Живой театр
Ах, не часто у меня после спектакля бывает настолько хорошее
настроение, как вчера, совсем не часто! Ах, как часто я выхожу из театра с
одной лишь мыслью: «Зачем, зачем было тратить время на это?» Ленкомовский же
«Пер Гюнт» сразил меня наповал. Моим похвалам нет исчисления, не будет им конца.
Приятным и совершенно неожиданным открытием для меня стал Антон Шагин на сцене. В его киноролях я не видела живых, сочных характеров, каждый его образ казался мне плоским, как будто бы герои Шагина не эволюционировали по ходу развития сюжета. И я действительно боялась, что опять увижу однотипного шагинского чудака, теперь в театре. Но он с первого момента поразил меня своей энергетикой, игрой, он раскрывал образ не такого, как все, по-новому. Он менялся.
Хореографию в спектакле ставил несравненный ультрамодный (пардон, но это так) Олег Глушков, с творчеством которого я знакома в основном по спектаклям студентов ГИТИСа. И тут, конечно, неискушённому зрителю, как я, нечего сказать, потому что слова трудно подобрать. Правда, иногда бывали моменты, когда я говорила себе: «Вот эту фигуру я помню из спектакля такого-то, а вот эти движения были в таком-то», - но это такие мелочи, ведь эти гротескные танцы в восприятии складываются в единое целое (из которого абсолютно ничего не выбросишь), поражая своей красотой, слаженностью, энергией, яркостью.
Сценография! Нет, не так: СЦЕНОГРАФИЯ. Не просто с большой буквы, а именно большими буквами. Когда я аплодировала, в первую очередь я обращалась к художнику-постановщику Алексею Кондратьеву, художнику по костюмам Ирэне Белоусовой и художнику по свету Евгению Виноградову. Для меня, как для художника, сценография в спектакле имеет огромное значение. Я люблю, чтобы было качественно, люблю, когда ничего лишнего, когда каждый элемент, каждый предмет на сцене работает, когда это понятно зрителю, не приходится после ломать голову, зачем это было. Сценография «Пер Гюнта» на мой вкус пришлась качественной, логичной, и атмосферной. Что мне особо запомнилось, так это, пожалуй, имитация норвежских костюмов, которые издалека не выглядят дешёвой подделкой, интересное решение с костюмами бедуинов, парень в женской одежде и девушка в мужской (это, конечно, тривиально, но, тем не менее, в данном контексте вносит что-то издевательское, задорное), опускающиеся «сталактиты» и в целом движение бутафории по сценическому пространству.
Ох, я уже боюсь, что если буду говорить дальше, то совсем погрязну в похвалах. Поэтому постараюсь лаконично завершить свои восторги.
Спектакль выглядит целостным и за счёт музыкального оформления. Тут композитор поигрался с сюитой Грига, тема Сольвейг прошла через всю пьесу. Вышло что-то такое порой мрачное, порой насмешливое, порой мечтательное, а в конце через музыку выплёскиваются страдания самого Пера. Прибавлю, что использовалась живая музыка, оркестр был помещён на сцену.
Правда, сначала меня немного смутило, что актёры говорят в микрофон, но, поразмыслив, я пришла к выводу, что всё-таки оно и правильно. Создаётся этакая атмосфера сказки, чудес, гор, возникают ассоциации с древнегреческой трагедией.
Ещё бы в Ленкоме сцена была побольше - размаху недостаёт для классической трагедии. И кажется, как будто Пер Гюнт - не только чудаковатый герой норвежской пьесы, но и сатира на героя древнегреческой трагедии, борющегося с мировой несправедливостью, которая для него представляется всеобщим неверием в его враньё - фантазии.
Этот спектакль я буду советовать всем своим знакомым, потому что он создаёт ощущение, что настоящий театр жив. И он не просто жив, он пышет здоровьем.
не бей меня, фотограф, я не нашла твоего имени на сайте!
Приятным и совершенно неожиданным открытием для меня стал Антон Шагин на сцене. В его киноролях я не видела живых, сочных характеров, каждый его образ казался мне плоским, как будто бы герои Шагина не эволюционировали по ходу развития сюжета. И я действительно боялась, что опять увижу однотипного шагинского чудака, теперь в театре. Но он с первого момента поразил меня своей энергетикой, игрой, он раскрывал образ не такого, как все, по-новому. Он менялся.
Хореографию в спектакле ставил несравненный ультрамодный (пардон, но это так) Олег Глушков, с творчеством которого я знакома в основном по спектаклям студентов ГИТИСа. И тут, конечно, неискушённому зрителю, как я, нечего сказать, потому что слова трудно подобрать. Правда, иногда бывали моменты, когда я говорила себе: «Вот эту фигуру я помню из спектакля такого-то, а вот эти движения были в таком-то», - но это такие мелочи, ведь эти гротескные танцы в восприятии складываются в единое целое (из которого абсолютно ничего не выбросишь), поражая своей красотой, слаженностью, энергией, яркостью.
Сценография! Нет, не так: СЦЕНОГРАФИЯ. Не просто с большой буквы, а именно большими буквами. Когда я аплодировала, в первую очередь я обращалась к художнику-постановщику Алексею Кондратьеву, художнику по костюмам Ирэне Белоусовой и художнику по свету Евгению Виноградову. Для меня, как для художника, сценография в спектакле имеет огромное значение. Я люблю, чтобы было качественно, люблю, когда ничего лишнего, когда каждый элемент, каждый предмет на сцене работает, когда это понятно зрителю, не приходится после ломать голову, зачем это было. Сценография «Пер Гюнта» на мой вкус пришлась качественной, логичной, и атмосферной. Что мне особо запомнилось, так это, пожалуй, имитация норвежских костюмов, которые издалека не выглядят дешёвой подделкой, интересное решение с костюмами бедуинов, парень в женской одежде и девушка в мужской (это, конечно, тривиально, но, тем не менее, в данном контексте вносит что-то издевательское, задорное), опускающиеся «сталактиты» и в целом движение бутафории по сценическому пространству.
Ох, я уже боюсь, что если буду говорить дальше, то совсем погрязну в похвалах. Поэтому постараюсь лаконично завершить свои восторги.
Спектакль выглядит целостным и за счёт музыкального оформления. Тут композитор поигрался с сюитой Грига, тема Сольвейг прошла через всю пьесу. Вышло что-то такое порой мрачное, порой насмешливое, порой мечтательное, а в конце через музыку выплёскиваются страдания самого Пера. Прибавлю, что использовалась живая музыка, оркестр был помещён на сцену.
Правда, сначала меня немного смутило, что актёры говорят в микрофон, но, поразмыслив, я пришла к выводу, что всё-таки оно и правильно. Создаётся этакая атмосфера сказки, чудес, гор, возникают ассоциации с древнегреческой трагедией.
Ещё бы в Ленкоме сцена была побольше - размаху недостаёт для классической трагедии. И кажется, как будто Пер Гюнт - не только чудаковатый герой норвежской пьесы, но и сатира на героя древнегреческой трагедии, борющегося с мировой несправедливостью, которая для него представляется всеобщим неверием в его враньё - фантазии.
Этот спектакль я буду советовать всем своим знакомым, потому что он создаёт ощущение, что настоящий театр жив. И он не просто жив, он пышет здоровьем.
не бей меня, фотограф, я не нашла твоего имени на сайте!