Миру мир же! Но почему люди продолжают нести другим боль?
Перечитала "в круге первом", потом "раковый корпус". На Евгению Гинзбург не хватило уже меня. Тяжело. В 6 лет, я в ужасе читала большую иллюстрированую книгу "дорога жизни", с фотографиями покойников вмерзших в лед на улицах Ленинграда. И было очень-очень страшно, потому что мои бабушка и дед дети войны, и моя воспитательница на продленке, Анфиса Демидовна блокадница, найдя во мне благодарного слушателя, подробно рассказывала все все о том, что это война, зима, блокада, голод и страх. Я только облегчение получала от мысли: ну этого же никогда никогда не будет больше!". Потом Чернобыль, и книга " чернобыльская молитва" и только мысль: "ну больше ведь не будет такого, теперь люди знают.." А потом , Гинзбург, "крутой маршрут". Как я рыдала и давилась страхом и протестом и криком: "как это могло быть, как хорошо, что больше никогда не будет, никогда!" Когда я читала "в круге первом", "раковый корпус", дневники людей переживших концлагеря... Я погружалась в одну сплошную боль и только выныривала с мыслью, что теперь так уже не будет никогда, потому что мы знаем! Мы все навсегда знаем что такого не должно быть НИКОГДА. Войны, концлагерей, истязаний, ночных арестов и бесконечной тюрьмы телу и духу. Потом я долго жила этой иллюзией вбитой мне в голову советской школой: миру мир, нет войне, никогда больше...и т.д. Так упоительно было верить в это. И верила. До 2014. Хотя знала про все локальные войны на востоке, и вполне себе могла понимать многие фактические события и ....не хотела я этого знать. Миру мир же! Все войны это прошлое, это последний спазм и отрыжка средневековья. А мы уже будем людьми новыми, способными к тому, что б не воевать, не грабить, не нуждатся в рабах и не быть рабами... Ведь мы теперь все все знаем про войну, про горе, про жизнь и про нас. Какая тупая апатичная неизбежность накатывает, если много читать и слушать про новейшую и впрочем и старейшую историю людей. Если не прятаться и не утешаться надеждами на то, что люди могут изменится и парадигма их общества может изменится. Реальность безжалостна. И все равно, все равно невозможно представить, что люди опять дадут себя втянуть в мировую войну. А кризис всех систем такой глубокий, а людей так много, а война так хорошо решает множество проблем. Если узел нельзя развязать, его рубят. А я ощущаю, как мной внутрений анархист обнявшись с внутренним пессимистом, зовут моего внутреннего реалиста и скептика выпить на брудершафт.
Мирта Грофман