Отечественный культурологический конфликт
На просторах ЖЖ встретился рассказ про купца, который хотел построить железную дорогу к своему селу, но односельчане потребовали построить им церковь, а железную дорогу - не строить, потому что от нее придет разорение мужикам. И это, по-моему, - типичный отечественный культурологический конфликт между общественным, цивилизационным интересом и общественными же потребностями.
Интерес однозначно требует связь со всем миром (хотя бы в рамках одного государства), то есть, условно говоря, железную дорогу. подразумеваются школа, больница, аптека, библиотека, университет, индустрия, промышленное производство сельскохозяйственной продукции и т.д. и т.п. Общественные же потребности диктуют сохранение наличного бытия, то есть церквь. Ага! - воскликнет кто-то. - Вылезла либеральная антинародная сущность автора!
Тут дело не в моей "народности" или "антинародности", милостивые государи и государыни. Неужели кто-то думает, что европейцы, оказавшись в прочих равных условиях, не предпочтут натуральное хозяйство капиталистическому производству? Натуральное - оно ведь естественное, природное, именно поэтому оно так и называется, что присуще любому общественному устройству. базовые потребности у людей одни и те же: создать еду, одежду, жилище и сохранить созданное своим трудом. Способ производства и сохранения жизнеобеспечивающих благ и символического оформления у каждого народа и племени свой собственный и называется, по классификации В. Межуева, традиционной культурой, передающейся бесписьменным образом, в отличии от национальной культуры. И если можно утверждать, что фахверковый дом, русская изба, казахская юрта или чукотская яранга ничем не хуже и не лучше друг друга - и там, и там запечатлена народная мудрость, то с национальной культурой все гораздо сложнее.
Во-первых, она есть не у всех народов.
Как-то Т. мне рассказала о том, как Рытхэу сетовал, что Советская власть гнобит великую чукотскую литературу. Я выпучила глаза и заявила, что без Советской власти никакой - ни великой, ни ничтожной чукотской литературы не было бы, и как при таком раскладе можно предположить, что она будет "гнобить" свое создание?
- Но ведь у чукчей был фольклор! (Подразумевается, что литература вырастает из фольклора. Так-то оно может быть и так, однако достоверно мне ничего об этом неизвестно).
- А покажите мне народ, у которого фольклора бы не было, во-первых, а во-вторых, чукотский фольклор был недоразвит: там не было, например, пословиц, поговорок и загадок - откуда же литература?
В этой полемике с моей стороны было, по крайней мере, одно ошибочное допущение о "недоразвитости" такого-то фольклора, понятное только с точки зрения об универсальности единой формы развития культуры. Если же допускать, что каждый народ сам определяет, какие формы и жанры фольклора иметь и развивать, то следует указать уникальные, по сравнению опять же с русским фольклором) чукотские жанры: рисованные карты как реального, так и вымышленных миров (возможно, что у индейцев Северной Америки этот жанр также распространен, я не знаю), а также особая манера пения - горлохрипение (опять же не знаю, может, этот жанр распространен еще у каких-нибудь других народов). Я сожалею, что этот спор не приобрел черт, необходимых для академических дискуссий, но он велся с единой позиции для действующих сторон: чувство глубокого уважения к чукотскому народу, поэтому не было нужды в оговорках, приведенных выше.
И еще. Обе стороны (хоть и могут преподавать культорологию) не имеют достаточного образования, чтобы свободно трактовать о чукотской культуре без предварительной подготовки и изучения предмета. Если кто-то из более осведомленных читает этот дневник, я буду очень признательна за дополнительные сведения, ради всего святого. Больше всего на свете я боюсь, что своим воинственным невежеством я кого-то оскорблю в лучших чувствах.
Теперь снова вернемся к вопросу, откуда же взялась чукотская литература, откуда потребность в ней? Недавно мне стало известно, что чукча изобрел письменность в 19 веке, подражая тому, что увидел у "европейцев" (то есть у американцев и русских). Это еще одно подтверждение гениальности чукотского народа, но это изобретение, увы, погибло невостребованным. Было слишком поздно, чтобы создавать собственное! Но что он собирался писать своей письменностью? В. Г. Богораз записал истории о своей жизни разных чукоч. Значит, уже в 19 веке была личность со сформированной потребностью осмыслить и рассказать свою индивидуальную жизнь. Тот же исследователь записал много (целый класс) повестей, которые можно назвать историческими ("времен раздоров вести", в отличие от "времен начала вестей"). Значит, была потребность в осмыслении своего народа и племени. Если продлить данную традицию до нашего времени, то книга, созданная Вуквукай, будет отнесена сюда. Я говорю о гениальном малом народе нашей страны и о тех потребностях, которые, на мой взгляд, порождали потребность в литературе, которая была воплощена при советской власти, которая дала возможность высказаться всем народам Российской империи. Скажу больше: принудила высказаться всех, а не только тех, кто хотел.
А что происходило там, где советской власти не было? В тех же США, где живут такие же чукчи, которые сверкают своей гениальностью в России? А там, дорогие мои, по приговору суда пороли чукчей за разговор на своем родном языке в 60-е годы 20 века (и я не знаю, что происходило до этих лет, но вряд ли было лучше), - и нет там не то, что литературы на чукотском языке, там и свой язык давно позабыли. Помнится, что чукотский язык в России - это койне. Известен факт, что на какой-то российской научной конференции по вопросам северных народов прозвучало требование вести ее на чукотском языке! Вот что такое великая чукотская литература! И кто ее гнобил? Нет, сгубить ее, конечно, можно. Смогли ведь США не допустить становления и развития чукотской литературы на своей территории.
Все вышесказанное относится, как не странно, и к русской литературе, если рассматривать русский народ как этнографическое явление. Правда, сразу станет вопрос о существовании единого русского народа, поскольку каждый диалект мог развиться в самостоятельный язык... Поэтому литература, помимо тех потребностей, которые существуют у чукотского народа, удовлетворяет еще одну, специфичную для русского народа, потребность: она его конструирует, служит основой для идентификации. Русский народ, в том виде, в каком мы его находим - это народ М.В. Ломоносова и А.С. Пушкина. Уберите эти фигуры - и народ перестанет существовать как современная цивилизация, вернется во времена Смуты, когда русское государство прекратило свое самостоятельное существование. Тогда, кстати, расцвела переводная литература, и вполне существала возможность перейти окончательно на какой-нибудь европейский язык. На польский, например...
Не вышло тогда, не вышло в 90-е годы, не выйдет никогда, пока мы живы. Потому что отечественный культурологический конфликт всегда будет разрешаться в пользу культурного развития, иначе Россия погибнет.
Интерес однозначно требует связь со всем миром (хотя бы в рамках одного государства), то есть, условно говоря, железную дорогу. подразумеваются школа, больница, аптека, библиотека, университет, индустрия, промышленное производство сельскохозяйственной продукции и т.д. и т.п. Общественные же потребности диктуют сохранение наличного бытия, то есть церквь. Ага! - воскликнет кто-то. - Вылезла либеральная антинародная сущность автора!
Тут дело не в моей "народности" или "антинародности", милостивые государи и государыни. Неужели кто-то думает, что европейцы, оказавшись в прочих равных условиях, не предпочтут натуральное хозяйство капиталистическому производству? Натуральное - оно ведь естественное, природное, именно поэтому оно так и называется, что присуще любому общественному устройству. базовые потребности у людей одни и те же: создать еду, одежду, жилище и сохранить созданное своим трудом. Способ производства и сохранения жизнеобеспечивающих благ и символического оформления у каждого народа и племени свой собственный и называется, по классификации В. Межуева, традиционной культурой, передающейся бесписьменным образом, в отличии от национальной культуры. И если можно утверждать, что фахверковый дом, русская изба, казахская юрта или чукотская яранга ничем не хуже и не лучше друг друга - и там, и там запечатлена народная мудрость, то с национальной культурой все гораздо сложнее.
Во-первых, она есть не у всех народов.
Как-то Т. мне рассказала о том, как Рытхэу сетовал, что Советская власть гнобит великую чукотскую литературу. Я выпучила глаза и заявила, что без Советской власти никакой - ни великой, ни ничтожной чукотской литературы не было бы, и как при таком раскладе можно предположить, что она будет "гнобить" свое создание?
- Но ведь у чукчей был фольклор! (Подразумевается, что литература вырастает из фольклора. Так-то оно может быть и так, однако достоверно мне ничего об этом неизвестно).
- А покажите мне народ, у которого фольклора бы не было, во-первых, а во-вторых, чукотский фольклор был недоразвит: там не было, например, пословиц, поговорок и загадок - откуда же литература?
В этой полемике с моей стороны было, по крайней мере, одно ошибочное допущение о "недоразвитости" такого-то фольклора, понятное только с точки зрения об универсальности единой формы развития культуры. Если же допускать, что каждый народ сам определяет, какие формы и жанры фольклора иметь и развивать, то следует указать уникальные, по сравнению опять же с русским фольклором) чукотские жанры: рисованные карты как реального, так и вымышленных миров (возможно, что у индейцев Северной Америки этот жанр также распространен, я не знаю), а также особая манера пения - горлохрипение (опять же не знаю, может, этот жанр распространен еще у каких-нибудь других народов). Я сожалею, что этот спор не приобрел черт, необходимых для академических дискуссий, но он велся с единой позиции для действующих сторон: чувство глубокого уважения к чукотскому народу, поэтому не было нужды в оговорках, приведенных выше.
И еще. Обе стороны (хоть и могут преподавать культорологию) не имеют достаточного образования, чтобы свободно трактовать о чукотской культуре без предварительной подготовки и изучения предмета. Если кто-то из более осведомленных читает этот дневник, я буду очень признательна за дополнительные сведения, ради всего святого. Больше всего на свете я боюсь, что своим воинственным невежеством я кого-то оскорблю в лучших чувствах.
Теперь снова вернемся к вопросу, откуда же взялась чукотская литература, откуда потребность в ней? Недавно мне стало известно, что чукча изобрел письменность в 19 веке, подражая тому, что увидел у "европейцев" (то есть у американцев и русских). Это еще одно подтверждение гениальности чукотского народа, но это изобретение, увы, погибло невостребованным. Было слишком поздно, чтобы создавать собственное! Но что он собирался писать своей письменностью? В. Г. Богораз записал истории о своей жизни разных чукоч. Значит, уже в 19 веке была личность со сформированной потребностью осмыслить и рассказать свою индивидуальную жизнь. Тот же исследователь записал много (целый класс) повестей, которые можно назвать историческими ("времен раздоров вести", в отличие от "времен начала вестей"). Значит, была потребность в осмыслении своего народа и племени. Если продлить данную традицию до нашего времени, то книга, созданная Вуквукай, будет отнесена сюда. Я говорю о гениальном малом народе нашей страны и о тех потребностях, которые, на мой взгляд, порождали потребность в литературе, которая была воплощена при советской власти, которая дала возможность высказаться всем народам Российской империи. Скажу больше: принудила высказаться всех, а не только тех, кто хотел.
А что происходило там, где советской власти не было? В тех же США, где живут такие же чукчи, которые сверкают своей гениальностью в России? А там, дорогие мои, по приговору суда пороли чукчей за разговор на своем родном языке в 60-е годы 20 века (и я не знаю, что происходило до этих лет, но вряд ли было лучше), - и нет там не то, что литературы на чукотском языке, там и свой язык давно позабыли. Помнится, что чукотский язык в России - это койне. Известен факт, что на какой-то российской научной конференции по вопросам северных народов прозвучало требование вести ее на чукотском языке! Вот что такое великая чукотская литература! И кто ее гнобил? Нет, сгубить ее, конечно, можно. Смогли ведь США не допустить становления и развития чукотской литературы на своей территории.
Все вышесказанное относится, как не странно, и к русской литературе, если рассматривать русский народ как этнографическое явление. Правда, сразу станет вопрос о существовании единого русского народа, поскольку каждый диалект мог развиться в самостоятельный язык... Поэтому литература, помимо тех потребностей, которые существуют у чукотского народа, удовлетворяет еще одну, специфичную для русского народа, потребность: она его конструирует, служит основой для идентификации. Русский народ, в том виде, в каком мы его находим - это народ М.В. Ломоносова и А.С. Пушкина. Уберите эти фигуры - и народ перестанет существовать как современная цивилизация, вернется во времена Смуты, когда русское государство прекратило свое самостоятельное существование. Тогда, кстати, расцвела переводная литература, и вполне существала возможность перейти окончательно на какой-нибудь европейский язык. На польский, например...
Не вышло тогда, не вышло в 90-е годы, не выйдет никогда, пока мы живы. Потому что отечественный культурологический конфликт всегда будет разрешаться в пользу культурного развития, иначе Россия погибнет.