Два мира древней иконы III
* * *
Между двумя пространствами, между миром Горним и дольним, лежала не столь физическая, но мистическая и смысловая граница. На иконе в Троицком храме Троицкого монастыря «Жены мироносицы у гроба Господня» между женами, «представляющими» обыденное пространство, и ангелом - мистическое пространство, изображен гроб Господен и пещера - вход в преисподню. Сам ангел изображен не от мира сего - светлые одежды, ангелоподобный облик юноши с крыльями, невесомость фигуры. Разделением между Тем миром и этим легла смерть.
Древний иконописец мыслил метафизическими категориями. Ангел - образ Божественного, Горнего мира, жены-мироносицы - символизируют все человечество. И человечество неоднородно - фигуры жен даны сплошным рядом внизу, затем выше расходятся, как бы из единого корня. Взгляды мироносиц обращены ко гробу Господню (в гробу лежат одежды Господа - это уже не непроходимая граница, смерть расколота, смерть уже в себе получила свою смерть); у них разное отношение к смерти Господа и вести, которую принес ангел. Мироносица ближе ко гробу скорбит, она не услышала весть о воскресении Господа, средняя - между верой и неверием, крайняя слева- изображена в движении от гроба, ко гробу повернута только голова, для нее весть ангела - радостная весть.
На древней иконе изображено не только два пространства, обыденное и мистическое, мир дольний и мир Горний, но реакция мира дольнего (жены-мироносицы) на мир Горний. Они стновятся проницаемы друг для друга. Мир Горний, который в обыденной жизни невидим, причем принципиально невидим (по греховности и смертности человечества) на древней иконе становится видимым. Персонажи иконы (жены-мироносицы, Богоматерь, апостолы и святые) видят Иной мир.
Древний иконописец принципиально изображает явление чрезвычайное, необыденное, уникальное и неповторимое; повествуя о библейском событии, он изображает не столько два пространства, сколько встречу двух пространств. Икона не имеет собственного изобразительного (зрительного) материала; она «иллюстрирует» Писание. На иконе нет теогонии, отдельной жизни богов, драматизма их взаимоотношений (вся языческая мифология). (Единственным уникальным образцом в иконописи является «Троица» Рублева.)
Икона изображает явление мира Горнего в мир дольний. И оба пространства - мистическое и обыденное - являются обязательными элементами иконографии. Коллизия, драматизм состоит именно в отношениях мира Горнего и дольнего.
Борис Раушенбах прав в том, что то высокое изящество, мистичность иконы были со временем утрачены. «К несчастью этот метод (эпохи Возрождения) неразделения реального и мистического пространства переходит и в русскую живопись, снижая наряду с другими причинами ее богословскую глубину». Образы небесных сил, Христос становятся неотличимы от обыденного пространства. Исчезает динамика, драматизм сюжета иконы, собственно исчезает ее концептуальный момент. Икона - это рассказ, повествование, евангельское или ветхозаветное событие в самой кульминационной ее части. Современные иконы стали статичны в содержательном плане, нединамичны, бессюжетны.
Между двумя пространствами, между миром Горним и дольним, лежала не столь физическая, но мистическая и смысловая граница. На иконе в Троицком храме Троицкого монастыря «Жены мироносицы у гроба Господня» между женами, «представляющими» обыденное пространство, и ангелом - мистическое пространство, изображен гроб Господен и пещера - вход в преисподню. Сам ангел изображен не от мира сего - светлые одежды, ангелоподобный облик юноши с крыльями, невесомость фигуры. Разделением между Тем миром и этим легла смерть.
Древний иконописец мыслил метафизическими категориями. Ангел - образ Божественного, Горнего мира, жены-мироносицы - символизируют все человечество. И человечество неоднородно - фигуры жен даны сплошным рядом внизу, затем выше расходятся, как бы из единого корня. Взгляды мироносиц обращены ко гробу Господню (в гробу лежат одежды Господа - это уже не непроходимая граница, смерть расколота, смерть уже в себе получила свою смерть); у них разное отношение к смерти Господа и вести, которую принес ангел. Мироносица ближе ко гробу скорбит, она не услышала весть о воскресении Господа, средняя - между верой и неверием, крайняя слева- изображена в движении от гроба, ко гробу повернута только голова, для нее весть ангела - радостная весть.
На древней иконе изображено не только два пространства, обыденное и мистическое, мир дольний и мир Горний, но реакция мира дольнего (жены-мироносицы) на мир Горний. Они стновятся проницаемы друг для друга. Мир Горний, который в обыденной жизни невидим, причем принципиально невидим (по греховности и смертности человечества) на древней иконе становится видимым. Персонажи иконы (жены-мироносицы, Богоматерь, апостолы и святые) видят Иной мир.
Древний иконописец принципиально изображает явление чрезвычайное, необыденное, уникальное и неповторимое; повествуя о библейском событии, он изображает не столько два пространства, сколько встречу двух пространств. Икона не имеет собственного изобразительного (зрительного) материала; она «иллюстрирует» Писание. На иконе нет теогонии, отдельной жизни богов, драматизма их взаимоотношений (вся языческая мифология). (Единственным уникальным образцом в иконописи является «Троица» Рублева.)
Икона изображает явление мира Горнего в мир дольний. И оба пространства - мистическое и обыденное - являются обязательными элементами иконографии. Коллизия, драматизм состоит именно в отношениях мира Горнего и дольнего.
Борис Раушенбах прав в том, что то высокое изящество, мистичность иконы были со временем утрачены. «К несчастью этот метод (эпохи Возрождения) неразделения реального и мистического пространства переходит и в русскую живопись, снижая наряду с другими причинами ее богословскую глубину». Образы небесных сил, Христос становятся неотличимы от обыденного пространства. Исчезает динамика, драматизм сюжета иконы, собственно исчезает ее концептуальный момент. Икона - это рассказ, повествование, евангельское или ветхозаветное событие в самой кульминационной ее части. Современные иконы стали статичны в содержательном плане, нединамичны, бессюжетны.