девочка на шаре
Интересно, это только мне здесь видится Девочка на шаре?
[девочка на шаре]
а вообще мы, то есть уже я, ехала по Каракруму. Темнело, джип подпрыгивал и трясся как в последний раз. Потом фыркнул и остановился в ряду грузовиков, автобусов и прочих.
- пойдем, - махнул рукой водитель и пошел вперед. Впереди дорогу преграждали камни, техника, китайские инженеры и военные. Мы потоптались в любопытстве, пытаясь на глаз оценить урон и время.
- Час, не больше, - махнул рукой водитель, не то Али, не то Раджи. С непременной фамилией Хан.
Я стремилась к восьми тысячам Нанга Парбат, и впереди было сплошное недоумение - перед Фейри Мидоуз, где ночуют и смотрят на прекрасную гору, согласно путеводителю, было доехать до моста, свернуть с Каракорумского Хайвея на зубодробительный серпантин, и в завершении - 2 часа пешком. На Каракорам же стремительно опускались сумерки.
И в этом мягком свете, недоумении, ласковом, с легкой прохладцей, ветре, зарделась стеснительным закатом капризная Нанга Парбат. Из автобуса, одного из десятка, теснившегося на дороге, вышла девочка. Ей была любопытны я и мой фотоаппарат, а она была мне прекрасна.
И мы сидели на камнях и ждали. Я освоила искусство ждать в совершенстве - без этого нервного шага и потирания рук. Откуда то из глубины веков во мне поднималось библейское терпение, огромное, как иудейская пустыня для случайного путника. Я совершенно не переживала что будет дальше, когда опустится ночь - просто нащупала в рюкзаке фонарик и запомнила. Просто сидела и смотрела, как техника и китайские инженеры откидывают огромные камни. Как нежно розовеет вершина Нанга Парбат. Как смотрит на меня девочка на шаре.
[девочка на шаре]
а вообще мы, то есть уже я, ехала по Каракруму. Темнело, джип подпрыгивал и трясся как в последний раз. Потом фыркнул и остановился в ряду грузовиков, автобусов и прочих.
- пойдем, - махнул рукой водитель и пошел вперед. Впереди дорогу преграждали камни, техника, китайские инженеры и военные. Мы потоптались в любопытстве, пытаясь на глаз оценить урон и время.
- Час, не больше, - махнул рукой водитель, не то Али, не то Раджи. С непременной фамилией Хан.
Я стремилась к восьми тысячам Нанга Парбат, и впереди было сплошное недоумение - перед Фейри Мидоуз, где ночуют и смотрят на прекрасную гору, согласно путеводителю, было доехать до моста, свернуть с Каракорумского Хайвея на зубодробительный серпантин, и в завершении - 2 часа пешком. На Каракорам же стремительно опускались сумерки.
И в этом мягком свете, недоумении, ласковом, с легкой прохладцей, ветре, зарделась стеснительным закатом капризная Нанга Парбат. Из автобуса, одного из десятка, теснившегося на дороге, вышла девочка. Ей была любопытны я и мой фотоаппарат, а она была мне прекрасна.
И мы сидели на камнях и ждали. Я освоила искусство ждать в совершенстве - без этого нервного шага и потирания рук. Откуда то из глубины веков во мне поднималось библейское терпение, огромное, как иудейская пустыня для случайного путника. Я совершенно не переживала что будет дальше, когда опустится ночь - просто нащупала в рюкзаке фонарик и запомнила. Просто сидела и смотрела, как техника и китайские инженеры откидывают огромные камни. Как нежно розовеет вершина Нанга Парбат. Как смотрит на меня девочка на шаре.