Гендерная профанация
Книги об анимации становятся всё чудесатее и чудесатее.
Недавно получил в подарок переводную книгу «Женское лицо советской и российской анимации». Авторы - Мишель Ли из Иллинойса и Лора Мёльснесс из Калифорнии.
Авторы часто ссылаются на мои работы, что приятно, конечно. В списке библиографии - шесть моих текстов. А вот ознакомление с оглавлением сразу озадачило:
Чтобы проиллюстрировать тему «женского вопроса» в отечественной анимации, авторы приводят в пример Ольгу Ходатаеву, сестёр Брумберг, Александру Снежко-Блоцкую, Инессу Ковалевскую, Наталию Голованову, Идею Гаранину, Нину Шорину, Марию Муат, Анну Белоногову, Юлию Аронову и Дарину Шмидт. При этом ни Елена Пророкова, ни Розалия Зельма в книге вообще не упоминаются (их фамилий нет даже в именном указателе). То есть, по мнению авторов, работы Пророковой и Зельмы к «женскому вопросу» имеют меньше отношения, чем ленты Ковалевской или Снежко-Блоцкой. Похоже, что-то я недопонимаю - не то в анимации, не то в «женском вопросе»...
Зато авторы пытаются обнаружить пресловутый «женский вопрос», тщательно анализируя новаторский характер «Бременских музыкантов» или, например, гендерные роли персонажей «Красной Шапочки» сестёр Брумберг. То есть «Бременские музыканты» или «Красная Шапочка» отражают гендерную тематику, по мнению авторов, более ярко и непосредственно, нежели «Мальчик и девочка», «На суше и на море», «Женская астрология, или Внеземное притяжение», «Брак по расчёту», «Как Иван-молодец царску дочку спасал», «Птицелов», «С 9.00 до 18.00», «Сказка о глупом муже» или «Выход». Ни одного из этих фильмов (!) нет в фильмографии.
Больше того, нет там и работ на «гендерную тему», снятых режиссёрами-мужчинами. Ни «Алиментов», ни «Лисы, Бобра и др.», ни «Банальной истории», ни «Букета», ни «Дарю тебе звезду», ни «Бабьей работы», ни «Балерины на корабле», ни «Василисы Микулишны»... Сама гендерная тематика, таким образом, волнует авторов гораздо меньше, чем половая принадлежность режиссёров.
Но и анализируя работы режиссёров-женщин, исследователи игнорируют те картины, где авторы иронизируют над «женским вопросом» (например, в картине «Что услышала медуза?» Марии Муат из цикла «КОАПП»), выражают сочувствие противоположному полу («Пугало» Зельмы) или с явной издёвкой или иронией обрисовывают представительниц своего («Капризная принцесса» сестёр Брумберг, «Сказка о глупом муже» Пророковой, «Укрощение строптивой» Зябликовой или «Наваждение» Розовской). Игнорируются и работы на «женскую» тему республиканских режиссёров - «Как жёны мужей продавали» Ирины Гурвич, «Семейный марафон» Владимира Дахно или сборник «Мы - женщины».
А ведь можно было исследовать «гендерный вопрос» всерьёз, без профанации. Например, разоблачить уничижительный термин «дамский мультипликат». Или проследить, как в реальности менялись представления о свободе и роли женщины в советской мультипликационной сатире. Или разобраться, почему в советское время динамический мультипликат считался почти исключительно уделом мужчин, и верно ли это. И почему в наши дни анимация стала преимущественно «женской» профессией, а при Советской власти такого не было...
Но ничего этого в книге нет. Зато есть много другого, не менее удивительного. Так, из неё можно узнать, что художниками «Советских игрушек» были «Иван Бушкин» и Юрий Меркулов. Что «номинально действие фильма (или хотя бы сказки) [«Бременские музыканты»] происходит в Германии XIX века», что работа Ковалевской в мультипликации «служит очередным примером того, как женщины препятствовали цензуре» (хотя сама Инесса Алексеевна неоднократно говорила, что не испытывала никаких цензурных затруднений, работая на «Союзмультфильме», единственную поправку от Госкино (к «Песням огненных лет») выполнила с полным пониманием и солидарностью, а все неприятности в её работе исходили не от цензуры, а от коллег по студии). Вообще, при беглом перелистывании книги создаётся ощущение, что авторы просто пересказывают известные им факты, навязывая им «гендерную» трактовку. «Гендерное» прочтение получают и работа цензурного аппарата (кстати, худсовет авторы считают, похоже, исключительно цензурным органом), и клановая борьба внутри «Союзмультфильма», и содержание любых картин, вне зависимости от темы.
В общем, получился текст, выстроенный по принципу: «высоси из пальца «женский вопрос» там, где его нет, и проигнорируй его там, где он есть».
Очень жаль...