О желании жить .Здесь и сейчас Михаил Богатов.
Я о самом желании жить. Не в смысле дихотомии - жить/покончить с собой. А о том слове "жизнь", рядом с которым даже смерть не стоит, потому что смерть - часть этого самого понятия. Вот я о какой жизни говорю, о желании её.
Наделять свою деятельность смыслом. Вот о чём. Терпеть (как в посланиях Президента) ещё годик. И ещё (как в посланиях Премьера). Чтоб терпеть надо иметь ради чего. Вот я о чём говорю. Влюбляться чтоб хотелось, дружить, радоваться, работать, творить. Или надеяться хотя бы на то, что влюбишься, сдружишься, порадуешься, поработаешь, сотворишь. Вот я о чём. Средоточие этой надежды я и помещаю в середину этого большого слова Жить.
А дальше - строгая математика. С моей заработной платой я смогу избавиться от кредитной карты Сбербанка через три года. Немного иронии: если цены расти не будут. С моей заработной платой я никогда не смогу купить себе жилья. Немного убийственной иронии: даже если цены падать станут, всё равно не смогу. Это значит, что работа идёт на угасание желания жить. В любом возможном смысле. А чтобы на площади выходить, надо верить, что проблемы - временные и их можно исправить. Надо быть очень наивным. Или иметь столько досуга и возможностей для оного, чтобы задуматься о показываемых по телевизору людях как о родных, поверить в то, что стоит только заняться их проблемами, как и твои сами собой исправятся. Как бы переждать их, подышав чуждым тебе, экзотическим воздухом.
И это ощущают все. Ради экзотического воздуха едут воевать или на отпуск. Ради него идут в ночные клубы или на дни рождения неважных, в общем-то, людей. Ради него школьники выбирают тот профиль обучения, который им безразличен. Ради него женятся и тут же разводятся. Надо всем этим витает аксиома, в который ни один из нас не лжёт: дышать своим воздухом по-честному сейчас невыносимо. Любое исключение из этого правила возможно лишь там, где мы помножим слово "честное" на дробное число поменьше единицы. Я не про Россию сейчас говорю. Людей везде колбасит - поводы разные, но кому до них есть дело? Кто-то ещё верит в новости и контрновости? Хитрый приём: уйти куда-нибудь со своего места (оно - чужое, не моё больше), оказаться на чужом, и воспринимать трудности по элементарному выживанию на чуждом тебе месте как настоящую жизнь. Те, кто смогли - так сделали. Те, кто не смог - им так сделают. Прямо тут и сейчас.
Потому что нет никакой теории заговора: по большому счёту ни один ум ни в Кремле, ни в Вашингтоне не знает - почему ещё люди по-прежнему хотят жить. И лучше не знать. Лучше пользоваться этим. Пока они хотят, они нам налогов подкинут, постреляют, поучат тех, кто учится не хочет, а мы с них со всех поспрашиваем: налоги повысим, точки подогреем, требования повысим.
Когда-нибудь это всё накроется. Я мало вижу желания жить в молодых людях. Я вижу как они влекутся по жизни, а не маршируют. Это - метафора. А начинают буквально маршировать как раз от того, что больше невозможно влечься. Это правда. И здесь не только брюзжание с моей стороны, хотя обосновывать не стану. Такие вещи не обосновываются.
Даже литераторы пишут ради экзотического воздуха. И многих даже публикуют. К примеру - эта моя запись - тоже дыхание экзотическим воздухом: правда, более удушливым, чем есть на деле (ведь как-то ещё влекусь и длюсь). Вот так окунёшься в свою безысходность и поймёшь, что в твоей обыденной безысходности ещё и исходности имеются.
Под конец: а чего бы хотелось? Хотелось бы выносимости нахождения на собственном месте. Без придуманных систем постоянного доказательства того, что ты - на нём. Всем и каждому пришлому. Потому что когда мы доказываем, что мы годимся для работы и жизни, то это происходит не так, будто работа и жизнь остаются в неприкосновенности. Нет. Они становятся тем, что надо постоянно, всем и каждому, доказывать.
И, поскольку жизнь доказать нельзя, то и требования лишь усугубляются. А победит, в итоге, не доказательство (ведь жизнь доказать нельзя), а что-то случайное. То, что понимает условность доказательств.
Творчество тоже нельзя доказать. Никакими баллами и рейтингами. Зато можно заболтать, включив холостой механизм обсуждаловок. Они - тоже ради экзотического воздуха. Выходишь так в Фейсбук - и узнаёшь, что тебя волнует ИНИОН больше чем шестнадцать пар в неделю. Или - сыр с плесенью побольше, чем растущие долги.
К друзьям идут от изобилия, а не от беды. Только возможностей для изобилия и досуга у нас всё меньше. Кто-то недавно съязвил: вот, начнётся война, тогда в окопах и поболтаете. А что ещё делать-то будет? В самом деле. Может быть, всё идёт к тому, чтобы безо всякого экзотического воздуха чуть стало выносимее на собственном месте. Даже если тебя будут мочить на месте?
http://mikbogatov.livejournal.com/253562.html
Наделять свою деятельность смыслом. Вот о чём. Терпеть (как в посланиях Президента) ещё годик. И ещё (как в посланиях Премьера). Чтоб терпеть надо иметь ради чего. Вот я о чём говорю. Влюбляться чтоб хотелось, дружить, радоваться, работать, творить. Или надеяться хотя бы на то, что влюбишься, сдружишься, порадуешься, поработаешь, сотворишь. Вот я о чём. Средоточие этой надежды я и помещаю в середину этого большого слова Жить.
А дальше - строгая математика. С моей заработной платой я смогу избавиться от кредитной карты Сбербанка через три года. Немного иронии: если цены расти не будут. С моей заработной платой я никогда не смогу купить себе жилья. Немного убийственной иронии: даже если цены падать станут, всё равно не смогу. Это значит, что работа идёт на угасание желания жить. В любом возможном смысле. А чтобы на площади выходить, надо верить, что проблемы - временные и их можно исправить. Надо быть очень наивным. Или иметь столько досуга и возможностей для оного, чтобы задуматься о показываемых по телевизору людях как о родных, поверить в то, что стоит только заняться их проблемами, как и твои сами собой исправятся. Как бы переждать их, подышав чуждым тебе, экзотическим воздухом.
И это ощущают все. Ради экзотического воздуха едут воевать или на отпуск. Ради него идут в ночные клубы или на дни рождения неважных, в общем-то, людей. Ради него школьники выбирают тот профиль обучения, который им безразличен. Ради него женятся и тут же разводятся. Надо всем этим витает аксиома, в который ни один из нас не лжёт: дышать своим воздухом по-честному сейчас невыносимо. Любое исключение из этого правила возможно лишь там, где мы помножим слово "честное" на дробное число поменьше единицы. Я не про Россию сейчас говорю. Людей везде колбасит - поводы разные, но кому до них есть дело? Кто-то ещё верит в новости и контрновости? Хитрый приём: уйти куда-нибудь со своего места (оно - чужое, не моё больше), оказаться на чужом, и воспринимать трудности по элементарному выживанию на чуждом тебе месте как настоящую жизнь. Те, кто смогли - так сделали. Те, кто не смог - им так сделают. Прямо тут и сейчас.
Потому что нет никакой теории заговора: по большому счёту ни один ум ни в Кремле, ни в Вашингтоне не знает - почему ещё люди по-прежнему хотят жить. И лучше не знать. Лучше пользоваться этим. Пока они хотят, они нам налогов подкинут, постреляют, поучат тех, кто учится не хочет, а мы с них со всех поспрашиваем: налоги повысим, точки подогреем, требования повысим.
Когда-нибудь это всё накроется. Я мало вижу желания жить в молодых людях. Я вижу как они влекутся по жизни, а не маршируют. Это - метафора. А начинают буквально маршировать как раз от того, что больше невозможно влечься. Это правда. И здесь не только брюзжание с моей стороны, хотя обосновывать не стану. Такие вещи не обосновываются.
Даже литераторы пишут ради экзотического воздуха. И многих даже публикуют. К примеру - эта моя запись - тоже дыхание экзотическим воздухом: правда, более удушливым, чем есть на деле (ведь как-то ещё влекусь и длюсь). Вот так окунёшься в свою безысходность и поймёшь, что в твоей обыденной безысходности ещё и исходности имеются.
Под конец: а чего бы хотелось? Хотелось бы выносимости нахождения на собственном месте. Без придуманных систем постоянного доказательства того, что ты - на нём. Всем и каждому пришлому. Потому что когда мы доказываем, что мы годимся для работы и жизни, то это происходит не так, будто работа и жизнь остаются в неприкосновенности. Нет. Они становятся тем, что надо постоянно, всем и каждому, доказывать.
И, поскольку жизнь доказать нельзя, то и требования лишь усугубляются. А победит, в итоге, не доказательство (ведь жизнь доказать нельзя), а что-то случайное. То, что понимает условность доказательств.
Творчество тоже нельзя доказать. Никакими баллами и рейтингами. Зато можно заболтать, включив холостой механизм обсуждаловок. Они - тоже ради экзотического воздуха. Выходишь так в Фейсбук - и узнаёшь, что тебя волнует ИНИОН больше чем шестнадцать пар в неделю. Или - сыр с плесенью побольше, чем растущие долги.
К друзьям идут от изобилия, а не от беды. Только возможностей для изобилия и досуга у нас всё меньше. Кто-то недавно съязвил: вот, начнётся война, тогда в окопах и поболтаете. А что ещё делать-то будет? В самом деле. Может быть, всё идёт к тому, чтобы безо всякого экзотического воздуха чуть стало выносимее на собственном месте. Даже если тебя будут мочить на месте?
http://mikbogatov.livejournal.com/253562.html