Взгляд на литературу
Разговор в редакции одного толстого журнала. (Я отдал туда "Ивана Пичугина" и первую главу "Себастиана Найта". Обе вещи были отвергнуты. Сегодня я забирал рукописи).- Я бы хотел узнать Ваше мнение... Несколько слов
( Read more... )
Reply
Мастерам соцреализма не осознать его метод. Им тогда придется признать свою полную несостоятельность. Отсутствие менторства и поучений, отрицание "литературы великих идей" - что же останется от соцреализма?
Интересно, что было бы с нами, если бы Набоков был нашим детским чтением, когда формируются симпатии и нюх у души безошибочен...
Так ему и Мандельштам не угодил? Ох...
Reply
А у тебя есть готовый список из, скажем 9 имён 20 века, по трём поколениям, по 3 имени на поколение? Я пока не решил для себя окончательно.
Reply
Вспоминаю, когда же я впервые прочла Набокова... Да, лет в 20, наверно. Вообрази: как что-то обычное просто в киоске возле площади трех вокзалов купила маленький сборник в мягкой обложке - "Весна в Фиальте". Нет, я уже знала, кого я покупаю. Прочла сразу - и боже мой, как же это было вовремя, желанно и кстати! Я просто взвыла, как гумилевская "тварь скользкая" - помнишь -
...Как некогда в разросшихся хвощах
Ревела от сознания бессилья
Тварь скользкая, почуя на плечах
Еще не появившиеся крылья...
Вот точно так же, как впервые услышанный БГ полностью отсек от слуха всяческую попсу, которая, благодаря ему, в моей жизни так и не началась.
Reply
Этот сборник я помню. Самое-самое первое издание, кажется, 88 года. Его у меня никогда не было. Он теперь, возможно, редкость.
Гумилёва сейчас как раз перечитываю))
Reply
Лев Глебович, Федор Константинович, чуть позже Пнин... В их шкуры влезаешь легко и охотно, и сидят они на тебе ловко, без зазора...
"Весну в Фиальте" я и теперь часто перечитываю. Меня завораживает это нарастание солнца. От первой фразы "Весна в Фиальте облачна и скучна", до финального крещендо "...белое небо над Фиальтой незаметно налилось солнцем, и теперь оно было солнечное сплошь, и это белое сияние ширилось, ширилось, все растворялось в нем, все исчезало..."
И еще по ходу надо следить, как появляются солнечные блики, сохнут и греются камни, просвечивает стакан с вином...
Угадала я с Гумилевым, да? Прощучила...
Reply
Reply
Человек в Питер съездил, фото из дома Набоковых на Большой Морской запостил: http://bruno-west.livejournal.com/974959.html
Reply
Это если почти совсем не думать, поддаться первым ассоциациям.
Набокова включать или нет? Соблюдать географический принцип?
А как быть с теми, кто начал еще в ХIХ веке? Или Чехов - классик, и в конкурсе не участвует? ))
Или нужно только поэтов?
Reply
А что с Набоковым и географическим принципом? Это в том смысле, что он жил не в России? Тебе кажется, что он не принадлежит русской литературе?
Замечательный список. Не знал, что ты так высоко ставишь Бунина и Пастернака. Что ты думаешь о "Докторе Живаго"? И кстати о "М. и М." и его авторе?
Извини, что задаю столько вопросов, просто очень интересно.
Reply
Как и Чехов. О котором что ни скажи - все будет мало.
Но если так расширять рамки, то 9 имен ни за что не хватит.
Потому что у меня есть еще Паустовский, на котором я выросла. Романтика дальних странствий и мелких подробностей жизни. Тонкие человеческие отношения и чистый авторский голос...
Есть еще Куприн - пусть не гений, но очень милый, душевный талант.
И совсем нельзя обойтись без Ильфа.
А говоря о поэтах, я ничего не сказала о Маяковском.
А еще ведь есть Гумилев, Ходасевич, Георгий Иванов, Шершеневич...
Бунина? Конечно ценю, еще бы не ценить! Он у меня всегда на расстоянии вытянутой руки лежит. Яркие и жгучие тексты.
Стихи Пастернака всегда завораживают. Часто ловишь себя на том, что идешь и бормочешь что-нибудь вроде:
"В тот день всю тебя, от гребенок до ног,
Как трагик в провинции драму шекспирову,
Носил я с собою и знал назубок,
Таскался по городу и репетировал..."
"Доктор Живаго", напечатанный в "Новом мире" в 1987-м стал откровением, был зачитан до дыр. И интересовал больше не сюжет, а отступления от него, авторские размышления. Так с тех пор и запомнила, что "человек живет не в природе, а в истории"... И еще там стихи совершенно гениальные. Лучше "Рождественской звезды" вообще мало что знаю.
А теперь часто вспоминаю, как Юрий Живаго ходил по дворам, пилил дрова и видел у хозяев свои книги. Мне это сейчас очень понятно... ))
И конечно же, я ничего не сказала о Булгакове. Правильно ты напомнил. "Белая гвардия" и "Мастер и Маргарита" были в юности нужны и уместны. А мой питерский кузен, тогда студент ленинградского электротехнического, снимался в массовке в "Собачьем сердце"... ))
С Булгаковым у меня отношения неровные. Студентами мы цитировали "М и М" страницами наизусть, читали и передавали друг другу машинописные копии романа. Потом как-то "наелись", меня стал раздражать его слегка нарочитый язык. У меня к нему вообще куча претензий (что, правда, хорошо - к тем, кто не нравится, обычно претензий нет - закрыл книгу и забыл). Уж очень добры и щедры русские писатели к своим персонажам. Маргарита ждала Мастера, не зная, где он, всего полгода - и уже героиня. Знаменитое "сами предложат и сами все дадут" - ага, как же... )) И потом - совершенно смехотворное наказание Пилату. Просидеть две тысячи лет на скале - и удалиться в вечность по лунной дороге в идеальнейшей компании. Помилуйте, это награда, а не наказание!
Зачем ты извиняешься за вопросы? Вопросов чем больше, тем интереснее. Любое из этих имен возьми - и о каждом можно говорить и говорить отдельно.
Я обожаю с тобой разговаривать. Тем более, что очень многое у нас проходит на уровне чутья и не требует уточнений.
А твой список имен?
Reply
"Средь серой, как пепел, предутренней мглы
Топтались погонщики и овцеводы,
Ругались со всадниками пешеходы,
У выдолбленной водопойной колоды
Ревели верблюды, лягались ослы".
Старинное "средь" соседствует с михалковскими "пешеходами" и ломающим ритмически весть строй строфы четвёртой строкой. "Овцеводы" больше напоминают колхозных "животноводов", чем пастухов. Может быть я не прав, но я так это воспринимаю.
Мандельштам более целен, но и он себя ломал, как ты знаешь.
Трагично и больно, когда видишь, как гений ломает себя в угоду политиков. Я понимаю про "то время", и мне становится ещё горше. Ты же понимаешь, что я не осуждаю. Это лишь "ах революция, что ты сделала, подлая".
У Бунина я люблю стихи - отстранённые, обиженные, написанные кристальным по чистоте языком. Они - образец классической по форме поэзии. В прозе эта отстранённость, закрытось, иногда даже от самого себя, мне часто не даёт почувствовать человека, ни автора, ни героя. В одном из рассказов он пишет о воспитании ребёнка - рассказ очень жесток. Мне кажется, что он был довольно злобным человеком. Чехов... На мой взгляд, сравнение неуместно - небо и земля)))
Платонов совершенно бесподобен. Я всё ещё пытаюсь привыкнуть к его стихам))) Они заставляют постоянно задумываться о том, останется ли он в литературе.
Я думаю об Андрее Белом. Его влияние на всех, пожалуй, прозаиков 20 века, в том числе на Набокова, огромно. Но тонны его критики, на мой взгляд, сегодня уже нечитаемы.
Что-то я расписался)) Пора завязывать. Пока, по меньшей мере))
Reply
Да, Пастернак частенько бывает косноязычен. И Живаго, при всем восторге не перечитываешь каждый год. Отчасти это косноязычие, мне кажется, сродни
бодлеровскому альбатросу, когда мысль, как огромные крылья, не умещается в слова. И слова становятся не так уж важны. (Хотя для поэта все-таки должны быть важны. Это Толстой мог пренебрегать стилем, как совершенно незначительной мелочью в серьезном "взрослом" разговоре).
А отчасти (да, ты прав) велико влияние времени. Иногда разрушительное. Вспомнила вот Городницкого:
Блок
Черный вечер,
Белый снег...
(А. Блок)
Колодец двора и беззвездье над срубом колодца.
Окраины справа и порт замерзающий слева.
Сжигаются книги, и все, что пока остается, -
Поверхность стола и кусок зачерствелого хлеба.
Не слышно за окнами звонкого шума трамваев -
Лишь выстрелов дальних упругие катятся волны.
В нетопленой комнате, горло платком закрывая,
Он пишет поэму, - в названии слышится полночь.
Не здесь ли когда-то искал свою музу Некрасов?
В соседнем подъезде гармошка пиликает пьяно,
И мир обреченный внезапно лишается красок, -
Он белый и черный, и нет в нем цветного тумана.
Ночной темнотой заполняются Пряжка и Невки,
Кружится метель над двухцветною этой картиной,
И ломятся в строчки похабной частушки припевки,
Как пьяный матрос, разбивающий двери гостиной.
Вот последние две строки, я думаю, в полной мере можно отнести и к Пастернаку.
И его, "как реку, суровая эпоха повернула".
Поэтому я понимаю раздражение Набокова при упоминании Пастернака. Конечно, ограничить это завистью было бы мелко. Уж кому как не Набокову чуять язык всей шкурой. Тем более, что и к себе бывал он не менее строг. Не зря же он назвал свой русскоязычный вариант "Лолиты" скрежетом заржавленных струн. Язык "Лолиты" - вообще очень занятная вещь. Он как бы законсервирован. Книга об Америке середины двадцатого века написана русским языком девятнадцатого. У Набокова же в это время не было полноценного общения с носителями русского языка, лексика и интонации остались практически теми, что он вывез из России. Ну, скажи на милость, кто в 50-х годах ХХ века назвал бы девчонку "душенька"? Это слово больше личит русской усадьбе, ее спокойному, размеренному быту.
И от этого, когда замечаешь такие вещи, становится еще интереснее. Битов как-то назвал Набокова отсаженной ветвью русской литературы, вырвавшейся из-за решетки.
Стихи Бунина совершенно идеальны, да.
Верно, злой, желчный. Но с остротой всех пяти чувств, которыми он был жаден до жизни. Я вполне явственно чувствую его героев. По крайней мере в "Темных аллеях", которые чаще всего перечитываю. Но эти книги не обо мне...
Думаешь, однозначно останется только Набоков? Он несомненно останется. Его мастерство огромно. И я совершенно не согласна с теми, кто считает, что это мастерство заслонило человеческие чувства. Опять же Битов советовал: если хотите почувствовать писателя, читайте его стихи. В них автор, как правило, больше всего открыт и уязвим. "Он исповедался в стихах своих довольно".
Но я еще настаиваю на Чехове. Он "повернул глаза зрачками в душу". А это вечно со времен Шекспира...
Ну, все. Теперь я расписалась. ))
Ты, кстати, меня спросил, а сам ничего не сказал о Булгакове.
Reply
Чехов - само собой. Его место просто уже не вызывает сомнений, поэтому я о нём и не сказал)) Ну да, Чехов и Набоков, они точно.
О Булгакове? Знаешь, его статьи и фельетоны начала 20х годов оставляют во мне впечатление, что он гость, неуверенный не только к своей оценке происходящего, но и в литературе. В Москве он растерялся. Его ранние рассказы были гораздо более убедительными. Затем он восхитился Андреем Белым (Белая Гвардия - свидетельство этого восхищения), и казалось, что нашёл почву под ногами. Мне, кстати, Белая Гвардия нравится у него больше всего. Там и дух времени, и ностальгия по Украине, и совершенно удивительные языковые находки. И самое главное - виден огромный талант, и ждёшь, что он откроется, определится с симпатиями и взглядами, встанет над ситуацией и будет спокойно делать своё дело. Но в Союзе такому, видимо, не суждено было случится. У меня в отношении него то же чувство, что и к другим - он метался, боясь (ужасное в данном контексте слово) занять какую-то более или менее определённую позицию: то ли я подстраиваюсь под этот бред, то ли я против него, и искренне. Что в те, чёрно-белые времена значило: либо я друг, либо враг. Мы должны быть благодарны богу, что он не пошёл по пути Леонида Леонова, человека гениального, но продавшего душу. Но должны скорбеть, что ему, наверное, невозможно было писать так открыто, как в "Собачьем сердце". Начиная с конца 20х такое письмо уже не прощалось. Поэтому "Мастер и Маргарита" и вышла такой мучительной книгой. С языком очень похоже на пастернаковскую историю. Сюжет и язык "конспиративный" почти до уровня "Что делать". Боюсь, что чем больше мир будет открываться, тем меньше эту книгу будут читать. В сегодняшней России она популярна во многом из-за своей "тайнописи". И я с тобой согласен, вечные темы в ней не проработаны и не продуманы так, чтобы подняться на вечный уровень. Их ведь не обязательно обсасывать, а можно даже чуть тронуть, но тронуть так, чтобы они разошлись в сознании читателя как круги на воде. Довольно наглое заявление с моей стороны, но мне кажется, что на ясность/наясность его сознания также всё-таки влияли наркотики. Чувствуется, что книга была вымучена переработками и доработками, больше, чем вылита из души.
Мне кажется, что художник должен остановиться в какой-то момент и не творить дальше. Он должен делать это на пике, когда он ещё в согласии со временем. Писатель или исполнитель догоняющий время - это жалкое зрелище. Я уже не говорю о музее восковых фигур современной российской культуры. Это относится даже к гениям. Ужасно обидно, что Пушкин или Шуберт ушли так рано. Но почти столь же болезненно думать о Толстом, скажем, 1890х годов. Ты поняла, что я говорю о Набокове и Лолите. Но лишь отчасти. Если бы в России узнали только эту его книгу, она бы, как я чувствую, всё равно бы затмила всю остальную литературу, написанную по-русски)) (Чехов не в счёт).
Reply
"Кутузов, как и все старые люди, мало сыпал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте..."
И я тоже иногда думаю, что бы было, проживи Пушкин дольше. Ты можешь его себе представить в компании писателей второй половины 19 века? Никак не вписывается. И интересно, какова была бы тогда литература. Наверняка не такой, какой она сложилась без него...
Детские стихи вспомнила...
...Есть где-то мир, исполненный чудес:
Там лысый Пушкин водит внуков в лес,
Пузатый Лермонтов пускает грог по кругу...
А господа Мартынов и Дантес
Из пистолетов лупят друг по другу.
Если же вернуться к "Лолите"... Там в одном тексте несколько книг. На любой вкус и уровень, так сказать. Ее можно читать в поисках "жареного", можно как детектив, как мелодраму, как бытописание Америки 50-х, а можно и как ребус (это я люблю больше всего). Выискивать в истории судорожных поисков беглянки скрытые намеки и аллюзии. Такая универсальная книга никогда не надоест. И второй такой (у другого автора) не смогу, пожалуй, назвать.
У Булгакова, я тоже убеждена, "Белая гвардия" проживет дольше "М и М". В Мастере уже сейчас сатирические московские главы во многом проходят мимо. Сатира вообще скоропортящийся товар. Мы-то читали Мастера еще в Советском Союзе, и был ореол запретности. А теперь, да еще если учесть, что роман включен в школьную программу, его скоро будут ненавидеть еще с детских лет, как и все, читаемое из-под палки...
Да, в ужасном положении были в те годы писатели. Жутко даже думать. Я, кажется, когда-то говорила, что пыталась представить, что было бы с Чеховым, доживи он до революции. Эмигрировал бы? Остался? Был бы причислен к каким-нибудь "попутчикам"? Вряд ли он стал бы "соцреалистом". Несмотря на всю свою интеллигентность и деликатность, вряд ли он стал бы "прогибаться". Внутренняя свобода в нем была сильнее. Боюсь, что в лучшем случае был бы он под запретом, и прочли бы его не раньше оттепели...
И сюжеты у него вечные. Простые, но вечные. Созданные как бы одним дыханием, из ничего.
О, вот, кстати, про "из ничего". Как тебе французский фильм, о котором мы недавно говорили, "Откровенное признание"? (Если было время посмотреть). Вот он тоже так сделан, минимумом средств, с незначительным сюжетом, но изрядно мастерски.
Reply
Хотел сказать пару слов о Бунине. Я плохо помню "Тёмные аллеи", но помню как мне показалось лет 20 назад, что они разительно отличаются от его российских вещей. Их того, что я помню - это огромное чувство ностальгии, чувство вины, которые испытывают одни герои по отношению к другим, и язык, гораздо более цветистый, чем в российских его вещах. Почему он открылся, стал более сентиментальным, не знаю. Возможно эмиграция, возраст, события в личной жизни или что-то иное. Я тогда ещё подумал, что он скорее всего прочитал Набокова (книга ведь написана в 30-е). Некоторые его ранние рассказы просто ледяные. А в "Тёмных аллеях" он обрёл второе дыхание, что нечасто бывает с семидесятилетними писателями.
Вообще писатель, как мне кажется, находится в форме до 45-50 лет. Затем чаще всего стоит переходить на мемуары, ну, и делится опытом с новым поколением.
Пушкин в 1849 году в моём представлении выглядел бы довольно гармонично, как писатель, в конце концов это было его время, он знал как справляться с николаевскими капризами. До петрашевского дела и даже до вступления на престол следующего царя он бы мог спокойно писать. В новую, революционно-демократическую эпоху, он скорее всего писать бы прекратил - человек был мудрый. Что касается представления его седовласым старцем, играющим с внуками, почему бы и нет? Мавр сделал своё дело, мавр может наслаждаться пенсией.
Чехов, скорее всего, эмигрировал бы. Я даже думаю, что задолго до 17 года. В Италию, где бы ему продолжал надоедать Горький))
Рита, как ты относишься к Сологубу? Громадный писатель. Темы исследует страшные, но чувство языка тончайшее. Его первые два романа я считаю гениальными и удивительно точно передающими российскую действительность. Его стихотворное мастерство и разнообразие сравнимо с бунинским и блоковским. Кстати, Блок считал, что у Сологуба учились все писатели его поколения. Он сильно сдал после революции 05-го года, стал писать политические и вещи, но его ранние книги уникальны. Правда в них чувствуется дыхание Достоевского.
Reply
Leave a comment