Не надо злоупотреблять нашей добротой
После шедевральных «Баббы Хо-Тепа» и «В финале Джон умрёт» Дона Коскарелли посмотрел наконец тетралогию «Фантазм». Фильм замечательный, просто чудесный: идиотский, трэшевый, по-настоящему безумный, не стеснённый малейшим намёком на здравый смысл. Сказка в чистом, первозданном, бредовом и примитивном виде, такое писывали братья Гримм. Архетипы так и прут. Ну, о «Фантазме» и о «Джоне», буде на то время, напишу позже, эти произведения заслуживают самого пристального внимания. О «Бабба Хо-Тепе» уже написал. Здесь о другом, навеянном.
В «Фантазме» видим уникального ужастикового злодея, не уступающего никому из моего золотого списка, я всерьёз задумался о том, что десятку надо расширять. Ангус Скримм, персонаж его Высокий Человек; наши грубияны перевели «Верзила», - но «Верзила» не подходит, слишком топорно. Налицо двухметровый седовласый господин дирижёрской или профессорской внешности, с манерами, впрочем, отнюдь не профессорскими, то ещё инферно из него лезет, то ещё неистовство, и этот когнитивный диссонанс придаёт неповторимой зловещести. Смертоносные серебряные шары стаями носятся вокруг в полёте, о чём мог только мечтать покойный Виталий Вульф. Костюм тёмный, строгий, - но не по размеру, короткий, как у школьника, и этот миролюбивый венчик волос, обрамляющий леденящую гримасу! Выдвинул губу - обкакался зритель в третьем ряду, прищурил глаз - в четвёртом, поднял бровь - и в пятом ряду готовы уже семеро… Неподражаемый рык: «Бооой»! Образ безупречный и незабываемый.
«А ведь у него, если разобраться, доброе лицо», - подумал я, разглядывая ревущего дедушку Ангуса. Так и есть, если вы посмотрите на фотографии самого актёра, то увидите, что на них изображён человек явно добрый и душевный. Я не поленился поискать их, после того, как меня осенило: лучшие исполнители всех кошмарных ролей всегда имели добрые лица.
Вот Роберт Инглунд, знаменитый Фредди Крюгер: в миру скромный, белокурый, с кудряшкой, застенчивая покладистая улыбка: внешность не профессорская, а, скорее, доцентская. Само миролюбие. А как напялит шляпу да скорчит рожу - хоть святых выноси! И не нужно говорить, что тут дело в гриме. Грим гримом, но важнее всего талант. Обратите внимание, хмырь этот, что пытался заменить его на посту Крюгера в ремейке, имеет вид уже не добрый; ну, пусть и не злой, просто такой себе человек-пила. Ни холоден, ни горяч. И заметьте, с этакой-то внешностью он на этой стезе с треском проваливается. Для того, чтобы сыграть монстра, нужен именно добряк. А не просто высохший пилообразный дядька.
Почему, опять же, на Лугоши мы сейчас уже смотрим как на комика, а игра Карлоффа по-прежнему потрясает? Не в последнюю очередь потому, что у Карлоффа лицо добрее, бровастого индусского дедушки, а Лугоши холодный как лягуша. Самое главное, конечно, талант, но вот что интересно, талантливы в создании и воплощении наводящих ужас типажей люди с не просто приятными, но добрыми лицами, быть может, не всегда красивыми, но всегда безусловно симпатичными.
Можно бы и далее рассыпаться в примерах, но я не буду этого делать, потому что речь уже совсем не только про кино. Речь о том, что не дай кому-то бог довести до края доброго человека. Малым не покажется никому.
Прервите чтение, подойдите к зеркалу и внимательно рассмотрите своё отражение. Я знаю, у вас доброе лицо - другой не дочитал бы эту ахинею аж до этого места. У вас доброе лицо, следовательно, вы несёте в себе потенциальную угрозу.
Если человек живёт во зле как в чём-то привычном, это не может не притуплять его инфернального рвения. Если же он к злу равнодушен, то ни о каком рвении речь вообще не идёт. Иное дело - фатально оступившийся добродий. Чем дальше человек от зла, тем яростнее он, будучи затянут в зло. Как говорится, чтобы низко пасть, нужно загреметь с большой высоты. Так вот, летя с большой высоты, объект набирает такую скорость, которая делает его особенно разрушительным и опасным. Если человек слетел с катушек и сорвался в пропасть, им овладевает отчаяние, эмоция, которая может быть исключительно мощным движителем. Понеслось! В обречённом бешенстве падая, уничтожать, разнося к чёртовой бабушке всё вокруг!
Упомянутые актёры - они как раз, будучи от природы добряками, понимают интуитивно всю силу и глубину такого отчаяния, оттого и удаются им образы разгулявшегося зла. Да и вообще ведь вокруг этого значительная часть искусства крутится, и даже в простоватом христианстве выражение «падший ангел» обозначает именно князя тьмы.
На самом деле вреда больше от зла повседневного, неторопливого и методичного, - уже в силу массовидности его. Но именно единичные случаи падения ужасают и завораживают.
В общем, дай бог, как говорится, чтобы добрые люди зверели только в кино. Так ведь доводят же. А потом сами удивляются, что творится.