактором студии «Записок пятнадцати ребят…», 29 сентября «Совинфильм» и Главная сценарная редакционная коллегия Госкино поддержали японский сценарий, порекомендовав доработать его, освободив от религиозных мотивов, исключив «приметы буржуазной действительности, а также показ представителей вооруженных сил одной из капиталистических стран», усилив социальные моменты, «более соответствующие времени действия», а также «более познавательно и изобретательно, с учетом специфики мультипликации разработать приключения детей на экзотическом острове». Студии предлагалось определить советского сценариста (повторно) и начать работу по проекту.
4 ноября того же года в Токио был подписан новый протокол между «Никкацу» и «Союзмультфильмом». Японская сторона обязалась продолжить работу над своим сценарием о пятнадцати ребятах, а также рассмотреть советскую заявку на «Пятнадцатилетнего капитана» и эскизы к фильму вместе с остальными тематическими предложениями «Союзмультфильма». Тогда же была декларирована целесообразность съёмки совместного полнометражного мультфильма для детей 1-2 классов, и советские представители (директор студии Д.К.Зотов и А.А.Петров) согласились рассмотреть предложенную японцами повесть Томико Инуи «Сказка о пингвине». Стороны договорились обменяться аннотациями взаимных предложений.
В мае 1982 года студия дала своё заключение на «Сказку о пингвине», где констатировала, что это скорее расширенная аннотация или либретто, чем литературный сценарий, но сюжет одобрила. В конце концов этот сюжет, доработанный Виктором Мережко, и лёг в основу первого совместного советско-японского фильма «Приключения пингвинёнка Лоло» (1986-87, реж. Г.Сокольский и К.Есида). А оба варианта либретто Кира Булычёва остались в архиве, в папке с делом нереализованного фильма, и лишь сейчас, спустя тридцать лет, оказались доступны исследователям.
Георгий Бородин.
30 октября 2012
P.S. Когда исследователь советской фантастики Андрей Щербак-Жуков подготовил на основе этой статьи публикацию для краснодарского журнала «КиноPeople» (№ 1, январь 2013 г., стр. 22-23), то дополнил её информацией о том, что Кир Булычёв не забыл про вариант сюжета о пятнадцатилетнем капитане в стиле «фэнтези». В начале 2000-х годов, за год-полтора до смерти, он планировал переработать эту заявку в повесть, где действовали бы крымские подростки, капитан яхты и зарубежные учёные. Двигателем сюжета были по-прежнему поиски Морского змея. Однако эта книга так и не появилась…
К этой дате я рассчитывал опубликовать текст, написанный почти два года назад. Несмотря на то, что фрагменты этой статьи уже цитируются в публикациях других авторов, найти возможность для её обнародования в «бумажном» виде до сих пор не удалось. Последняя попытка была предпринята летом этого года, когда составлялся план специального номера «Киноведческих Записок», посвящённого отечественным полнометражным мультипликационным и комбинированным фильмам, но эта идея была отвергнута редакцией, а найти другого издателя для собранных материалов пока не представляется возможным.
На днях этот текст в сопровождении иллюстративных материалов из архива А.А.Петрова должен появиться на сайтах Музея кино и «Анималайф». Но первую публикацию я делаю всё же здесь.
К БИОГРАФИИ КИРА БУЛЫЧЁВА
Весной и летом 2012 года я проводил работы по подготовке передачи архива сценарного отдела киностудии «Союзмультфильм» в фонды Государственного центрального музея кино. В ходе этих работ было разобрано большое количество фильмовых дел, заявок, сценариев, переписки редакторов с авторами, разнообразной документации. Сейчас эта работа продолжается.
В числе прочего, среди нереализованных сценариев и литературных произведений, присланных на студию в надежде на экранизацию, было обнаружено несколько текстов, принадлежащих перу Кира Булычёва, которые, по-видимому, неизвестны исследователям его творчества.
Во-первых, это небольшая детская сказка "Бумажные герои" с сопроводительным письмом, присланная на «Союзмультфильм» в конце 1970-х годов. Насколько можно судить, она нигде не публиковалась. Во-вторых, найден «проспект сценария» из предполагаемого цикла «Кора из ИнтерГпола» под названием «Зеркало зла» (на 27 страницах), который лёг в основу одноимённой повести либо являлся кратким изложением её сюжета. К сожалению, на этой машинописи отсутствует датировка. Кроме этого, впервые в руки исследователей попало дело нереализованной советско-японской постановки полнометражного рисованного фильма «Пятнадцатилетний капитан», содержащее две сценарных заявки, написанные Киром Булычевым.
Начало переговоров о советско-японской мультипликационной постановке относится, видимо, к концу 1970-х годов. Во всяком случае, в марте 1980-го уже была выбрана тема - вольная экранизация романа Жюля Верна «Пятнадцатилетний капитан», и сформирован первый состав съёмочной группы с советской стороны: сценарист Альберт Иванов, режиссёр Анатолий Петров, художник-постановщик Галина Баринова, композитор Шандор Каллош. Японская сторона представила сценарий «Записки пятнадцати ребят из дрейфа», написанный Исимори Сиро по мотивам романа Жюля Верна. 30 января 1981 года старший редактор «Союзмультфильма» Елена Михайлова дала отрицательный отзыв об этом сценарии, где говорилось, что он имеет слишком мало общего с первоисточником, а по сюжету и характеру очень напоминает фильм «Пираты Тихого океана». Предлагалось вернуться к роману Жюля Верна, переработав его с участием советского драматурга, при этом не фиксировать внимание на национальной принадлежности героев, на их религиозности; уменьшить количество активно разговаривающих персонажей (их было более 50) и их реплик. Переработка была поручена Киру Булычёву, в содружестве с которым студия как раз заканчивала производство полнометражного фильма «Тайна Третьей планеты».
Уже в апреле 1981 года Булычёв написал сценарную заявку, которая была направлена студией в В/О «Совинфильм» 23 апреля с положительным отзывом. В заявке действовал русский капитан Водяной из Одессы, отправившийся с сыном Денисом, ученым Кузеном Бенедиктом и его дочерью на поиски Морского змея. Герои попадали в плен к пиратам и в результате спасались вместе с японским мальчиком Кейдзо и его отцом Судзуки. Кроме того, им удавалось спасти от пиратов и Морского змея, который становился их другом. Сюжетные перипетии были очень близки к содержанию романа Жюля Верна - захват пиратом Негоро корабля, пропажа капитана и его спутников, дезориентация юного Дениса посредством неисправного компаса и многое другое. Именно этот вариант был принят за основу совместной картины.
Однако помимо этого либретто Булычёв написал и другой, «космический вариант», действие которого происходило в далёком будущем. Это либретто также сохранилось в архиве. В нём действовали капитан грузового корабля «Аксиома» Иван Котов, его сын Степан, робот Стах и собака Динго. «Аксиома» получает сигнал бедствия с корабля «Сакура», спешит на помощь и попадает в поле действия гравитационной ловушки на одном из астероидов. Ивана Котова пленяют роботы, а капитаном «Аксиомы» остаётся пятнадцатилетний Степан. В плену у роботов Иван Котов встречает девушку Сизуко, которая прилетела на астероид на «Сакуре» в поисках своего отца профессора Като, и попала в ту же ловушку. Степан со Стахом и Динго пробираются вглубь астероида и выясняют, что он похож на гигантский космический корабль, в котором обитают маленькие человечки, похожие на обезьян, не понимающих космического языка. Спасаясь от роботов, Степан с друзьями попадает в убежище профессора Като, отца Сизуко. От него они узнают историю корабля-астероида. Этот корабль вёз колонистов, спавших в анабиозе, врезался в астероид и застрял в нём. Колонисты, не зная, как выбраться из ловушки, продолжали жить под опекой своих роботов и в конце концов деградировали, превратившись в «обезьян». В глубине астероида живут ледяные драконы, и одичавшие колонисты приманивают корабли землян, используя двигатели своего корабля как гравитационную ловушку, чтобы ради развлечения отдать людей на растерзание драконам.
Та же судьба уготована Сизуко и Ивану. Однако Степан с друзьями и профессором Като находят их и спасают от драконов, в битве с которыми погибает Стах. Пленники пробираются в центр управления корабля колонистов и обезвреживают роботов, получающих оттуда энергию. Без помощи роботов колонисты оказываются бессильными. Степану приходит в голову идея использовать астероид как космический корабль, включив его двигатели. Астероид начинает двигаться, привлекает внимание патрульного корабля, который и освобождает пленников. Лишь Сизуко остаётся на астероиде, чтобы вернуть колонистов к человеческому образу жизни, научив их вновь думать, читать и работать.
Именно этот сюжет практически одновременно с оформлением заявки, в апреле 1981 года, начал публиковаться в «Пионерской правде» в виде повести под названием «Ловушка». Публикация имитировала совместное творчество писателя и юных читателей газеты, хотя фабула к началу публикации у автора уже полностью сложилась. Позже тот же сюжет был положен Булычёвым в основу повести «Пленники астероида», причём главными героями стали персонажи из цикла повестей об Алисе Селезнёвой.
В основу запланированной совместной постановки был положен именно первый вариант либретто. 13 мая 1981 года между японской кинокомпанией «Никкацу - детский фильм» и «Союзмультфильмом» и «Совинфильмом» было заключено предварительное соглашение о создании фильма. Сценарий Булычев и Исимори должны были представить на утверждение сторон до конца июля 1981 года, работу над режиссёрским сценарием планировалось провести с августа по октябрь, в ноябре утвердить режиссёрский сценарий и не позднее 1 декабря в Москве подписать договор о сопостановке. Создание мультипликата брала на себя советская сторона. Соавтором Анатолия Петрова должен был стать японский режиссёр, композитора тоже выдвигала японская сторона. Пленку «Фудзи» обещали предоставить японцы, они же брали на себя лабораторную обработку материала и монтажно-тонировочные работы. Хранение негатива оставалось за СССР.
В архиве Анатолия Алексеевича Петрова сохранились эскизы к этому фильму (правда, лишь в виде цветных ксерокопий, оригиналы находятся в Японии), в которых он использовал типажи героев законченной в 1980 году и сильно искалеченной цензурой картины «Мореплавание Солнышкина». Судя по этим работам, в решении некоторых типажей Петров использовал и эстетику японских «аниме» (уникальный случай для советской мультипликации), попытавшись добиться совмещения в одном фильме советской и японской национальных традиций построения персонажей. Эти эскизы экспонировались во ВГИКе на выставке памяти режиссёра.
Кроме этого проекта, «Союзмультфильм» предлагал к постановке и другие сюжеты: «Остров сокровищ» (по Стивенсону), «Человек-амфибия» (по Беляеву), «Иоланту» (по опере Чайковского), «Сказку о царе Салтане» (по Пушкину). Видимо, японцев более других заинтересовала «Иоланта», так как позже, в феврале 1982 года, на «Союзмультфильме» активно разрабатывался вариант постановки совместно с «Никкацу - детский фильм» картины «Наши ритмы» на музыку Чайковского, режиссёром которой должен был стать Г.Я.Бардин, а художником-постановщиком - В.Н.Зуйков.
Тем не менее, несмотря на, казалось бы, состоявшийся выбор темы «Пятнадцатилетнего капитана», видимо, японская сторона настояла на возвращении к сюжету «Записок пятнадцати ребят из дрейфа» И.Сиро. 4 июня 1981 года главный редактор «Союзмультфильма» А.Григорян направил в Госкино письмо, в котором выражал сомнения как в актуальности экранизации романа Жюля Верна, так и в состоятельности японского сценария, в котором действовали 15 американских, английских и французских мальчиков. Григорян вообще выступал противником не только самой идеи экранизации жюльверновского сюжета, но и кандидатуры Кира Булычёва как сценариста. Григоряна возмутило то, что решение о замене драматурга (Альберта Иванова на Кира Булычёва) было принято единолично директором студии Зотовым, и сам Григорян был поставлен о нём в известность вместе с Булычёвым. Григорян крайне низко оценил либретто Булычёва, обвинив его в сырости и поспешности.
Однако, вопреки критике главным редактором студии «Записок пятнадцати ребят…», 29 сентября «Совинфильм» и Главная сценарная редакционная коллегия Госкино поддержали японский сценарий, порекомендовав доработать его, освободив от религиозных мотивов, исключив «приметы буржуазной действительности, а также показ представителей вооруженных сил одной из капиталистических стран», усилив социальные моменты, «более соответствующие времени действия», а также «более познавательно и изобретательно, с учетом специфики мультипликации разработать приключения детей на экзотическом острове». Студии предлагалось определить советского сценариста (повторно) и начать работу по проекту.
4 ноября того же года в Токио был подписан новый протокол между «Никкацу» и «Союзмультфильмом». Японская сторона обязалась продолжить работу над своим сценарием о пятнадцати ребятах, а также рассмотреть советскую заявку на «Пятнадцатилетнего капитана» и эскизы к фильму вместе с остальными тематическими предложениями «Союзмультфильма». Тогда же была декларирована целесообразность съёмки совместного полнометражного мультфильма для детей 1-2 классов, и советские представители (директор студии Д.К.Зотов и А.А.Петров) согласились рассмотреть предложенную японцами повесть Томико Инуи «Сказка о пингвине». Стороны договорились обменяться аннотациями взаимных предложений.
В мае 1982 года студия дала своё заключение на «Сказку о пингвине», где констатировала, что это скорее расширенная аннотация или либретто, чем литературный сценарий, но сюжет одобрила. В конце концов этот сюжет, доработанный Виктором Мережко, и лёг в основу первого совместного советско-японского фильма «Приключения пингвинёнка Лоло» (1986-87, реж. Г.Сокольский и К.Есида). А оба варианта либретто Кира Булычёва остались в архиве, в папке с делом нереализованного фильма, и лишь сейчас, спустя тридцать лет, оказались доступны исследователям.
Георгий Бородин.
30 октября 2012
P.S. Когда исследователь советской фантастики Андрей Щербак-Жуков подготовил на основе этой статьи публикацию для краснодарского журнала «КиноPeople» (№ 1, январь 2013 г., стр. 22-23), то дополнил её информацией о том, что Кир Булычёв не забыл про вариант сюжета о пятнадцатилетнем капитане в стиле «фэнтези». В начале 2000-х годов, за год-полтора до смерти, он планировал переработать эту заявку в повесть, где действовали бы крымские подростки, капитан яхты и зарубежные учёные. Двигателем сюжета были по-прежнему поиски Морского змея. Однако эта книга так и не появилась…