Моя работа
Попытки устроиться на нормальную работу я не прекращала в течение двух лет, периодически безрезультатно обходила отделы кадров всех организаций и предприятий в городе. Надо сказать, что мой диплом горного инженера пригодился бы даже здесь в сельской местности, потому что в городе есть завод по производству буровой геологической техники, но именно в то время он проходил долгую процедуру приватизации и , как мне говорили в отделе кадров, приема не было.
Но в один прекрасный августовский день я таки попала на прием к директору этого завода. Он так обрадовался, увидев мой диплом, оказывается, он тоже учился в этом институте, и я была единственным человеком с таким же дипломом в этом городе. Мне повезло, он взял меня на работу. Только мой диплом опять не пригодился, потому что место было только в заводской теплице, оттуда только что уволился агроном, ну а я по образованию не агроном, поэтому меня взяли просто рабочей теплицы, с самой маленькой зарплатой. Но я была рада и этому. Теплица была большая, в одной секции росли каллы, а в другой огурцы, лук, розы и хризантемы. Я там была одна, сама себе начальник и подчиненный, не имеющая понятия об агротехнике тепличных растений. Все постигалось на практике, я быстро всему научилась. И одновременно поступила в Воронежский СХИ, на заочный экономический факультет. Проработав в теплице два года, мне удалось перейти в финансовый отдел, к тому времени диплом экономиста у меня уже был. С этим тоже повезло, на заводе, как и в стране, был жесточайший экономический кризис, все непрофильные и нерентабельные подразделения закрывались, теплицу собирались ликвидировать. В это время в финансовом отделе сотрудница уходила в декрет, а начальником отдела была женщина, приехавшая из Душанбе пять лет назад. Она меня и взяла к себе, и научила всему, что умела сама. А через два года я стала начальником финансового отдела, а она зам.директора по экономике. А через пять лет я стала зам.главного бухгалтера, а еще через пять лет главным бухгалтером завода.
На путь от безработного до руководителя высшего звена крупного предприятия мне потребовалось пятнадцать лет.
За эти годы на моих глазах происходил развал советской промышленности и сельского хозяйства. В 1992 году в городе было 8 заводов - кирпичный, молочный, железобетонных изделий, асфальтовый, геологоразведочного оборудования, мукомольный, пластмасс, хлебозавод. А также мясокомбинат, галантерейная фабрика, пухо-перовая фабрика, птицефабрика, свинокомплекс, несколько строительных организаций. Вокруг города возделывали поля несколько колхозов, большой совхоз-миллионер, в каждом из них было большое поголовье коров, лошадей, овец. Первым закрылся завод пластмасс - огромный завод, площадью полсотни гектаров. За ним следом закрыли кожгалантерейную фабрику и завод железобетонных изделий. Потом прикрыли строительные организации и асфальтовый завод. Параллельно разваливали сельское хозяйство. Сначала уничтожили поголовье скота, а потом и землю перестали обрабатывать, к концу 90-х годов колхозы и совхоз ликвидировали полностью. Как следствие, закрылся молочный завод и мясокомбинат. Птицефабрика, свинокомплекс и кирпичный завод тоже закрылись. Наш завод тоже лихорадило и трясло. Было ощущение, что в стране исчезли все деньги. Заказы на продукцию были, а платить за них было нечем. А нам соответственно было нечем платить нашим поставщикам. И так было у всех. Выкручивались как могли, бартер был по всей стране. Мы продавали буровые машины в обмен на одежду, ковры, продукты. А их в свою очередь выдавали людям вместо зарплаты, на нее тоже не было денег. Сейчас очевидно, что это был общегосударственный передел собственности. Акции предприятий выкупались москвичами, как правило, ничего не понимающими в специфике их работы. Из-за тотальных неплатежей предприятия банкротились и ликвидировались. Сельскохозяйственные земли отжимались или скупались за бесценок, и теперь они принадлежат холдингам, за которыми стоят совершенно конкретные чиновники.