О том, почему грамотность не спасет язык-1
Снова лингвистика для вас! Небольшой экскурс в историю, ради понимания проблемы.
Сегодня наши изыскания на тему автохтонных горских народов и языков-изолятов упираются в первое препятствие - и это препятствие называется
ПИСЬМЕННОСТЬ.
Наверняка, многие из изучающих английский или немецкий, или, того паче, французский язык, задумывались над вопросом: ну почему так много букв обозначают лишь один звук? почему нельзя писать "как слышится"? И тут мы возвращаемся на машине времени во времена латинской письменности, зарождения финикийского счета и к началу вечного противостояния звучания и записи.
Напрасно мы возмущаемся сложностью правописания некоторых еровпейских языков. Она основана на длительной истории латинского алфавита и сложных отношениях народов Европы с Римской Империей. История более чем в две тысячи лет длиной сделала свою "черное" дело: сначала легионеры топтали и завоевывали местное население, приучая жителей к своему присутствию, затем по их стопам пошли церковники-миссионеры с Библиями на латинском языке. Так началось сражение между написанием и произношением.
Особенно заметно это в языках, имеющих долгую письменную историю. Например, английский язык - суржик саксонского и норманнского языков, появился в результате норманнского завоевания саксов Вильгельмом Завоевателем. Староанглийский язык, например, язык Джефри Чосера, выглядел совершенно иначе, чем сегодня выглядит: саксонские и норманнские слова все еще различались написанием, даже спустя четыреста лет после завоевания. поскольку завоеватели принесли свой способ записи звуков - одними и теми же буквами. К тому же, со временем произношение сильно изменилось, поэтому сегодня мы еще можем опознать в английском языке, благодаря грамотному написания, произношение тех, прежних времен.
То же и с русским, и со многими другими языками. Нормы написания сохранились фактически с момента появления письменности и развития грамоты. И мы пишем сегодня так, как раньше - произносили.
Это, к слову, объясняет и непопулярность рунического письма (руницы), особенно тех форм, где отсутствовали гласные, и огласовки (как в арабском или иврите). Весьма сложно, не обладая достаточным словарным запасом, догадаться, где "ДМ" означает даму, дом или дым!
ПРИМЕР: сегодня мы пишем "нет у него". Почему же НЕГО, а не "НИВО"? Есть ли какая-то сакральная значимость в том, что мы придерживаемся норм написания, которые сохраняют нам исконную форму произношения? Есть ли принципиаьная разница между родом кофе и какао? Есть ли проблема в том, чтобы писать не солнце, а "соньцэ", не "хочу", а "хачю"? Для понимания - как бы там ни страдали граммар-наци - нет разницы. Для упрощения коммуникации - все же есть немного. Для филологов и лингвистов разница очевидна, однако языковые нормы уже зафиксированы - вот они, в компьютере, в учебниках... если даже 99% людей будут писать с ошибками, мы, по крайней мере, не лишимся способности читать - удовольствия, которого сто с небольшим лет назад 80% не знали вовсе.
А чтение в образовании первичнее писания.
Полагается считать, что сохранение написания сохраняет язык. Однако мы можем убедиться, что язык пережил нечто гораздо более страшное, чем неграмотных носителей. Подавляющее большинство языков мира пережили период, когда передавались исключительно устным путем, причем носители языка имели несравненно меньший словарный запас, чем мы сегодня, и если и умели писать, то свое имя, если повезет. То есть, фактически, требование всеобщей грамотности - это требование лингвистов к населению, но никак не самого языка. Носители языка в любом случае поймут фонетическое письмо, потому что именно таким было оно в самом начале становления письменности. Никто не сидел и не придумывал, как усложнить ситуацию, все записывалось именно так, как слышалось, и в этом величайшее достижение письменности.
Имеет место и обратная ситуация: когда носителей языка становилось меньше, или речь шла о диалектном произношении, письменность усложняла развитие языка, изменяла его направление. Удар по диалектам был нанесен и телевидением начиная с пятидесятых в СССР, когда классическое "московское" произношение (как у диктора Левитана) распространялось и накладывалось на местные говоры, сочетаясь нередко с недостаточной грамотностью. Местные е диалекты считались признаком отсталости, дремучести, и всячески изживались.
Кавказские языки (так называемые "младописьменные") в этом плане несомненно более выигрышны для изучения, так как в своем современном виде они не пережили всех этих стадий, и достались нам вместе с носителямя в несколько менее изуроченном виде, чем русские языки.
ФОНЕТИЧЕСКОЕ ПИСЬМО
Главное в фонетическом письме (пишу, как слышу) - это запись диалектного произношения, характерных оттенков речи, наиболее близких к звучанию. Однако до сих пор в этом носители, например, славянских языков, не особо преуспели. Стандартное упрощенное письмо - сначала по реформе Петра 1, а затем по реформе, упразднившей "ять", "еры" и другие буквы, - весьма трудно поддается, когда необходимо записать произношение региональное, провинциальное.
Еще в начале двадцатого века существовали словари русских языков - у меня есть несколько: москвоско-смоленский, московско-псковский, московско-донской и самый объемный - московско-сибирский. Носители этих языков очень хорошо различали по произношению и лексике своих и чужих. В принципе, и сегодня жителей некоторых регионов несложно распознать по характерному акценту и некоторым малораспространенным выражениям.
К слову, и сегодня фонетическое письмо не развито.
Пример - гуцульские диалекты. Традиционно, многие из тех, что были грамотными в былые времена, одновременно использовали кириллицу, латиницу (полоницу или словакское письмо), и даже рунические дополнения (всякие хвостики, титлы, подчеркивания, иные значки), чтобы объяснить оттенки звучания.
Существует, например, известная проблема с буквой Г. В сегодняшнем украинском письме есть две Г: прямая (с хвостиком), произносимая, как русское Г, но только более твердо (слово "град"), ударно, и простая Г, произносимая фрикативно - то есть, так, как в кавказских языках сочетание Г1 (как в слове "г1алг1ай", только с небольшим звоном, более раскатисто)). Но есть еще мягкая, так называемая, глубокая гэ, произносимая менее напряженно, чем Г1, но более твердо, чем х... и еще есть "гхервь", то есть, как минимум четыре принципиально разных звука, которые обозначаются всего двумя буквами, и этот недостаток особенно заметен, когда приехавшие, например, в Мукачево, гости из Донецка ни черта не понимают, что им говорят, но даже и разговорниками воспользоваться не могут (особенно это заметно выше, где-нибудь в сторону Хуста или Верховины). И даже я не могу сейчас на письме, имея в запасе кучу словарей и несколько месяцев труда, перенести звучание родной речи, потому что у меня нет нужных букв.
Проблема дополнительных букв решилась бы заимствованием из словацкого алфавита, или переходом на латиницу, но тут вступают политические силы: в Польше, Словакии, Болгарии, Сербии, Словении, Чехии...даже в Венгрии! - русинский язык с диалектами признан отдельным языком государственным, а в Украйне - нет, ну и 2 миллиона и без того не шибко грамотных сограждан очень хорошо это на себе ощущают.
С другой стороны, стремление как можно точнее записать произношение может привести к обилию "лишних" букв, которые усложнят понимание внутри языковой семьи.
ШИПЯЩЕЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ
Существует забавное историческое наблюдение: знаменитое оксфордское произношение, превратившее многие звукосочетания в совершенно новые фонемы, появилось в эпох повального заболевания чумой, цингой, и другими страшными болячками типа сифилиса, в эпоху поганой гигиены, когда люди в массе своей были беззубы и страшно шепелявили.
Если верить этом наблюдению, исконное произношение англичан было ближе к саксонскому варианты типа немецкого языка - даже с учетом французского влияния - так же смачно, рычаще и хрипяще.
Пример - хотя бы то же местоимение you (ты, вы). Еще некоторое время назад в английском ты и вы были представлены двумя словами. Ты писалось как thou. Проанализировав вышенаписанное, мы поймем, что когда-то давно (до эпохи глобальной шепелявости, превратившей энергичное "тх" в межзубное "вь") это произносилось как "тхоу", с понижением на "о" и ударением на "у", как в немецком.
Вполне укладывается в современную теорию развития придыхательных согласных в индоевропейских языках, а главное, подкреплено неоспоримыми письменными свидетельствами.
Этот пример показывает, как пугающе быстро могут произойти изменения с языком, и как легко за два-три поколения он может поменяться неузнаваемо. Мы постоянно, не осознавая, меняем язык и сегодня: изобретая новые звуки, дополняя фразеологическими оборотами привычные нам слова.
Наши бабушки и дедушки вряд ли бы поняли многие из наших слов, а по сети ходит прикол: "выражения, за которые можно было попасть в психушку сколько-то там лет назад". Язык стал развиваться в десятки раз быстрее, и я склонна считать это знамением свыше - полторы тысячи лет почти без перемен, никаких новых изобретений и явлений, нуждающихся в новых словах, меньше контактов между народами, словарный запас тысяча слов... и вдруг такой культурный взрыв, причем для всех - а не только для элиты.
Так что грамотность не спасет язык. На самом деле, меньше всего язык нуждается в спасении. Если вести речь о "классическом", "нормированном" написании (произношении), то это понятие грозит окончательно уйти в прошлое, особенно в связит с новыми культурными реалиями. Гораздо больше язык нуждается в развитии, в том, чтобы впитывать соседние языки, меняться под их влиянием, так же, как когда-то он поменял их. Только это сделает его сильнее, достаточно сильным, чтобы пережить эпоху глобализации.
Сегодня наши изыскания на тему автохтонных горских народов и языков-изолятов упираются в первое препятствие - и это препятствие называется
ПИСЬМЕННОСТЬ.
Наверняка, многие из изучающих английский или немецкий, или, того паче, французский язык, задумывались над вопросом: ну почему так много букв обозначают лишь один звук? почему нельзя писать "как слышится"? И тут мы возвращаемся на машине времени во времена латинской письменности, зарождения финикийского счета и к началу вечного противостояния звучания и записи.
Напрасно мы возмущаемся сложностью правописания некоторых еровпейских языков. Она основана на длительной истории латинского алфавита и сложных отношениях народов Европы с Римской Империей. История более чем в две тысячи лет длиной сделала свою "черное" дело: сначала легионеры топтали и завоевывали местное население, приучая жителей к своему присутствию, затем по их стопам пошли церковники-миссионеры с Библиями на латинском языке. Так началось сражение между написанием и произношением.
Особенно заметно это в языках, имеющих долгую письменную историю. Например, английский язык - суржик саксонского и норманнского языков, появился в результате норманнского завоевания саксов Вильгельмом Завоевателем. Староанглийский язык, например, язык Джефри Чосера, выглядел совершенно иначе, чем сегодня выглядит: саксонские и норманнские слова все еще различались написанием, даже спустя четыреста лет после завоевания. поскольку завоеватели принесли свой способ записи звуков - одними и теми же буквами. К тому же, со временем произношение сильно изменилось, поэтому сегодня мы еще можем опознать в английском языке, благодаря грамотному написания, произношение тех, прежних времен.
То же и с русским, и со многими другими языками. Нормы написания сохранились фактически с момента появления письменности и развития грамоты. И мы пишем сегодня так, как раньше - произносили.
Это, к слову, объясняет и непопулярность рунического письма (руницы), особенно тех форм, где отсутствовали гласные, и огласовки (как в арабском или иврите). Весьма сложно, не обладая достаточным словарным запасом, догадаться, где "ДМ" означает даму, дом или дым!
ПРИМЕР: сегодня мы пишем "нет у него". Почему же НЕГО, а не "НИВО"? Есть ли какая-то сакральная значимость в том, что мы придерживаемся норм написания, которые сохраняют нам исконную форму произношения? Есть ли принципиаьная разница между родом кофе и какао? Есть ли проблема в том, чтобы писать не солнце, а "соньцэ", не "хочу", а "хачю"? Для понимания - как бы там ни страдали граммар-наци - нет разницы. Для упрощения коммуникации - все же есть немного. Для филологов и лингвистов разница очевидна, однако языковые нормы уже зафиксированы - вот они, в компьютере, в учебниках... если даже 99% людей будут писать с ошибками, мы, по крайней мере, не лишимся способности читать - удовольствия, которого сто с небольшим лет назад 80% не знали вовсе.
А чтение в образовании первичнее писания.
Полагается считать, что сохранение написания сохраняет язык. Однако мы можем убедиться, что язык пережил нечто гораздо более страшное, чем неграмотных носителей. Подавляющее большинство языков мира пережили период, когда передавались исключительно устным путем, причем носители языка имели несравненно меньший словарный запас, чем мы сегодня, и если и умели писать, то свое имя, если повезет. То есть, фактически, требование всеобщей грамотности - это требование лингвистов к населению, но никак не самого языка. Носители языка в любом случае поймут фонетическое письмо, потому что именно таким было оно в самом начале становления письменности. Никто не сидел и не придумывал, как усложнить ситуацию, все записывалось именно так, как слышалось, и в этом величайшее достижение письменности.
Имеет место и обратная ситуация: когда носителей языка становилось меньше, или речь шла о диалектном произношении, письменность усложняла развитие языка, изменяла его направление. Удар по диалектам был нанесен и телевидением начиная с пятидесятых в СССР, когда классическое "московское" произношение (как у диктора Левитана) распространялось и накладывалось на местные говоры, сочетаясь нередко с недостаточной грамотностью. Местные е диалекты считались признаком отсталости, дремучести, и всячески изживались.
Кавказские языки (так называемые "младописьменные") в этом плане несомненно более выигрышны для изучения, так как в своем современном виде они не пережили всех этих стадий, и достались нам вместе с носителямя в несколько менее изуроченном виде, чем русские языки.
ФОНЕТИЧЕСКОЕ ПИСЬМО
Главное в фонетическом письме (пишу, как слышу) - это запись диалектного произношения, характерных оттенков речи, наиболее близких к звучанию. Однако до сих пор в этом носители, например, славянских языков, не особо преуспели. Стандартное упрощенное письмо - сначала по реформе Петра 1, а затем по реформе, упразднившей "ять", "еры" и другие буквы, - весьма трудно поддается, когда необходимо записать произношение региональное, провинциальное.
Еще в начале двадцатого века существовали словари русских языков - у меня есть несколько: москвоско-смоленский, московско-псковский, московско-донской и самый объемный - московско-сибирский. Носители этих языков очень хорошо различали по произношению и лексике своих и чужих. В принципе, и сегодня жителей некоторых регионов несложно распознать по характерному акценту и некоторым малораспространенным выражениям.
К слову, и сегодня фонетическое письмо не развито.
Пример - гуцульские диалекты. Традиционно, многие из тех, что были грамотными в былые времена, одновременно использовали кириллицу, латиницу (полоницу или словакское письмо), и даже рунические дополнения (всякие хвостики, титлы, подчеркивания, иные значки), чтобы объяснить оттенки звучания.
Существует, например, известная проблема с буквой Г. В сегодняшнем украинском письме есть две Г: прямая (с хвостиком), произносимая, как русское Г, но только более твердо (слово "град"), ударно, и простая Г, произносимая фрикативно - то есть, так, как в кавказских языках сочетание Г1 (как в слове "г1алг1ай", только с небольшим звоном, более раскатисто)). Но есть еще мягкая, так называемая, глубокая гэ, произносимая менее напряженно, чем Г1, но более твердо, чем х... и еще есть "гхервь", то есть, как минимум четыре принципиально разных звука, которые обозначаются всего двумя буквами, и этот недостаток особенно заметен, когда приехавшие, например, в Мукачево, гости из Донецка ни черта не понимают, что им говорят, но даже и разговорниками воспользоваться не могут (особенно это заметно выше, где-нибудь в сторону Хуста или Верховины). И даже я не могу сейчас на письме, имея в запасе кучу словарей и несколько месяцев труда, перенести звучание родной речи, потому что у меня нет нужных букв.
Проблема дополнительных букв решилась бы заимствованием из словацкого алфавита, или переходом на латиницу, но тут вступают политические силы: в Польше, Словакии, Болгарии, Сербии, Словении, Чехии...даже в Венгрии! - русинский язык с диалектами признан отдельным языком государственным, а в Украйне - нет, ну и 2 миллиона и без того не шибко грамотных сограждан очень хорошо это на себе ощущают.
С другой стороны, стремление как можно точнее записать произношение может привести к обилию "лишних" букв, которые усложнят понимание внутри языковой семьи.
ШИПЯЩЕЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ
Существует забавное историческое наблюдение: знаменитое оксфордское произношение, превратившее многие звукосочетания в совершенно новые фонемы, появилось в эпох повального заболевания чумой, цингой, и другими страшными болячками типа сифилиса, в эпоху поганой гигиены, когда люди в массе своей были беззубы и страшно шепелявили.
Если верить этом наблюдению, исконное произношение англичан было ближе к саксонскому варианты типа немецкого языка - даже с учетом французского влияния - так же смачно, рычаще и хрипяще.
Пример - хотя бы то же местоимение you (ты, вы). Еще некоторое время назад в английском ты и вы были представлены двумя словами. Ты писалось как thou. Проанализировав вышенаписанное, мы поймем, что когда-то давно (до эпохи глобальной шепелявости, превратившей энергичное "тх" в межзубное "вь") это произносилось как "тхоу", с понижением на "о" и ударением на "у", как в немецком.
Вполне укладывается в современную теорию развития придыхательных согласных в индоевропейских языках, а главное, подкреплено неоспоримыми письменными свидетельствами.
Этот пример показывает, как пугающе быстро могут произойти изменения с языком, и как легко за два-три поколения он может поменяться неузнаваемо. Мы постоянно, не осознавая, меняем язык и сегодня: изобретая новые звуки, дополняя фразеологическими оборотами привычные нам слова.
Наши бабушки и дедушки вряд ли бы поняли многие из наших слов, а по сети ходит прикол: "выражения, за которые можно было попасть в психушку сколько-то там лет назад". Язык стал развиваться в десятки раз быстрее, и я склонна считать это знамением свыше - полторы тысячи лет почти без перемен, никаких новых изобретений и явлений, нуждающихся в новых словах, меньше контактов между народами, словарный запас тысяча слов... и вдруг такой культурный взрыв, причем для всех - а не только для элиты.
Так что грамотность не спасет язык. На самом деле, меньше всего язык нуждается в спасении. Если вести речь о "классическом", "нормированном" написании (произношении), то это понятие грозит окончательно уйти в прошлое, особенно в связит с новыми культурными реалиями. Гораздо больше язык нуждается в развитии, в том, чтобы впитывать соседние языки, меняться под их влиянием, так же, как когда-то он поменял их. Только это сделает его сильнее, достаточно сильным, чтобы пережить эпоху глобализации.