Спагетти под красным соусом - Глава 3
3
Этторе Ди Кастро знали в Милане многие. Интересный, ухоженный, элегантный - в стиле этакого героя из американских кинолент - он жил, казалось, для одних удовольствий: играл в баккара, в бридж, в очко, небрежно водил машину, умел смешивать коктейли, бросать шары в боулинге, даже танцевать. Все это так, однако, если бы вы вдруг решили, что Этторе - обыкновенный плейбой или ловелас, то сделали бы ошибку. Конечно, он не был женат, и женщины обращали на него внимание. Но пользовался он этим не слишком, тут он был немного старомоден. Или, точнее сказать - осторожен, от него отдавало холодком.
Как раз это и выводило из себя некоторых знакомых с ним дам.
- Не слишком ли разборчив красавчик? - говорили они. - Что он о себе возомнил? Что он Ален Делон?
Делон не Делон, но у Этторе была своя личная жизнь, в которую он впускал далеко не каждого и о которой старался не распространяться.
При знакомстве Этторе обычно представлялся журналистом, но вряд ли кто-то сказал бы вам определенно, на кого он работает. Вроде бы на какое-то латиноамериканское агентство. А, может, и вовсе поживал на вольных хлебах. Относительно безбедное существование ему позволяла вести небольшая рента на капитал, сколоченный некогда его покойным родителем. В свое время тот был довольно крупной фигурой, занимался финансовыми и другими инспекциями на юге - в Палермо, Сорренто, Неаполе - и на Сицилии. Сам Этторе был родом из Неаполя, точно так же, как и Баразотти. Вероятно, в этом и крылся секрет их приятельских отношений: принадлежность к корням связывает неаполитанцев крепче самого крепкого морского каната. Для мужского доверительного разговора, в котором нуждался сейчас директор, трудно было бы найти кого-то более подходящего.
Когда Баразотти вошел в бар казино, Этторе уже поджидал его, сидя за столиком у окна. Перед ним стояла кружка с пивом, пиджак у него был небрежно расстегнут, ворот рубашки тоже. Галстук отсутствовал, как и платочек в нагрудном кармане пиджака. Ко всему он был небрит, что сильно бросалось в глаза. Он выглядел сонным и недовольным, словно муха вытащенная из воды - хотя вытащили его всего-навсего из постели.
- Привет, дружище! - Широко улыбаясь, Баразотти пожал ему руку. - Как поживаешь?
- Ничего, спасибо. - Этторе держался невозмутимо, как и подобает истинному южанину.
Директор уселся напротив, достал сигарету.
- Что там у тебя? Пиво?
- Пиво.
- Пиво пьешь, до ста доживешь.
- Это точно, - бесстрастно подтвердил Этторе. И, чтобы поддержать разговор, добавил:
- Ну и пекло сегодня, мадонна!
Директор состроил в ответ кислую мину: мол, уж кому бы знать.
Он подозвал официанта.
- Двойной бренди и содовую отдельно. - Вспомнив о компаньоне, добавил:
- Эй! То же самое и для него.
Покончив с заказом, Баразотти закурил сигарету и вновь повернулся к приятелю.
- Рад видеть тебя, дорогой. Действительно рад. Что поделываешь?
Этторе пожал плечами:
- Ты же знаешь... То же, что и всегда.
- Надеюсь, не без успеха?
- Грех жаловаться. Ну, а как у тебя?
- У меня? Прекрасно!.. Жена передает тебе привет.
Этторе внимательно пригляделся к Баразотти. Несмотря на весь свой лучезарный оптимизм, который, казалось, никогда не покидал директора, выглядел тот странновато. Как бы слегка не в себе.
Между тем Баразотти рассеянно огляделся вокруг. Большой, слабо освещенный зал был заполнен наполовину. Над баром светился экран телевизора, в сторонке мужчины гоняли шары по бильярдному столу, другие пытали счастья, дергая за ручки игорных автоматов. По лестнице, ведущей наверх, в казино, изредка подымались или спускались в бар, чтобы немного выпить, разодетые парочки. Среди посетителей были и одинокие женщины - сильно накрашенные, со взбитыми прическами и апатичным взглядом, они восседали на табуретах у стойки, перед каждой стакан с аперитивом, в руке сигарета. Присутствие здесь проституток никого особенно не смущало, в ночные часы район Дарсена - место весьма специфическое.
Некоторое время Баразотти молча наблюдал за ними. И вдруг затрясся от смеха.
- Что я говорю! - Он смеялся, не в силах остановиться. - Привет!.. Какой еще привет?
Этторе встревожено посмотрел на него.
- В чем дело, Рикардо?
- Да нет, ничего. - Директор утер невольную слезу, удрученно вздохнул. - Прости, дорогой. Истинно говорят: никогда не знаешь...
Официант принес бренди, содовую, соленый арахис. Баразотти поднял свой стакан, - "чин-чин!", - сделал пару небольших глотков. Затем, не слишком вдаваясь в подробности, обрисовал положение. Неаполитанец внимательно слушал.
- Ну и как тебе это? - закончил свой рассказ директор. - Живешь себе тихо-спокойно, радуешься жизни... И вдруг - бац!
С минуту помолчав, Этторе соболезнующе покачал головой.
- Сочувствую, Ричи, все это и правда печально. И кто мог такое предположить!.. - Он приготовил в уме длинную утешительную сентенцию.
Однако директор едва слушал его.
- И что она теперь сделает? - продолжал он. - Не станет же требовать развода? Черт возьми, это было бы катастрофой! Инцидент попадет в газеты, вся история выйдет наружу, и - прощай, репутация! Столько усилий, столько лет упорного труда, и что в результате? Кошачье дерьмо!.. А дети, что будет с ними? Как я посмотрю им в глаза? Это же проклятье какое-то! А я еще собирался выдвигать свою кандидатуру в Городской Совет... - Директор махнул рукой с потерянным видом. - Э-э, да что я тебе рассказываю, ты и сам все прекрасно знаешь.
Этторе молчал, бесстрастно глядя в пространство, и Баразотти с поспешностью добавил:
- Не все, конечно, так плохо, обстоятельства пока под контролем. Но делать что-то нужно.
Неаполитанец огляделся по сторонам, словно ища у кого-то поддержки. Поняв, зачем его сюда позвали, он сразу поскучнел. Антонелла прогнала своего обожаемого мужа, вот это новость! Действительно, пронюхали бы об этом газетчики... Для мерзкой статейки много не требуется, главное броский заголовок - «Конфуз депутата», или что-нибудь эдакое... Ладно, и что теперь? Давать ненужные советы, нести сочувственный вздор, как на похоронах? Кому это поможет? И почему он только не остался дома!
Помедлив, Этторе заговорил:
- Послушай, Ричи, а может не спешить, подождать немного? Обычно через день-другой все видится в другом свете. Да и Антонелла успеет поостыть.
- Вряд ли она успокоится так быстро, - возразил Баразотти. - Еще таких понаделает делов.
- Ты же мужчина! Не торопись, потерпи, прояви выдержку.
- Нет-нет, нужно что-то предпринять. - Директор нервно заерзал на стуле. - Нельзя пускать дело на самотек.
- Не знаю, на что ты надеешься, - слегка раздраженно заметил Ди Кастро. - Хочешь всех переиграть, задурить всем мозги?
- А что ты предлагаешь? Ждать, пока весь этот снежный ком рухнет мне на голову?
Этторе вздохнул.
- Ну и что ты собираешься делать? Отпираться? Хочешь убедить Антонеллу, что она не права?
- А что еще?
- Скажу тебе одно: пойди и помирись с женщиной. Будешь с ней спорить, мира не получишь.
- Да она сама этого не хочет!
Этторе снова вздохнул, потер переносицу, передвинул бокал с пивом с места на место.
- Я тебя понимаю, Ричи, не думай, - начал он снова, стараясь сохранять дипломатический тон. - Полагаю, тебе сейчас очень несладко. И все же... - Ди Кастро сделал паузу, чтобы его слова прозвучали убедительнее. - ...Попробуй взглянуть на происходящее со стороны. Тебе не кажется, что ты немного - как бы это сказать - перегибаешь? Торопишься, хочешь объять необъятное. Может, я и неправ, но на твоем месте...
Этторе смущенно повертел головой, подыскивая нужные формулировки. Ничего подходящего под рукой не нашлось, а посему он отбросил пустые экивоки и заключил:
- Право, Рикардо, не лучше было бы плюнуть, приспустить флаги и повернуть корабли обратно?
- Корабли? Какие еще корабли? - недоуменно переспросил Баразотти.
- Да разве не ясно? - Неаполитанец сделал нетерпеливый жест. - Бросить эту свою манекенщицу, поплакаться перед женой... Глядишь, все и устроится в лучшем виде.
Баразотти развел руками:
- Э-э, дорогой! Ты не знаешь Антонеллы, измены она не простит. Лучше всего - это спрятать концы в воду.
- Простит, если любит, - возразил Этторе. - И если ты по-настоящему раскаешься. Да и какая это измена, подумай сам. Она, что, поймала тебя с поличным?
- Еще нет, но может. Ей же потребуются аргументы для развода? Или нет? Наймет чертовых сыщиков, выследит нас...
- Вот и не доводи до этого! Ведь это всего лишь случайный проступок... Ну ошибся, с кем не бывает! Разве ты собирался по-настоящему изменять ей? В душе ты всегда оставался ей верен, не так ли? Немного теплых слов, внимания...
На какое-то время директор погрузился в раздумье. Похоже, увещевания ди Кастро стали понемногу доходить до него.
- Ты так считаешь? - проговорил он, потирая рукой подбородок.
- Разумеется. Сейчас для тебя лучшая тактика - это откровенный разговор.
Баразотти поежился, словно пытаясь свыкнуться с этой мыслью.
- Проклятье, наверное, ты прав. Ведь Неллина действительно меня любит... Что ж, пожалуй, я так и сделаю. Все ей объясню, попрошу прощения. Собственно, я и сам собирался...
- Видишь, дело не такое и сложное, - облегченно вздохнул Этторе.
- Сам посуди, что такое мужчина без жены? Так, недоразумение одно. - Спохватившись, Баразотти бросил на неаполитанца виноватый взгляд. - Прости, дорогой...
Вместо ответа тот лишь отмахнулся. А директор тут же добавил:
- Но Винченцу я тоже не хочу терять. Да и зачем? Она моя единственная радость.
- Опять Винченца! - Этторе обреченно огляделся вокруг. - А без нее никак, что ли?
- Конечно, нет! Ну объясни мне, пожалуйста, почему мужчина должен всю жизнь спать с одной и той же женщиной? Всю свою долгую жизнь... Это же полная ерунда! Нонсенс! В корне неверно, ибо противоречит мужскому естеству.
- Да, но в твоих обстоятельствах...
Баразотти пренебрежительно взмахнул рукой.
- Большое дело - переспать пару раз с девчонкой! Да ты взгляни вокруг, все повсюду трахаются - и ничего. Мир же не перевернулся из-за этого?
- Ну, если это все, что тебе нужно... - Неаполитанец кивнул в сторону сидящих у бара девиц. - Как насчет этих? Тут тебя, по крайней мере, никто не упрекнет в измене.
- Проститутки? - В голосе директора зазвучал сарказм. - Что я, по-твоему, студент, чтобы снимать проституток? И потом, есть ведь и чувства. Я люблю ее, мою маленькую Ченцину. Она мне как дочь.
Этторе кисло усмехнулся:
- Ну, тогда бросай Антонеллу и женись на этой своей бамбине.
- Ты в своем уме? - Баразотти удивленно взглянул на него. - Она же манекенщица. Кто женится на манекенщице? Да и молода она совсем. Меня же засмеют. - Он с неуверенной улыбкой помотал головой. - Нет-нет, с манекенщицами хорошо спать, но жениться...
Какое-то время они сидели молча, поглядывая по сторонам и потягивая из своих стаканов. Над столиками висел сигаретный дым и гул разговоров, посетители приходили и уходили, женщины у стойки - все так же продолжали сидеть, погруженные в свое безучастное ожидание.
Этторе, которому не терпелось поскорее закончить этот разговор и убраться восвояси, первый прервал паузу:
- Ладно, и что теперь?
Баразотти в ответ вяло пожал плечами.
- Я думаю, Антонелла не погнушается нанять детективов, - тоскливо проговорил он. - Стоит этим ищейкам добраться до Винченцы, и мне конец.
- Думаешь, девчонка не сумеет держать язык за зубами?
- Да кто ж ее знает? Ручаться ни за что нельзя.
- Может, ее куда увезти? - со вздохом предложил неаполитанец. - Пока буря не утихнет.
- Увезти?
- Вот именно. Увезти, спрятать. Не было никакой Винченцы - и точка.
Баразотти слегка одушевился:
- Я уже думал об этом. Правильно, увезти - пока у Антонеллы не пройдет истерика. Но куда?
- Отправь ее в круиз.
- В круиз? По Средиземному морю?
- Почему бы и нет?
Директор помолчал, взвешивая в уме предложение.
- Идея неплохая, но боюсь... - Он снова удрученно поскреб подбородок. - Не то чтобы я пожалел чего-то для моей малышки, но ты ведь знаешь... Эти круизы - просто помешательство какое-то. Все сломя голову бросаются на поиски приключений - сексуальных, я хочу сказать. Женщины охотятся на мужчин, мужчины на женщин. Получается не судно для отдыха, а сущий бордель. Представь ее там, среди всего этого.
Неаполитанец усмехнулся краем губ: ну разумеется, невинное дитя на арке греха - что может быть ужаснее?
- Спрячь ее тогда где-нибудь у себя.
- И где же?
- Да хоть на Комо. У тебя же есть там домик?
- В Беладжио? Ну да. Ты ведь бывал у нас там?
- Был как-то разок.
Баразотти неопределенно хмыкнул.
- Антонелле там никогда не нравилось, она предпочитает отдыхать у моря, в Финале-Лигуре или Алассио. Вилла почти весь год под замком. Я уж подумывал, не продать ли ее. - С довольным видом директор откинулся в кресле. - А что, Беладжио - это мысль!
- Вот видишь? Значит и отправь девчонку туда. Кто ее будет там искать? Чудный городок, прекрасные виды...
Директор одобрительно покачал головой:
- Точно. И я мог бы подъехать туда в свободный день - это ведь не так далеко. А то, понимаешь, сразу тебе - Таиланд! Сингапур!
- Сингапур? - удивленно переспросил Этторе.
- Да нет, это я так... - Баразотти смущенно прочистил горло. - Хотел сказать, что идея с Беладжио неплохая.
Этторе прикончил свой бренди, с облегчением встряхнулся.
- Ну вот, можно считать, дело улажено, - сказал он, поднимаясь из-за стола.
- Похоже на то, - ответил Баразотти, тоже вставая. - Не знаю, что бы я без тебя делал, дорогой. Теперь остаются пустяки: уговорить Винченцу.
- Ну, здесь проблем не будет.
- Как сказать! Она девушка современная, дома сидеть не желает, деньги зарабатывает. Кстати, у нас с ней встреча, не опоздать бы. - Директор озабоченно взглянул на часы. - Хотя времени еще достаточно. - Он кивнул в сторону лестницы, ведущей наверх, в казино. - Может, пойдем, бросим на счастье?
- Хочешь сыграть?
- Ну да, отвлечься немного. В рулетку или в покер. Не везет в любви, так хоть в этом... - Баразотти скорбно улыбнулся. - Составишь компанию?
Неаполитанец невозмутимо качнул головой.
- Почему бы и нет?
Проходя мимо бара, директор поймал взгляд одной из сидящих за стойкой красоток и игриво подмигнул ей.
Этторе Ди Кастро знали в Милане многие. Интересный, ухоженный, элегантный - в стиле этакого героя из американских кинолент - он жил, казалось, для одних удовольствий: играл в баккара, в бридж, в очко, небрежно водил машину, умел смешивать коктейли, бросать шары в боулинге, даже танцевать. Все это так, однако, если бы вы вдруг решили, что Этторе - обыкновенный плейбой или ловелас, то сделали бы ошибку. Конечно, он не был женат, и женщины обращали на него внимание. Но пользовался он этим не слишком, тут он был немного старомоден. Или, точнее сказать - осторожен, от него отдавало холодком.
Как раз это и выводило из себя некоторых знакомых с ним дам.
- Не слишком ли разборчив красавчик? - говорили они. - Что он о себе возомнил? Что он Ален Делон?
Делон не Делон, но у Этторе была своя личная жизнь, в которую он впускал далеко не каждого и о которой старался не распространяться.
При знакомстве Этторе обычно представлялся журналистом, но вряд ли кто-то сказал бы вам определенно, на кого он работает. Вроде бы на какое-то латиноамериканское агентство. А, может, и вовсе поживал на вольных хлебах. Относительно безбедное существование ему позволяла вести небольшая рента на капитал, сколоченный некогда его покойным родителем. В свое время тот был довольно крупной фигурой, занимался финансовыми и другими инспекциями на юге - в Палермо, Сорренто, Неаполе - и на Сицилии. Сам Этторе был родом из Неаполя, точно так же, как и Баразотти. Вероятно, в этом и крылся секрет их приятельских отношений: принадлежность к корням связывает неаполитанцев крепче самого крепкого морского каната. Для мужского доверительного разговора, в котором нуждался сейчас директор, трудно было бы найти кого-то более подходящего.
Когда Баразотти вошел в бар казино, Этторе уже поджидал его, сидя за столиком у окна. Перед ним стояла кружка с пивом, пиджак у него был небрежно расстегнут, ворот рубашки тоже. Галстук отсутствовал, как и платочек в нагрудном кармане пиджака. Ко всему он был небрит, что сильно бросалось в глаза. Он выглядел сонным и недовольным, словно муха вытащенная из воды - хотя вытащили его всего-навсего из постели.
- Привет, дружище! - Широко улыбаясь, Баразотти пожал ему руку. - Как поживаешь?
- Ничего, спасибо. - Этторе держался невозмутимо, как и подобает истинному южанину.
Директор уселся напротив, достал сигарету.
- Что там у тебя? Пиво?
- Пиво.
- Пиво пьешь, до ста доживешь.
- Это точно, - бесстрастно подтвердил Этторе. И, чтобы поддержать разговор, добавил:
- Ну и пекло сегодня, мадонна!
Директор состроил в ответ кислую мину: мол, уж кому бы знать.
Он подозвал официанта.
- Двойной бренди и содовую отдельно. - Вспомнив о компаньоне, добавил:
- Эй! То же самое и для него.
Покончив с заказом, Баразотти закурил сигарету и вновь повернулся к приятелю.
- Рад видеть тебя, дорогой. Действительно рад. Что поделываешь?
Этторе пожал плечами:
- Ты же знаешь... То же, что и всегда.
- Надеюсь, не без успеха?
- Грех жаловаться. Ну, а как у тебя?
- У меня? Прекрасно!.. Жена передает тебе привет.
Этторе внимательно пригляделся к Баразотти. Несмотря на весь свой лучезарный оптимизм, который, казалось, никогда не покидал директора, выглядел тот странновато. Как бы слегка не в себе.
Между тем Баразотти рассеянно огляделся вокруг. Большой, слабо освещенный зал был заполнен наполовину. Над баром светился экран телевизора, в сторонке мужчины гоняли шары по бильярдному столу, другие пытали счастья, дергая за ручки игорных автоматов. По лестнице, ведущей наверх, в казино, изредка подымались или спускались в бар, чтобы немного выпить, разодетые парочки. Среди посетителей были и одинокие женщины - сильно накрашенные, со взбитыми прическами и апатичным взглядом, они восседали на табуретах у стойки, перед каждой стакан с аперитивом, в руке сигарета. Присутствие здесь проституток никого особенно не смущало, в ночные часы район Дарсена - место весьма специфическое.
Некоторое время Баразотти молча наблюдал за ними. И вдруг затрясся от смеха.
- Что я говорю! - Он смеялся, не в силах остановиться. - Привет!.. Какой еще привет?
Этторе встревожено посмотрел на него.
- В чем дело, Рикардо?
- Да нет, ничего. - Директор утер невольную слезу, удрученно вздохнул. - Прости, дорогой. Истинно говорят: никогда не знаешь...
Официант принес бренди, содовую, соленый арахис. Баразотти поднял свой стакан, - "чин-чин!", - сделал пару небольших глотков. Затем, не слишком вдаваясь в подробности, обрисовал положение. Неаполитанец внимательно слушал.
- Ну и как тебе это? - закончил свой рассказ директор. - Живешь себе тихо-спокойно, радуешься жизни... И вдруг - бац!
С минуту помолчав, Этторе соболезнующе покачал головой.
- Сочувствую, Ричи, все это и правда печально. И кто мог такое предположить!.. - Он приготовил в уме длинную утешительную сентенцию.
Однако директор едва слушал его.
- И что она теперь сделает? - продолжал он. - Не станет же требовать развода? Черт возьми, это было бы катастрофой! Инцидент попадет в газеты, вся история выйдет наружу, и - прощай, репутация! Столько усилий, столько лет упорного труда, и что в результате? Кошачье дерьмо!.. А дети, что будет с ними? Как я посмотрю им в глаза? Это же проклятье какое-то! А я еще собирался выдвигать свою кандидатуру в Городской Совет... - Директор махнул рукой с потерянным видом. - Э-э, да что я тебе рассказываю, ты и сам все прекрасно знаешь.
Этторе молчал, бесстрастно глядя в пространство, и Баразотти с поспешностью добавил:
- Не все, конечно, так плохо, обстоятельства пока под контролем. Но делать что-то нужно.
Неаполитанец огляделся по сторонам, словно ища у кого-то поддержки. Поняв, зачем его сюда позвали, он сразу поскучнел. Антонелла прогнала своего обожаемого мужа, вот это новость! Действительно, пронюхали бы об этом газетчики... Для мерзкой статейки много не требуется, главное броский заголовок - «Конфуз депутата», или что-нибудь эдакое... Ладно, и что теперь? Давать ненужные советы, нести сочувственный вздор, как на похоронах? Кому это поможет? И почему он только не остался дома!
Помедлив, Этторе заговорил:
- Послушай, Ричи, а может не спешить, подождать немного? Обычно через день-другой все видится в другом свете. Да и Антонелла успеет поостыть.
- Вряд ли она успокоится так быстро, - возразил Баразотти. - Еще таких понаделает делов.
- Ты же мужчина! Не торопись, потерпи, прояви выдержку.
- Нет-нет, нужно что-то предпринять. - Директор нервно заерзал на стуле. - Нельзя пускать дело на самотек.
- Не знаю, на что ты надеешься, - слегка раздраженно заметил Ди Кастро. - Хочешь всех переиграть, задурить всем мозги?
- А что ты предлагаешь? Ждать, пока весь этот снежный ком рухнет мне на голову?
Этторе вздохнул.
- Ну и что ты собираешься делать? Отпираться? Хочешь убедить Антонеллу, что она не права?
- А что еще?
- Скажу тебе одно: пойди и помирись с женщиной. Будешь с ней спорить, мира не получишь.
- Да она сама этого не хочет!
Этторе снова вздохнул, потер переносицу, передвинул бокал с пивом с места на место.
- Я тебя понимаю, Ричи, не думай, - начал он снова, стараясь сохранять дипломатический тон. - Полагаю, тебе сейчас очень несладко. И все же... - Ди Кастро сделал паузу, чтобы его слова прозвучали убедительнее. - ...Попробуй взглянуть на происходящее со стороны. Тебе не кажется, что ты немного - как бы это сказать - перегибаешь? Торопишься, хочешь объять необъятное. Может, я и неправ, но на твоем месте...
Этторе смущенно повертел головой, подыскивая нужные формулировки. Ничего подходящего под рукой не нашлось, а посему он отбросил пустые экивоки и заключил:
- Право, Рикардо, не лучше было бы плюнуть, приспустить флаги и повернуть корабли обратно?
- Корабли? Какие еще корабли? - недоуменно переспросил Баразотти.
- Да разве не ясно? - Неаполитанец сделал нетерпеливый жест. - Бросить эту свою манекенщицу, поплакаться перед женой... Глядишь, все и устроится в лучшем виде.
Баразотти развел руками:
- Э-э, дорогой! Ты не знаешь Антонеллы, измены она не простит. Лучше всего - это спрятать концы в воду.
- Простит, если любит, - возразил Этторе. - И если ты по-настоящему раскаешься. Да и какая это измена, подумай сам. Она, что, поймала тебя с поличным?
- Еще нет, но может. Ей же потребуются аргументы для развода? Или нет? Наймет чертовых сыщиков, выследит нас...
- Вот и не доводи до этого! Ведь это всего лишь случайный проступок... Ну ошибся, с кем не бывает! Разве ты собирался по-настоящему изменять ей? В душе ты всегда оставался ей верен, не так ли? Немного теплых слов, внимания...
На какое-то время директор погрузился в раздумье. Похоже, увещевания ди Кастро стали понемногу доходить до него.
- Ты так считаешь? - проговорил он, потирая рукой подбородок.
- Разумеется. Сейчас для тебя лучшая тактика - это откровенный разговор.
Баразотти поежился, словно пытаясь свыкнуться с этой мыслью.
- Проклятье, наверное, ты прав. Ведь Неллина действительно меня любит... Что ж, пожалуй, я так и сделаю. Все ей объясню, попрошу прощения. Собственно, я и сам собирался...
- Видишь, дело не такое и сложное, - облегченно вздохнул Этторе.
- Сам посуди, что такое мужчина без жены? Так, недоразумение одно. - Спохватившись, Баразотти бросил на неаполитанца виноватый взгляд. - Прости, дорогой...
Вместо ответа тот лишь отмахнулся. А директор тут же добавил:
- Но Винченцу я тоже не хочу терять. Да и зачем? Она моя единственная радость.
- Опять Винченца! - Этторе обреченно огляделся вокруг. - А без нее никак, что ли?
- Конечно, нет! Ну объясни мне, пожалуйста, почему мужчина должен всю жизнь спать с одной и той же женщиной? Всю свою долгую жизнь... Это же полная ерунда! Нонсенс! В корне неверно, ибо противоречит мужскому естеству.
- Да, но в твоих обстоятельствах...
Баразотти пренебрежительно взмахнул рукой.
- Большое дело - переспать пару раз с девчонкой! Да ты взгляни вокруг, все повсюду трахаются - и ничего. Мир же не перевернулся из-за этого?
- Ну, если это все, что тебе нужно... - Неаполитанец кивнул в сторону сидящих у бара девиц. - Как насчет этих? Тут тебя, по крайней мере, никто не упрекнет в измене.
- Проститутки? - В голосе директора зазвучал сарказм. - Что я, по-твоему, студент, чтобы снимать проституток? И потом, есть ведь и чувства. Я люблю ее, мою маленькую Ченцину. Она мне как дочь.
Этторе кисло усмехнулся:
- Ну, тогда бросай Антонеллу и женись на этой своей бамбине.
- Ты в своем уме? - Баразотти удивленно взглянул на него. - Она же манекенщица. Кто женится на манекенщице? Да и молода она совсем. Меня же засмеют. - Он с неуверенной улыбкой помотал головой. - Нет-нет, с манекенщицами хорошо спать, но жениться...
Какое-то время они сидели молча, поглядывая по сторонам и потягивая из своих стаканов. Над столиками висел сигаретный дым и гул разговоров, посетители приходили и уходили, женщины у стойки - все так же продолжали сидеть, погруженные в свое безучастное ожидание.
Этторе, которому не терпелось поскорее закончить этот разговор и убраться восвояси, первый прервал паузу:
- Ладно, и что теперь?
Баразотти в ответ вяло пожал плечами.
- Я думаю, Антонелла не погнушается нанять детективов, - тоскливо проговорил он. - Стоит этим ищейкам добраться до Винченцы, и мне конец.
- Думаешь, девчонка не сумеет держать язык за зубами?
- Да кто ж ее знает? Ручаться ни за что нельзя.
- Может, ее куда увезти? - со вздохом предложил неаполитанец. - Пока буря не утихнет.
- Увезти?
- Вот именно. Увезти, спрятать. Не было никакой Винченцы - и точка.
Баразотти слегка одушевился:
- Я уже думал об этом. Правильно, увезти - пока у Антонеллы не пройдет истерика. Но куда?
- Отправь ее в круиз.
- В круиз? По Средиземному морю?
- Почему бы и нет?
Директор помолчал, взвешивая в уме предложение.
- Идея неплохая, но боюсь... - Он снова удрученно поскреб подбородок. - Не то чтобы я пожалел чего-то для моей малышки, но ты ведь знаешь... Эти круизы - просто помешательство какое-то. Все сломя голову бросаются на поиски приключений - сексуальных, я хочу сказать. Женщины охотятся на мужчин, мужчины на женщин. Получается не судно для отдыха, а сущий бордель. Представь ее там, среди всего этого.
Неаполитанец усмехнулся краем губ: ну разумеется, невинное дитя на арке греха - что может быть ужаснее?
- Спрячь ее тогда где-нибудь у себя.
- И где же?
- Да хоть на Комо. У тебя же есть там домик?
- В Беладжио? Ну да. Ты ведь бывал у нас там?
- Был как-то разок.
Баразотти неопределенно хмыкнул.
- Антонелле там никогда не нравилось, она предпочитает отдыхать у моря, в Финале-Лигуре или Алассио. Вилла почти весь год под замком. Я уж подумывал, не продать ли ее. - С довольным видом директор откинулся в кресле. - А что, Беладжио - это мысль!
- Вот видишь? Значит и отправь девчонку туда. Кто ее будет там искать? Чудный городок, прекрасные виды...
Директор одобрительно покачал головой:
- Точно. И я мог бы подъехать туда в свободный день - это ведь не так далеко. А то, понимаешь, сразу тебе - Таиланд! Сингапур!
- Сингапур? - удивленно переспросил Этторе.
- Да нет, это я так... - Баразотти смущенно прочистил горло. - Хотел сказать, что идея с Беладжио неплохая.
Этторе прикончил свой бренди, с облегчением встряхнулся.
- Ну вот, можно считать, дело улажено, - сказал он, поднимаясь из-за стола.
- Похоже на то, - ответил Баразотти, тоже вставая. - Не знаю, что бы я без тебя делал, дорогой. Теперь остаются пустяки: уговорить Винченцу.
- Ну, здесь проблем не будет.
- Как сказать! Она девушка современная, дома сидеть не желает, деньги зарабатывает. Кстати, у нас с ней встреча, не опоздать бы. - Директор озабоченно взглянул на часы. - Хотя времени еще достаточно. - Он кивнул в сторону лестницы, ведущей наверх, в казино. - Может, пойдем, бросим на счастье?
- Хочешь сыграть?
- Ну да, отвлечься немного. В рулетку или в покер. Не везет в любви, так хоть в этом... - Баразотти скорбно улыбнулся. - Составишь компанию?
Неаполитанец невозмутимо качнул головой.
- Почему бы и нет?
Проходя мимо бара, директор поймал взгляд одной из сидящих за стойкой красоток и игриво подмигнул ей.