Продолжение про Фолкленды
Народ расслабился подумал -всё?)))
Как бы не так))
Итак, первым губернатором Фолклендов стал Мэттью Брисбен, который на требование жителей расплатиться с ними ввел... ваучеры, то бишь - расписки, которые должны были служить деньгами. Проблема была в том, что единственный на острове кабак в Порт-Эгмонте держал ирландец Уильям Диксон, который эти ваучеры к оплате... не принимал. Ну потому шо нужные нормальные деньги.
Собственно невозможность выпить за фантики и стала причиной следующих событий.
26 августа 1833 года на Фолклендах произошло восстание из 8 (прописью- ВОСЬМИ!) человек. Это были Антонио Риверо , гаучо из Энтре-Риоса (по прозвищу Антук), а так же Хуан Брасидо, Хосе Мария Луна, Лучано Флорес, Мануэль Годой, Фелиппе Салазар, Мануэль Гонсалес и Паскуаль Латорре. Эти повстанцы были плохо вооружены факонами (ножами для разделки мяса), болеадорами (что-то типа пращи или лассо со свинцовыми шариками, обычно кидалось в ноги скоту, чтобы не дать ему убежать) и старыми мушкетами, поэтому решили действовать внезапно. После непродолжительной стычки, в которой были убиты Брисбен, Диксон, Саймон и двое других поселенцев: Вентура Пасос и Антонио Вехингар, бунтовщики захватили дом губернатора, спустили там британский флаг и в течение пяти месяцев командовали Порт-Эгмонтом. Ах да, аргентинский флаг они так и не подняли, так что это не был заговор в пользу Аргентины.
Два месяца спустя, 9 января 1834 года, к острову Соледад прибыли два корабля из Соединенного Королевства: HMS Challenger с лейтенантом Генри Смитом на борту и HMS Hopeful. Они немедленно подняли британский флаг. На следующий день Смит принял звание ответственного офицера и приказал преследовать повстанцев: Луна сдался первым. Остальные предпочли отступить вглубь острова. К началу марта восстание уже было подавлено, а Риверо заключен в тюрьму.
Против повстанцев был начат процесс на борту HMS Spartiate. По причинам, которые не были хорошо задокументированы, британский адмирал не осмелился утвердить казнь и приказал освободить Риверо и его людей, и высадить в Монтевидео. Прикол в том, что депортировали их в независимый к тому времени Уругвай (с 1830 года самостоятельное государство), а не в Аргентину.
17 июня 1833 года Мануэль Морено, посланник Аргентины в Великобритании, представил формальный протест в виде длинного документа, написанного на английском и французском языках. Протест повторял по своей сути основания, уже изложенные в декрете о назначении Верне: поскольку неоспоримый суверенитет Испании над островами прекратился в связи с независимостью их территорий в Америке, Соединенные провинции Рио-де-Ла-Плата, как новая независимая нация, признанная Великобританией и другими государствами, унаследовала от нее права на юрисдикцию Южных морей. Таким образом, Великобритания вообще не могла ни на что претендовать и не имела права предъявлять претензии на какие-либо территории.
Британский ответ пришел шесть месяцев спустя. В письме лорда Пальмерстона британское правительство подтвердило, что права англо-саксов на острова не прекращаются на основании восстановления поселения Порт-Эгмонт в 1771 году. Ну а то что было между нами и Испанией - останется между нами и Испанией. Ибо первое правило "бойцовского клуба..." и далее по тексту.
В 1838 году Морено снова был отправлен в Лондон, чтобы еще раз попробовать вернуть острова с помощью дипломатии. В этот раз аргентинцы предложили следующее - они подпишут официальное отречение прав на Фолкленды, а Лондон в свою очередь аннулирует ... оставшийся долг по кредиту Baring Brothers от 1824 года. Англичане сказали, что бумага от Аргентины им фиолетова, они и так владеют Фолклендами, а платить - надо платить. Ибо иначе могут сделать немного бо-бо.
Тогда правительство Аргентины обратилось в... США.
Карлос Марии де Альвеар провел переговоры с госсекретарем Джоном Форсайтом, но правительство США сказало, что им вообще по фиг на Фолкленды, а то,что мы тогда немного поураганили с борта "Лексингтона" - ну так на то были веские причины, однако «мы не имели при этом ни малейшего намерения или желания нанести хоть малейшее оскорбление правительству или аргентинскому народу».
В общем на этом все требования аргентинцев и завяли.
Как-то так.
Как бы не так))
Итак, первым губернатором Фолклендов стал Мэттью Брисбен, который на требование жителей расплатиться с ними ввел... ваучеры, то бишь - расписки, которые должны были служить деньгами. Проблема была в том, что единственный на острове кабак в Порт-Эгмонте держал ирландец Уильям Диксон, который эти ваучеры к оплате... не принимал. Ну потому шо нужные нормальные деньги.
Собственно невозможность выпить за фантики и стала причиной следующих событий.
26 августа 1833 года на Фолклендах произошло восстание из 8 (прописью- ВОСЬМИ!) человек. Это были Антонио Риверо , гаучо из Энтре-Риоса (по прозвищу Антук), а так же Хуан Брасидо, Хосе Мария Луна, Лучано Флорес, Мануэль Годой, Фелиппе Салазар, Мануэль Гонсалес и Паскуаль Латорре. Эти повстанцы были плохо вооружены факонами (ножами для разделки мяса), болеадорами (что-то типа пращи или лассо со свинцовыми шариками, обычно кидалось в ноги скоту, чтобы не дать ему убежать) и старыми мушкетами, поэтому решили действовать внезапно. После непродолжительной стычки, в которой были убиты Брисбен, Диксон, Саймон и двое других поселенцев: Вентура Пасос и Антонио Вехингар, бунтовщики захватили дом губернатора, спустили там британский флаг и в течение пяти месяцев командовали Порт-Эгмонтом. Ах да, аргентинский флаг они так и не подняли, так что это не был заговор в пользу Аргентины.
Два месяца спустя, 9 января 1834 года, к острову Соледад прибыли два корабля из Соединенного Королевства: HMS Challenger с лейтенантом Генри Смитом на борту и HMS Hopeful. Они немедленно подняли британский флаг. На следующий день Смит принял звание ответственного офицера и приказал преследовать повстанцев: Луна сдался первым. Остальные предпочли отступить вглубь острова. К началу марта восстание уже было подавлено, а Риверо заключен в тюрьму.
Против повстанцев был начат процесс на борту HMS Spartiate. По причинам, которые не были хорошо задокументированы, британский адмирал не осмелился утвердить казнь и приказал освободить Риверо и его людей, и высадить в Монтевидео. Прикол в том, что депортировали их в независимый к тому времени Уругвай (с 1830 года самостоятельное государство), а не в Аргентину.
17 июня 1833 года Мануэль Морено, посланник Аргентины в Великобритании, представил формальный протест в виде длинного документа, написанного на английском и французском языках. Протест повторял по своей сути основания, уже изложенные в декрете о назначении Верне: поскольку неоспоримый суверенитет Испании над островами прекратился в связи с независимостью их территорий в Америке, Соединенные провинции Рио-де-Ла-Плата, как новая независимая нация, признанная Великобританией и другими государствами, унаследовала от нее права на юрисдикцию Южных морей. Таким образом, Великобритания вообще не могла ни на что претендовать и не имела права предъявлять претензии на какие-либо территории.
Британский ответ пришел шесть месяцев спустя. В письме лорда Пальмерстона британское правительство подтвердило, что права англо-саксов на острова не прекращаются на основании восстановления поселения Порт-Эгмонт в 1771 году. Ну а то что было между нами и Испанией - останется между нами и Испанией. Ибо первое правило "бойцовского клуба..." и далее по тексту.
В 1838 году Морено снова был отправлен в Лондон, чтобы еще раз попробовать вернуть острова с помощью дипломатии. В этот раз аргентинцы предложили следующее - они подпишут официальное отречение прав на Фолкленды, а Лондон в свою очередь аннулирует ... оставшийся долг по кредиту Baring Brothers от 1824 года. Англичане сказали, что бумага от Аргентины им фиолетова, они и так владеют Фолклендами, а платить - надо платить. Ибо иначе могут сделать немного бо-бо.
Тогда правительство Аргентины обратилось в... США.
Карлос Марии де Альвеар провел переговоры с госсекретарем Джоном Форсайтом, но правительство США сказало, что им вообще по фиг на Фолкленды, а то,что мы тогда немного поураганили с борта "Лексингтона" - ну так на то были веские причины, однако «мы не имели при этом ни малейшего намерения или желания нанести хоть малейшее оскорбление правительству или аргентинскому народу».
В общем на этом все требования аргентинцев и завяли.
Как-то так.