За город без бомжей
Начальник Управления МВД по городу Перми Павел ФАДЕЕВ:
Аббревиатура БОМЖ за два последних десятилетия стала привычной для уха российского гражданина, как и лица, ею обозначаемые, стали привычными деталями и городского, и сельского пейзажей. Вместе с Советским Союзом ушла в прошлое система учета тех, кого в США принято называть бродягами. Как канули в Лету и правовые нормы, предусматривающие наказание за тунеядство и бродяжничество. На смену им пришли демократические ценности и свободы.
Применительно к бомжам это означает свободу жить на помойке и умереть на помойке, а также право быть погребенным в безымянной могиле. Только за последние несколько лет на Северном кладбище Перми появилось 1149 захоронений неопознанных и невостребованных трупов. Вполне достаточно, чтобы обратить внимание на проблему в целом. Сегодня она по каким-то неведомым для меня причинам замалчивается.
Для обывателя попавшийся на глаза бомж - просто не работающий, опустившийся и, чаще всего, спившийся индивид. А для государства они должны быть такими же, как все, граждане, только попавшие в сложную жизненную ситуацию и нуждающиеся в помощи. При этом весьма желательно, чтобы помощь была конкретной, своевременной и адресной. А для этого надо элементарно знать - где, кому и каким образом ее оказывать. Тут мы и сталкиваемся с первой проблемой. Кто и каким образом должен учитывать бомжей? И где? По адресу «коллектор теплотрассы» по улице Мира? Там, кстати, в прошлом году сгорели три бомжа. Была попытка учета во время последней Всероссийской переписи населения, но она, к сожалению, дала минимальные результаты из-за плохой организации.
По весьма приблизительным подсчетам социальных служб и полиции, в Перми и ее окрестностях обитают от трех до семи тысяч лиц без определенного места жительства. В 2009 году в Центре социальной адаптации города Перми обслужили 1185 лиц данной категории. По приблизительным данным того же центра, к ним обращается в лучшем случае до 20 процентов реально существующих в городе бездомных. Они, кстати, весьма разные. От совсем пропащих, не имеющих ни жилья, ни имени, ни документов, до тех, у кого есть жилье, прописка и документы, но они по разным причинам ведут бродяжнический образ жизни. Возвращаясь к вопросу о прошедшей переписи, могу предположить, что при учете всех бомжей Пермь могла и не лишиться статуса миллионника.
У полиции же главная беда - идентификация неопознанных трупов. Подавляющее большинство - это умершие бомжи, по разным причинам не попавшие ни в один из банков данных МВД. Нет ни их отпечатков пальцев, ни фотографий. А специальный банк данных для этих лиц отсутствует. Если предположить, что бомж прибыл из другого региона, то опознание трупа становится практически невозможным.
Так что единственной возможностью учета бомжей является совместная работа полиции и центра социальной адаптации, где доставленные полицейскими бомжи могли бы лечиться, получать документы и «быть сосчитанными». Но... вспоминаю один случай. Тогда еще милицейский патруль приехал по вызову жильцов пятиэтажки. Выгребли из подвала несколько бомжей, которые едва не спалили дом, и вывезли. Но уже к утру они вернулись обратно! По закону у полиции есть только три часа, которые бомж находится в распоряжении стражей порядка. Дольше держать нельзя. За это время нереально не то что установить личность, но даже отмыть его до состояния, когда можно качественно снять отпечатки пальцев.
Значит, нужен стационар. В Перми на сегодняшний день действует один центр социальной адаптации, располагающий 245 местами. Это явно не соответствует потребностям города: бездомных у нас больше шести тысяч. К сведению, один только пермский пароходчик Николай Мешков в 1914 году построил ночлежный дом для неимущих, который с началом Первой мировой войны принял и разместил 7 тысяч солдат. Мы же через сто с лишним лет, обладая куда большим экономическим и финансовым потенциалом, не можем или не хотим построить нормальную современную социальную гостиницу.
Кроме проблемы с опознанием трупов есть и другие, не менее существенные для жизни города. За 7 месяцев 2011 года в городе совершено 67 убийств и 54 умышленных причинения тяжкого вреда здоровью со смертельным исходом. Из них больше половины совершено либо лицами без определенного места жительства, либо в отношении них. Бомжи совершают около четверти краж, зарегистрированных в городе, в первую очередь - мелких. А это - несколько тысяч преступлений. Они же являются носителями и разносчиками социально опасных болезней, в первую очередь туберкулеза. В конце концов они просто мусорят, загаживают подвалы, чердаки и подъезды, мешая жить нормальным горожанам. При этом ни в одной из многочисленных краевых и городских программ социальной направленности о лицах данной категории нет ни слова. Зато современная жизнь с печальной закономерностью выкидывает на улицу еще вчера более-менее успешных пермяков. Количество бездомных в городе убывает, к сожалению, лишь естественным путем. Может быть, господам депутатам пора задуматься об обездоленных пермяках?
Претендуя на звание культурной столицы, мы должны если не ликвидировать бродяжничество как явление, то хотя бы придать ему «культурный» вид. По-моему, бренд «Город без бомжей» ничем не хуже всех прочих.
gazetazwezda