Сокрушительное оружіе императорской арміи
Экая оказія, милостивые судари и сударыни, приключилась подлѣ южныхъ границъ имперіи, гдѣ сегодня, какъ извѣстно, зѣло неспокойно. День-деньской электротелеграфъ будоражатъ слухи, дескать орды спеціально обученныхъ боевыхъ мужеложцевъ, оснащенныхъ механическими приспособленіями для прыжковъ и бѣга, опоенные спеціальными снадобьями и пилюлями для увеличенія силы, сосредоточены на границѣ коварными иллюминатами изъ Австро-Венгріи и токмо и ждутъ сигнала окропить тлѣтворнымъ антрацитовымъ сѣменемъ своимъ сакральныя скрѣпы державы нашей, а пока дѣла для нихъ стоящаго нѣтъ, они распятіемъ отроковъ потѣшаются да снегирями въ клярѣ изволятъ лакомиться въ рестораціяхъ придорожныхъ.
Однако на то нашъ Царь-Батюшка и вельможи его нами столь и привѣчаемы, что умѣютъ изъ любаго переплета съ честью выходъ найти да переиграть всѣхъ, что въ преферансъ. Засимъ было примѣнено на границахъ южныхъ оружіе доселѣ невиданное, диковинное, да супостатовъ въ недоумѣніе приводящее, именуемое солдатомъ Шредингера. Вообразите, почтенные: оные солдаты могутъ быть, но и не быть, и существовать единовременно и здѣсь и не здѣсь, или же напротивъ: не тутъ, но и не тамъ, а ежели конкретно, то практически тутъ, но уже буквально тамъ, или же, какъ сказалъ бы градоначальникъ Кіева мосье Кличковскій: оные могутъ быть тамъ, но не только лишь здѣсь, какъ мало кто можетъ сдѣлать.
Оные гренадеры, выведенные бурятскими шаманами-алхимиками въ секретныхъ лабораторіяхъ государевой охранки представляютъ собой сущую диковинку: перво-наперво непонятно, какъ съ оными сражаться, ибо обычный солдатъ либо живъ, либо се ля ви, мертвъ, а солдатъ Шредингера обычно ни живъ, ни мертвъ. И даже если оный мертвъ на полѣ боя, то онъ при этомъ живъ въ своей казармѣ и даже можетъ перекинуться словцомъ-другимъ съ уѣздными щелкоперами, а потомъ пропасть невѣдомо куда, словно надѣвши картузъ-невидимку.
Солдатъ Шредингера - сокрушительное оружіе императорской арміи. Онъ чуждъ рефлексіи и на извѣчный Гамлетовскій вопросъ «Быть или не быть?» отвѣчаетъ громкимъ хлопкомъ одной ладони и гортаннымъ звукомъ «Ы!», ибо онъ единственный понимаетъ, казавшуюся ранѣе потѣшной офицерскую репризу: «Здѣсь вамъ не тутъ!»
«Здѣсь вамъ не тутъ!» - второй девизъ арміи нашей опосля девиза «Никто лучше насъ!», не уступающій последнему остроуміемъ и глубиной мысли. Вѣдь если солдата Шредингера нѣтъ здѣсь, то это еще не значитъ, что его нѣтъ тутъ, и это, почтенные, вовсе не игра словъ, а физическое свойство, сообщенное симъ учтивымъ сударямъ въ изумрудныхъ мундирахъ учеными мужами.
Аналогично, солдатъ Шредингера - суть никто, котораго нѣтъ тутъ и никогда не было тамъ, но при этомъ, будучи непосредственно здѣсь онъ атакуетъ изъ зіяющей пустоты и въ нея же возвращается, гомерически, но безмолвно хохоча.
И вотъ господа-съ, намедни, украинскому батальону довелось сойтись въ бою съ цѣльнымъ отрядомъ солдатъ Шредингера, неудачно матеріализовавшихся изъ астральнаго «тутъ» въ физическое «здѣсь» и даже плѣнить двухъ таковыхъ солдатъ.
"Какъ же такъ получилось", - спроситъ читатель, "вѣдь солдатъ Шредингера есть сущность неуловимая, сколь и непостижимая здравымъ умомъ?" Однако у одного изъ служивыхъ въ гетманскомъ разъѣздѣ нашлось не менѣе ошеломительное орудіе, которое помогло дать достойный отпоръ невидимымъ инкогнито въ изумрудныхъ мундирахъ. Это ни что иное, какъ визитная карточка распорядителя тайной масонской ложи «Квадрантъ Десницы» князя Ярошского, которая обладаетъ схожимъ с солдатами Шредингера свойствомъ: она вродѣ есть, но въ тоже время и нѣтъ. Обложенные оными визитными карточками, какъ горчичниками, плѣненные были доставлены въ лазаретъ, гдѣ ихъ въ лучшихъ традиціяхъ украинскаго гостепріимства накормили снегирями и даже распяли передъ ними припасеннаго для торжественныхъ случаевъ младенца въ знакъ высочайшаго радушія.
Постскриптумъ:
Министры же государевы, впрочемъ, уже открещиваются отъ оныхъ солдатъ и одновременно не открещиваются, какъ и свойственно начальству солдатъ Шредингера. Въ электротелеграфѣ, правда, у таковыхъ Шредингеровыхъ Командировъ имѣется иное названіе... Телеграфные инкогнито величаютъ таковыхъ господъ кривдосказами, шельмецами да мздоимными ветхими кацавейкохранилищными тараканами въ эполетахъ, съ удами, навѣки поникшими въ печали, однако, телеграфъ телеграфомъ, а мы съ вами люди степенные и учтивые тоже (хоть и мундиръ изумрудный не носимъ, да не имъ единымъ, какъ говорится).