Гумфонд
Нашла вот сегодня воспоминания о Гумфонде.http://users.livejournal.com/_rada_/369577.html
"На этом же концерте я познакомилась с поэтом Бонифацием,
который стоял весь концерт на стуле и увлеченно махал черной бородой. Потом, с
Машей мы пошли на акустический концерт Янки Дягилевой в какой-то библиотеке.
Люди в зале плакали, а после концерта были какие-то гопнические разборки. В лит.
институте же учился и Андрей Рогожин, будущий сценарист. Когда не было денег, я
продавала в переходе на Арбат брошюры под названием "Оккультная анатомия" и
сказки Блаватской. Мне подарили коробку этих брошюр и надо же было что-то с этим
делать. Маша Володина привела меня в газету "Гуманитарный фонд", обьясняя, что
именно в ГФ сейчас самая интересная жизнь. ГФ на тот момент, была таким
ксероксным листком, отчасти, там были стихи, отчасти рассказы о заседаниях
Гуманитарного фонда - организации, которая должна была обьединить поэтов,
художников, музыкантов в единое целое. Я потихоньку стала писать для ГФ, да, как-то
неожиданно для себя стала там работать "отделом информации" - составляла сводку
новостей о занятных событиях художественно-музыкально-поэтических. Тогда в
Москве чуть ли не каждый день открывались какие-то галереи, клубы, происходили
поэтические чтения, короче, жизнь кипела. Я ходила на вечера клуба "Поэзия", где
предводительствовала Нина Искренко, читал Юрий Арабов, Евгений Бунимович,
Володя Тучков, устраивались тематические вечеринки типа "Заседание рыцарей
Круглого стола" или некий Бал. Ходила в Центр Современного искусства, рядом с м.
Полянка, где были выставки галереи Гельмана, Вл. Левашова, наивного искусства и
какие-то запредельные перфомансы, видеопоказы. Знакомый молодой человек
попросил меня добыть самиздатовские музыкальные журналы, для какого-то
предполагаемого сборника - я нашла телефон главного муз. самиздатчика Сережи
Гурьева и попросила о встрече. Так я познакомилась с Сережей Гурьевым. Гурьев стал
писать для ГФ, а также, занялся вплотную моим музыкальным образованием - я стала
ходить на концерты музыкантов, о существовании которых и не подозревала. Это был
андеграунд, рок, авангард. Помнится, мы плавали на джаз-пароходике Коли Дмитриева,
где пела Валентина Пономарева, предложившая желающим выступить с
импровизацией. Я, конечно, не устояла и пошла петь в джеме с Кеном Хайдером и
Тимом Ходжкинсоном. Друг Гурьева, художник Андрей Ирбит делал проект "Агасфер", в
МДМе выступали авангардные музыканты, была безумная выставка. Я пошла
знакомиться с Сережей Летовым и тут же выступила в джемовой программе. В какой-то
галерее я пела с Мишей Жуковым и пианистом Владимиром Миллером, в джазовом
клубе «Улисс» с пианистом Владимиром Миллером. Тогда же, весной 90го года я стала
принимать участие в рок-кабаре «Кардиограмма» Алексея Дидурова. Выступала почти
на каждом кабаре с двумя-тремя своими песнями, исполняя их под гитару. Леша
ругался, что я пою песни незлободневные, но выступать давал. В "Кардиограмме"
тогда часто выступал Дима Быков, Вл. Вишневский, куртуазные маньеристы,
приезжали какие-то авторы со всей России, пели, читали стихи. В кабаре выступала и
Оля Арефьева, ее тогдашний флейтист как-то подошел ко мне и дал телефон Марины
Кикиной, сказав, что я скоро голос сорву, если не начну заниматься вокалом. Он был
прав, потому что тогда я не могла петь больше получаса, потом начинала хрипеть и
пела уже на хрипе. Я позвонила, пришла заниматься, да так и осталась почти что
членом семейства Кикиных. Марина Алексеевна оказалась не только педагогом от
Бога, но и совершенно удивительным и интересным человеком. Ее дочка, Мила Кикина,
сейчас поет русские народные песни, а тогда начинала играть и петь вместе с Олей
Арефьевой. Я стала играть квартирники. Один из них был дома у Бонифация. Во
второй раз, я пела после концерта Ника Рок н РОлла. В подвале ГумФонда тоже было
постоянное кипение - чуть ли не каждый день кто-то приезжал знакомиться и читать
стихи. В том подвале я познакомилась с Вилли Мельниковым, Димой Кузьминым,
сделала небольшой концерт группы ЗАиБИ."
На хеппенинги группы ЗАиБИ я тоже попадала и даже участвовала. У меня даже книжка ими выпущенная где-то была, я помню Оксане Кузьминой её показывала.
"Ездили по линии ГФ в Питер, вместе с Вероникой Боде, где брали интервью у
некрореалистов-кинематографистов, посетили мастерские Тимура Новикова и
Мамышева-Монро.
Еще был путч, походы к Белому Дому, мы с Лешей Куровым, фотографом ГФ и нашим
тогдашним барабанщиком, пили какую-то бормотуху у метро Водный стадион и
обсуждали, где зарыть фотопленки с авангардистских выставко и скоро ли нас всех
арестуют. Редакция ГФ была тогда рядом с Парком Культуры. Я пошла в ГФ, шла мимо
танков, стоящих под мостом, войдя во двор увидела черную машину с зарешеченными
стеклами, стоящую ровно напротив подьезда, где сидела наша редакция. Через
несколько минут, выяснилось, что снимают фильм. Миша Ромм, наш редактор, проходя
на работу по тому же маршруту, никаких танков не заметил."
Я работала в ГФ позже Рады, а в момент путча преподавала в сельской средней школе.
В ГФ я попала весной 94, несколько раз видела мельком автора приведенных воспоминаний Раду .
"На этом же концерте я познакомилась с поэтом Бонифацием,
который стоял весь концерт на стуле и увлеченно махал черной бородой. Потом, с
Машей мы пошли на акустический концерт Янки Дягилевой в какой-то библиотеке.
Люди в зале плакали, а после концерта были какие-то гопнические разборки. В лит.
институте же учился и Андрей Рогожин, будущий сценарист. Когда не было денег, я
продавала в переходе на Арбат брошюры под названием "Оккультная анатомия" и
сказки Блаватской. Мне подарили коробку этих брошюр и надо же было что-то с этим
делать. Маша Володина привела меня в газету "Гуманитарный фонд", обьясняя, что
именно в ГФ сейчас самая интересная жизнь. ГФ на тот момент, была таким
ксероксным листком, отчасти, там были стихи, отчасти рассказы о заседаниях
Гуманитарного фонда - организации, которая должна была обьединить поэтов,
художников, музыкантов в единое целое. Я потихоньку стала писать для ГФ, да, как-то
неожиданно для себя стала там работать "отделом информации" - составляла сводку
новостей о занятных событиях художественно-музыкально-поэтических. Тогда в
Москве чуть ли не каждый день открывались какие-то галереи, клубы, происходили
поэтические чтения, короче, жизнь кипела. Я ходила на вечера клуба "Поэзия", где
предводительствовала Нина Искренко, читал Юрий Арабов, Евгений Бунимович,
Володя Тучков, устраивались тематические вечеринки типа "Заседание рыцарей
Круглого стола" или некий Бал. Ходила в Центр Современного искусства, рядом с м.
Полянка, где были выставки галереи Гельмана, Вл. Левашова, наивного искусства и
какие-то запредельные перфомансы, видеопоказы. Знакомый молодой человек
попросил меня добыть самиздатовские музыкальные журналы, для какого-то
предполагаемого сборника - я нашла телефон главного муз. самиздатчика Сережи
Гурьева и попросила о встрече. Так я познакомилась с Сережей Гурьевым. Гурьев стал
писать для ГФ, а также, занялся вплотную моим музыкальным образованием - я стала
ходить на концерты музыкантов, о существовании которых и не подозревала. Это был
андеграунд, рок, авангард. Помнится, мы плавали на джаз-пароходике Коли Дмитриева,
где пела Валентина Пономарева, предложившая желающим выступить с
импровизацией. Я, конечно, не устояла и пошла петь в джеме с Кеном Хайдером и
Тимом Ходжкинсоном. Друг Гурьева, художник Андрей Ирбит делал проект "Агасфер", в
МДМе выступали авангардные музыканты, была безумная выставка. Я пошла
знакомиться с Сережей Летовым и тут же выступила в джемовой программе. В какой-то
галерее я пела с Мишей Жуковым и пианистом Владимиром Миллером, в джазовом
клубе «Улисс» с пианистом Владимиром Миллером. Тогда же, весной 90го года я стала
принимать участие в рок-кабаре «Кардиограмма» Алексея Дидурова. Выступала почти
на каждом кабаре с двумя-тремя своими песнями, исполняя их под гитару. Леша
ругался, что я пою песни незлободневные, но выступать давал. В "Кардиограмме"
тогда часто выступал Дима Быков, Вл. Вишневский, куртуазные маньеристы,
приезжали какие-то авторы со всей России, пели, читали стихи. В кабаре выступала и
Оля Арефьева, ее тогдашний флейтист как-то подошел ко мне и дал телефон Марины
Кикиной, сказав, что я скоро голос сорву, если не начну заниматься вокалом. Он был
прав, потому что тогда я не могла петь больше получаса, потом начинала хрипеть и
пела уже на хрипе. Я позвонила, пришла заниматься, да так и осталась почти что
членом семейства Кикиных. Марина Алексеевна оказалась не только педагогом от
Бога, но и совершенно удивительным и интересным человеком. Ее дочка, Мила Кикина,
сейчас поет русские народные песни, а тогда начинала играть и петь вместе с Олей
Арефьевой. Я стала играть квартирники. Один из них был дома у Бонифация. Во
второй раз, я пела после концерта Ника Рок н РОлла. В подвале ГумФонда тоже было
постоянное кипение - чуть ли не каждый день кто-то приезжал знакомиться и читать
стихи. В том подвале я познакомилась с Вилли Мельниковым, Димой Кузьминым,
сделала небольшой концерт группы ЗАиБИ."
На хеппенинги группы ЗАиБИ я тоже попадала и даже участвовала. У меня даже книжка ими выпущенная где-то была, я помню Оксане Кузьминой её показывала.
"Ездили по линии ГФ в Питер, вместе с Вероникой Боде, где брали интервью у
некрореалистов-кинематографистов, посетили мастерские Тимура Новикова и
Мамышева-Монро.
Еще был путч, походы к Белому Дому, мы с Лешей Куровым, фотографом ГФ и нашим
тогдашним барабанщиком, пили какую-то бормотуху у метро Водный стадион и
обсуждали, где зарыть фотопленки с авангардистских выставко и скоро ли нас всех
арестуют. Редакция ГФ была тогда рядом с Парком Культуры. Я пошла в ГФ, шла мимо
танков, стоящих под мостом, войдя во двор увидела черную машину с зарешеченными
стеклами, стоящую ровно напротив подьезда, где сидела наша редакция. Через
несколько минут, выяснилось, что снимают фильм. Миша Ромм, наш редактор, проходя
на работу по тому же маршруту, никаких танков не заметил."
Я работала в ГФ позже Рады, а в момент путча преподавала в сельской средней школе.
В ГФ я попала весной 94, несколько раз видела мельком автора приведенных воспоминаний Раду .