я никогда раньше не оказывалась в спб в день снятия блокады. /я все детство называла спб ленинградом, просто потому что мне больше нравилось это название, и сейчас - больше/. когда в детстве я узнала про 27 января, я сочла его большим праздником, хоть и к нему малоприменимо именно это слово, хоть и с петербургом-ленинградом меня ничего не связывало. но я как-то, тоже совсем в детстве, вычитала в блестящем красивом журнале, в конце которого были всегда биографии знаковых женщин прошлого, текст: "На салазках кокон пряменький Спеленав, везет Мать заплаканная, в валенках, А метель метет. Старушонка лезет в очередь, Охает, крестясь: "У моей вот тоже дочери схоронен вчерась. Бог прибрал, и, слава Господу, Легше им и нам, Я сама-то скоро с ног спаду С этих сό ста грамм». это был текст Натальи Карандиевской-Толстой. я его до сих пор помню, и я очень, очень сильно испугалась этого текста, не знаю, знакомо кому или нет, когда в детстве ты так пугаешься или впечатляешься от случайно прочитанного или услышанного, что у тебя начинают дрожать руки, и ты боишься, что это заметят взрослые и начнут расспрашивать, а ты не хочешь, не хочешь рассказывать. и это все равно заметят - "что-то какой-то у тебя голос не такой". а ты попытаешься быстро заговорить о чем-то веселом, что первое в голову взбредет, потому что не будешь, не будешь рассказывать, а лучше, вообще, молча походишь по комнате, чтобы не попадаться никому на глаза. так и 27 января был день, о котором я никогда ни с кем особо не говорила. для меня это было где-то наравне с 9 мая. у меня есть сильный страх голода, труднообъяснимый, возможно, это один из самых сильных моих страхов вообще. в детстве я любила 9 мая, но об этом говорилось со всеми, ходили смотреть с балкона бабушкиной сестры, живущей в самом центре мелеуза, парад с высоты седьмого этажа, чтоб не толпиться в толпе, смотрели салют. 27 января я находила журнал с этим текстом и плакала, плакала, и боялась не доесть еду в тарелке или выкинуть кусочек печенья, и этот страх, _страх отсутствия еды_ снился мне даже во сне, и я ни с кем об этом не говорила.
https://vk.com/wall244744847_6455(С) Диана Давлетбердина
Это довольно эксцентричная девочка, но иногда может глубоко раскрыться. Текст очень ценный тем что есть сопряжение времен и проявлена рожовая рамять в нем - Диане 26 лет всего.
В свое время я писала рецензию на роман "Деревянный хлеб" - там я говорила что роман выполнил для меня очень важный гештальт - исследовал можно ли было избежать блокадного голода. Пусть и это жанр фантастической утопии, но с использованием естественно -научных знаний по органической химии как преврашать эрзац в еду. Как грибной белок сделать питательным мясом. Как лигнин сделать углеводами.
Саму рецензию не нашла, только колонку с упоминанием
https://istokirb.ru/articles/literaturnik/2024-06-23/pochemu-fantastika-zhiznennyy-zhanr-2838870 У меня тоже все детство был этот страх голода, как у Дианы, ещё он смешивался с рассказами очевидцев о голоде тридцатых годов в Поволжье и Зауралье от прямых свидетей, которые это пережили. Эти свидетели старушки древние были ещё живы.