«Разве Барклай фельдмаршал?»
Не текст, а конфетка для тех, кто в теме.
18 марта 1814 года наша батарея, состоявшая под начальством полковника Таубе, была отправлена А.П.Ермоловым занять Шомонские высоты, чтобы открыть пальбу в город Париж с оных высот. Таковое приказание последовало в 3 часа пополудни.
По прибытии нашем на Шомонские высоты, был сделан на нас ружейный залп батальоном Французских войск, которые после того поспешили отретироваться, что дало нам возможность занять назначенные нам высоты. По приказанию полковника Таубе открыта нами пальба из двенадцати (а не 24-х, как сказано у М.Ф.Орлова) орудий в город Париж. Не прошло получаса, как явился на батарею парламентер, который объявил, что город Париж сдается, и потому попросил прекратить пальбу.
Полковник Таубе, взяв парламентера с собою, отправился к Государю нашему, который изволил стоять со всею своею свитою в недалеком расстоянии от нашей батареи. Полковник Таубе тут же получил из рук Государя Георгиевский крест 3-ей степени.
Вслед за тем, Государь Император, король Прусский, великий князь Константин Павлович, фельдмаршал князь Шварценберг и вся свита Государя прибыли на нашу батарею. Остановившись у моих двух орудий, государь приказал мне удалиться со всею артиллерийской прислугою. Государь остался на этом месте с королем Прусским, князем Шварценбергом и явившимся парламентером.
Что было ими говорено, мне, конечно неизвестно; но при отправке парламентера нам был слышен следующий разговор на французском языке. Государь изволил сказать: «Чтобы завтра в шесть часов утра Париж был оставлен Французскими войсками». Парламентер отвечал: «Повеления победителя будут исполнены».
После этого Государь. не сходя с места, позвал к себе флигель-адъютанта полковника М.Ф.Орлова и сказал ему по-французски, вероятно, чтобы князь Шварценберг слышал: «Орлов, ступай, скажи от моего имени фельдмаршалу Барклаю-де-Толли, чтобы огонь по всей линии был прекращен».
При этих словах князь Шварценберг спросил Государя: «Разве Барклай фельдмаршал?» - «Да, с этой минуты».
Николай Дивов, «Русский Архив», 1878, кн.1, стр.127.
https://divov.livejournal.com/587776.html
Барклай с самого начала кАмпании нажил себе врагов лице командующих русских армий - Багратиона, Чичагова, Тормасова. А главное в салонах Петербурга, где они думали, что судьбу России именно в салунах решают. В конце августа армию перенял Кутузов, но Барклай-де-Толли не отпускал и до конца следовал его доктрине.
Барклай был автором всей кАмпании в России против Наполеона. Именно его тактика и стратегия имела успех. И Кутузов это понимал, нехотя принимая сражение под Бородино. Уже тогда было общественное мнение и не понимание как ведутся компании. Барклай-де-Толли стал объектом усмешок со стороны тех, кто рвались якобы в бой, но не были в нем. Со стороны тех, кто видел в нем предателя. До Бородино спаситель русской армии Барклай-де-Толли. И Кутузов это знал и понимал. И вся диспозия под Бородина была такая, чтобы дать крепкий бой и уйти без потерь, сохранив армию. Александр это только в Зарубежном походе понял. И воздал, что де-Толли причитается.
Порадовали. Мне было обидно за Барклая, который составил план военной компании против Наполеона ещё за несколько лет до вторжения французов в Россию, и в результате был отстранён от его реализации только за то, что "был не той национальности".
Александр сдал Барклая под сильнейшим прессингом двора.
И впоследствии как мог старался отплатить ему.
Честно говоря, не следила за его судьбой после окончания Отечественной войны 1812 года. Объявление Барклая фельдмаршалом в момент капитуляции Парижа - это красиво!
18 марта 1814 года наша батарея, состоявшая под начальством полковника Таубе, была отправлена А.П.Ермоловым занять Шомонские высоты, чтобы открыть пальбу в город Париж с оных высот. Таковое приказание последовало в 3 часа пополудни.
По прибытии нашем на Шомонские высоты, был сделан на нас ружейный залп батальоном Французских войск, которые после того поспешили отретироваться, что дало нам возможность занять назначенные нам высоты. По приказанию полковника Таубе открыта нами пальба из двенадцати (а не 24-х, как сказано у М.Ф.Орлова) орудий в город Париж. Не прошло получаса, как явился на батарею парламентер, который объявил, что город Париж сдается, и потому попросил прекратить пальбу.
Полковник Таубе, взяв парламентера с собою, отправился к Государю нашему, который изволил стоять со всею своею свитою в недалеком расстоянии от нашей батареи. Полковник Таубе тут же получил из рук Государя Георгиевский крест 3-ей степени.
Вслед за тем, Государь Император, король Прусский, великий князь Константин Павлович, фельдмаршал князь Шварценберг и вся свита Государя прибыли на нашу батарею. Остановившись у моих двух орудий, государь приказал мне удалиться со всею артиллерийской прислугою. Государь остался на этом месте с королем Прусским, князем Шварценбергом и явившимся парламентером.
Что было ими говорено, мне, конечно неизвестно; но при отправке парламентера нам был слышен следующий разговор на французском языке. Государь изволил сказать: «Чтобы завтра в шесть часов утра Париж был оставлен Французскими войсками». Парламентер отвечал: «Повеления победителя будут исполнены».
После этого Государь. не сходя с места, позвал к себе флигель-адъютанта полковника М.Ф.Орлова и сказал ему по-французски, вероятно, чтобы князь Шварценберг слышал: «Орлов, ступай, скажи от моего имени фельдмаршалу Барклаю-де-Толли, чтобы огонь по всей линии был прекращен».
При этих словах князь Шварценберг спросил Государя: «Разве Барклай фельдмаршал?» - «Да, с этой минуты».
Николай Дивов, «Русский Архив», 1878, кн.1, стр.127.
https://divov.livejournal.com/587776.html
Барклай с самого начала кАмпании нажил себе врагов лице командующих русских армий - Багратиона, Чичагова, Тормасова. А главное в салонах Петербурга, где они думали, что судьбу России именно в салунах решают. В конце августа армию перенял Кутузов, но Барклай-де-Толли не отпускал и до конца следовал его доктрине.
Барклай был автором всей кАмпании в России против Наполеона. Именно его тактика и стратегия имела успех. И Кутузов это понимал, нехотя принимая сражение под Бородино. Уже тогда было общественное мнение и не понимание как ведутся компании. Барклай-де-Толли стал объектом усмешок со стороны тех, кто рвались якобы в бой, но не были в нем. Со стороны тех, кто видел в нем предателя. До Бородино спаситель русской армии Барклай-де-Толли. И Кутузов это знал и понимал. И вся диспозия под Бородина была такая, чтобы дать крепкий бой и уйти без потерь, сохранив армию. Александр это только в Зарубежном походе понял. И воздал, что де-Толли причитается.
Порадовали. Мне было обидно за Барклая, который составил план военной компании против Наполеона ещё за несколько лет до вторжения французов в Россию, и в результате был отстранён от его реализации только за то, что "был не той национальности".
Александр сдал Барклая под сильнейшим прессингом двора.
И впоследствии как мог старался отплатить ему.
Честно говоря, не следила за его судьбой после окончания Отечественной войны 1812 года. Объявление Барклая фельдмаршалом в момент капитуляции Парижа - это красиво!