ПОЛЕТ В НЕИЗВЕСТНОСТЬ

[gallago]

... или
Наши в Афганистане

По страницам двухтомника Ахима Вольгетана «5 ноября 2003... Высоко над облаками негромкий монотонный гул двух двигателей транспортного самолёта ВВС бундесвера Transall C-160 позволил задремать. Усталость еще держится в моих костях. Около шести утра мы стартовали с промежуточного узбекского аэродрома в Термезе. Мы - это пятнадцать немецких солдат на пути в неизвестность»

Так начинается вторая книга повествования военнослужещего Бундесвера Ахима Вольгетана (Achim Wohlgethan) о своих командировках в Афганистан - с апреля по сентябрь 2002 и с ноября 2003 по январь 2004 годов. Автор - бывший профессиональный военный.

Ахим Вольгетан, по оценкам многочисленных комментаторов в соцсетях, стал первым, кто открыл афганскую тему не с традиционной стороны. Он развил её, что называется, изнутри, с позиции не стороннего наблюдателя, а как непосредственный участник, на собственной шкуре испытавший соприкосновение с действительностью, нередко очень далёкой от официальных версий. Как член разведгруппы, он первым из многофункционального контингента ступал в неизведанное - участвовал в уточнении картографии, создании наблюдательных пунктов , изучении маршрутов возможной эвакуации немецкого персонала, контактировал с местным населением, встречался (к счастью, не в перестрелке) с местными вооружёнными группировками различной принадлежности и ориентации.

АФГАНИСТАН И АФГАНЦЫ Местные жители, как и многие другие во сточные народы, очень гостеприимны. Вековыми традициями гостеприимство возведено в ранг культа. Когда хозяин говорит путнику: «Проходите, будете моим гостем», это означает, что он даёт гостю не только кров, пищу, ночлег, но и берёт его под св ою защиту. Пока ты гость, тебе обеспечено почётное место за столом, уважение всех обитателей дома. Проявить гостеприимство - дело чести хозяина дома, каким бы бедным он не был, для этого он не пожалеет последнюю рубашку. Поэтому отказ от таких щедрот, что в той жизни нам, европейцам трудно п редставимо, воспринимается чуть ли не как оскорбление. И нужно иметь очень веские основания, чтобы убедить хозяина в невозможности в оспользоваться его гостеприимством. В такой ситуации оказался однажды разведотряд с участием нашего автора. С большим тр удом, применяя весь небогатый ба гаж дипломатии, через двойной перевод - с афганского на английский, с английского на немецкий и обратно - парни постарались объяснить хлебосольному хозяину, что они при выполнении задания, впереди у них ещё длинный путь и у них нет ни минуты свободного времени. Немецким парням, выросшим на а сфальте и плитке, нелегко было «открывать» для себя восточные дороги. Дороги в Афганистане это не только отсутс твие, за редким исключением, твёрдого покрытия. Это ходьба и езда по тому, что сотворила природа - ухабы и обрывы, крутые повороты, подъёмы и спуски, преодоление вброд водных препятствий. В межсезонье всё это усугубляется распутицей. Именно в этих условиях, в конце ноября отряду из десятка бойцов было поручено разведать трассу на север от Кундуза в направлении Таджикистана. Японские Тойоты, на которых ехали, вернее сказать , пробирались военные, были мало приспособлены для поединка с первозданной природой...

Вскоре после прибытия Ахима в Кабул, расположившийся там международный военный контингент был привлечён к подготовке всеафганского собрания представителей территорий и этнических групп , назначенного на начало июня. Так называемая Лойа Джирга (Loya Jirga) - традиционное, уходящее в глубину столетий главное собрание по обсуждению и решению важнейших вопросов государственного устройства. На этот раз, после вынужденного ухода из власти партии талибан, предстояло избрать временное правительство и президента.

Никто во всей группировке не знал как пройдет Лойа Джирга и , если понадобится вмешательство ISAF, то в чём оно должно проявиться. Едва ли не единственное, что было известно, это имя кандидата в президенты - Хамид Карзай, ставленник американцев. Даже представители афганской службы безопасности не могли, или не хотели, прояснить обстановку. В такой неизвестности выработалась установка: «По в озможности меньше, по необходимости, сколько надо». Одновременно с наблюдением внешней обстановки группа Ахима (4 чел.) должна была обеспечивать безопасность в самом отеле . И чем ближе придвигалась Лойа Джирга, тем больше прибывало журналистов и съёмочных групп с их многочисленными чемоданами и оборудованием, которые надо было проверять, часто - после поиска владельца оставленного в стороне чемодана. Вероятность, что в этой ситуации может быть подброшено взрывное устройство, была очень велика. Утром, за пару дней до открытия собрания на пост поступило сообщение о нападении на немецкий патруль при въезде на территорию отеля. Схватив оружие, четвёрка поспешила туда. На месте конфликта уже собралось с полсотни громких афганцев, многие из них потрясали оружием. Против них, также с оружием на изготовку, стоял десяток немецких патрульных, за ними на земле лежали четверо связанных. Как выяснилось, эти четверо вооружённых, неизвестно кто и зачем появившихся на территории, были остановлены патрулем, но оказали сопротивление, угрожая оружием, за что и были нейтрализованы. Не знали немцы, что среди ими задержанных был родственник известного местного политика. Немедленно здесь оказались десятки громко орущих афганских полицейских и военных с направленными на иностранцев дулами. Типичный для страны способ выяснения отношений. Четвёрка Алекса (старший группы) протиснулась меж противостоящих сторон. Подняв руку, Алекс пытался что -то говорить, но - галдёж всё перекрывал! Масла в огонь подливали громкими стенаниями четверо связанных. В этот момент любое неосторожное слово, случайный выстрел могли обернуться трагической развязкой с трупами с обеих сторон. К счастью, на место подоспел афганский генерал, тоже пытавшийся успокоить своих соплеменников. Несколько остудило толпу при бывшее немецкое подкрепление численностью 15 бойцов, хотя силы были по - прежнему неравны: три десятка ISAF-цев против доброй сотни афганцев. Усилиями генерала и Алекса накал эмоций удалось постепенно снизить. С обеих сторон прозвучала команда: оружие опустить! Арестованные были освобождены и вместе с оружием переданы заступникам. Стороны разошлись, но «последнее слово» в виде ругательств и плевков осталось за хозяевами страны. Можно лишь представить, что пережили в эти минут наши ребята. Инцидент, однако, и мел продолжение, правда, в рамках ISAF. Четвёрка повязанных пожаловалась немецкому начальству на действия патруля и... встретила защиту. Не вдаваясь в разбирательство, командование обвинило в возникновении конфликта своих подчинённых (!?) Автор повествования, непосредственный участник события, рассуждает: немецкий военный контингент в Афганистане имеет международный мандат для поддержания мирных условий развития страны вообще и обеспечение безопасности Лойа Джирги, в частности. Ничем другим немецкий патруль в тот злополучный день и не занимался. И как он должен был поступить, увидев появившихся на территории вооружённых людей? Закрыть глаза с непредсказуемыми отсюда последствиями или остановить, проверить? Они сделали то, что ОБЯЗАНЫ были сделать , предотвратив худшее, спасши честь международной миссии, рискуя при этом собственными жизнями. Но вместо ожидаемой моральной поддержки своего начальства, получили от него пинка под зад.

Другой аналогичный эпизод. Из «динго» (лёгкий бронированный автомобиль бундесвера), охранявшего вход на территорию, было выпущено (как позже выяснилось - непроизвольно) несколько выстрелов. Площадь перед отелем в это время была полна народу - делегаты, репортёры, полицейские, в оенные. И вн овь произошло чудо - никто не пострадал. Но для возникновения паники этого оказалось достаточно. Афганские служители порядка этому, увы, не только не препятствовали, крича и размахивая оружием, но и способствовали. Несколько вооружённых гражданских устремились к входу в отель. Портье, с которым наш герой успел подружиться, преградил им путь, стоически перенося сыпавшиеся на него удары. Ахим поспешил туда, оттолкнул портье и сам встал в дверях, выкрикивая "No weapons!" (Нет оружия!). В этот момент он видел свою задачу в том, чтобы не пропустить в отель неизвестных вооружённых людей. В 1,9 м. роста, не из слабого и робкого десятка мужик выдержал напор и град ударов прикладами и кулаками. Никогда больше в жизни, ни до, ни после Ахим не бывал так избит, как тогда. Вскоре подоспела помощь и порядок был восстановлен. На следующее утро, едва поднявшись со страшными болями в голове и во всём теле, «украшенный» синяками, наш герой получил вызов в оперативный отдел. Едва вошедши в помещение, услышал хорошо поставленный голос: «Что вы себе позволяете?! Вы ничего, абсолютно ничего не можете сделать правильно!..» Взгляд военного ч иновника, казалось, был устремлён сквозь перед ним стоящего. Ахим невольно оглянулся, думая, что ругательная тирада адресована кому-то позади е го. Но позади никого не было. Что-то объяснять, доказывать у избитого вояки не было сил, да и по собственному опыту знал: бесполезно. Сказал лишь: «Jawoll, verstanden!», повернулся, вышел и ещё сутки провалялся, отходя от болей. Имя самодура с офицерскими звездочками автор деликатно не называет.

Для более полного представления о ситуации в стране пребывания и подстерегающих опасностях - ещё один эпизод к теме это й главки. Европейских миротворцев не раз предупреждали о «детской» опасности. Это когда взрослые делают детей орудием борьбы. Одаривают, например, подростков игрушечным оружием, по форме и окраске не отличающимся от настоящего. Этими игрушками пацаны целятся в проезжающих мимо иностранных военных, провоцируя их на предупредительный огонь. Случись такое, патруль тут же стал бы целью № 1 для всех оказавшихся поблизости вооружённых афганцев, в праведном гневе мстящих за наглое убийство невинного ребенка. Они что - не понимают детских шалостей?! А какой за этим последовал бы политический резонанс! Всё это вмиг предстало в сознании Ахима, когда на той же площади перед отелем он обратил внимание на идущую к нему девочку, шести или семи лет. На шее у неё был небольшой пакет, обёрнутый, как казалось издали, в коричневую бумагу из-под хлеба, снизу свисали два шнурка. Ну в точности одна из смертных конструкций, о которых рассказывали инструкторы. Ахим пытался жестами рук остановить девочку, но она, с улыбкой на лице, медленно приближалась. Противоположные мысли роились в голове, но несомненным для солдата было одно: он не должен стрелять! Чтобы не подпустить девочку ближе, стал пятиться назад, пока не упёрся спиной в стену. Положение было патовое. Страшный ребус приближался. «Stop! Stau where you are!» (Стоп! Оставайся на месте!), - в отчаянии закричал Ахим. Девочка на момент остановилась, посмотрела через плечо назад, но затем опять пошла вперёд. Обвешанный огневыми средствами человек стал защищаться камешками, валявшимися под ногами. Бросил один в направлении девочки, но так, чтобы не попасть. Продолжает идти. Бросил второй - безрезультатно. После третьего, едва не задевшего плечо камушка, девочка круто развернулась и пошла прочь . Вмиг почувствовав слабость во всём теле, обливаясь потом, солдат съехал по стене на землю. Никогда прежде и позже он не чувствовал себя таким опустошённым и бессильным. Доложив по команде о случившемся, услышал, что это сегодня был не единственный случай провокаций такого рода, к счастью не имевших последствий.

(Из Бюллетеня ОВП за окт 2017)

Желающим могу выслать файл на почту.