***
Каждый идёт в свой изумрудный город.
Девичьи дни сочтены, пути понятны:
Жёлтая лента, псы, туманные горы...
Лживые мудрецы, и в конце обратно.
Старенький дом. Окно. Колыбель постели.
Жарко дохнёт в окно пустота канзаса...
Жаль, - подумает элли, не-девочка-элли, -
Долгая жизнь. Два слова: "свободная касса"...
Каждый, кто рождён с топором железным,
С детства лужён и травлён: нельзя заплакать.
Может, - думает, - с сердцем стану полезным.
Может, умеет любить мясная мякоть?
Так и живёт, прихлёбывая из маслёнки:
Ищет то ли любви, то ли в небо тропку.
Лев привычно ловит мышей под шконкой.
Умник-урод устал, ушёл на растопку.
Маковые поля... Корабли на суше.
Но у стальных людей и тоска стальная.
Ржа разъедает под полировкой душу.
Где ты, алёнка, - шепчет, - да, элли... знаю.
В сказочном мире сказочек не бывает.
Девочка и дровосек через лес идут.
Всё вокруг зелено... но что - кто знает?
Лучше тебе поверить, что изумруд.
Девичьи дни сочтены, пути понятны:
Жёлтая лента, псы, туманные горы...
Лживые мудрецы, и в конце обратно.
Старенький дом. Окно. Колыбель постели.
Жарко дохнёт в окно пустота канзаса...
Жаль, - подумает элли, не-девочка-элли, -
Долгая жизнь. Два слова: "свободная касса"...
Каждый, кто рождён с топором железным,
С детства лужён и травлён: нельзя заплакать.
Может, - думает, - с сердцем стану полезным.
Может, умеет любить мясная мякоть?
Так и живёт, прихлёбывая из маслёнки:
Ищет то ли любви, то ли в небо тропку.
Лев привычно ловит мышей под шконкой.
Умник-урод устал, ушёл на растопку.
Маковые поля... Корабли на суше.
Но у стальных людей и тоска стальная.
Ржа разъедает под полировкой душу.
Где ты, алёнка, - шепчет, - да, элли... знаю.
В сказочном мире сказочек не бывает.
Девочка и дровосек через лес идут.
Всё вокруг зелено... но что - кто знает?
Лучше тебе поверить, что изумруд.