Премьера «Анны Карениной» в Театре-Театре стала событием
Чему способствовало несколько обстоятельств. Это одна из немногих - всего-то третья - постановка нынешнего сезона в академической драме. Немаловажно то, что она - стартовая работа на пермской сцене нового художественного руководителя театра Владимира Золотаря. И еще - по ней можно судить о той творческой программе, которая объявлена режиссером ведущей на предстоящие годы: интерпретация русской классики с позиций XXI века. Спектакль принят пермской публикой неоднозначно. Сегодня «Звезда» представляет два противоположных мнения.
ЗА
Весь мир - экспресс
Массивный пожарный занавес, как ему и следует, тяжело и медленно поднимается вверх, открывая зрителю современный интерьер «будуара» светской львицы. Так начинается спектакль «Анна Каренина», поставленный новым худруком Театра-Театра Владимиром Золотарем.
Скажу сразу: спектакль мне просто понравился! На уровне эмоционально-эстетического восприятия. Целиком и отдельными сценами. Особенно той, предельно откровенной, где Анна и Вронский под струями воды сливаются в жарких объятиях. Какая музыка! Какая пластика!
Ничуть не изменилось моё отношение к спектаклю, когда схлынувшие эмоции уступили место размышлениям.
Весь мир - экспресс, все люди - пассажиры. Вместе с действующими лицами мы вновь и вновь приезжаем-уезжаем, катим объемистые чемоданы по тревожному, нет - зловещему - перрону. Вокзальные сцены носят судьбоносное значение для персонажей и выделяются особым стилем исполнения. Всё лишнее здесь отходит на задний план, замедляется, уступая место порывам. Замедленная съемка - излюб-ленный киноприем - вписана естественно и полно передаёт многомерную контрастность происходящего.
Нельзя не обратить внимания на то, как бережно сохранён толстовский текст. Никакой отсебятины даже в интонациях. Да, изложение несколько фрагментарно, «клипово». Но всё органично «состыковано», уложено в сюжетную канву. Всяк, читавший роман, с ходу сориентируется, «подтянет» ассоциации, начнет «перелистывать» страницу за страницей.
Действующие лица и ситуации даны в ретроспекции, в параллелях с сегодняшним днем. Максимально приближены к нам и одновременно остаются в своем почти полуторавековом далеке. Как это удается? Действительно, при всех его достоинствах роман Льва Николаевича насыщен тяжелыми диалогами и длиннотами. Авторы же адаптировали произведение для современной сцены: быстро и часто сменяемые декорации, короткие диалоги, динамично развивающееся действие, скорая речь, энергичные сцены… Причем ряд эпизодов решен только в пластике, без слов. Все это позволяет не только избегать скукоты, но и держит зрителей в напряжении.
Перед нами - перекличка эпох, сюрреалистическое стирание граней между действительным и виртуальным мирами. Великосветские рауты превращаются в тусовки «новых русских». Лишённый нравственного стержня «раздроб-ленный мир» хаотически переплетает одухотворённое и плотское, добро и зло…
Владимир Золотарь смотрит на персонажей своего спектакля достаточно критично: «Мир героев „Анны Карениной“ - это витринный мир бутика или модной галереи, где вся жизнь, чувства и страсти - все на виду. Отношения Вронского и Анны - идеал такой жизни: это страсть двух „звезд“, окруженных лестью, интригами и тайнами. Эти обреченные отношения будут претерпевать долгую агонию и обнажат то, что на самом деле любит Анна, - ту остроту публичной жизни, без которой всё теряет смысл. И в погоне за которой она готова разрушить не только жизнь своих мужчин, но и свою собственную». При этом режиссер не впадает в крайности, не навязывает своё видение, доходя до гротеска лишь в сцене ссоры любовников у кассы супермаркета. Зрителю предстоит самостоятельно решить, кто же такая Анна Каренина - гламурная пустышка или?..
Полностью выложились художники - по свету Евгений Ганзбург и костюмам Галя Солодовникова. Что за чудо - интерактивная компьютерная графика! За окном-то урбанистические нагромождения, то первозданные пейзажи. Дивной красоты картинки сменяют друг друга на экране. Сами за себя говорят стильные костюмы героев. Анна - блондинка в брючном костюме - этакая бизнес-леди. Вронский не лощеный офицер-гвардеец, а неформал в мешковатом джемпере и мятых брюках. Левин в ковбойке и джинсах - не помещик, а простовато-застенчивый добродушный фермер. Именно он (арт. Олег Шапков) вызывает у публики наибольшие интерес и одобрение. А его сцены с Кити (арт. Ирина Мальцева) оказываются самыми душевными и трогательными.
Браво художнику Филиппу Григорьяну! Декорации просто хороши. Зритель, увидев их, готов ахать, фантазии и выдумки художника поражают.
И, наконец, нелишне вспомнить: Толстой называл «Анну Каренину» «романом из современной жизни». Да! И так на все времена. А значит каждое поколение имеет право, видя произведение по-своему, накладывать его на свою действительность.
gazetazwezda
Журналист Аркадий КОНСТАНТИНОВ -
ПРОТИВ
Красная борода и его потомки
Только не спрашивайте меня, почему у Льва Толстого красная борода (да-да, на портретах по трафарету, что с недавних пор заполонили город). Не знаю. Лишь могу предположить: чтобы привлечь побольше внимания. К чему, впрочем, изо всех сил стремится и сам спектакль, который рекламируют заборные изображения классика.
Привлекать - так наповал, не откладывая в долгий ящик. Вот как это происходит в самой первой сцене. Француженка-гувернантка, из-за интрижки с которой хозяина дома теперь в семье Облонских царит полный раздрай, собирается навсегда покинуть злополучное место, уже собрала чемодан, и вдруг, когда она подняла его, крышка отскакивает, и всё содержимое вываливается наружу. Всё - это женские трусики и бюстгалтеры в немеряном количестве. Зритель, вероятно, должен понять, что здесь интима от него скрывать не будут. Мало того, подняв с полу одну из деталей женского туалета, Стива Облонский - этот холеный барин, аристократ и баловень судьбы… примеривает ее на себя! Затем действие, судя по всему, перемещается из Москвы в Петербург, в особняк Карениных. Из огромной белоснежной ванны неожиданно появляется красивая женская нога. Вслед за ней - вся обнаженная фигура с дымящейся сигаретой. Анна Каренина (а это она и есть в натуре) долго разглядывает себя и явно наслаждается своим видом, прежде чем упорхнуть в будуар, чтобы одеться. Этот процесс тоже доступен зрителю - для того сделано огромное окно.
Таких «завлекалок», словно заимствованных из современных телешоу, в спектакле множество. Но пик, разумеется, сцена в ванне. Это когда Анна и Вронский, поливаемые настоящей водой из настоящего душа, бросаются в объятия друг другу, и наслаждаются, и мучаются этой близостью. Пантомима? Стриптиз? Балет? По крайней мере, неожиданно, эротично, эффектно. И - долго. Так долго, что успеваешь не раз подумать: увлеклись создатели спектакля, могли бы короче.
Да, чуть не забыла: все это действо происходит отнюдь не в XIX веке, а в нынешнюю пору. На заднике, за окном, меняются виды: то это выстроившиеся небоскребы (Нью-Йорка? Москвы?), то бескрайнее море, то зимний пейзаж. Набор красочных иллюстраций к некоторым эпизодам романа - к «ремейку по мотивам» вполне подходящий. Тоже красиво, впечатляюще, выполнено умело. И на этом фоне - герои. Толстовские? Вряд ли.
Вот Анна Каренина (арт. Наталья Макарова). Короткая стрижка, энергичная походка, резкий голос. Манеры и поведение - нет, категорически не аристократки, а некой сегодняшней вумен, благодаря завидному замужеству выбившейся из провинции на Рублевку. Чем дальше в лес (то бишь в сюжет), тем она истеричней. Глотает горстями таблетки, без повода затевает с любовником ссоры. А всё почему? Оказывается, мучает эту Анну не расставание с сыном и даже не охлаждение к ней Вронского, мучает - что она отвергнута светским обществом, стала в нем изгоем. Без Рублевки теперь - трагедия со смертельным исходом.
У зрителя вряд ли появится сочувствие к такой героине - заполошной истеричке, которую убивает буйный послеродовой психоз. Как, впрочем, и к Вронскому (арт. Максим Новиков) - этакому мажору кавказской внешности, который если чем и запоминается, то никак не типажом героя-любовника, воплощенным когда-то в кино Василием Лановым, а своей «ватностью», расплывчатостью. Рядом с ними Алексей Александрович Каренин в исполнении Олега Выходова - ну просто благородный диккенсовский дядюшка, трогательный и искренний.
Нет в спектакле достойной писателя глубокой психологической разработки характеров, много поверхностного и упрощенного - получилась плоская картинка. С чуть ли не единственным посылом: «сделайте мне красиво!» В результате спектакль, который по замыслу вроде как «раздевает» гламур, сам выглядит гламурным и манерным. Задуманный коктейль из XIX века и сегодняшнего дня явно не сложился.
Снова и снова возникает вопрос: а при чем здесь Толстой? Почему именно на его произведение сделан этот двухчасовой «клип»? Ведь если авторов спектакля так волнуют проблемы порочных связей, любовных страстей, адюльтера, непременной скорой гибели самых чистых чувств, то современных сочинений с подобными сюжетами найти не трудно. Зачем же беспощадно кромсать Толстого? Неужели только ради нового проекта Театра-Театра «Играем в классику»?
Судя по всему, нынешний Театр-Театр, ведомый Владимиром Золотарем (он же, кстати, наряду с режиссурой и автор инсценировки), взял курс на молодежного зрителя. А теперь представьте, как сегодняшний старшеклассник, любящий сидеть за компьютером, но не любящий читать книжки, после этого спектакля чувствует себя приобщившимся к классику Толстому. Не удивляйтесь, если он, рассказывая о писателе, будет говорить о красной бороде и его потомках.
gazetazwezda
Журналист Людмила КАРГОПОЛЬЦЕВА
Подписывайтесь на нашу страничку
ВКонтакте