Прочитанное. Элизабет Гилберт «Законный брак»
Элизабет Гилберт - журналистка и писательница-феминистка (больше, мне кажется, журналистка-хиппи в свободном плавании), автор известного бестселлера «Есть, молиться, любить». Его я не читал, а вот «Законный брак» попался мне под руку в библиотеке. В сущности это как бы продолжение ее первой книги. Жанр - автобиографическая проза напополам с эссеистикой. Гилберт рассказывает историю своего собственного (второго по счету) брака, которого она в сущности не планировала, вообще не хотела замуж, хотя и была влюблена - она не верит в традиционное супружество. Однако внешние обстоятельства - словно специально придуманные для какого-то любовного романа - складываются так, что она просто вынуждена жениться. Ну и, естественно, официально зарегистрировать свой брак. Неслабый удар для убежденной противницы брака, верно?:)Словом, история довольно неординарная и сопровождается пространными (и ужасающе феминистскими) размышлениями на эту и сопутствующие темы. Читается довольно легко, ибо написано профессионалкой. Книга подойдет тем, кому интересны вопросы брака, в частности, каким он возможно предстанет в недалеком будущем, а также вопросы успешности брачного союза, от чего это зависит. Как вы сами понимаете, тема животрепещущая и почти каждого касается - тем или иным боком. Многие постулаты сего увесистого труда заставляют если не задуматься, то хотя бы почесать в затылке. Книга издана относительно недавно (2015), хороший перевод, красивая обложка. Мне понравилось, понравится ли вам? Это зависит. Во-первых, это определенно НЕ художественное чтение, это главным образом журналистское (и если угодно, философское) исследование на тему брака. Хотя и весьма интересно написанное. Подумайте, нужно ли вам лично такое в данный момент. Так что специально рекомендовать не буду. Если вас интересуют дополнительно отзывы на эту книгу, сюда пожалуйста
И для затравки цитата:
"Время от времени я поднималась со своего пластикового стула и пыталась выудить хоть какую-нибудь информацию у иммиграционного служащего за пуленепробиваемым стеклом. Но он игнорировал мои мольбы, каждый раз повторяя одно и то же: «Когда нам будет что сказать о вашем бойфренде, мисс, мы вам сообщим».
Должна сказать, что в такой ситуации, пожалуй, нет в английском языке более жалкого слова, чем «бой-френд». Пренебрежение, с каким пограничник произнес это слово, свидетельствовало о том, что характер моих отношений с Фелипе не вызывает у него ни капли уважения. С какой стати правительственный служащий должен разглашать информацию о каком-то там бой-френде? Мне хотелось объясниться, сказать: послушайте, человек, которого вы держите за этой дверью, для меня важнее всех на свете. Но даже в моем нервном состоянии я сомневалась, что из этого выйдет толк. Я вообще боялась, что, если буду слишком наседать на них, Фелипе это аукнется, и поэтому беспомощно отступила. Только потом мне пришло в голову, что надо было бы позвонить адвокату. Но телефона у меня с собой не было, бросать свой пост в приемной не хотелось, да и в Далласе я адвокатов не знала, к тому же на дворе был вечер воскресенья - ну и кому бы я дозвонилась?
Наконец, шесть часов спустя, вошел пограничник и провел меня по коридорам через кроличью нору бюрократических загадок в маленькую, тускло освещенную комнату, где сидели Фелипе и служащий нацбезопасности, который его допрашивал. Оба выглядели усталыми, но лишь один из них был моим - моим любимым, и лицо его было самым знакомым лицом во всем мире.
Когда я увидела Фелипе в таком состоянии, у меня в груди заныло от тоски. Мне хотелось дотронуться до него, но я чувствовала, что это не разрешено, поэтому осталась стоять.
Мой любимый устало улыбнулся и сказал:
- Дорогая, похоже, наша жизнь теперь станет намного интереснее."