...он был «больше немцем, чем сами немцы»...
Курт Зингер - блестящий дирижер, музыкант, музыковед и невропатолог. По воспоминаниям его дочери Марго Ваксманн-Зингер, он был «больше немцем, чем сами немцы», но из-за еврейского происхождения он был выброшен из немецкого музыкального мира после Гитлеровского переворота в 1933 году. В годы нацистского режима, с 1933 по 1938 годы Курт Зингер возглавлял берлинское отделение Еврейской культурной ассоциации Идишер Культурбунд. Эта организация, занимавшаяся вопросами культурной жизни немецких евреев, стала смыслом жизни и причиной смерти Курта Зингера.
Зингер родился 11 октября 1885 года в городе Кобленц, в семье раввина, изучал медицину и музыковедение в Берлине, там же Курт получил диплом невропатолога. В попытке совместить свои интересы в области музыки и медицины, в 1912 году Зингер стал организатором и дирижером «Хора Берлинских врачей». Во время Первой Мировой Войны он служил военным врачом и был награжден железным крестом. После войны Курт Зингер работал редактором музыкального отдела в берлинской газете «Фортвертс», центральном органе печати Социал-демократической партии Германии. Он был автором таких работ, как «Целебная сила музыки» и «Профессиональные заболевания музыкантов». Курт Зингер провел ценные исследования немецкой народной песни и творчества Рихарда Вагнера и Aнтона Брукнера. В 1927 году, благодаря своим заслугам в области музыки, он получил пост директора городского оперного театра в берлинском районе Шарлоттенбург, где дирижером в то время был Хайнц Титьен.
Няня, Гертруда Горовиц (Зингер), Марго Зингер, Курт Зингер, (Фото: Яд-Вашем)
Когда к власти пришли нацисты, Зингер лишился этой должности. Официальное влияние нацистского режима на культурную жизнь Германии началось с 7 апреля 1933 года с принятием Закона «О восстановлении профессионального чиновничества», который был принят после шестидневного бойкота еврейских предприятий. На основании так называемого «арийского параграфа» этого закона «все чиновники, не являющиеся арийцами» подлежали увольнению. Подобная мера предосторожности запрещала «неарийцам» (а арийцем считался лишь тот немец, который мог доказать происхождение от нееврейских предков) занимать любые должности в общественной сфере, в особенности в организациях культуры: консерваториях, оперных и драматических театрах, концертных залах.
В ответ на это проявление антисемитизма, молодой помощник режиссера Курт Бауман разработал первоначальный проект Лиги культуры немецких евреев - именно так вначале называлась созданная в 1933 году организация. В мемуарах Бауман поясняет:
«Идея основать еврейскую культурную организацию основывалась на простых расчетах: в эти годы только в Берлине проживало 175 тысяч евреев, а в других крупных немецких городах процент еврейских жителей был еще больше. Я полагал, что 175 тысяч горожан достойны иметь собственный театр, оперу, симфонический оркестр, музей, лекторий и даже высшее учебное заведение - институт для получения высшего образования, это экономически обосновано для города средней величины.»
С самого начала Бауман опасался, что его план не поддержат сионисты, которые настаивали на том, что деятельность еврейской организации должна вестись на идиш или иврите, и еврейское большинство, которое могло отреагировать на создание еврейской организации возмущенным воплем: «Мы не собираемся добровольно идти в гетто!».
Однако, со своим предложением Бауман обратился к Зингеру (помощником которого он служил с 1930 по 1932 год в берлинском муниципальном оперном театре) - и это было абсолютно верное решение. Зингер разделял представления Баумана о необходимости подобной организации. Как ветеран войны, человек известный и уважаемый в немецких национальных кругах, Зингер был идеальной кандидатурой для того, чтобы возглавить эту инициативу. Вместе Бауман и Зингер доработали первичное предложение по организации Идишер Культурбунд. Так же совместно они привлекли к работе таких лидеров еврейской общины, как главный раввин Берлина Лео Бек, журналист Вернер Леви и дирижер Йозеф Розеншток, который к этому моменту уже потерял должность дирижера Национального театра в Мангейме.
Воодушевленный, Зингер отправил предложение главе Прусской театральной комиссии Хансу Хинкелю. В документе не было никаких заявлений о поддержке курса правящей партии, слезных прошений и прочей лирики - в основном это были математические расчеты убытков, связанных с увольнением деятелей искусств еврейского происхождения. Предлагаемая организация подразумевалась дотационной, но гарантировала трудоустройство десятков тысяч человек - с минимальными затратами. Откровенно говоря, особой надежды, что заявку одобрят, не было даже у членов инициативной группы. Но Зингер был прирожденным лидером, его часто характеризовали как харизматичную личность и человека незаурядной индивидуальности. Этими своими качествами он и воспользовался, стараясь вызвать интерес к идее Идишер Культурбунд у различных нацистских чиновников. В начале мая 1933 года Зингера вызвали в Министерство науки, искусства и народного образования.
Хинкель видел несколько поводов поддержать проект Культурбунда: во-первых, нацистский режим мог использовать Культурбунд в своей пропагандистской деятельности, демонстрируя лояльное отношение к евреям в Германии; во-вторых, евреи могли получить в организации легальную возможность заработать, а это помогало сдерживать социальные волнения; и, наконец, организация могла способствовать окончательному исключению евреев из германской культурной жизни.
В апреле 1933 года Хинкель и Зингер начали переговоры о сроках создания Культурбунда. Были выдвинуты такие условия: сотрудниками Культурбунда должны были быть только еврейские деятели искусств; деятельность организации финансировалась за счет ежемесячных взносов; только еврейская пресса могла освещать деятельность Культурбунда; деятельность еврейской организации не должна затрагивать представителей «чистой немецкой расы»; все мероприятия Культурбунда должны были получать предварительное одобрение от Хенкеля.
Это требование фактически позволяло нацистам определять репертуарную политику новой организации, продвигая немецкую культуру и подвергая цензуре еврейские произведения. Среди членов Культурбунда это требование вызвало полемику. И все же в мае 1933 года переговоры успешно завершились, Культурбунд получил официальную поддержку нацистского правительства, и в истории Германии началось одно из самых парадоксальных сотрудничеств.
Афиша Jüdischer Kulturbund, 1939 год
Культурбунд состоял из 8 отделов. Руководитель лектория Аннелиза Ландау организовала цикл лекций по истории музыки, которые сопровождались выступлениями музыкантов. Кроме Ландау с лекциями выступали Юлиус Баб, Артур Элеоссар, Макс Осборн, Юлиус Гутман и Эрнст Ландсбергер. Баб также руководил отделом постановок и тесно сотрудничал с отделом драматургии. Хайнц Конделл, Ганс Сондхеймер и Вернер Леви контролировали костюмерный и декорационный цеха, техническую и административную службы. Леви, который до 1933 года был редактором отдела экономики «Фоссише Цайтунг»- берлинская газета, названная в честь основателя, Кристиана-Фридриха Фосса, занял пост секретаря Культурбунда, а в 1938 году стал заместителем Зингера.
Оперным отделом занимались Зингер и Джозеф Розенсток, здесь же работал и Бауман. Они руководили и отделом организации оперных концертов. В этом отделе работал директором Михаэль Таубе, бывший ассистент Бруно Вальтера в Берлинском оперном театре. До своей эмиграции в Палестину в 1934 году, Таубе был руководителем небольшого оркестра Культурбунда. После отъезда Таубе, оркестр возглавил Розенсток, при нем состав оркестра существенно вырос. Когда в 1936 году Розенсток покинул Германию и переехал в Токио, руководителем оркестра стал Ханс Вильгельм Штайнберг (позднее Уильям Штайнберг). Всего три месяца спустя Штайнберг уехал в Москву, а потом в Тель-Авив. Он стал дирижером Палестинского филармонического оркестра, созданного скрипачом Брониславом Губерманом. Позднее этот оркестр стал известен как Израильский филармонический оркестр. Преемником Штайнберга стал дирижер Рудольф Шварц, работавший в 1925-1933 годах под руководством Йозефа Крипса в театре Карсруэ.
Вслед за Берлином ассоциации культуры немецких евреев возникли и в других городах Германии - к 1935 году насчитывалось уже более 36 региональных и местных культурных объединений. Возможность трудоустройства получили порядка 70 тысяч евреев. Всего же евреев, так или иначе задействованных в проводимых мероприятиях, было более 200 тысяч. Первые два года деятельность ассоциации почти не вызывала раздражения властей. Все изменилось в конце 1935 года - видимо, после того как почетные представители МОК накануне Олимпийских игр 1936 года совершили турне по Германии. Из первоначального названия Kulturbund Deutscher Juden власти потребовали убрать слово «немецкий». Все мероприятия уже Jüdischer Kulturbund, театральные и оперные представления, концерты, кабаре, показы фильмов, лекции и выставки - стали подвергаться цензуре.
Затем в еврейском Культурбунде, под эгидой которого к 1937 году было объединено 120 независимых организаций, включая синагоги, появился и отдел самоцензуры, отвечавший за четкое следование указаниям руководителя Имперской палаты культуры Ханса Хинкеля. На мероприятия перестали пускать немцев - до этого многие сочувствующие, не боясь обвинений в лояльности к евреям, могли их свободно посещать. Во многих городах к зданиям Культурбунда стал курсировать специальный автобус - только для евреев. В Берлине поначалу это было здание старого городского театра. Но оно было снесено в 1935-м, после чего все мероприятия еврейского Культурбунда проводились в обветшалом помещении на краю города.
Работая в Культурбунде, Курт Зингер старался изо всех сил удовлетворить разнообразные культурные потребности разнородной еврейской общины. Репертуар Культурбунда был хорошо знаком зрителям и абсолютно «еврейским». Зингер также боролся за то, чтобы поддерживать уровень организации, несмотря на экономические трудности и начавшуюся эмиграцию.
Курт Зингер дирижирует оркестром и хором Jüdischer Kulturbund, исполняющими ораторию Г.Ф.Генделя «Израиль в Египте»,. 1937 год, Берлин, (Фото: Яд Вашем)
С этой целью в 1937 году Зингер обратился к бывшему музыканту Культурбунда Курту Зоммерфельду, который за год до этого покинул ансамбль и перешел в недавно созданный Палестинский Филармонический оркестр. В своем письме Зингер просил Зоммерфельда «предотвратить дальнейшую миграцию музыкантов Культурбунда в новый оркестр». В этом, конечно, не было никакого злого умысла. Культурбунд стал смыслом жизни Зингера - он проникся им настолько, что оторвался от реальности. Обычно Зингер помогал членам Культурбунда покинуть Германию, но в этой ситуации его преданность Культурбунду граничила с безумием, ведь условия жизни немецких евреев ухудшались день ото дня. Этот отрыв Зингера от реальности стал ещё более заметным в следующем году.
В 1938 году Зингер отправился в Соединенные Штаты, где навестил свою сестру и прочитал несколько лекций в Гарвардском Университете. Во время этой поездки он встретился с Эрнестом Ленартом, исполнителем роли тамплиера в первом спектакле Культурбунда по пьесе Лессинга «Натан Мудрый» (1933). Ленарт, эмигрировавший в 1938 году, рассказал Зингеру о Хрустальной ночи, о жутких погромах, разразившихся 9-10 ноября, и уговаривал его остаться в Америке. Зингер ответил: «Дорогой Ленарт, я должен вернуться». Несмотря на предложенную ему должность в университете, Зингер отказался остаться в США из-за преданности своему делу и любимому детищу - Идишер Культурбунд. Услышав о Хрустальной ночи, он решил вернуться в Европу, чтобы по его собственным словам: «Спасти то, что ещё можно было спасти».
Пароход из Сан-Франциско прибыл в Роттердам, оттуда Зингер направился в Амстердам, где его встречали знаменитая еврейская певица Паула Саломон с мужем. Они рассказали Зингеру, что в Берлине гестапо уже получило ордер на его арест и возвращаться в Германию ему смертельно опасно. Зингер долго колебался, но друзья в конце концов уговорили его остаться в Голландии.
Когда нацисты оккупировали Голландию, Зингер попытался вернуться в Соединенные Штаты, возлагая все свои надежды на визу нон-квота. Но возможности выбраться из страны так и не представилось.
Зингер занимался тем, что переводил труды классиков теории музыки с немецкого на английский, участвовал в музыкальной жизни страны, в частности, в концертах Еврейского театра, который нацисты организовали в 1941 году по образцу Берлинского Культурбунда.
Портрет Курта Зингера, сделанный Кларой Ашер-Пинхоф в Амстердаме за год до депортации в Терезиенштадт, 1942 год, (Фото: Яд-Вашем)
15 июля 1942 года начались первые депортации евреев из Амстердама в Освенцим. Из всех возможных мест именно Еврейский театр был выбран для размещения депортационного центра. С августа 1942 года по ноябрь 1943 года евреи со всего региона доставлялись сюда, чтобы ожидать дальнейшей транспортировки. Зингер оказался среди них. Благодаря «выдающимся заслугам перед творческим сообществом Германии», Зингера отправили в «образцовый» концентрационный лагерь Teрeзинштадт, где он и умер в январе 1944 года от пневмонии.
Почти все отделения Культурбунда, как и большинство еврейских учреждений, были закрыты после Хрустальной ночи. Разрешение продолжить работу получил лишь Берлинский культурный союз, который Геббельс использовал для пропаганды. Но число его активных членов, как и число зрителей, неуклонно уменьшалось.
11 сентября 1941 года, согласно действию декрета рейхспрезидента «О защите народа и государства», организация Идишер Культурбунд была официально распущена и все её участники были депортированы в концлагеря.
Младшие дети и жена Курта Зингера годы войны провели в Швейцарии, а вот его старшая дочь Марго, будучи убежденной сионисткой и активисткой движения «а-Шомер а-цаир», еще в 1938 году с группой молодежи уехала в Эрец-Исраэль.
Источник:
Источник:
Очень много имён и фото по теме.
Текст на французском языке.