Красноречивое молчание профессора славистики --- The eloquent silence of the professor of Slavistics
Около двух недель назад я обратился к Юрию Левингу, (Yuri Leving) профессору канадского университета Дальхаузи, программному директору конференции AATSEEL (Американская ассоциация преподавателей славянских и восточноевропейских языков), председателю комитета по публикациям этой организации, давшему "Голосу Америки" интервью 21 августа 2019 года: "Американская организация славистов: «Мы не страшные, не ужасные, мы готовы сотрудничать с Россией»". Интервью вообще посвящено поддержке арестованных в Москве студентов, участников массовых протестов, Жукову и другим, но какое замечательное название у сего шедевра - "сотрудничать с Россией" - надо же! Хорошего сотрудника они себе нашли! А с гитлеровским рейхом они там не собираются сотрудничать? Так вот, прочитав это интервью, я спросил у Левинга в фейсбуке, в комментах одного из его постов:
-
Юрий, вот в интервью Голосу Америки 21 августа 2019 года вы сказали следующее: "...нам, как академическому сообществу, важны все точки зрения: нам важно, как эти события (протесты в России) освещает не только CNN, но и Russia Today, прокремлевские средства массовой информации. У всех, в том числе и у американских студентов, есть право выбрать точку зрения, которая им ближе. " А ведь сейчас идет война, и Russia Today вместе с другими прокремлевскими средствами массовой информации - это не что иное, как вражеская пропаганда, наглая, настырная и напрочь лживая. Вот скажите, мыслимое ли дело, чтобы во времена Второй мировой войны вашему академическому сообществу была бы важна точка зрения Геббельса? Чтобы ее как ни в чем ни бывало предлагали наряду со всякими другими точками зрения, и чтобы студенты преспокойно выбирали бы ее себе, если бы она, фашистская точка зрения, вдруг оказалась бы им близка? Возможно ли было тогда такое? И если нет, то почему такое возможно сейчас?
-
Ответом мне было молчание. Тишина. Ну что сказать, это полное право господина профессора говорить с кем-то о чем-то, или не говорить. Только вот, думается, что в данном случае это самое красноречивое молчание само по себе лучше всего отвечает на заданный вопрос. А посему, я считаю нужным выставить это на всеобщее обозрение, разумеется все как следует зафиксировав и заскринив.
UPD: И вдруг профессор заговорил!
------
About two weeks ago, I turned to Yuri Leving, professor at the Canadian University of Dalhousie, program director of the conference AATSEEL (American Association of Teachers of Slavic and Eastern European Languages), chairman of the publication committee of this organization, who gave the Voice of America an interview on August 21, 2019 : "American Slavic organization:" We are not scary, not terrible, we are ready to cooperate with Russia. " The interview is generally dedicated to supporting students arrested in Moscow, participants in mass protests, Zhukov and others, but what a wonderful name this masterpiece - "cooperate with Russia" - must! They found a good employee! And they are not going to cooperate with the Nazi Reich? So, after reading this interview, I asked Leving on Facebook, in the comments of one of his posts:
-
Yuri, in an interview with the Voice of America on August 21, 2019, you said the following: “... as an academic community, all points of view are important to us: it is important for us how these events (protests in Russia) are covered not only by CNN, but also by Russia Today , pro-Kremlin media. Everyone, including American students, has the right to choose a point of view that is closer to them. "But now there is a war, and Russia Today, along with other pro-Kremlin media, is nothing but as enemy propaganda, impudent, persistent and completely false. Tell me, is it conceivable that during the Second World War Goebbels' point of view would be important to your academic community? So that she would be offered, as if nothing had happened, along with all sorts of other points of view, and that the students would calmly choose her for themselves, if she, the fascist point of view, would suddenly be close to them? Was it possible then? And if not, why is this possible now?
-
The answer was silence. Silence. What can I say, this is the full right of Mr. Professor to talk with someone about something, or not to talk. Only now, it seems that in this case this most eloquent silence in itself best answers the question asked. And therefore, I consider it necessary to put it on public display, of course, everything is properly fixed and screened.
UPD: And suddenly the professor spoke!