В СССР было принято
все военные разрушения городов (например, Крещатика и Киево-Печерской лавры, заминированных и позже взорванных энкаведистами при отступлении), как и массовые захоронения расстрелянных энкведистами людей сваливать на немцев (наиболее известный пример: Катынь). На них же возложили вину за огромное число жертв советского гражданского населения. Причем действительную цифру потерь в СССР скрывали и лишь сейчас появились полуофициальныеоткровения в Госдуме: погибло более 40 миллионов советских граждан.
Официальная же историография в РФ все еще пытается занизить эту страшную цифру и "объяснить" исчезновение в демографической статистике огромной массы гражданского населения СССР "зверствами фашистов". Но и в этой области честными учеными публикуются правдивые цифры, свидетельствующие, что сверхнормативная смертность на советской стороне превосходила таковую на оккупированных территориях. (В частности, Институт Демографии опубликовал в электронном журнале "Демоскоп" статистическое и демографическое исследование "Подробно о потерях Великой Отечественной" - см. анализ этих данных в статье иерея Николая Савченко "Потери ВОВ в зеркале демографии".)
Этот сравнительный вывод кажется удивительным только с точки зрения советской историографии с ее чрезмерной демонизацией действий немецких оккупантов.
https://rusidea.org/250943997
Первичные документы, фиксирующие численность населения СССР на момент окончания войны, всё еще не введены в научный оборот. Они есть, но их по-прежнему не хотят рассекретить. Однако имеющихся данных переписей населения и послевоенной смертности населения вполне достаточно для того, чтобы с приемлемой точностью произвести оценки.
Начнем с тех цифр и закономерностей, которые прямо зафиксированы в доступных документах, не вызывают сомнений и могут быть проверены каждым. Первое, что бросается в глаза при изучении результатов переписи 1959 года - это огромная разница между мужским и женским населением СССР в тех возрастах, в которых мужчины призывались на фронт во время войны, то есть в возрастах с 1889 года по 1928 год. Дисбаланс между мужчинами и женщинами этих годов рождения составил по переписи 1959 года 18,43 млн., и на 1000 женщин такого возраста приходился только 641 мужчина. Для сравнения отметим, что по переписи населения 1897 года на 1000 женщин в возрасте от 30 до 69 лет приходилось 992 мужчины того же возраста; перепись 1926 года показала снижение этого показателя до 890 на 1000 - и это после семи лет кровопролитной войны (сначала "империалистической", потом - гражданской).
Представляется важным сравнить разницу между мужчинами и женщинами в военных призывных возрастах по переписи СССР 1959 года с данными по другим странам Европы. Так, даже в Германии, бывшей главным участником мировой войны, дисбаланс мужчин и женщин не столь велик, как в СССР - по данным 1950 года в ФРГ и ГДР на 1000 женщин приходилось 776 мужчин указанных возрастов. В Финляндии, воевавшей с непомерным для этой малочисленной страны напряжением, призвавшей в армию рекордно высокое (в процентном отношении к общей численности населения) количество мужчин, к 1959 году на 1000 женщин приходилось 853 мужчины.
В абсолютных значениях картина становится еще более выразительной: в СССР 1959 года дисбаланс между мужчинами и женщинами военных призывных возрастов всё еще составляет 18,43 млн., а в Германии (ФРГ+ГДР) 1950 года - 4,63 млн. Нетрудно убедиться, что последняя цифра вполне коррелирует с известными оценками безвозвратных потерь (убитые, умершие от ран, погибшие в плену) Вооруженных сил гитлеровской Германии [до 5,3 млн. - данные из научных источников, приводимых в Википедии. - Ред. РИ]. Напротив, в СССР "недостача мужчин" военных призывных возрастов категорически не совпадает с официально установленной цифрой потерь личного состава Красной Армии (8,7 млн. человек). Заслуживает внимания и соотношение цифр [дисбаланса между мужчинами и женщинами военных призывных возрастов]: 18,43 [в СССР] и 4,63 [в Германии]. Они заставляют нас серьезно усомниться в правдоподобности утверждения о том, что потери Красной Армии всего лишь в 1,3 раза превысили потери противника - на чем с прискорбным упорством настаивают некоторые представители официальной военно-исторической науки.
Тут, правда, надо учесть, что в СССР и до войны мужчин было меньше, чем женщин. Так, по переписи 1939 года разница между мужчинами и женщинами в будущих военных призывных возрастах (годов рождения с 1889 по 1928) составляла, с учетом присоединенных в 1939-40 годах к СССР республик и областей, примерно 3,48 млн. Таким образом, разница между мужчинами и женщинами в военных призывных возрастах увеличилась за 20 лет на 15 млн. человек (18,43 минус 3,48).
Абстрактно рассуждая, этот огромный дисбаланс в численности мужчин и женщин военных призывных возрастов мог иметь и другие причины, нежели гибель мужчин на фронте. Можно, например, предположить, что все то, что мы знаем про карательную политику оккупантов, не соответствует действительности, и "на самом деле" на оккупированной территории немцы и полицаи убивали исключительно и только мужчин, а женщин повсеместно миловали. Если столь абсурдная "гипотеза" нуждается в опровержениях, то демографическая статистика дает их в избытке.
https://rusidea.org/250943676
\Вставлю от себя -- а партизанское движение? в нем ведь преобладали мужчины\
Еще из Рус-идеи =Ту же самую закономерность имеют данные по Белоруссии. В западных областях разница числа мужчин и женщин военных призывных возрастов сравнительно мала: в Гродненской области Белоруссии 707 мужчин на 1000 женщин, в Брестской области - 708. Но при этом в центральной Минской области уже 615, а в областях восточной Белоруссии дисбаланс еще более заметный: в Витебской 581, в Гомельской 578, в Могилевской 562. Трудно объяснить это чем-то иным, нежели последствиями массовой гибели на фронте мужчин, мобилизованных в восточных областях.=