Омри Ронен
1-го ноября скоропостижно умер Омри Ронен.
Светлая и благодарная ему память.
***
Не знаю ничего счастливее старости "Изумбраса", озаренной светом вечного дня, и не
знаю, как он умер, да и умер ли. "Old soldiers never die; they only
fade away" -- так пелось в английской песне времен Первой войны.
"Старые солдаты не умирают, а только исчезают из виду.
("Изумбрас")
***
Сегодня первый день осени, беспокойно поют кардиналы в густых деревьях вокруг моего дома и один за другим медленно молкнут в сумерках. Лето отлетает с первыми красными листьями на кленах.
Вот так и буйная сладость жизни, ненаглядная и ветреная подруга, покидает нас, и пустынное слово уже напрасно силится воплотить в себе былой задор.
В своем отзвуке оно чует лишь тоску окружающего безлюдья и бессмысленно внимает самому себе. Так сердечные товарищи ярых и ярких лет, по одному, не простившись, уходят из мира и безвозвратно бросают своего старого спутника. Невесело оставшемуся! Безутешен его отягощенный ум, и лишь дух еще ищет отрады.
("Мертвецы")
***
Екклезиаст говорит, что и псу живому лучше, чем мертвому льву. Может быть. Но если нужно умереть, то лучше быть мертвым львом.
("Ось")
***
Существует грустное выражение: "Слава - солнце мертвых". Иногда оно приписывается Наполеону. На самом деле это слова из повести Бальзака "Поиски Абсолюта": "Слава - это солнце мертвых; при жизни ты будешь несчастен, как все, кто был велик, и разоришь своих детей". Анненский иногда цитировал роман Камиля Моклера "Солнце мертвых" - о поколении символистов - и парафразировал его смысл, по свидетельству Волошина: "Слава - солнце мертвых, мы все умираем неизвестными". Один из героев Моклера говорил, что нужно выбирать между солнцем мертвых и дневным солнцем живых.
У Мандельштама несколько образов солнца мертвых и мертвого солнца. "Человек умирает, песок остывает согретый, / И вчерашнее солнце на черных носилках несут". Здесь "вчерашнее солнце" - Пушкин, которого так несли "похоронщики"-будетляне в опере "Победа над солнцем". Образом мертвого Пушкина навеяны и знаменитые строки: "В Петербурге мы сойдемся снова, / Словно солнце мы похоронили в нем".
Один из мандельштамовских образов ночного солнца, появляющийся в очерке о рано умершем эсере Борисе Синани, - это солнце подпольной славы: "Ночное солнце в ослепшей от дождя Финляндии, конспиративное солнце нового Аустерлица!"
Так и в "Стихах о неизвестном солдате" сияет прошлое, будущее и вечное солнце Аустерлица: "И за полем полей поле новое / Треугольным летит журавлем - / Весть летит светопыльной обновою / И от битвы вчерашней светло".
Вероятно, Гейне прав: слава не греет гробов. Их и нет у Мандельштама и Рютина, и нет в России могилы неизвестного тираноборца.
Но вчерашнее солнце мертвых незакатно, если оно светит сегодня живым.
("Слава")
http://magazines.russ.ru/authors/r/ronen/
Светлая и благодарная ему память.
***
Не знаю ничего счастливее старости "Изумбраса", озаренной светом вечного дня, и не
знаю, как он умер, да и умер ли. "Old soldiers never die; they only
fade away" -- так пелось в английской песне времен Первой войны.
"Старые солдаты не умирают, а только исчезают из виду.
("Изумбрас")
***
Сегодня первый день осени, беспокойно поют кардиналы в густых деревьях вокруг моего дома и один за другим медленно молкнут в сумерках. Лето отлетает с первыми красными листьями на кленах.
Вот так и буйная сладость жизни, ненаглядная и ветреная подруга, покидает нас, и пустынное слово уже напрасно силится воплотить в себе былой задор.
В своем отзвуке оно чует лишь тоску окружающего безлюдья и бессмысленно внимает самому себе. Так сердечные товарищи ярых и ярких лет, по одному, не простившись, уходят из мира и безвозвратно бросают своего старого спутника. Невесело оставшемуся! Безутешен его отягощенный ум, и лишь дух еще ищет отрады.
("Мертвецы")
***
Екклезиаст говорит, что и псу живому лучше, чем мертвому льву. Может быть. Но если нужно умереть, то лучше быть мертвым львом.
("Ось")
***
Существует грустное выражение: "Слава - солнце мертвых". Иногда оно приписывается Наполеону. На самом деле это слова из повести Бальзака "Поиски Абсолюта": "Слава - это солнце мертвых; при жизни ты будешь несчастен, как все, кто был велик, и разоришь своих детей". Анненский иногда цитировал роман Камиля Моклера "Солнце мертвых" - о поколении символистов - и парафразировал его смысл, по свидетельству Волошина: "Слава - солнце мертвых, мы все умираем неизвестными". Один из героев Моклера говорил, что нужно выбирать между солнцем мертвых и дневным солнцем живых.
У Мандельштама несколько образов солнца мертвых и мертвого солнца. "Человек умирает, песок остывает согретый, / И вчерашнее солнце на черных носилках несут". Здесь "вчерашнее солнце" - Пушкин, которого так несли "похоронщики"-будетляне в опере "Победа над солнцем". Образом мертвого Пушкина навеяны и знаменитые строки: "В Петербурге мы сойдемся снова, / Словно солнце мы похоронили в нем".
Один из мандельштамовских образов ночного солнца, появляющийся в очерке о рано умершем эсере Борисе Синани, - это солнце подпольной славы: "Ночное солнце в ослепшей от дождя Финляндии, конспиративное солнце нового Аустерлица!"
Так и в "Стихах о неизвестном солдате" сияет прошлое, будущее и вечное солнце Аустерлица: "И за полем полей поле новое / Треугольным летит журавлем - / Весть летит светопыльной обновою / И от битвы вчерашней светло".
Вероятно, Гейне прав: слава не греет гробов. Их и нет у Мандельштама и Рютина, и нет в России могилы неизвестного тираноборца.
Но вчерашнее солнце мертвых незакатно, если оно светит сегодня живым.
("Слава")
http://magazines.russ.ru/authors/r/ronen/