"Гозман кушает, не слушает..." и так далее
Очередное интервью от Кости Таратыркина. На сей раз жертвой дотошного предпринимателя-общественника стал Леонид Гозман. Что из этого получилось - судите сами:
"Интервью не удалось отобрать, так как Леонид Яковлевич не смог даже по телефону поговорить с общественником, не говоря о том, чтобы пригласить в офис. Какого-то неизвестного, от какой-то смешной организации - много чести.
Во время интервью, Леонид Яковлевич трапезничал (на записи это хорошо слышно).
И так... то, что удалось отобрать:
Таратыркин: Включаю диктофон. Леонид Яковлевич, Вы не будете против, если я перейду на личность, причем Вашу?
Гозман: Нет, не буду!
Таратыркин: Вот, у Вас есть всё - деньги, власть. Возможности такие, что просто закачаешься. Зачем Вы лезете в политику? С моей точки зрения у Вас отсутствует здравая мотивация, необходимость что ли…
Гозман: Я не уверен, что Вы правильно представляете мой статус. Вы его немножко переоцениваете, но это не важно. Важно то, я считаю, что политика - это возможность делать страну, такой какую ты её хочешь видеть. У тебя есть представление, у каждого человека есть представление. Вот я её хочу видеть такой. Побудьте, пожалуйста, на трубке (говорит по другому телефону).
Таратыркин: Хорошо.
Гозман: Я хочу видеть свою страну. Какую хочу видеть свою страну, не чужую страну ни в какую страну хочу уехать, никуда не хочу уезжать. Политика - это способ приблизить свою страну, к такой которую ты хочешь её видеть.
Таратыркин: Леонид Яковлевич, есть такой Александр Минкин, который говорит что банальность и пошлость, равнозначные слова. Вы говорите стандартные вещи которые всем понятны.
Гозман: Нет, нет (начинает жевать). Я не говорю о том что я хочу принести пользу, я хочу сделать великую страну и там так далее. Я говорю, что хочу сделать страну такую, какую я хочу видеть. Вот я. Я хочу, чтобы в нашей стране была свобода. Я этого хочу. А мне говорят: "России свобода, не нужна".
Таратыркин: А по фамилиям нельзя?
Гозман: Для России не характерно. По фамилии... да любую газету откройте (подавился, закашлялся)
Таратыркин: Все за свободу, все за свободу от Путина до Медведева, включая Леонида Яковлевича.
Гозман: (долго кашляет, человек подавился) Простите.
Таратыркин: Ничего.
Гозман: Нам же говорят, что демократия должна быть не такая как у всех, а какая-то особая. У нас собственный путь. А я считаю, что нет (продолжает трапезничать, что меня злит и подталкивает к ответной реакции).
Таратыркин: Вы считаете, что у нас не особый путь, англичанин не отличается от русского?
Гозман: Нет. Видите ли, англичанин отличается от русского, точно так же он отличается от француза, китайца, японца, кенийца и так далее. Однако при всех отличиях между народами и странами, есть общие законы, есть общие правила. Опыт двадцатого века показал, что когда они выполняются, то жить лучше, а когда не исполняются, то хуже. Кроме того, я хочу, я хочу для себя, чтобы в стране была свобода, это я хочу.
Таратыркин: Основной критерий - это свобода.
Гозман: Я много чего хочу для своей страны.
Таратыркин: Специфика нашей Родины, что мы все имеем претензии, к людям которые высовываются. Леонид Яковлевич, Вы не смогли организовать народные акции в защиту Евгения Чичваркина. Просто возникает вопрос, а Ваше ли это дело организовывать и сплачивать людей. С властью Вы умеете договариваться, например - с Путиным против Лужкова, хороший ход.
Гозман: Вам не кажется, что Ваш вопрос длиннее, чем мой ответ. Не Вы у меня берёте интервью, а я у Вас. Вы уже минуты три говорите и сказали вещи, которые абсолютно не соответствуют действительности и моей позиции и считаете, что берёте у меня интервью?
Таратыркин: Леонид Яковлевич, Вы не читали образец интервью, которое берёт Таратыркин? Вам его послали. Вот это специфика работы с Таратыркиным.
Гозман: Я не читал интервью, мне некогда читать. Я не готов с Таратыркиным, первый раз его слышу. Хотите задавать вопросы, задавайте.
Таратыркин: Хорошо. Почему, Вы не отстояли Чичваркина. Это знаковая фигура для «Правого дела», почему не было ни митингов, ни пикетов в его защиту. Лично бы пришел, и очень много предпринимателей вышли бы на его защиту.
Гозман: Мы делали всё что могли, мы делали всё что могли, и комитет по его защите вёл Титов, к нему и вопросы.
Таратыркин: Какая наиболее выпуклая проблема у малого бизнеса в Москве.
Гозман: Я вообще-то сам не бизнесмен, бизнесмены должны сами знать свои проблемы. Но мне со стороны кажется, что это вещи связанные с бесправием. С тем, что они ни как не могут отстаивать свои права и, соответственно, их каждый может безнаказанно стричь.
Таратыркин: Леонид Яковлевич, выступаю и задаю вопросы от бизнес сообщества.
Гозман: В дискуссию вступать не буду, ладно? Я согласился дать Вам интервью, кажется согласился зря, могу своё решение поменять в любую секунду, с Вами распрощавшись.
Таратыркин: Если Вы не хотите, попрошу прощение.
Гозман: Ок! Я не хочу…
Выводы и комментарии - позже.
Хочешь, чтобы дело ушло "на лево"?
Иди к Гозману в «Правое дело»...
Остаётся один вопрос, кто выбрал такого умного политика, которому мнение избирателей до лампочки?
Пока ясно только одно: у Гозмана один избиратель и его фамилия Путин - против этого не попрёшь!"
"Интервью не удалось отобрать, так как Леонид Яковлевич не смог даже по телефону поговорить с общественником, не говоря о том, чтобы пригласить в офис. Какого-то неизвестного, от какой-то смешной организации - много чести.
Во время интервью, Леонид Яковлевич трапезничал (на записи это хорошо слышно).
И так... то, что удалось отобрать:
Таратыркин: Включаю диктофон. Леонид Яковлевич, Вы не будете против, если я перейду на личность, причем Вашу?
Гозман: Нет, не буду!
Таратыркин: Вот, у Вас есть всё - деньги, власть. Возможности такие, что просто закачаешься. Зачем Вы лезете в политику? С моей точки зрения у Вас отсутствует здравая мотивация, необходимость что ли…
Гозман: Я не уверен, что Вы правильно представляете мой статус. Вы его немножко переоцениваете, но это не важно. Важно то, я считаю, что политика - это возможность делать страну, такой какую ты её хочешь видеть. У тебя есть представление, у каждого человека есть представление. Вот я её хочу видеть такой. Побудьте, пожалуйста, на трубке (говорит по другому телефону).
Таратыркин: Хорошо.
Гозман: Я хочу видеть свою страну. Какую хочу видеть свою страну, не чужую страну ни в какую страну хочу уехать, никуда не хочу уезжать. Политика - это способ приблизить свою страну, к такой которую ты хочешь её видеть.
Таратыркин: Леонид Яковлевич, есть такой Александр Минкин, который говорит что банальность и пошлость, равнозначные слова. Вы говорите стандартные вещи которые всем понятны.
Гозман: Нет, нет (начинает жевать). Я не говорю о том что я хочу принести пользу, я хочу сделать великую страну и там так далее. Я говорю, что хочу сделать страну такую, какую я хочу видеть. Вот я. Я хочу, чтобы в нашей стране была свобода. Я этого хочу. А мне говорят: "России свобода, не нужна".
Таратыркин: А по фамилиям нельзя?
Гозман: Для России не характерно. По фамилии... да любую газету откройте (подавился, закашлялся)
Таратыркин: Все за свободу, все за свободу от Путина до Медведева, включая Леонида Яковлевича.
Гозман: (долго кашляет, человек подавился) Простите.
Таратыркин: Ничего.
Гозман: Нам же говорят, что демократия должна быть не такая как у всех, а какая-то особая. У нас собственный путь. А я считаю, что нет (продолжает трапезничать, что меня злит и подталкивает к ответной реакции).
Таратыркин: Вы считаете, что у нас не особый путь, англичанин не отличается от русского?
Гозман: Нет. Видите ли, англичанин отличается от русского, точно так же он отличается от француза, китайца, японца, кенийца и так далее. Однако при всех отличиях между народами и странами, есть общие законы, есть общие правила. Опыт двадцатого века показал, что когда они выполняются, то жить лучше, а когда не исполняются, то хуже. Кроме того, я хочу, я хочу для себя, чтобы в стране была свобода, это я хочу.
Таратыркин: Основной критерий - это свобода.
Гозман: Я много чего хочу для своей страны.
Таратыркин: Специфика нашей Родины, что мы все имеем претензии, к людям которые высовываются. Леонид Яковлевич, Вы не смогли организовать народные акции в защиту Евгения Чичваркина. Просто возникает вопрос, а Ваше ли это дело организовывать и сплачивать людей. С властью Вы умеете договариваться, например - с Путиным против Лужкова, хороший ход.
Гозман: Вам не кажется, что Ваш вопрос длиннее, чем мой ответ. Не Вы у меня берёте интервью, а я у Вас. Вы уже минуты три говорите и сказали вещи, которые абсолютно не соответствуют действительности и моей позиции и считаете, что берёте у меня интервью?
Таратыркин: Леонид Яковлевич, Вы не читали образец интервью, которое берёт Таратыркин? Вам его послали. Вот это специфика работы с Таратыркиным.
Гозман: Я не читал интервью, мне некогда читать. Я не готов с Таратыркиным, первый раз его слышу. Хотите задавать вопросы, задавайте.
Таратыркин: Хорошо. Почему, Вы не отстояли Чичваркина. Это знаковая фигура для «Правого дела», почему не было ни митингов, ни пикетов в его защиту. Лично бы пришел, и очень много предпринимателей вышли бы на его защиту.
Гозман: Мы делали всё что могли, мы делали всё что могли, и комитет по его защите вёл Титов, к нему и вопросы.
Таратыркин: Какая наиболее выпуклая проблема у малого бизнеса в Москве.
Гозман: Я вообще-то сам не бизнесмен, бизнесмены должны сами знать свои проблемы. Но мне со стороны кажется, что это вещи связанные с бесправием. С тем, что они ни как не могут отстаивать свои права и, соответственно, их каждый может безнаказанно стричь.
Таратыркин: Леонид Яковлевич, выступаю и задаю вопросы от бизнес сообщества.
Гозман: В дискуссию вступать не буду, ладно? Я согласился дать Вам интервью, кажется согласился зря, могу своё решение поменять в любую секунду, с Вами распрощавшись.
Таратыркин: Если Вы не хотите, попрошу прощение.
Гозман: Ок! Я не хочу…
Выводы и комментарии - позже.
Хочешь, чтобы дело ушло "на лево"?
Иди к Гозману в «Правое дело»...
Остаётся один вопрос, кто выбрал такого умного политика, которому мнение избирателей до лампочки?
Пока ясно только одно: у Гозмана один избиратель и его фамилия Путин - против этого не попрёшь!"