Юрий Дмитриев. Человек, который нашел место расстрела соловецкого этапа
Речь пойдет о репрессиях. Не хочется делать параллели с современностью. Ничего нового не скажу, но все же: мы должны всегда помнить прошлое, каким бы неприятным, страшным оно не было, чтобы не в коем случае ( слышите, не в коем!) не допустить такого произвола ценою в сотни, тысячи, миллионы человеческих жизней сейчас. Не верите? Думаете, это неуместное нагнетание обстановки? Вот тогда, тоже так думали...
Во время поездки на Соловки в составе украинской делегации одним из моих величайших открытий стал этот Человек. Еще до нашего знакомства, мне о нем восторжено рассказывал коллега, как о неком чудаке-энтузиасте. Конечно, у меня возник вопрос, как так случилось, что этот человек заинтересовался этой тематикой и более того, его заинтересованность не ограничилась работой с архивами и еще прочими важными, но все же бумажками. Так вот он пошел дальше - он захотел найти то место, где узники соловецкого этапа нашли свое последние пристанище. И это для того, чтобы потомки имели место, где почтить память своих невинно убиенных родственников. Он вернул память.
Это просто обрывки разговора с Человеком, который говорит честно, не подбирая слов, которого стоит услышать.
О том, как все это началось, Юрий Дмитриев не сразу согласился рассказать, но в ходе разговора все таки удалось выяснить, как он нашел место расстрела соловецкого этапа: Я уже тысячи раз говорил об этом. Да не хочется переживать одно и то же!
Когда списочки были составлены, когда появился реестр расстрельных актов и когда было понятно, что под Медведь-горой очень много народу расстреляно, вот тогда мы объединили усилия с питерским «Мемориалом» и поехали искать это место.
Местные жители показали карьер. Я пришел, посмотрел. Еще лет двадцать назад здесь три-четыре метра земли вытащили. Чье капать здесь? А питерцы - нет, здесь копать будем.
И я вспомнил, что я читал, как допрашивали одного сотрудника НКВД, который в этом деле принимал участие и допрашивали о том, как это все происходило. Он сказал, что их инструктировали так: чтоб от места расстрела до места содержания заключенных должно быть не меньше 10 км, где-то там 10-12 км, чтоб бензин зря не расходовали, чтобы с дороги не было слышно выстрелов, не было видно отблеска автомобильных фар, потому что стреляли ночью и в тела стреляли при свете автомобильных фар. После расстрела ямы маскировались в уровень с землей, на них высаживались деревья, кустарники и тому подобное.
Когда мы пришли к карьеру, я понял, что там делать нечего. А товарищи-солдатики под руководством питерского «Мемориала» че там - начали копать. Я просто взял с собой лейтенанта и мы поперли по дорожке. Иду и думаю, где б это можно было сделать..подумал-подумал, вот здесь рановато - выстрелы будут слышны. Через одну горочку спустились, через вторую, а под третью горочку спустились, а здесь все условия, которые в инструкции были, они здесь соблюдаются. А потом смотрим - один квадратик в земле так выделяется, второй. Я оглянулся по сторонам, а этих квадратиков немерено!
Привели пару солдатиков - копайте здесь. И через полтора часа мы уже нашли первые простреленные головы. И в этих квадратиках по разному было человек: где 12, где 20, а в одной яме было и 96 человек. Когда первый раз я попал на это место, когда мы поняли, что это за место. Вот эти бессчетные провалы ям, тишина ошеломляющая. Еще тогда лес был достаточно темный, мы потом уже его проредили. В этих условиях начинаешь понимать всю концентрацию человеческого горя и...и начинаешь просто испытывать ужас!
И вот когда сейчас уже установили этот крест, когда здесь уже стоят вот эти «голубцы»( в северной Карелии называют так эти столбики), когда здесь каждый год устанавливаются памятники народам, когда здесь ходят люди. Их никто сюда не тянул, они пришли на зов своего сердца. Начинаешь понимать, что может быть и не напрасно бегал по лесу, кормил комаров,копал землю. Ну и раз людям это надо, будем продолжать это делать. Здесь в Сандармохе 60 национальностей расстреляно. Так я хочу, чтобы к моему 60-летию там стояли памятные знаки для всех этих людей. Вот в этом году, например, устанавливать вайнахи(группа народов Северного Кавказа и Грузии).
После упоминания о вайнахах, зашла речь о политике...
Нас*ать я хотел на государственную политику, я обращаюсь к каждому. Потому что каждый из нас - сын или дочь своего народа. Поэтому я обращаюсь к народам, а не к их долбаным правителям. Вот если ты чувствуешь себя частью этого народа, так сделай для него что-нибудь хорошо, вот народу своему, а не правителям!
Так вот когда начинают понимать, ощущать себя частью народа, тогда они как-то организовываются. Вот поэтому я их и пытаюсь, так сказать, объединить вот этим местом, делом каким-то общим - установкой памятника. Начнут заниматься этим, может вспомнят традиции, здороваться начнут на своем языке. И все такое прочее.
О люстрации палачей
Ты знаешь как-то в нашем законодательстве это не приветствуется. Не сказать, что запрещено..
Дмитриев этих фамилий не скрывает и ничего, никаких репрессивных последствий для меня не было. Я их опубликую и в общем-то никаких репрессий не было, так кто-то поморщился, мол, ты поосторожней. А я и так осторожен - почти шепотом и мелкими буковками, но даю эти фамилии.
Я все-таки считаю, что каждый должен отвечать за свои действия. Если сегодня чье-то делаешь не так, как надо, то за тебя будут краснеть внуки, правнуки. Вот так я настроен. По этому я не скрываю. В этом месте, в Сандармохе было много палачей...расстреливали здесь Ну, например, Бондаренко вне конкуренции на его совести несколько тысяч расстрелянных человек.
Ну, Матвеев..это соловецкий этап 1105 человек. Ну, это тоже не подарок, но меня больше интересуют те, которые на нашей земле крутились, не прикомандированные товарищи..
Например, у меня была встреча с сыном одного из таких товарищей, которые нажимали на курок. Он ко мне прилетел, в газете прочитал. Полностью негодуя, говорит: «Вот на моего папу напрасно наговариваете!»
Пришлось ему показать документы о том, что его папа в 1940 году был осужден за фальсификацию дел. А он: «Да я об этом и не знал». И что? Убежал тогда, поджав хвост. Теперь иногда видимся, так он переходит на другую сторону дороги. Наверное, все таки стыдно.
Я человеку дал информацию и пусть он разбирается, переваривает все это сам.
Сейчас
Не смотря на то, что сколько лет уже прошло с этих страшных времен - робота по поиску новых имен она продолжается. Сейчас я работаю над большим таким трудом - списками спецпоселенцев Карелии. Так вот таких к нам было сослано около 70 тысяч. И поверьте мне, что с Украины их было много - около 15-16 тысяч.
После раскулачивания сюда сослали людей: это бывшая Киевская, Винницкая области, Хмельницкая, Житомирская.
Их же сюда привозили допустим в декабре. Там еще относительно тепло,а здесь уже снегу полно, по пояс, мороз же за 30 градусов - где же тут чье делать. А их вывезут в лес, кинут на сто человек пять топоров - стройте, здесь будет ваш поселок. Первый раз хлеб привозили через дней пять. Кто выжил, тот остался. Но в первую же ночь умирали почти все старики, почти все дети.
А вообще с Украины было народу много, поскольку были и поляки, и немцы. Но соберу я их всех в кучку, всех, кто связан с Украиной, и может быть Крым сюда присоединю. И отдам это все.. отдельной книгой сделаю это все.
Я думал закончить эти все списки и проехать по той же Винницкой области по этим селам порассказывать людям, как умирали их земляки здесь.
Хочется Украине вернуть часть ее народа незаслуженно заморенного в лесах Карелии. Я чувствую такую необходимость.
После церемонии по чествованию памяти жертв политических репрессий в урочище Сандармох Юрий Дмитриев собирался в экспедицию, он поделился со своими планами
Ну, скажем так, Сандармох - это для меня уже веха пройдена..ждут другие пути таких Сандармохов в Карелии еще очень много. Нашли, кладбище сделали. Ездят сейчас на него люди. И слава Богу!Это да, самое крупное, но оно по этому и самое раскрученное, но есть места, есть не менее трагичны и надо их знать, чтобы рассказать людям.
Хочется вернуть людям еще несколько десятков тысяч с сегодняшнего дня выхожу в экспедицию вдоль Беломорканала. Поэтому после траурных мероприятий в Сандармохе я на машину - и 600 км, а потом еще 600км пешком пройти надо.
Нужно найти все спецпоселки, возобновить кладбища, а потом уже дома буду собирать списки людей, которые там жили.
Я повторюсь, но, ребята, ваших земляков там много - Винницкая, Киевская, Житомирская области очень густо представлена. Допустим, семья 5-8 человек в декабре 1933 года привезли, а к февралю 1934 года дай Бог, чтобы из такой семьи хоть трое в живых осталось. Вот кто первый год выжил, те и продолжали жить, но смертность была жуткая.
А властям...
И сейчас вот к сожалению... ну буду стараться.. нету сейчас следов от тех временных спецпоселков, куда их привозили в лес и бросали, а эти захоронение еще найти нужно. Для этого нужно в лесу поковыряться, чтоб найти хотя бы место, где это кладбище было - никому это нахрен не нужно ни той власти, которая их сюда сослала, которая их в наглую так использовала, ни нынешней власти, которой на это все глубоко нас*ать. И на Сандармох нас*ать и на все нас*ать.