Письма лично на почту ношу(с)…
День 33. Поздний вечер. Окрестности гостиницы “Райский уголок”.
Рыжая с белым сова очень старалась. От гостиницы до адресата было не так уж далеко, а потому доставочный зуд зашкаливал. Взлетая насеста совяльни и бережно удерживая тяжёлый пергамент, она оценила погоду. Шквалистый ветер и дождь. Не буря, конечно, но в условиях города лучше было поберечься и переждать. Изобилие техногенных объектов делало маршрут сложным и непредсказуемым, а порывы ветра могли зашвырнуть лёгкое совиное тельце куда угодно. Сова моргнула. Дождь усилился. Проще всего было бы переждать и полететь утром, благо, всего несколько часов. Птица повернула голову туда-сюда. Можно обогнуть трудный участок лесом. Правда, это тоже не самый безопасный путь. Но всё-таки налететь на ветку лучше, чем на провод. Она опять моргнула. И решилась. Бесшумно хлопнули крылья с мягкой оторочкой, когти лап слегка сжались. Она доставит письмо. Люди, привязывающие к её лапам разные разности, всегда нетерпеливы, но та темноволосая женщина была просто на взводе. Инстинктивно уловив, как она напряжена, сова теперь не могла успокоиться, пока не доберется до адресата. Рыжая считала себя достаточно опытной. Обогнув едва заметную телевизионную мачту, она поймала верное направление и полетела. Лететь приходилось против ветра, порывы сносили рыжую то вправо, то влево, она лавировала между потоками, однако это становилось всё труднее. Внезапно из темнеющего сада внизу раздался лёгкий треск, почти неслышное в вое ветра шипение, и из кустарника взмыл громадный крылатый силуэт.
Филин-дикарь, поселившийся неподалёку от совяльни, терпеть не мог своих ручных собратьев. Ему хватало наглости наведываться в совяльню и красть еду, правда, обычно когда там было не больше десятка постоянных обитателей - пару раз наглецу здорово пощипали перья, и он месяц отсиживался в лесу, злобно шипя и залечивая полученные раны. Теперь ручных он окончательно записал в категорию злейших врагов, и портил им обедню всегда, когда только получалось. Сова-одиночка, с тяжёлым письмом - как раз та добыча, которая никуда от него не денется. Отомстить за унижение, а заодно и поужинать, чем не времяпрепровождение?..
Занятая борьбой со стихией, сова заметила опасность уже слишком поздно. Филин зашёл с тыла, ширококрылый и устойчивый, и ударил ей в спину. Однако, порыв ветра, так мешавшего лететь, сослужил на этот раз другую службу - рыжую качнуло потоком, и хищник промахнулся. Когти вспороли кожу и перья, но не сомкнулись - иначе с несчастной совой всё было бы кончено в ту же минуту. Ошалев на мгновение от жгучей боли, сова заметалась, пытаясь уйти с линии атаки или перевернуться на спину, чтобы ответить когтями, но мешало тяжёлое письмо. А филин прижимал её к земле, выбирая момент для решающего рывка. Перепуганная, истекающая кровью сова, собрала последние силы и стремглав понеслась назад, к спасительной совяльне. Если она погибнет сейчас, письмо не будет доставлено, и это ужасно. Кошмарная мысль придала ей резвости, однако боль и порывы ветра никуда не делись. Слабея, рыжая врезалась в низкий кустарник, осыпая лужайку перед тёмным зданием коттеджа перьями. Сюда, в колючки, ленивый и любящий лёгкую добычу филин не сунется. Она переждёт и улетит, улетит… Пятная листья кровью, птица пробилась к самой земле. Драгоценное письмо она продолжала держать.