Десять ночевок (Расследование Эм Хэнсен): Глава тридцать седьмая
Тепло разлилось по моему телу, выдавливая холод из сердца, который, как я боялась, никогда не покинет меня. Тепло от чашки свежего кофе, которую торжественно подал мне милый Джонни. Тепло, излучаемое лицами людей в трейлере. Тепло, струящееся ко мне от тела Фрэнка, который сидел рядом на диване, обняв меня за плечи и притянув к себе большой сильной рукой. Толстые, грубые пальцы другой его руки неспешно блуждали по моим волосам от лба до шеи, вверх и вниз, вверх и вниз. Это заботливое движение переносило меня в какое-то неясное место, пока неутолимый холод в душе не ответил на тепло болью. Сумасшедшее жужжание голосов в трейлере гасло, растворяясь в бассейне прочих звуков, которые вкупе с массажем действовали, как пузырьки в бассейне, когда те, лопаясь, щекочут расслабленное тело.
Трейлер покачнулся, в нем прибавился еще один человек. Ворвался ночной воздух, высасывая наружу тепло и сигаретный дым, освежая мое лицо. «Привет, шериф, - загудели голоса. - Какие новости, Бен? Что можешь сказать нам?»
Я открыла глаза. Передо мной стоял шеф Бенджамин Льюис, расставив негнущиеся ноги, уперев руки в бедра, вперившись в меня своими выпуклыми глазами и заслоняя шляпой лампочку под потолком. Он посмотрел на меня и покачал головой.
- Она еще в шоке. Приподнимите-ка ей ноги.
Кто-то придвинул стул и положил на него мои ноги. В голове начало проясняться. Шериф снова заговорил:
- Дорогая мисс Хэнсен, не буду спрашивать, столько же у вас здравого смысла, сколько господь дал гусям, потому что ответ более чем очевиден. Допускаю, что мне потребовалось бы немного больше времени, чем вам, чтобы разгадать эту маленькую загадку, но для вашего здоровья было бы лучше, если бы вы продолжали свою работу здесь и позволили мне делать свою. Это то, за что мне платят. Я же говорил держаться подальше от неприятностей, как вы помните, по меньшей мере два раза. Могли бы избавить себя от адского испуга, и прямо сейчас спали бы в своей кроватке, вместо того чтобы сидеть здесь с этой жалкой компанией.
Отовсюду раздалось хихиканье. Я догадалась, что шериф вроде бы даже улыбается мне.
- Бен, - заговорил Фрэнк, - тебе лучше ее расспросить, а не самому говорить. Эм не так легко запугать; думаю, это лишь придаст ей решимости. - Снова смех. - Давай, расскажи нам, Бен, что к чему?
Наступила тишина, все уши и глаза обратились к служителю закона.
- Мерл умер, ребята. Лошадь сломала ему несколько ребер, пробив легкие. Врачи сделали все, что могли, но для старого ковбоя это был конец: его сердце остановилось еще до того, как его погрузили в «скорую».
Мои руки напряглись, и я снова начала дрожать: слишком свежа была в памяти картинка того, что осталось от Мерла Джонсона.
- Ну хватит, хватит, все хорошо, Эм, - прошептал Фрэнк, но я чувствовала, что и его пульс тоже участился. На мои глаза опять навернулись слезы, но на сей раз сладкие и всего на мгновение. Мне пришло в голову, что плакать - это, наверное, нормально, и что в такие моменты сдерживать слезы, скорее всего, означает класть кирпич обратно в мою стену.
Шериф очень своевременно сорвал шляпу и замахал ею в тесноте трейлера.
- Ладно, ребятки, все на выход. Джонни, Фрэнк, вы остаетесь. Кто-нибудь займет на время место Фрэнка на буровой, договорились? Спасибо, парни.
Рабочие с вечерней и утренней смены потянулись из трейлера, ворча, что тоже имеют право все знать, некоторые оглядывались на меня с выражением сочувствия. Шериф велел им пошевеливаться и пообещал, что они еще услышат всю историю. Когда рабочие ушли, он подогнул свои коротенькие ноги, приспустившись на дюйм, и уселся в кресло.
- Вот что я скажу: научи лошадь топтать человека, и тебе самому лучше держаться от нее подальше. Что ж, это избавляет налогоплательщиков от суда, но мне бы хотелось, чтобы он ответил на несколько вопросов. Как и когда вы на него вышли, юная леди?
Шериф допрашивал меня столь вежливым тоном, что я удивлялась, как из-за собственной глупости считала его некомпетентным и безразличным. Смущение и замешательство заставили меня пожалеть, что я не могу дать ему удовлетворительный ответ на его вопрос. Не заявить ли, будто пришла к своим открытиям благодаря блестящей дедукции, а не слепому вмешательству и безумной интуиции? Наконец, честность показалась лучшей политикой.
- Не скажу, будто знала, что это Мерл, - проговорила я, - я не заходила так далеко, но теперь все сходится. Я просто подозревала, что это не Эд. Он слишком озабочен своим тонюсеньким, как бумага, эго, поэтому у него оставалось времени на организацию сложных убийств, не говоря уже о крупных аферах на нефтяных месторождениях. Полагаю, вы найдете его прямо сейчас в мотеле «Оазис», где он развлекается с горничной. Бьюсь об заклад, Мерл подстраивал их свидания всякий раз, когда требовалось, чтобы Эд исчез из поля зрения или был недоступен, то есть оставался без твердого алиби.
- О каких аферах вы говорите?
- Воровство на месторождении Бар-Даймонд. Если вы позвоните жене Билла Крецмера в Денвер, она объяснит, как Мерл переплачивал Эду за каждую выполненную им работу. Держу пари, он подставлял Эда и в том, чего тот не делал. Это забавно, потому что Мерл однажды помог мне, вытащил меня с обеда в «Вилах», где мне не хотелось находиться, так что я считала его хорошим парнем. Но он проделал все слишком гладко, и я начала сомневаться. - Я замолчала, слишком разозлившись, чтобы говорить. Как легко я и все остальные вокруг приняли бездушные, продуманные действия паразита за доброту и человечность. Сколько лет Мерл цеплялся, как клещ, за своих «друзей», никогда не выпивая всю кровь, чтобы хозяин продолжал питать его желания?
- Продолжайте, продолжайте!
- Вся эта история с ловильными работами на буровой привлекла мое внимание. Похоже, Мерл сам принимал решения. - Я поднялась и достала из коробки с хлопьями сводный отчет. - По крайней мере, теперь я знаю, что все это значит. Билл вышел на махинации. Когда я впервые увидела отчет, то не могла понять, зачем Биллу понадобилась такая скучная информация с другого месторождения, но вот же написано черными чернилами: «Месторождение Брокен-Спер. Три скважины зацементированы и заброшены. Инженер Эд Мейер». Как видите, месторождение управляется другой нефтяной компанией: верно, Эд работал там до «Блэкфит», и я не удивлюсь, если они вышвырнули его за подозрительное обращение с деньгами. Я нашла целую пачку похожих отчетов в личных делах Билла Крецмера в его доме в Денвере, и самое смешное было то, что подписи различались. До меня не сразу дошло, потому что я ужасно спешила, но выглядело так, будто два разных человека подписывались подписью Эда. Похоже, Билл заказывал новые и новые отчеты, выясняя, на каких скважинах и каких месторождениях работал Эд, надеясь найти тот документ, где фальсификатор ошибся и подписал свое настоящее имя: Мерл Джонсон. Мерл, наверное, уже много лет выполняет работу Эда и принимает за него решения.
Шериф покачал головой.
- Какая Мерлу выгода от завышения бюджета? Его дело - минимизировать обслуживание.
- Он брал откаты. Например, если заставит Эда нанять Стретча поставлять раствор, то получит часть прибыли Стретча. Возможно, даже владел компанией по производству растворов под вымышленным именем. Возможно, даже получал процент на простоях, кто-то ведь бросил мое долото в скважину. Все это время Мерл подставлял Эда, чтобы тот взял на себя вину, если запахнет жареным. - Я своим ушам не верила. Сижу и обеляю имя Эда. Мудрый ли он управленец? Вряд ли. Виновен? Нет.
- Хорошо, - произнес шериф, - если у вас есть ответы на все вопросы, как вы узнали о хищении нефти? После того, что я услышал от Дайны Сьюэлл, мне и половине сотрудников правоохранительных органов Вайоминга потребовалось собрать сведения воедино. И хочу, чтобы вы знали, юная леди, у нас это получилось.
В голове у меня начало стучать.
- Дурацкое везение. Увидела цистерну. Проследила за ней до южной границы ранчо.
- Жить надоело, мисс Хэнсен?
- Нет. - Не радовало признаться перед этими людьми, до какой степени я конченая дура. Кроме того, моя слепая вера в собственную невидимость еще не означала, что кто-то менее проницательный, чем Мерл Джонсон, сумел бы вычислить мою игру в детектива.
- И? - подталкивал шериф.
- И еще я поговорила с Дайной. Она рассказала мне о парафиновой пломбе, которую Уилли поставил на клапан, чтобы знать, не поработал ли над ним кто-нибудь, и о том, как Уилли взялся проверять уровень нефти в резервуаре, чтобы проверить, не откачивают ли ее тайком. Думаю, со стороны Мерла было большой ошибкой позволить Эду нанять Уилли, но никто не идеален.
- Значит, вы считаете, что Мерл замешан в краже нефти?
- Да. Одно вытекает из другого, вам не кажется? - Вопрос меня смутил.
- Не будете ли вы так любезны, мисс Хэнсен, поделиться доводами в пользу своих гипотез?
- Ага, - ответила я, чувствуя, как веки опускаются под собственным весом. - Вам, пожалуй, стоит разыскать Джимми, коновода Хокинсов. Он не может говорить, но, как я знаю, умеет читать и, вероятно, писать. Он простой старик, так что на него, скорее всего, не обращали внимания.
Шериф щелкнул пальцами перед моим лицом, и я открыла глаза.
- Вы еще с нами? В ваших словах мало смысла.
- Именно кража нефти по-настоящему сбила меня с толку. Трудно передвигать автоцистерну по нефтяному месторождению, потому что в любое время вокруг буровой разъезжают разные люди. Как вспомогательные работы такое не оформишь, да и вообще зачем Хокинсу красть собственную нефть? Да и Чет разъезжал тут, будто все еще наследник нефтяного состояния. Ухаживал за сотрудницей компании, словом, ничего подозрительного. Но я везде, где появлялся труп, находила отпечатки лошадиных копыт - и не просто какие-то отпечатки. Они были от неподкованной лошади, но недостаточно грубыми для мустанга. Кроме того, дикие лошади не заходят на ранчо, они остаются на правительственной земле. Поэтому я решила поискать местную лошадь без подков и нашла пони Мерла.
- Гарт, вероятно, полагал, что Джимми настолько отрезан от мира, что никому не расскажет о делишках хозяина, - продолжила я, - но именно Джимми показал мне, как тренируют пони. Старик любит лошадей, за которыми ухаживает: они его семья. Держу пари, если вы расскажете ему о том, что Мерл сделал с этим прекрасным индейским пони, Джимми все выложит о его визитах на ранчо, о таких мелких проделках, как полуночная езда автоцистерны через двор, и о том, как темными ночами пони уводили на прогулку и возвращали изнуренным.
Шериф покачивал головой:
- Трудно поверить во все это про старину Гарта. Мы начали расследование, потому что случившееся касается его ранчо, но я не считал его замешанным. - Он прошел в другой конец трейлера и налил себе чашку кофе.
Все становилось яснее. Гарт был не то что бы беспринципным, просто ничтожным, лишенным сильных принципов. Единственное, чем примечателен его характер, - гордыня. Но Мерл действовал наверняка, по жизни руководствовался особым подходом. Изучал людей, изучал их привычки, их слабости. Он прилипал к людям из ближнего круга или, быть может, сам сближался с некоторыми, чтобы потом прилипнуть к ним. Он умел сдружился с теми, кто занимал влиятельное положение и кого была низкая самооценка. Вроде Гарта, старого приятеля со времен родео, пристрастившегося к картишкам и наследника самого богатого ранчо в округе.
Шериф, потягивая кофе, расхаживал передо мной взад-вперед.
- Продолжайте, - сказал он.
- Хорошо. Хокинс нуждался в денежном потоке от нефти, чтобы оплатить роскошных лошадей, модные новые машины и конюшни, не говоря уж об усадьбе. Тщеславие - прогрессирующая болезнь, такая же, как зависимость от азартных игр. Поэтому он влез в аферу «Мерл Джонсон Обжулинг» и принялся воровать ту нефть, которую проиграл за зеленым сукном. Мерл устроил все так, чтобы казалось, будто у скважины паршивый дебит и никто не заметил хищение нефти. Испортить клапаны и забросить время «17-1», а потом выкачивать оттуда нефть по ночам и вывозить тайной дорогой через ранчо. Когда Гарт узнал, что его сын проводит время с геологом компании, внимание постороннего заставило старика занервничать; он быстро положил конец их роману. А еще больше запаниковал, когда услышал, что Аликс едет на ранчо. Ну а Чет повел себя, как рохля. Как видите, все сходится.
Шериф достал свой маленький блокнотик и впервые что-то записал.
- Значит, эти два старика мотались в темноте, пачкая руки в нефти?
- Я не успела разглядеть, кто сидел за рулем той цистерны.
Фрэнк деликатно кашлянул.
- Наверное, Стретч, - предположил он.
- Стретч? - переспросил шериф. - Ты имеешь в виду того чумазого парня?
- Да. - В глазах Фрэнка вновь заполыхала ярость, на сей раз нескрываемая. - Этот подонок - на сто процентов человек Мерла. Эм послала его за мной, прежде чем отправиться на насосную станцию. Он решил уладить дело со мной: заставил меня сидеть с ним в баре «Ковбой», болтал без умолку на своем проклятом оклахомском. И ни слова не передал из сообщения Эм. В конце концов я просто бросил его там одного, потому что хотел увидеться с ней до начала смены. Заметил ее фонарик у поворота, но не понял, что к чему, пока не добрался до вышки и не обнаружил, что Эмми там нет. К счастью для нее, сегодня последнее воскресенье апреля.
- Что? - Шериф смотрел на Фрэнка так, словно у того начались галлюцинации.
Фрэнк снова улыбнулся.
- Смена часов, конечно. Переход на летнее время. Мы стартовали на час раньше, чем по стандартному времени. Сукин сын Джонсон думал, будто рассчитал время так, чтобы никто не проезжал через месторождение, когда его пони растопчет нашего маленького детектива, но забыл перевести часы вперед.
Вернуться в оглавление
Трейлер покачнулся, в нем прибавился еще один человек. Ворвался ночной воздух, высасывая наружу тепло и сигаретный дым, освежая мое лицо. «Привет, шериф, - загудели голоса. - Какие новости, Бен? Что можешь сказать нам?»
Я открыла глаза. Передо мной стоял шеф Бенджамин Льюис, расставив негнущиеся ноги, уперев руки в бедра, вперившись в меня своими выпуклыми глазами и заслоняя шляпой лампочку под потолком. Он посмотрел на меня и покачал головой.
- Она еще в шоке. Приподнимите-ка ей ноги.
Кто-то придвинул стул и положил на него мои ноги. В голове начало проясняться. Шериф снова заговорил:
- Дорогая мисс Хэнсен, не буду спрашивать, столько же у вас здравого смысла, сколько господь дал гусям, потому что ответ более чем очевиден. Допускаю, что мне потребовалось бы немного больше времени, чем вам, чтобы разгадать эту маленькую загадку, но для вашего здоровья было бы лучше, если бы вы продолжали свою работу здесь и позволили мне делать свою. Это то, за что мне платят. Я же говорил держаться подальше от неприятностей, как вы помните, по меньшей мере два раза. Могли бы избавить себя от адского испуга, и прямо сейчас спали бы в своей кроватке, вместо того чтобы сидеть здесь с этой жалкой компанией.
Отовсюду раздалось хихиканье. Я догадалась, что шериф вроде бы даже улыбается мне.
- Бен, - заговорил Фрэнк, - тебе лучше ее расспросить, а не самому говорить. Эм не так легко запугать; думаю, это лишь придаст ей решимости. - Снова смех. - Давай, расскажи нам, Бен, что к чему?
Наступила тишина, все уши и глаза обратились к служителю закона.
- Мерл умер, ребята. Лошадь сломала ему несколько ребер, пробив легкие. Врачи сделали все, что могли, но для старого ковбоя это был конец: его сердце остановилось еще до того, как его погрузили в «скорую».
Мои руки напряглись, и я снова начала дрожать: слишком свежа была в памяти картинка того, что осталось от Мерла Джонсона.
- Ну хватит, хватит, все хорошо, Эм, - прошептал Фрэнк, но я чувствовала, что и его пульс тоже участился. На мои глаза опять навернулись слезы, но на сей раз сладкие и всего на мгновение. Мне пришло в голову, что плакать - это, наверное, нормально, и что в такие моменты сдерживать слезы, скорее всего, означает класть кирпич обратно в мою стену.
Шериф очень своевременно сорвал шляпу и замахал ею в тесноте трейлера.
- Ладно, ребятки, все на выход. Джонни, Фрэнк, вы остаетесь. Кто-нибудь займет на время место Фрэнка на буровой, договорились? Спасибо, парни.
Рабочие с вечерней и утренней смены потянулись из трейлера, ворча, что тоже имеют право все знать, некоторые оглядывались на меня с выражением сочувствия. Шериф велел им пошевеливаться и пообещал, что они еще услышат всю историю. Когда рабочие ушли, он подогнул свои коротенькие ноги, приспустившись на дюйм, и уселся в кресло.
- Вот что я скажу: научи лошадь топтать человека, и тебе самому лучше держаться от нее подальше. Что ж, это избавляет налогоплательщиков от суда, но мне бы хотелось, чтобы он ответил на несколько вопросов. Как и когда вы на него вышли, юная леди?
Шериф допрашивал меня столь вежливым тоном, что я удивлялась, как из-за собственной глупости считала его некомпетентным и безразличным. Смущение и замешательство заставили меня пожалеть, что я не могу дать ему удовлетворительный ответ на его вопрос. Не заявить ли, будто пришла к своим открытиям благодаря блестящей дедукции, а не слепому вмешательству и безумной интуиции? Наконец, честность показалась лучшей политикой.
- Не скажу, будто знала, что это Мерл, - проговорила я, - я не заходила так далеко, но теперь все сходится. Я просто подозревала, что это не Эд. Он слишком озабочен своим тонюсеньким, как бумага, эго, поэтому у него оставалось времени на организацию сложных убийств, не говоря уже о крупных аферах на нефтяных месторождениях. Полагаю, вы найдете его прямо сейчас в мотеле «Оазис», где он развлекается с горничной. Бьюсь об заклад, Мерл подстраивал их свидания всякий раз, когда требовалось, чтобы Эд исчез из поля зрения или был недоступен, то есть оставался без твердого алиби.
- О каких аферах вы говорите?
- Воровство на месторождении Бар-Даймонд. Если вы позвоните жене Билла Крецмера в Денвер, она объяснит, как Мерл переплачивал Эду за каждую выполненную им работу. Держу пари, он подставлял Эда и в том, чего тот не делал. Это забавно, потому что Мерл однажды помог мне, вытащил меня с обеда в «Вилах», где мне не хотелось находиться, так что я считала его хорошим парнем. Но он проделал все слишком гладко, и я начала сомневаться. - Я замолчала, слишком разозлившись, чтобы говорить. Как легко я и все остальные вокруг приняли бездушные, продуманные действия паразита за доброту и человечность. Сколько лет Мерл цеплялся, как клещ, за своих «друзей», никогда не выпивая всю кровь, чтобы хозяин продолжал питать его желания?
- Продолжайте, продолжайте!
- Вся эта история с ловильными работами на буровой привлекла мое внимание. Похоже, Мерл сам принимал решения. - Я поднялась и достала из коробки с хлопьями сводный отчет. - По крайней мере, теперь я знаю, что все это значит. Билл вышел на махинации. Когда я впервые увидела отчет, то не могла понять, зачем Биллу понадобилась такая скучная информация с другого месторождения, но вот же написано черными чернилами: «Месторождение Брокен-Спер. Три скважины зацементированы и заброшены. Инженер Эд Мейер». Как видите, месторождение управляется другой нефтяной компанией: верно, Эд работал там до «Блэкфит», и я не удивлюсь, если они вышвырнули его за подозрительное обращение с деньгами. Я нашла целую пачку похожих отчетов в личных делах Билла Крецмера в его доме в Денвере, и самое смешное было то, что подписи различались. До меня не сразу дошло, потому что я ужасно спешила, но выглядело так, будто два разных человека подписывались подписью Эда. Похоже, Билл заказывал новые и новые отчеты, выясняя, на каких скважинах и каких месторождениях работал Эд, надеясь найти тот документ, где фальсификатор ошибся и подписал свое настоящее имя: Мерл Джонсон. Мерл, наверное, уже много лет выполняет работу Эда и принимает за него решения.
Шериф покачал головой.
- Какая Мерлу выгода от завышения бюджета? Его дело - минимизировать обслуживание.
- Он брал откаты. Например, если заставит Эда нанять Стретча поставлять раствор, то получит часть прибыли Стретча. Возможно, даже владел компанией по производству растворов под вымышленным именем. Возможно, даже получал процент на простоях, кто-то ведь бросил мое долото в скважину. Все это время Мерл подставлял Эда, чтобы тот взял на себя вину, если запахнет жареным. - Я своим ушам не верила. Сижу и обеляю имя Эда. Мудрый ли он управленец? Вряд ли. Виновен? Нет.
- Хорошо, - произнес шериф, - если у вас есть ответы на все вопросы, как вы узнали о хищении нефти? После того, что я услышал от Дайны Сьюэлл, мне и половине сотрудников правоохранительных органов Вайоминга потребовалось собрать сведения воедино. И хочу, чтобы вы знали, юная леди, у нас это получилось.
В голове у меня начало стучать.
- Дурацкое везение. Увидела цистерну. Проследила за ней до южной границы ранчо.
- Жить надоело, мисс Хэнсен?
- Нет. - Не радовало признаться перед этими людьми, до какой степени я конченая дура. Кроме того, моя слепая вера в собственную невидимость еще не означала, что кто-то менее проницательный, чем Мерл Джонсон, сумел бы вычислить мою игру в детектива.
- И? - подталкивал шериф.
- И еще я поговорила с Дайной. Она рассказала мне о парафиновой пломбе, которую Уилли поставил на клапан, чтобы знать, не поработал ли над ним кто-нибудь, и о том, как Уилли взялся проверять уровень нефти в резервуаре, чтобы проверить, не откачивают ли ее тайком. Думаю, со стороны Мерла было большой ошибкой позволить Эду нанять Уилли, но никто не идеален.
- Значит, вы считаете, что Мерл замешан в краже нефти?
- Да. Одно вытекает из другого, вам не кажется? - Вопрос меня смутил.
- Не будете ли вы так любезны, мисс Хэнсен, поделиться доводами в пользу своих гипотез?
- Ага, - ответила я, чувствуя, как веки опускаются под собственным весом. - Вам, пожалуй, стоит разыскать Джимми, коновода Хокинсов. Он не может говорить, но, как я знаю, умеет читать и, вероятно, писать. Он простой старик, так что на него, скорее всего, не обращали внимания.
Шериф щелкнул пальцами перед моим лицом, и я открыла глаза.
- Вы еще с нами? В ваших словах мало смысла.
- Именно кража нефти по-настоящему сбила меня с толку. Трудно передвигать автоцистерну по нефтяному месторождению, потому что в любое время вокруг буровой разъезжают разные люди. Как вспомогательные работы такое не оформишь, да и вообще зачем Хокинсу красть собственную нефть? Да и Чет разъезжал тут, будто все еще наследник нефтяного состояния. Ухаживал за сотрудницей компании, словом, ничего подозрительного. Но я везде, где появлялся труп, находила отпечатки лошадиных копыт - и не просто какие-то отпечатки. Они были от неподкованной лошади, но недостаточно грубыми для мустанга. Кроме того, дикие лошади не заходят на ранчо, они остаются на правительственной земле. Поэтому я решила поискать местную лошадь без подков и нашла пони Мерла.
- Гарт, вероятно, полагал, что Джимми настолько отрезан от мира, что никому не расскажет о делишках хозяина, - продолжила я, - но именно Джимми показал мне, как тренируют пони. Старик любит лошадей, за которыми ухаживает: они его семья. Держу пари, если вы расскажете ему о том, что Мерл сделал с этим прекрасным индейским пони, Джимми все выложит о его визитах на ранчо, о таких мелких проделках, как полуночная езда автоцистерны через двор, и о том, как темными ночами пони уводили на прогулку и возвращали изнуренным.
Шериф покачивал головой:
- Трудно поверить во все это про старину Гарта. Мы начали расследование, потому что случившееся касается его ранчо, но я не считал его замешанным. - Он прошел в другой конец трейлера и налил себе чашку кофе.
Все становилось яснее. Гарт был не то что бы беспринципным, просто ничтожным, лишенным сильных принципов. Единственное, чем примечателен его характер, - гордыня. Но Мерл действовал наверняка, по жизни руководствовался особым подходом. Изучал людей, изучал их привычки, их слабости. Он прилипал к людям из ближнего круга или, быть может, сам сближался с некоторыми, чтобы потом прилипнуть к ним. Он умел сдружился с теми, кто занимал влиятельное положение и кого была низкая самооценка. Вроде Гарта, старого приятеля со времен родео, пристрастившегося к картишкам и наследника самого богатого ранчо в округе.
Шериф, потягивая кофе, расхаживал передо мной взад-вперед.
- Продолжайте, - сказал он.
- Хорошо. Хокинс нуждался в денежном потоке от нефти, чтобы оплатить роскошных лошадей, модные новые машины и конюшни, не говоря уж об усадьбе. Тщеславие - прогрессирующая болезнь, такая же, как зависимость от азартных игр. Поэтому он влез в аферу «Мерл Джонсон Обжулинг» и принялся воровать ту нефть, которую проиграл за зеленым сукном. Мерл устроил все так, чтобы казалось, будто у скважины паршивый дебит и никто не заметил хищение нефти. Испортить клапаны и забросить время «17-1», а потом выкачивать оттуда нефть по ночам и вывозить тайной дорогой через ранчо. Когда Гарт узнал, что его сын проводит время с геологом компании, внимание постороннего заставило старика занервничать; он быстро положил конец их роману. А еще больше запаниковал, когда услышал, что Аликс едет на ранчо. Ну а Чет повел себя, как рохля. Как видите, все сходится.
Шериф достал свой маленький блокнотик и впервые что-то записал.
- Значит, эти два старика мотались в темноте, пачкая руки в нефти?
- Я не успела разглядеть, кто сидел за рулем той цистерны.
Фрэнк деликатно кашлянул.
- Наверное, Стретч, - предположил он.
- Стретч? - переспросил шериф. - Ты имеешь в виду того чумазого парня?
- Да. - В глазах Фрэнка вновь заполыхала ярость, на сей раз нескрываемая. - Этот подонок - на сто процентов человек Мерла. Эм послала его за мной, прежде чем отправиться на насосную станцию. Он решил уладить дело со мной: заставил меня сидеть с ним в баре «Ковбой», болтал без умолку на своем проклятом оклахомском. И ни слова не передал из сообщения Эм. В конце концов я просто бросил его там одного, потому что хотел увидеться с ней до начала смены. Заметил ее фонарик у поворота, но не понял, что к чему, пока не добрался до вышки и не обнаружил, что Эмми там нет. К счастью для нее, сегодня последнее воскресенье апреля.
- Что? - Шериф смотрел на Фрэнка так, словно у того начались галлюцинации.
Фрэнк снова улыбнулся.
- Смена часов, конечно. Переход на летнее время. Мы стартовали на час раньше, чем по стандартному времени. Сукин сын Джонсон думал, будто рассчитал время так, чтобы никто не проезжал через месторождение, когда его пони растопчет нашего маленького детектива, но забыл перевести часы вперед.
Вернуться в оглавление