Смеётся край серебряной Луны,
Упрямый Йод божественных глаголов
Стал запятой, и вот разделены
Палач и жертва в текстах приговоров.
А утром, среди скомканных плевел
Бумажных судеб прочего народа,
С единственным, кто чудом уцелел,
Играла девочка по имени Свобода.
Такое чувство, что мне почему-то сообщили, как кого-то на Ближнем Востоке оправдали.
Или оправдают. Зачем-то мне надо знать это. Хотя применимо и к нашим реалиям...