Как нам вернуться домой? Потерявшимся душам посвящается
Нам, потерянным между сердцем и полночью,
Нам, брошенным там, где погасли огни?
Как нам вернуться домой,
Когда мы одни;
Как нам вернуться домой?
Борис Гребенщиков
«Как нам вернуться домой? Как нам вернуться домой?» - неустанно спрашивает в наушниках Б.Г. Сегодня я уже может в десятый раз слушаю эту песню. Ох, почему же так будоражит этот повторяющийся маршевый ритм?.. Словно не я одна в этом строю одиночек-искателей. Словно целая призрачная армия, чеканя шаг идет в неизвестном направлении. Но не разглядеть никого, будто все мы в скафандрах, неузнаваемые, чужие и далекие друг другу, потерянные во времени, утратившие свою путеводную звезду.
Мой внутренний компас с взбесившейся стрелкой приносит только тревогу и напряжение, рождает хаос мечущихся мыслей, остроту отчаяния и тянущую тоску по непонятному, неясному, чуть слышному зову.
Изо всех сил напрягаюсь, прислушиваюсь, хочу распознать этот источник, дотянуться до него, желаю окунуться в него, слиться с ним и постичь… Он где-то рядом, но сколько ни стараюсь, не могу сориентироваться. Этот зов везде и нигде. То слышен, то эфир пугающе пуст. Желание, которое не наполняется. Желание, которое не исполняется.
Как тут не вспомнить Тантала, наказанного богами за разглашение божественных тайн и воровство амброзии - напитка вечной молодости и бессмертия. Гордыня и высокомерие обрекли сына Зевса и земной женщины на муки в подземном царстве Аида. Стоять по горло в воде и вечно испытывать жажду, видеть сочные спелые плоды и не иметь возможности насытиться. Тантал поплатился за то, что возгордился близостью к богам, за то, что посчитал себя равным им.
За какую же дерзость наказана я мучительными поисками ответа на вопрос «Кто я? Где, то место, где мне будет тепло и уютно?» Я ведь когда-то знала, бывала там. Только сейчас, будто сброшенная с Олимпа, вынуждена искать среди чужих мне людей путь обратно, путь домой. Людей, которые не понимают меня, а я ненавижу их за это. Людей, не знающих внутренней борьбы, удовлетворенных простым, достижимым, материальным.
Я плюхаюсь на скамейку и разрешаю плейеру начать новую песню.
«Если я уйду, кто сможет меня найти? Если я уйду, кто сможет меня найти? Но, если я останусь здесь, кто сможет меня спасти?» - снова не знает ответа Б.Г.
- Девушка, - слышу я рядом, -какая же вы громкая!
Поворачиваюсь, ожидая увидеть недовольное лицо. На меня смотрят огромные круглые очки, чудом держащиеся на небольшом морщинистом лице.
О чем это мультяшная черепаха говорит? Музыка же слышна только в наушниках.
- Думаешь громко. Шумишь в эфире, - уставшим голосом говорят Очки. - Так куда ты собралась? Какое место ищешь?
- А какое вам дело? - откровенно грублю, но не справляюсь с любопытством. - А вы слышите, как и что я думаю?
- Тебя только глухой не услышит. Да что я говорю - теперь все глухие. И ты тоже глухая!
- Бабушка, - я захлебнулась в возмущении.
- Что, бабушка? Скажи, о чем я думаю?
Громадные очки вызывающе блестели. Я напряглась, но в наушниках, вбивая слова мне в мозг, громыхал Б.Г.
«Дорога в будущее вымощена яхонтом, И мы шагаем крестным ходом - все в белом. Всё было светло, но нас сорвало с якоря. И нет гарантии, что кто-то уйдёт целым»
Сняв наушники, я стала прислушиваться. Кроме внутреннего монолога, где сообщила самой себе, какая я дурища и меня развели как малолетку, ничего не было слышно.
- Ну и как? А ты о себе что надумала? Сверхспособности? Телепатия, телекинез? Хочешь залезть другому в голову? - голова, с ритмично поблескивающими очками, качалась из стороны в сторону в такт словам, но рот не открывался. Я просто слышала их в своей голове. - Думаешь, если страдаешь, если тебя не понимают, так из дома бежать надо?
Да, что она знает, это старуха похожая на черепаху. Я чужая в этом мире. Меня не принимают, от меня шарахаются. Меня словно рвет на части неведомая сила. Что я здесь делаю, на этой Земле?
- Вот-вот. Что ты здесь делаешь? Чем занимаешься? Вроде возраст студенческий, а не на занятиях, не в библиотеке, не с друзьями…
Как же ей удается читать мои мысли?
- Какие у тебя таланты? Что умеешь делать? - не унималась старушка, но сейчас ее голос звучал более дружелюбно и сочувствующе.
- Музыку люблю и учусь. На первом курсе, - уже вслух ответила я.
- Оно и видно, что учишься. Болтаешься по парку бесцельно со своей музыкой. Вида в тебе никакого - то ли мальчишка, то ли девчонка. Одно слово - размазня!
Голос старухи уже гремел в моей голове.
Да кто она такая, чтобы мне нотации читать? Я-то с чего так разоткровенничалась? И словно ребенок выслушиваю все это. Пора уходить.
- Точно, ребенок. Ждешь, что кто-то придет и откроет тебе все тайны Вселенной? А сможешь услышать их, когда ты глуха? Глуха к желаниям своего тела, к желаниям других людей. Разве ты различаешь мир вокруг себя? Ты же в тумане живешь, сером, плотном. Везде только ты, ты одна. Думаешь о себе, сама с собой обсуждаешь свои мысли, чувства, проблемы, сконцентрирована только на себе. Злишься на меня? Еще один человек, который не понимает тебя!
Я поднялась со скамейки, вставила наушники, включила музыку, но не услышала ничего кроме собственных мыслей.
Почему люди вокруг повторяют, что со мной все хорошо? Просто я ленива, капризна, ничего не хочу делать, придумываю себе проблемы, закрываюсь. После таких слов хочется не то что самому умереть - весь мир чтобы умер. С чего она взяла, что я размазня?
- Размазня, конечно. До тебя не дотронуться. Выскальзываешь, словно каша, которую пытаешься пальцами есть. Улитка потерявшая домик. Зацепиться не за что, а где и дотронешься - тебе всюду больно.
Улитка, улитка, улитка… Слова бессмысленно стучали внутри меня, как будто пытались пробиться в зону глубокого понимания.
«Улитка - кусочек каменной души», - вдруг мелькнула мысль. Почему каменной? А панцирь? Он же известковый.
Я достала телефон и забила в Гугл «улитка».
Ого, это же внешний скелет улитки, а мы домик, домик. Внутри панциря-домика находятся мышцы, соединяющие внутренние органы и позвоночник улитки. Если лишить ее раковины - она долго не проживет без своей опоры, без своего стержня.
Я на минуту задумалась.
Словно душа, разлученная с телом.
А как же я? Бесхребетная размазня, не сумевшая построить свой дом, зато ищущая его снаружи… Понятно почему старушка назвала меня ребенком.
Я повернулась, чтобы обратиться к старушке, но на скамейке никого не было. Точно глухая, даже не услышала, как она ушла. Вечно в своих мыслях, да еще музыка…
Нас рожали под звуки маршей, Нас пугали тюрьмой. Но хватит ползать на брюхе Мы уже возвратились домой.
В плейере не унимался проницательный БГ. Я сорвала наушники и решительно зашагала по аллее.