"Вас фашисты не добили, мы, мусульмане, вас дорежем"
Оригинал взят у sokolsky_mg в "Вас фашисты не добили, мы, мусульмане, вас дорежем"
В самом центре России, в 350 км. От Москвы и 50 от Липецка, в Задонском районе, в имении «усмирителя Кавказа» генерала Николая Муравьева-Карского, в Скорняково, выходцы из Дагестана уже составляют почти половину населения (209 человек от 600 общего числа жителей села). И в русском селе потихоньку внедряются законы и порядки гор.
9 лет назад здесь произошло массовое побоище между русскими и приезжими из Дагестана, в результате которой местный житель получил увечья и стал инвалидом. В данный момент правоохранительные органы разбираются с очередным случаем в Скорняково- дракой в местном клубе, в которой был избит дагестанцами 24-х летний директор ДК Владимир Радченко.
Владимир стал директорствовать в клубе Скорняково минувшей осенью. Радченко в России сам живет всего пару лет, переехав сюда из Казахстана испытав там на себе все сложности межнациональных отношений. Поэтому он был так сказать толерантен до невозможности. Перед тем как стать директором клуба в Скорняково его предупредили - это деревня не простая, является, по сути, дагестанским анклавом, где русские уже чувствуют себя практически гостями и пару лет назад там стоял серьезный вопрос возведения мечети. Но, власти вовремя одумались - нелепо бы выглядело возводить мечеть в селе, где еще цел усадебный дом и величественные конюшни бывшего наместника Кавказа генерала Николая Николаевича Муравьева-Карского и не так давно восстановлена церковь. Поэтому вопрос был спущен на тормозах. Впрочем, все понимают, это вопрос лишь времени. Русское население неуклонно уменьшается, кавказцы (да-да-да, я не забыл, они такие же граждане России), и это ни для кого не секрет, успешно плодятся и размножаются. Причем в том же Скорняково, у русских девушек все чаще и чаще родяться черноглазые ребятишки. Говорить об этом вслух местные не любят. Особенно власти. Поэтому все попытки поговорить с задонскими властями на эту тему для официального материала в СМИ успехом не увенчались, став лишь темой для блога.
Впрочем, если национальные вопросы в Скорняково ставшие возникать с начала двухтысячных не так заметны среди взрослых, то в молодежной среде сложные взаимоотношения - на первом плане. Владимиру Радченко, назначенному на должность директора клуба в Скорняково, предстояло работать именно с молодежной средой, налаживать работу кружков, заниматься библиотекой, организовывать досуг молодежи.
- В то, что с дагестанской молодежью могут быть какие-то проблемы я не верил, отмахивался от скептиков, думал, напротив, всех сплочу, примирю всех недовольных и воцарится полное межнациональное согласие.
Но, возможно, Владимир взялся за дело слишком рьяно. В Клубе развесил таблички о запрете курения в помещении, о том, что мусорить тут нельзя и… совершил саму страшную ошибку: как то предписывал Устав этого сельского учреждения культуры - ввел плату за вечерние дискотеки. Он лишь потом узнал, что его предшественница, ушедшая на пенсию, пускала на дискотеку некоторых бесплатно. А те самые некоторые, как раз были дагестанские ребята. Цена вопроса составляла всего 20 рублей за вечер. Но, пришедшие однажды на танцы дагестанцы обнаружив на входе ажурную решетку и контролера в лице все того же директора Клуба, сильно возмутились. Не стесняясь в исконно русских выражениях дагестанцы высказали в адрес Владимира все, что думали по этому поводу и чем были возмущены. Но, не имея альтернативы танцам и другого молодежного досуга в российской глубинке, дагестанцы нехотя смирились с 20-рублевой ценой билета. Но с тех пор нашла коса на камень.
За несколько месяцев, что директорствует в клубе Владимир Радченко, он уже успел повидать всякое. Пьяных джигитов с патронташами на поясе и двустволками в руках, приходивших покрасоваться на дискотеку. Хваленую кавказскую «доблесть» и «уважение к женщине и девушке», когда на дискотеке русских девчонок те крыли на чем свет стоит, оскорбляя в самых низменных выражениях. И драки «раз на раз», когда выйдя во двор разобраться один на один с русским, спустя пару минут непременно выскакивала вся дагестанская толпа и метелила одного. Соответственно, увидел Владимир и «братство» русских, пытавшихся быстро исчезнуть, как только возникала опасность столкновения с дагестанцами или оно уже началось.
Самого Владимира много раз хватали за грудки и приглашали на разборки во двор. Ему не прощали борьбу за порядок, за то, что тот мог остановить музыку пресекая ссоры, когда дагестанцы задирали пришедших русских, особенно девчонок. И сильно на него разгневались, когда он стал отказывать ставить для них лезгинку больше 5-6 раз за вечер.
- Сначала они просили, и я ставил для них лезгинку с их флэшек, но потом они перестали просить, и стали жестко это требовать, - рассказывает Владимир. - Я, естественно, отказывал. Ну, нельзя же превращать дискотеку в один сплошной концерт плясок одной национальной группы молодежи! И так на танцы в скорняковский клуб русские идут все более неохотно. Иногда, даже вообще не приходят сюда, предпочитая частную дискотеку в соседнем селе Донское…
- Однажды один из дагестанцев, возрастом лет 40 (да, да, ходят здесь на танцы и такие!), пил пиво из бутылки, закусывал семечками, а шелуху бросал на пол, - рассказывает Владимир. - Я сделал ему замечание, говорю, мол, если уж так хочется тебе семечки грызть, подойди к урне и бросай туда шелуху. Но он начал на меня ругаться, крыть почем зря, угрожая убить меня, несмотря на то, придется отсидеть за это 15 лет. А потом взял и вылил на пол пиво из бутылки говоря: « У тебя работа такая, будешь тут убирать, а я что хочу то и делаю». А потом и вовсе заявил: «Вас русских фашисты не дорезали, мы, мусульмане, вас дорежем»…
А 25 января группа дагестанцев вступила с несговорчивым директором клуба в прямую конфронтацию.
- Я услышал в коридоре какой-то шум и вышел. Смотрю, ребята ломятся в костюмерную, сорвали замок навесной, несмотря на то, что там висит табличка «Служебное помещение». - Я им говорю, мол, что вы творите, а они на меня толпой. Один из них выскочил вперед и ударил меня в челюсть… Я чуть не упал, в гневе готов был бросится на обидчика, но, за ним стояла толпа соотечественников. Я рассчитывал, что кто-то из русских ребят меня поддержит, но, окинув взглядом коридор, я увидел, как наши мигом куда-то растворились…
По словам Владимира, он позвонил участковому. Но это отдельная тема. Участковые в русских деревнях только в кино Анискины или такие как герой Сергея Безрукова - Кравцов в «Участке». На самом деле в российской глубинке - один участковый на несколько (бывает, что очень много) сел, разбросанных в разных местах района, и неделями не появляется на многих своих участках. Вот и скорняковский участковый, капитан Максим Черных, как утверждаю местные, не бывает здесь неделями. Не прибыл он и после звонка Владимира. Но, помог. Позвонил кому-то из дагестанской диаспоры, и в клуб явились взрослые, уведя оттуда свою молодежь. А Владимир, чаша терпения которого в этот раз уже была переполнена, написал заявление в полицию. И, как сообщили мне в УМВД по Липецкой области, обидчика нашли и даже завели на него уголовное дело по ст.116. При этом полицейские добавили, что драчун в содеянном раскаивается, а дело рассмотрит вскоре мировой суд.
Собственно, ситуация в Скорняково, на первый взгляд не выглядит столь серьезно. Ну молодежь, ну бузит, особенно когда выпьет, ну дерется на танцах. А когда не дрались на танцах в России?
Также считает и житель Скорняково, первый из дагестанцев приехавший в далеком уже 1986-м в это село после института по распределению Абзер Ахмедов. Именно к нему я пошел как старейшине диаспоры. Но, как выяснилось - нет в Скорняково ни старейшин, ни в прямом понимании - диаспоры. Просто живут дагестанцы здесь и все. Вот и Абзер развел руками выслушав рассказ о драке в клубе, и говорит, что, мол, дело молодое, и скорее всего виной конфликтов является водка.
- Да сколько раз бывало, выпьют, и русские, и наши, порой и подерутся, а потом снова - братья не разлей вода. Помирятся опять же за стаканом водки. Это ненормально, но что есть, то есть, говорит Абзер.
Увы, оказывается, дагестанцы тоже бывает, что не дураки выпить.
В пьянке видят причину конфликтов и местные жительницы - тетя Таня, тетя Валя и тетя Наташа, с которыми я познакомился возле магазина и которые и приводили меня к Абзеру.
- Так-то мы неплохо живем здесь. С дагестанцами особых конфликтов нет. Они не злые вроде, безотказные. Попросишь - всегда помогут. Женщины трудолюбивые, несмотря на то, что у всех большое хозяйство, ходят картошку перебирать к фермерам, зарабатывают «лишнюю» копеечку.
И все же признают скорняковские тетеньки - бывают порой разногласия.
- Ну что, выпьют, да иной наш дурак в адрес дагестанцев и бросит: «Чурка!». Ну и понеслось, - говорит тетя Валя.
Тут же и признает тетя Наташа, что, бывает, загонят своих овец в чьи-то огороды дагестанцы, и это тоже порой выливается в конфликт.
Но это все частности.
После беседы и с Абзером Бессеровичем и с его сыном, юристом по образованию, полученному в ЕГУ им. И. Бунина, Атэшем Ахмедовым, приходим к выводу, что никуда не годится то, что в селе очень редко появляются полицейские и порядком здесь по сути никто не занимается. Тем более вечерами на танцах обязательно должны дежурить представители органов правопорядка.
Впрочем, заявление в администрацию Задонска о том, чтобы присылали в Скорняково дежурить по вечерам в выходные на танцы полицейского, директор клуба уже написал, но, не верит, что просьбу удовлетворят.
Это клуб в Скорняково. А вы думали в российской глубинке клубы - дворцы? )))
«Меня избили дагестанцы за то, что мы с отцом не подвезли их на машине»
Стоит еще раз отметить, что на национальную тему в Скорняково не любят говорить. Вот и еще один местный житель, 31-летний молодой человек, замахал руками когда я поднял фотоаппарат для снимка, и категорически запретил упоминать свои имя и фамилию.
- Вы сейчас уедете, а я останусь. И мне отрежут голову, - говорит он.
Тут же мимо нас проезжает «семерка» в которой сидят ребята, как говорится - кавказской внешности.
- Ну вот, нас уже заметили, если что, если напечатаете от моего имени то, что расскажу, мне здесь не жить, - говорит собеседник.
На вопрос в чем причина такой животной трусости, причем у себя дома, на своей земле, Сергей М. говорит: «Дык защиты-то нет никакой. Как-то ехали мы с отцом, и не остановились на перекрестке подвезти пятерых дагестанцев до села. Места в машине в любом случае не было, сзади везли мешки с картошкой. Так потом меня поймали на спортплощадке дагестанцы и избили».
- Ты был один? - спрашиваю
- Да нет, были ребята.
- И что, не кинулись за тебя?
В ответ многозначительное молчание.
В голове мысль: Все понятно, мы сами виноваты. Позволяем собой помыкать. Вытирать о себя ноги . Забыто русское братство, все предано, пропито, утоплено в винище. И дагестанцы тут не причем. Завтра будут удмурты, тунгусы, буряты или манси. Любой вытрет ноги о безмолвное русское тело.
Сергей рассказывает - как появились тут дагестанцы, за тысячи километров от их родного Каспия и Кавказских гор.
- Я не знаю, повлиял ли на их выбор приехавший сюда Абзер Ахмедов. После него не сразу здесь начали появляться дагестанцы. Они потянулись сюда в начале 90-х. Сначала проблем не было. Они даже по своему нигде не говорили, не на улице, ни в школе, в клубе или магазине. Считалось очень дурным тоном с их стороны при русских заговорить не по-русски.
А с начала двухтысячных все изменилось. Откуда-то появилось наглость и хамство со стороны их молодежи. Какая-то национальная надменность. Они уже не говорят по-русски при русских, если их больше одного человека.
В 2004 здесь в Скорняково нарыв вскрылся. Уже никто и не помнит, как на любой войне - кто выстрелил первым. Но прямо в центре села, возле магазина, толпа дагестанцев сошлись стенка на стенку с русскими. Драка была зверская, в ближайшей округе были разобраны на колья все заборы. Итог - один местный, Павел Ознобихин, долго был в коме, потом учился жить заново. Сейчас он инвалид.
- Однажды в клубе был свидетелем, как дагестанские ребята оскорбляли нашу девочку. Причем это был тот редкий случай, когда был и участковый и стал свидетелем этой сцены. Но он при всех отчитал не дагестанцев, а эту девочку, говоря ей: «Ты тут веди себя потише»…
Сергей подтверждает, что в клубе дагестанцы очень любят поконфликтовать с местными и набрасываться на русских толпой. Причем в избиении принимают участие как ребята постарше, так и совсем мелкие, словно их тренируют, натаскивают. А конфликты провоцируются совершенно беспричинно. Дагестанцы докапываются до всего, не так стоишь, не так посмотрел на них. Осенью-зимой-весной молодежь конфликтует в клубе, летом - на речке. Не редко приходится вмешиваться старшим дагестанцам и унимать свою молодую поросль.
- Вот вы наверное заметили, что речь идет в основном о молодежи. Я вижу проблему в том, что дагестанская молодежь вся здесь, в селе, а нашей молодежи-то, ее почти и нет в селе. Окончили школу - сразу в город уезжают. Когда была молодежь русская тут, и проблем не было с дагестанцами.
- Был случай, - продолжает Сергей, - поехали дагестанские подростки в соседнее Калинино, а по пути, в посадках заметили у костра наших, скорняковских ребят, практически детей еще. Подошли к ним, и на девочек говорят: «Раздевайтесь, будем сейчас вас еб..ть». Девчонки бежать полями да посадками. Но в тот раз приехали из Липецка братья тех девчонок, и с дагестанцами разобрались. Но чаще никто не вмешивается в возникающие конфликты. Боятся.
Еще один случай вспомнил Сергей, как дагестанцы его «поставили на деньги». Тупо вымогали крупную сумму денег.
- Я тогда вынужден был обратиться в милицию. Мне дали диктофон, я записывал все их разговоры, как они требовали с меня деньги. Милиция уж было собралась обращаться в банк за деньгами, метить их, чтобы взять вымогателей с поличным. Но, кто-то проболтался. И дагестанцам о планах милиции стало известно. Они ко мне подошли и гневно бросили в лицо, что я «ментовскОй». Тогда с ними просто поговорили, чтобы меня не трогали…
Уезжал из Скорняков с тяжелым сердцем и поклявшись, что не напишу настоящее имя и фамилию Сергея. Дал ему номер своего мобильного, чтобы если что звонил. Пообещал, если станут совсем уж обижать, довести об этом до общественности. Может даже и до полиции, хотя в их помощь мало кто верит. Увы.
Конечно, этот бы рассказ, да властям в уши. Но, уже предвижу как чиновники местных администраций машут руками и кричат: «Нет, нет, нет! Это все наглая ложь! Экстремизьм!». Хотя, разве только в одном Скорняково такая ситуация? В Скорняково просто все стало вылезать наружу. С каждым годом, все больше и больше российских сел центра страны становятся все менее и менее русскими. В прошлом году с мая по сентябрь провел в поездках по районам Липецкой области. Картина страшная - село умирает. Во многих местах умерло. На сегодня в Липецкой области числятся полностью опустевшими 137 сел и деревень. А где наше русское село не коснулась мерзость запустения, там все больше и больше появляются не русских. В иных деревнях и русского-то порой уже не всегда встретишь. Такая вот, как говаривал товарищ Гоцман - картина маслом.
В самом центре России, в 350 км. От Москвы и 50 от Липецка, в Задонском районе, в имении «усмирителя Кавказа» генерала Николая Муравьева-Карского, в Скорняково, выходцы из Дагестана уже составляют почти половину населения (209 человек от 600 общего числа жителей села). И в русском селе потихоньку внедряются законы и порядки гор.
9 лет назад здесь произошло массовое побоище между русскими и приезжими из Дагестана, в результате которой местный житель получил увечья и стал инвалидом. В данный момент правоохранительные органы разбираются с очередным случаем в Скорняково- дракой в местном клубе, в которой был избит дагестанцами 24-х летний директор ДК Владимир Радченко.
Владимир стал директорствовать в клубе Скорняково минувшей осенью. Радченко в России сам живет всего пару лет, переехав сюда из Казахстана испытав там на себе все сложности межнациональных отношений. Поэтому он был так сказать толерантен до невозможности. Перед тем как стать директором клуба в Скорняково его предупредили - это деревня не простая, является, по сути, дагестанским анклавом, где русские уже чувствуют себя практически гостями и пару лет назад там стоял серьезный вопрос возведения мечети. Но, власти вовремя одумались - нелепо бы выглядело возводить мечеть в селе, где еще цел усадебный дом и величественные конюшни бывшего наместника Кавказа генерала Николая Николаевича Муравьева-Карского и не так давно восстановлена церковь. Поэтому вопрос был спущен на тормозах. Впрочем, все понимают, это вопрос лишь времени. Русское население неуклонно уменьшается, кавказцы (да-да-да, я не забыл, они такие же граждане России), и это ни для кого не секрет, успешно плодятся и размножаются. Причем в том же Скорняково, у русских девушек все чаще и чаще родяться черноглазые ребятишки. Говорить об этом вслух местные не любят. Особенно власти. Поэтому все попытки поговорить с задонскими властями на эту тему для официального материала в СМИ успехом не увенчались, став лишь темой для блога.
Впрочем, если национальные вопросы в Скорняково ставшие возникать с начала двухтысячных не так заметны среди взрослых, то в молодежной среде сложные взаимоотношения - на первом плане. Владимиру Радченко, назначенному на должность директора клуба в Скорняково, предстояло работать именно с молодежной средой, налаживать работу кружков, заниматься библиотекой, организовывать досуг молодежи.
- В то, что с дагестанской молодежью могут быть какие-то проблемы я не верил, отмахивался от скептиков, думал, напротив, всех сплочу, примирю всех недовольных и воцарится полное межнациональное согласие.
Но, возможно, Владимир взялся за дело слишком рьяно. В Клубе развесил таблички о запрете курения в помещении, о том, что мусорить тут нельзя и… совершил саму страшную ошибку: как то предписывал Устав этого сельского учреждения культуры - ввел плату за вечерние дискотеки. Он лишь потом узнал, что его предшественница, ушедшая на пенсию, пускала на дискотеку некоторых бесплатно. А те самые некоторые, как раз были дагестанские ребята. Цена вопроса составляла всего 20 рублей за вечер. Но, пришедшие однажды на танцы дагестанцы обнаружив на входе ажурную решетку и контролера в лице все того же директора Клуба, сильно возмутились. Не стесняясь в исконно русских выражениях дагестанцы высказали в адрес Владимира все, что думали по этому поводу и чем были возмущены. Но, не имея альтернативы танцам и другого молодежного досуга в российской глубинке, дагестанцы нехотя смирились с 20-рублевой ценой билета. Но с тех пор нашла коса на камень.
За несколько месяцев, что директорствует в клубе Владимир Радченко, он уже успел повидать всякое. Пьяных джигитов с патронташами на поясе и двустволками в руках, приходивших покрасоваться на дискотеку. Хваленую кавказскую «доблесть» и «уважение к женщине и девушке», когда на дискотеке русских девчонок те крыли на чем свет стоит, оскорбляя в самых низменных выражениях. И драки «раз на раз», когда выйдя во двор разобраться один на один с русским, спустя пару минут непременно выскакивала вся дагестанская толпа и метелила одного. Соответственно, увидел Владимир и «братство» русских, пытавшихся быстро исчезнуть, как только возникала опасность столкновения с дагестанцами или оно уже началось.
Самого Владимира много раз хватали за грудки и приглашали на разборки во двор. Ему не прощали борьбу за порядок, за то, что тот мог остановить музыку пресекая ссоры, когда дагестанцы задирали пришедших русских, особенно девчонок. И сильно на него разгневались, когда он стал отказывать ставить для них лезгинку больше 5-6 раз за вечер.
- Сначала они просили, и я ставил для них лезгинку с их флэшек, но потом они перестали просить, и стали жестко это требовать, - рассказывает Владимир. - Я, естественно, отказывал. Ну, нельзя же превращать дискотеку в один сплошной концерт плясок одной национальной группы молодежи! И так на танцы в скорняковский клуб русские идут все более неохотно. Иногда, даже вообще не приходят сюда, предпочитая частную дискотеку в соседнем селе Донское…
- Однажды один из дагестанцев, возрастом лет 40 (да, да, ходят здесь на танцы и такие!), пил пиво из бутылки, закусывал семечками, а шелуху бросал на пол, - рассказывает Владимир. - Я сделал ему замечание, говорю, мол, если уж так хочется тебе семечки грызть, подойди к урне и бросай туда шелуху. Но он начал на меня ругаться, крыть почем зря, угрожая убить меня, несмотря на то, придется отсидеть за это 15 лет. А потом взял и вылил на пол пиво из бутылки говоря: « У тебя работа такая, будешь тут убирать, а я что хочу то и делаю». А потом и вовсе заявил: «Вас русских фашисты не дорезали, мы, мусульмане, вас дорежем»…
А 25 января группа дагестанцев вступила с несговорчивым директором клуба в прямую конфронтацию.
- Я услышал в коридоре какой-то шум и вышел. Смотрю, ребята ломятся в костюмерную, сорвали замок навесной, несмотря на то, что там висит табличка «Служебное помещение». - Я им говорю, мол, что вы творите, а они на меня толпой. Один из них выскочил вперед и ударил меня в челюсть… Я чуть не упал, в гневе готов был бросится на обидчика, но, за ним стояла толпа соотечественников. Я рассчитывал, что кто-то из русских ребят меня поддержит, но, окинув взглядом коридор, я увидел, как наши мигом куда-то растворились…
По словам Владимира, он позвонил участковому. Но это отдельная тема. Участковые в русских деревнях только в кино Анискины или такие как герой Сергея Безрукова - Кравцов в «Участке». На самом деле в российской глубинке - один участковый на несколько (бывает, что очень много) сел, разбросанных в разных местах района, и неделями не появляется на многих своих участках. Вот и скорняковский участковый, капитан Максим Черных, как утверждаю местные, не бывает здесь неделями. Не прибыл он и после звонка Владимира. Но, помог. Позвонил кому-то из дагестанской диаспоры, и в клуб явились взрослые, уведя оттуда свою молодежь. А Владимир, чаша терпения которого в этот раз уже была переполнена, написал заявление в полицию. И, как сообщили мне в УМВД по Липецкой области, обидчика нашли и даже завели на него уголовное дело по ст.116. При этом полицейские добавили, что драчун в содеянном раскаивается, а дело рассмотрит вскоре мировой суд.
Собственно, ситуация в Скорняково, на первый взгляд не выглядит столь серьезно. Ну молодежь, ну бузит, особенно когда выпьет, ну дерется на танцах. А когда не дрались на танцах в России?
Также считает и житель Скорняково, первый из дагестанцев приехавший в далеком уже 1986-м в это село после института по распределению Абзер Ахмедов. Именно к нему я пошел как старейшине диаспоры. Но, как выяснилось - нет в Скорняково ни старейшин, ни в прямом понимании - диаспоры. Просто живут дагестанцы здесь и все. Вот и Абзер развел руками выслушав рассказ о драке в клубе, и говорит, что, мол, дело молодое, и скорее всего виной конфликтов является водка.
- Да сколько раз бывало, выпьют, и русские, и наши, порой и подерутся, а потом снова - братья не разлей вода. Помирятся опять же за стаканом водки. Это ненормально, но что есть, то есть, говорит Абзер.
Увы, оказывается, дагестанцы тоже бывает, что не дураки выпить.
В пьянке видят причину конфликтов и местные жительницы - тетя Таня, тетя Валя и тетя Наташа, с которыми я познакомился возле магазина и которые и приводили меня к Абзеру.
- Так-то мы неплохо живем здесь. С дагестанцами особых конфликтов нет. Они не злые вроде, безотказные. Попросишь - всегда помогут. Женщины трудолюбивые, несмотря на то, что у всех большое хозяйство, ходят картошку перебирать к фермерам, зарабатывают «лишнюю» копеечку.
И все же признают скорняковские тетеньки - бывают порой разногласия.
- Ну что, выпьют, да иной наш дурак в адрес дагестанцев и бросит: «Чурка!». Ну и понеслось, - говорит тетя Валя.
Тут же и признает тетя Наташа, что, бывает, загонят своих овец в чьи-то огороды дагестанцы, и это тоже порой выливается в конфликт.
Но это все частности.
После беседы и с Абзером Бессеровичем и с его сыном, юристом по образованию, полученному в ЕГУ им. И. Бунина, Атэшем Ахмедовым, приходим к выводу, что никуда не годится то, что в селе очень редко появляются полицейские и порядком здесь по сути никто не занимается. Тем более вечерами на танцах обязательно должны дежурить представители органов правопорядка.
Впрочем, заявление в администрацию Задонска о том, чтобы присылали в Скорняково дежурить по вечерам в выходные на танцы полицейского, директор клуба уже написал, но, не верит, что просьбу удовлетворят.
Это клуб в Скорняково. А вы думали в российской глубинке клубы - дворцы? )))
«Меня избили дагестанцы за то, что мы с отцом не подвезли их на машине»
Стоит еще раз отметить, что на национальную тему в Скорняково не любят говорить. Вот и еще один местный житель, 31-летний молодой человек, замахал руками когда я поднял фотоаппарат для снимка, и категорически запретил упоминать свои имя и фамилию.
- Вы сейчас уедете, а я останусь. И мне отрежут голову, - говорит он.
Тут же мимо нас проезжает «семерка» в которой сидят ребята, как говорится - кавказской внешности.
- Ну вот, нас уже заметили, если что, если напечатаете от моего имени то, что расскажу, мне здесь не жить, - говорит собеседник.
На вопрос в чем причина такой животной трусости, причем у себя дома, на своей земле, Сергей М. говорит: «Дык защиты-то нет никакой. Как-то ехали мы с отцом, и не остановились на перекрестке подвезти пятерых дагестанцев до села. Места в машине в любом случае не было, сзади везли мешки с картошкой. Так потом меня поймали на спортплощадке дагестанцы и избили».
- Ты был один? - спрашиваю
- Да нет, были ребята.
- И что, не кинулись за тебя?
В ответ многозначительное молчание.
В голове мысль: Все понятно, мы сами виноваты. Позволяем собой помыкать. Вытирать о себя ноги . Забыто русское братство, все предано, пропито, утоплено в винище. И дагестанцы тут не причем. Завтра будут удмурты, тунгусы, буряты или манси. Любой вытрет ноги о безмолвное русское тело.
Сергей рассказывает - как появились тут дагестанцы, за тысячи километров от их родного Каспия и Кавказских гор.
- Я не знаю, повлиял ли на их выбор приехавший сюда Абзер Ахмедов. После него не сразу здесь начали появляться дагестанцы. Они потянулись сюда в начале 90-х. Сначала проблем не было. Они даже по своему нигде не говорили, не на улице, ни в школе, в клубе или магазине. Считалось очень дурным тоном с их стороны при русских заговорить не по-русски.
А с начала двухтысячных все изменилось. Откуда-то появилось наглость и хамство со стороны их молодежи. Какая-то национальная надменность. Они уже не говорят по-русски при русских, если их больше одного человека.
В 2004 здесь в Скорняково нарыв вскрылся. Уже никто и не помнит, как на любой войне - кто выстрелил первым. Но прямо в центре села, возле магазина, толпа дагестанцев сошлись стенка на стенку с русскими. Драка была зверская, в ближайшей округе были разобраны на колья все заборы. Итог - один местный, Павел Ознобихин, долго был в коме, потом учился жить заново. Сейчас он инвалид.
- Однажды в клубе был свидетелем, как дагестанские ребята оскорбляли нашу девочку. Причем это был тот редкий случай, когда был и участковый и стал свидетелем этой сцены. Но он при всех отчитал не дагестанцев, а эту девочку, говоря ей: «Ты тут веди себя потише»…
Сергей подтверждает, что в клубе дагестанцы очень любят поконфликтовать с местными и набрасываться на русских толпой. Причем в избиении принимают участие как ребята постарше, так и совсем мелкие, словно их тренируют, натаскивают. А конфликты провоцируются совершенно беспричинно. Дагестанцы докапываются до всего, не так стоишь, не так посмотрел на них. Осенью-зимой-весной молодежь конфликтует в клубе, летом - на речке. Не редко приходится вмешиваться старшим дагестанцам и унимать свою молодую поросль.
- Вот вы наверное заметили, что речь идет в основном о молодежи. Я вижу проблему в том, что дагестанская молодежь вся здесь, в селе, а нашей молодежи-то, ее почти и нет в селе. Окончили школу - сразу в город уезжают. Когда была молодежь русская тут, и проблем не было с дагестанцами.
- Был случай, - продолжает Сергей, - поехали дагестанские подростки в соседнее Калинино, а по пути, в посадках заметили у костра наших, скорняковских ребят, практически детей еще. Подошли к ним, и на девочек говорят: «Раздевайтесь, будем сейчас вас еб..ть». Девчонки бежать полями да посадками. Но в тот раз приехали из Липецка братья тех девчонок, и с дагестанцами разобрались. Но чаще никто не вмешивается в возникающие конфликты. Боятся.
Еще один случай вспомнил Сергей, как дагестанцы его «поставили на деньги». Тупо вымогали крупную сумму денег.
- Я тогда вынужден был обратиться в милицию. Мне дали диктофон, я записывал все их разговоры, как они требовали с меня деньги. Милиция уж было собралась обращаться в банк за деньгами, метить их, чтобы взять вымогателей с поличным. Но, кто-то проболтался. И дагестанцам о планах милиции стало известно. Они ко мне подошли и гневно бросили в лицо, что я «ментовскОй». Тогда с ними просто поговорили, чтобы меня не трогали…
Уезжал из Скорняков с тяжелым сердцем и поклявшись, что не напишу настоящее имя и фамилию Сергея. Дал ему номер своего мобильного, чтобы если что звонил. Пообещал, если станут совсем уж обижать, довести об этом до общественности. Может даже и до полиции, хотя в их помощь мало кто верит. Увы.
Конечно, этот бы рассказ, да властям в уши. Но, уже предвижу как чиновники местных администраций машут руками и кричат: «Нет, нет, нет! Это все наглая ложь! Экстремизьм!». Хотя, разве только в одном Скорняково такая ситуация? В Скорняково просто все стало вылезать наружу. С каждым годом, все больше и больше российских сел центра страны становятся все менее и менее русскими. В прошлом году с мая по сентябрь провел в поездках по районам Липецкой области. Картина страшная - село умирает. Во многих местах умерло. На сегодня в Липецкой области числятся полностью опустевшими 137 сел и деревень. А где наше русское село не коснулась мерзость запустения, там все больше и больше появляются не русских. В иных деревнях и русского-то порой уже не всегда встретишь. Такая вот, как говаривал товарищ Гоцман - картина маслом.