Слово и дело
Интервью и.о. Президента РФ Дмитрия Медведева руководителям трех ведущих федеральных телеканалов вроде бы не предполагало никаких сюрпризов и вполне могло оказаться фоном для многочасовых излияний нацлидера в очередном "общении" с народом, транслировавшимся неделей ранее. Однако как сущностные, так и стилистические различия в оценках внутриполитической ситуации, даваемые тандемократами, оказались настолько полярными, что всколыхнули не только свободомыслящую блогосферу, но и вполне сервильные массмедиа.
Антон Орех выражает вновь проснувшийся оптимизм многих либерально настроенных граждан России, ждущих от Медведева решительных шагов по прекращению путинского беспредела. Ему вторит и Александр Минкин, аплодирующий мужеству Медведева, который бесстрашно бросает вызов путинскому паханату.
Безусловно, столь резкая публичная атака Медведева на основы путинского курса, вогнавшая в ступор генералов российской телепропаганды, может рассматриваться как сознательная демонстрация окончательного разрыва внутри тандема. Однако в специфических условиях нашей политической действительности слова Медведева никогда не воспринимались правящей бюрократией как прямое руководство к действию. Российская политическая биржа, крайне чувствительно реагирующая на любой сквозняк в коридорах власти, принимает в качестве свободно конвертируемой валюты только конкретные дела.
В конце концов, Конституция наделяет Медведева более чем достаточными полномочиями, чтобы разрешить все свои разногласия с Путиным одним росчерком пера. Без всяких публичных дискуссий.
Впрочем, и без лишних слов понятно, что в сегодняшней России отношения внутри властной верхушки, также как и проблемы рядовых граждан регулируются не Конституцией РФ и законами, а системой неформальных отношений и понятий. А в этой системе координат Путин, что в ранге недосягаемого национального лидера, что на месте изнемогающего галерного раба, по-прежнему остается центром принятия всех мало-мальски важных решений. Поэтому все медведевские программные установки и высказывания, начиная с философского, по-чеховски краткого афоризма "свобода лучше несвободы", играют роль идеологического наркотика, призванного поддерживать тонус той части населения, которая все еще тешит себя либеральными иллюзиями в отношении власти.
Иная точка зрения предполагает наличие у "коллективного Медведева", партии сторонников просвещенного путинизма с человеческим лицом во главе с Волошиным и Чубайсом, хитроумного плана по ослаблению Путина комбинацией аппаратных интриг и регулируемых пиаровских атак. С тем, чтобы к 2012-му году окончательно закрыть вопрос путинского возвращения в Кремль. В таком случае расклад сил должен был бы определиться в 2011-ом году, но одна из реперных точек расхождений в позициях Путина и Медведева делает неизбежным получения ответа на вопрос о соотношении властных ресурсов еще до наступления Нового Года.
Ходорковский. ЮКОС. Вряд ли Путин мог даже в кошмарном сне предположить, что вся история его правления окажется неразрывно связаной с судьбой опального олигарха, которого не смогли сломить судебная расправа и долгие годы тюремного заключения. Судейско-прокурорский беспредел, искалеченные судьбы сотен людей, украденные миллиарды - все эти эпизоды трагической эпопеи ЮКОСа несомненно войдут в будущий уголовный процесс по делу путинско-сечинской ОПГ.
Но в данный момент, предстоящий приговор, который судья Данилкин должен начать оглашать в Хамовническом суде 27 декабря, и станет той лакмусовой бумажкой, которая проявит цену медведевских словесных эскапад в глазах правящей элиты. Любой приговор, оставляющий Ходорковского и Лебедева за решеткой до весны 2012 года, будет символизировать безоговорочный триумф путинской воли. И соответственно, возможность для самых известных российских политзаключенных выйти на свободу по окончанию срока по первому делу ЮКОСа в 2011 году для российской бюрократии будет означать развенчание мифа о путинской непогрешимости.
Мои впечатления, вынесенные из заседаний Хамовнического суда, позволяют предположить, что судья Данилкин вряд ли стал бы заморачиваться высокопарными рассуждениями о влиянии дела ЮКОСа на ход современной истории России. Судейская честь в путинской вертикали власти давно стала элементом жестко иерархического чиновничьего кодекса, предусматривающего безусловное следование указаниям начальства. Но получение противоречивых сигналов с самого верха властной пирамиды вполне может вызвать разлад в сознании послушного исполнителя, приготовившегося с монотонностью робота зачитать начальственный вердикт.
Ведь теперь (конечно, если Хамовнический суд внезапно не закроется в понедельник на новогодние праздники!) неприметный судейский чиновник будет зачитывать приговор всего новорусского бюрократического сословия одному из дуумвиров. И кажется, что на замерших в тревожном ожидании сильных мира сего глядит со страниц русской классики ухмыляющаяся тень Акакия Акакиевича...
Антон Орех выражает вновь проснувшийся оптимизм многих либерально настроенных граждан России, ждущих от Медведева решительных шагов по прекращению путинского беспредела. Ему вторит и Александр Минкин, аплодирующий мужеству Медведева, который бесстрашно бросает вызов путинскому паханату.
Безусловно, столь резкая публичная атака Медведева на основы путинского курса, вогнавшая в ступор генералов российской телепропаганды, может рассматриваться как сознательная демонстрация окончательного разрыва внутри тандема. Однако в специфических условиях нашей политической действительности слова Медведева никогда не воспринимались правящей бюрократией как прямое руководство к действию. Российская политическая биржа, крайне чувствительно реагирующая на любой сквозняк в коридорах власти, принимает в качестве свободно конвертируемой валюты только конкретные дела.
В конце концов, Конституция наделяет Медведева более чем достаточными полномочиями, чтобы разрешить все свои разногласия с Путиным одним росчерком пера. Без всяких публичных дискуссий.
Впрочем, и без лишних слов понятно, что в сегодняшней России отношения внутри властной верхушки, также как и проблемы рядовых граждан регулируются не Конституцией РФ и законами, а системой неформальных отношений и понятий. А в этой системе координат Путин, что в ранге недосягаемого национального лидера, что на месте изнемогающего галерного раба, по-прежнему остается центром принятия всех мало-мальски важных решений. Поэтому все медведевские программные установки и высказывания, начиная с философского, по-чеховски краткого афоризма "свобода лучше несвободы", играют роль идеологического наркотика, призванного поддерживать тонус той части населения, которая все еще тешит себя либеральными иллюзиями в отношении власти.
Иная точка зрения предполагает наличие у "коллективного Медведева", партии сторонников просвещенного путинизма с человеческим лицом во главе с Волошиным и Чубайсом, хитроумного плана по ослаблению Путина комбинацией аппаратных интриг и регулируемых пиаровских атак. С тем, чтобы к 2012-му году окончательно закрыть вопрос путинского возвращения в Кремль. В таком случае расклад сил должен был бы определиться в 2011-ом году, но одна из реперных точек расхождений в позициях Путина и Медведева делает неизбежным получения ответа на вопрос о соотношении властных ресурсов еще до наступления Нового Года.
Ходорковский. ЮКОС. Вряд ли Путин мог даже в кошмарном сне предположить, что вся история его правления окажется неразрывно связаной с судьбой опального олигарха, которого не смогли сломить судебная расправа и долгие годы тюремного заключения. Судейско-прокурорский беспредел, искалеченные судьбы сотен людей, украденные миллиарды - все эти эпизоды трагической эпопеи ЮКОСа несомненно войдут в будущий уголовный процесс по делу путинско-сечинской ОПГ.
Но в данный момент, предстоящий приговор, который судья Данилкин должен начать оглашать в Хамовническом суде 27 декабря, и станет той лакмусовой бумажкой, которая проявит цену медведевских словесных эскапад в глазах правящей элиты. Любой приговор, оставляющий Ходорковского и Лебедева за решеткой до весны 2012 года, будет символизировать безоговорочный триумф путинской воли. И соответственно, возможность для самых известных российских политзаключенных выйти на свободу по окончанию срока по первому делу ЮКОСа в 2011 году для российской бюрократии будет означать развенчание мифа о путинской непогрешимости.
Мои впечатления, вынесенные из заседаний Хамовнического суда, позволяют предположить, что судья Данилкин вряд ли стал бы заморачиваться высокопарными рассуждениями о влиянии дела ЮКОСа на ход современной истории России. Судейская честь в путинской вертикали власти давно стала элементом жестко иерархического чиновничьего кодекса, предусматривающего безусловное следование указаниям начальства. Но получение противоречивых сигналов с самого верха властной пирамиды вполне может вызвать разлад в сознании послушного исполнителя, приготовившегося с монотонностью робота зачитать начальственный вердикт.
Ведь теперь (конечно, если Хамовнический суд внезапно не закроется в понедельник на новогодние праздники!) неприметный судейский чиновник будет зачитывать приговор всего новорусского бюрократического сословия одному из дуумвиров. И кажется, что на замерших в тревожном ожидании сильных мира сего глядит со страниц русской классики ухмыляющаяся тень Акакия Акакиевича...