Вещь эту я взял в руки не без трепета. Название, а еще больше оглавление обещало полный кирдык знаменитым 100-, а то и 200-камментовым полоносрачам.
Как вам такое название главы:
«Проблема границ Второй Речи Посполитой: аспекты международного права и европейской безопасности. Легальные возможности и допустимые средства ревизии межгосударственных границ в межвоенной Европе».
Или
«Советско-германский «сговор» 23 августа 1939 г. и Освободительный поход Красной Армии 17 сентября 1939 г. в свете доктрины интертемпорального права и обычного права на «самопомощь».
Я ждал точек над i. Ощущение после прочтения двоякое. Сказать что все точки расставлены - не могу. Но чтение захватывающее - не оторваться. Автор - искушенный человек. По сравнению с системой аргументации, например, Мельтюхова (
http://community.livejournal.com/ru_history/2749718.html) он выдал на гора щедевр, без всяких шуток. При этом, разворачивая свою систему доказательств Макарчук предоставляет и аргументы противоположной стороны, причем при ближайшем рассмотрении они оказываются как бы не сильнее.
Вот вопрос, по которому регулярно ломаются копья в ЖЖ: нарушил ли СССР свои договорные обязательства перед Польшей 17 сентября 1939 года? Оправданы ли его действия с точки зрения тогдашнего международного права?
Польская сторона считает, что да, причем список порушенных документов простирается вплоть до постановления III Гаагской Конвенции 1907 года, касающиеся процедуры начала войны. Ну, с такой мелочью Макарчук расправляется играючи, двумя абзацами на каждый. А вот на двух ключевых соглашениях (Рижский договор 1921 г. и пакт о ненападении 1932 года) останавливается попоброднее. Благо тут есть о чем поговорить.
Польша сама оказалась небезупречна в исполнении международных обязательств, зажилив автономию Западной Украины. Положим, в самом Рижском договоре речь шла лишь о том, чтобы «обеспечить свободное развитие культуры, языка и религиозных обрядов» для нацменьшинств(статья 7-я). Но 15 марта 1923 марта Совет послов Антанты (а именно Антанта после капитуляции Австро-Венгрии числилась сувереном Галиции) признал право владения Западной Украиной за РП, одновременно заявив, что «режим автономии является необходимым ввиду этнографических условий». Поляки на это заявление били болт. Соответственно, НКИД в 1923-24 гг. сначала активно требовал плебисцита, а затем выступил с протестом против «аннексии Восточной Галиции». В «Правде» польский режим на Западной Украине отчетливо называют «оккупацией».
Причем, по Макарчуку, даже после ввода войск 17.09 Рижский договор» де-юре сохранил свою силу. Ведь поначалу войска шли «с гуманитарной миссией» - брать под защиту единокровное население. И лишь с момента проведения плебисцита о присоединении к СССР...
С пактом-1932 дело хуже.
«В этом конкретном случае, - признает Макарчук, - позиции польской стороны выглядят едва ли не сильнейшими». И то сказать, п.1 четко оговаривает: «Действием, противоречащим обязательствам настоящей статьи, будет признан всякий акт насилия, нарушающий целостность и неприкосновенность территории или политическую независимость другой договаривающейся стороны, даже если бы эти действия были осуществлены без объявления войны и с избежанием всех ее возможных проявлений». 2-й пункт: «В случае, если бы одна из договаривающихся сторон подверглась нападению со стороны третьего государства или группы третьих государств, другая договаривающаяся сторона обязуется не оказывать, ни прямо, ни косвенно, помощи и поддержки нападающему государству в продолжение всего конфликта».
Профессор кафедры теории и истории государства и права Львовского университета находит чем крыть помимо классовой солидарности трудящихся. Этим пусть занимаются недорезанные помещиками большевики, порядочные люди используют доктрину rebus sic stantibus - о сохранении силы договора лишь при неизменном положении вещей. Т.е. о праве придерживаться договоров до того момента, пока не становится ясно, что положение вещей, которое существовало на момент составления договор, подверглось изменениям настолько существенным, что существование этих договоров выходит за рамки возможного.
Удар вроде сильный, но… сам Макарчук отлично видит уязвимость и этого аргумента. «В современном международном праве концепция rebus sic stantibus нашла свое толкование в Венской конвенции о праве международных соглашений 1969 г., - докладывает он. - Однако в межвоенный период 1918-39 г. ещё не существовало каких-либо универсальных международно-правовых конвенций, которые закрепляли бы доктрину rebus sic stantibus в праве договоров».
Т.о. ход «ребусом» получился несколько смазанным, ибо не отвечает другому ключевому условию, выдвинутому Макарчуком же - юридические оценки событиям 1939-45 гг. должны даваться не с позиций современного международного права (или абстрактной справедливости), а по принципу de lege lata - с точки зрения действовавших на тот момент законов.
В скобках я бы еще добавил, что поскольку пункт 3 пакта-32 запрещал принимать участия в соглашениях, «с агрессивной точки зрения явно враждебных другой стороне», так что и по поводу советско-германского пакта 23 августа есть вопросы. Да и история с радиосигналами из Минска, которые немцы запросили для своих бомберов (и, как утверждает Случ, получили «добро») тоже тянет на нарущение п.2 задолго до наступления rebus sic stantibus в советско-польских отношениях. (Хотя тут Макарчук уверен, что пакт можно трактовать как «пакт войны», а как «пакт на случай мирной конференции» - формально Москва обещала ненападение на Германию, а не агрессию против Польши).
Перца добавляет безоговорочная капитуляция Макарчука перед польским тезисом о непрерывности существования Речи Посполитой. Как известно, в нота, озвученной польскому послу еще до рассвета 17 сентября, Москва утверждала, что «польское государство и правительство фактически прекратили свое существование». На основании чего прекращают свое действие и советско-польские договора. «…следует признать, что на конец сентября - начало октября 1939 года польское государство продолжало существовать как субъект международного права (понятно, в довоенных границах), а правительство, созданное в эмиграции, было легитимно и имело право представлять Польшу», - разводит руками автор. Т.е. выпад «ребусом» чем дальше, тем больше превращается в «удар в никуда».
Возникает вопрос - зачем же Макарчук сам рушит левой рукой то, что возводит правой? Могу только предположить, что, во-первых, позиционируя себя как профи, он просто не может пройти мимо сильных контр-аргументов, пусть даже они и калечат его построения. «Чешчь» дороже. (И потом - всё равно же напомнят, а человек пишет труд с претензией закрыть вопрос, а не выдать на гора N-ное остро-публицистическое).
Во-вторых - и это главное - у него и задача другая, чем у того же Мельтюхова. Более конкретная и более узкая. Оправдание СССР и облив поляков - вопросы интересные, но решительно вторичные. Главное - доказать законность нахождения Западной Украины в границах современной Украины. И тут Макарчук в отличии от Нины Андреевой может поступить многими принципами. Он даже готов признать «слабость советских аргументов в том, насколько «плебисциты» в Западной Украине, Западной Белоруссии и Литве соответствовали нормам международного права» (Это после целой главы, доказывающей легитимность этих самых плебисцитов). Почему?
Да потому, что у него на конец партии отложен неубиваемый джокер, который сделает игру вне зависимости от промежуточного счета «за»\«против». Это такой аргумент, который в одиночку мог бы закрыть «украинский» вопрос о границах. Но выбросить его в самом начале - это как если бы в голливудском фильме героя убили на 10-й минуте.
Джокер, как вы уже видимо поняли, это советско-польский договор о границе от 16 августа 1945 года. Заключенный с польским правительством национального единства, которое за месяц до этого было официально признано США, Англией и Францией. Ну, как бы всё. После этого вопрос о легитимности границы можно считать закрытым.
А протесты лондонских поляков воспринимать как глас вопиющего в дипломатической пустыне. 16.08 это такой лом, против которого никаких уже приёмов нет. Конструкция построена таким образом, что подкоп под этот договор автоматически обрушит и западные границы Польши, которое ровно то же самое правительство получило в Потсдаме.
Вообще книга читается как хороший детектив. Ибо до последнего выброшенного козыря непонятно - удастся ли адвокату «отмазать клиента».
Сам «адвокат», как я уже сказал, тщательно выстроив линию защиты, вдруг подбрасывает аргумент обвинению. Например, если речь 17 сентября шла о прикрытии исключительно единокровных братьев, то как в штаб Тимошенко попала цитируемая Макарчуком памятка об организации в т.ч. Полькой ССР с перспективой ее вхождения в братский союз советских республик? А если ссылаться на «священную волю народа», проголосовавшего за присоединение, то ведь белорусский актив собрался по этому поводу аккурат в Белостоке. Каковой был в 1945 г. без вопросов сдан обратно полякам несмотря на «народное волеизъявление».
Вобщем, Пуаро Агаты Кристи отдыхает…