Сталинизм?
Сегодня утром опять вспомнила старое событие из перестроечной истории. Иногда мне кажется, что я понимаю причины произошедшего, а иногда... ну, понятно! Запишу здесь, может, что-то прояснится.
Началось все с Пушкина и декабристов... О, влияние масонских заговоров первой половины 19 века!
Меня шокировало, как много было революционеров из верхов российского общества: что аристократы, вроде Трубецкого и Пушкина, что поповичи-разночинцы... Революция («дренаж») обладала невероятной властью над умами. То же чувствовали и, как мне тогда казалось, и мы, семидесятники. Как же я ошибалась! Все мое поколение записали в конформисты и решили пустить под нож настоящие заговорщики, поколение моих старших братьев и сестер, выходцев из партноменклатуры.
Как тогдашние декабристы эти условные «мы» взяли курс на народное просвещение. Как и они «мы» были страшно далеки от народа и не знали его нужд и интересов. Проповедница аскетизма Лосото бесила, но невозможность удовлетворить свои духовные и материальные потребности действительно угнетала.
Внешне все было хорошо. Деньги есть, нужно было только подгадать, чтобы был товар.
Например, знать, когда завозят сыр в ближайший магазин. Кажется, на Петроградской стороне всегда продавали творожную массу с изюмом, а на улице Пестеля был магазинчик, где можно было купить ветчину...
Чтобы попасть на классический спектакль в Кировский театр надо было поехать с утра и приобрести абонемент, включавший балеты Чайковского, оперы Римского-Корсакова, значимые для детей и спектакли вроде «Повести о настоящем человеке» или «Хованщины», которые пропускали...
А что творилось в библиотечном деле! Чтобы получить в библиотечный фонд хотя бы две книжки советской фантастики, приходилось ставить в заказ десяток экземпляров: все равно урежут. Чтобы выполнить план и заработать премию надо было подделывать цифры. Зачем надо было заработать премию? Затем, что зарплата библиотекаря с средним специальным образованием была шестьдесят рублей, а зимние красивые и удобные сапоги стоили сто двадцать. Сколько лет будешь строить себе новую обувь? В чем будешь ходить, пока не накопишь? А главное, зачем такое устроено? Все, что я написала, коллеги нам рассказывали прямо на практике и писали в профессиональных журналах. Поскольку ничего не исправлялось, то возникало ощущение, что на нас, умных и красивых, государству наплевать. А ведь библиотекари - идеологические работники, пропагандисты политики государства. Недаром Ленин и его сподвижники сразу взялись за сферу культуры и просвещения... Но это отдельный разговор.
В общем, в голове у меня творился кавардак, которым я, похоже, заразила других студентов. Словом, все одногруппники, разбившись в свои кружки, начали вести рукописные журналы. Нет, комсомольская работа велась, мы все были комсомольцами. Однако было то, что нельзя записать в индивидуальный план, а вот в общий дневничок - пожалуйста! Словом, как-то наш куратор узнала, что у нее под носом кипит духовная жизнь, о которой она ничего не знала. Ох, что началось! Угроза отчисления с волчьим билетом была, пожалуй, наименьшей.
А что, собственно, было-то? Ну, да, моя компания была застрельщиком рукописных журналов, но в своей тетрадке мы с друзьями писали про свои споры об И. Ефремове и палеоконтактах, про дискотеки и так далее. В чем была крамола?!
Единственно, в чем я уверена по сю пору: сталинизм в этой истории совершенно не причем!