Уилбер и Шагал...любовь и вино
Марк Шагал, Двойной портрет с бокалом вина. 1917
Ричард Уилбер
Голос из-под стола
Роберту и Джейн Брукс
Как жен познать, как поглощать вино?
Наш мир неплох; но я взалкал, узрев
Графином солнце как поглощено,
Познать иной, чья норма - перегрев.
Мой тост искрист за птиц в огне древес,
Столь искренне поющих, что пьяны;
Весь фосфор моря выхлебав, я весь
На дно печали свергнут с вышины.
Ты не забыл, прямоходящий люд,
Когда любовь гнала нас из лесов,
Как ветр взвывал О вы! от скорби лют,
И подкосил мне ноги этот зов.
И в жажде сей преодолеть испуг
Я окунулся в речевой родник.
Но и святых прикосновенья рук
К моей спине усугубляли крик.
Затем богиня и решилась всплыть
И над волной бутылочной восстать,
Чтоб вкусом тайны жажду утолить
И к Югу жар любви адресовать.
И зрел я деву подле этих вод,
Чья кожа словно влажный сердолик,
И моря зеленеющий живот,
Приблизясь к ней, воспламенялся вмиг.
«В прозрачных пальцах миртовый листок
И зыбкой тенью волосы до плеч…»
Не создан ли был вызвавший восторг
Тот свет из тьмы, нас жаждущей облечь?
Не бормотал ли Архилох спьяна?
Не жажда ли возвысила слова?
Все это так; но ясно, что она
Была прекрасна, а теперь мертва.
Елена столь абстрактной не была,
О чем скрипят в симпозиумах, но
Из тех она беглянок, чьи тела
Пленить мужским орудьем не дано.
Кусай же ногти, Трою ли круши,
Но жажда вечно превышает дно.
А что до краха чувств или души,
Они, по мысли дьявола, одно.
Оставь же дурнем, Господи. В дыму,
Средь грязных луж. Смиренью не учи.
Я - мученик, терпенью Твоему
Горизонтальный памятник в ночи.
Полупомеркший возвышая взгляд
И пол залитый пальцами скребя,
Я ляжек подавальщиц зрю парад,
О мир тщеты, - я возвращусь в тебя.
(перевод И.Бродского)