Иго лжеумствования (Историк Владимир Махнач)
http://www.proza.ru/2018/01/02/2071 ЦИТАТА:
...Почему казанского татарина трудно отличить от русского? Да потому, что он чаще всего классический европеоид. Кто-то сказал: «Поскребите русского - и обнаружите татарина». Что ж, пусть так. Но совершенно справедливо и обратное: «Поколупайте татарина - и найдете русского».
...Орда распалась, но осколки оказались разными. Что делать дальше? Взять Казань? Это легко. Но долгое время Москва на то не идет, надеясь на то, что в Казани сохранится прорусская Касимовская династия. Зачем тогда лишние военные хлопоты? Однако к власти прорвалась династия Крымская. А османских агентов на обозримых просторах Русь потерпеть не могла. Вот и взяли в 1552 году Казань, а через четыре года, в 1556 году взяли Астрахань. В те времена Москва и думать не могла вести себя с позиции слабости.
...Есть же золотое правило: враг моего врага - мой друг. Однако вопреки этому правилу в 1610 году выносится Казанский земский приговор … об участии в ополчении Минина и Пожарского. Почему подписал этот документ архиепископ Исайя, понятно. Отчего поставили свои подписи немногочисленные в Казани русские дворяне, тоже ясно. Все по сердцу, по совести. Черемисы подписали, можно предположить, потому что они предпочитали русских татарам. Но приговор подписали сами татарские мурзы! Они не ударили русским в спину, но поехали освобождать Москву от поляков. О чем это говорит? О том, как вели себя русские «завоеватели» по отношению к «порабощенным» татарам.
Есть все же одна вещь, за которую русским должно быть стыдно перед татарами. В XVIII веке стало отчего-то неприлично вспоминать об одном человеке как о татарине. Этот человек - великий герой борьбы со Смутой, земский староста Нижнего Новгорода Кузьма Захарович Минин, он крещеный татарин Кириша Минибаев! Этот факт особенно красноречив на фоне попыток неких интеллигентов из Казани, ныне вдруг ставших туркофилами, опорочить исторические взаимоотношения русских и татар. За этими господами лишь домыслы, подогреваемые не менее пустыми надеждами подкормиться от Турции, а вот за тем же автором этих строк, их оппонентом, сам Минин.
...Почему казанского татарина трудно отличить от русского? Да потому, что он чаще всего классический европеоид. Кто-то сказал: «Поскребите русского - и обнаружите татарина». Что ж, пусть так. Но совершенно справедливо и обратное: «Поколупайте татарина - и найдете русского».
...Орда распалась, но осколки оказались разными. Что делать дальше? Взять Казань? Это легко. Но долгое время Москва на то не идет, надеясь на то, что в Казани сохранится прорусская Касимовская династия. Зачем тогда лишние военные хлопоты? Однако к власти прорвалась династия Крымская. А османских агентов на обозримых просторах Русь потерпеть не могла. Вот и взяли в 1552 году Казань, а через четыре года, в 1556 году взяли Астрахань. В те времена Москва и думать не могла вести себя с позиции слабости.
...Есть же золотое правило: враг моего врага - мой друг. Однако вопреки этому правилу в 1610 году выносится Казанский земский приговор … об участии в ополчении Минина и Пожарского. Почему подписал этот документ архиепископ Исайя, понятно. Отчего поставили свои подписи немногочисленные в Казани русские дворяне, тоже ясно. Все по сердцу, по совести. Черемисы подписали, можно предположить, потому что они предпочитали русских татарам. Но приговор подписали сами татарские мурзы! Они не ударили русским в спину, но поехали освобождать Москву от поляков. О чем это говорит? О том, как вели себя русские «завоеватели» по отношению к «порабощенным» татарам.
Есть все же одна вещь, за которую русским должно быть стыдно перед татарами. В XVIII веке стало отчего-то неприлично вспоминать об одном человеке как о татарине. Этот человек - великий герой борьбы со Смутой, земский староста Нижнего Новгорода Кузьма Захарович Минин, он крещеный татарин Кириша Минибаев! Этот факт особенно красноречив на фоне попыток неких интеллигентов из Казани, ныне вдруг ставших туркофилами, опорочить исторические взаимоотношения русских и татар. За этими господами лишь домыслы, подогреваемые не менее пустыми надеждами подкормиться от Турции, а вот за тем же автором этих строк, их оппонентом, сам Минин.