А нам дубль выпал
Давно не писал в блог. Да, думаю, Вы и не заметили. Тогда вот вам - безыдейное, бессюжетное и бесстыдное.
Светает сейчас поздно, а вызвали нас утром, чуть позже восьми. Попутно посылаю лучи поноса всем, кто вызывает «скорую» с без десяти восемь до восьми двадцати на всякую ерунду типа «неадекватное поведение» или «болит рука у мужчины 30 лет». В это время еще работает старая смена, такие вызовы ВСЕГДА приводят к задержке на работе, даже если там нечего делать, а за переработку нам никто платить не будет, хоть мы будем мотаться с больным еще 2 часа после окончания дежурства, типа поездки в Старицу. Ну, это так, к слову. Я, конечно, не вас имел ввиду, вы всегда вызываете по делу.
Повод к вызову, конечно, «неадекв. повед.». Вот что это такое, «неадекв. повед.»? У кого неадекв. повед.? У вызывающего? У принимающего вызов? И в чем неадекватность поведа? Или вот еще, путевый повод к вызову - «псих. б-ой». Да у нас в городе этих психбоев - каждый десятый, грубо говоря. И что, к каждому надо прямо сейчас ехать, мчаться на всех парах, повод-то какой? Ну ничего, мы привыкли. Хорошего фельдшера психбригады в таких случаях интересуют только 3 вопроса - мальчик это или девочка, сколько лет (у лиц фертильного возраста возможны трудности при эээ, задержании и транспортировке) и адрес (были там когда, или не были, ааа, это тот мудак с Карагандинской, с самурайским мечом бегает и т.п.). А линейного фельдшера, если нам такого дают, обычно не интересует ничего. Смотришь, а он уже спит, болезный, только голова мотается.
Отвечаю, мальчик, 48 лет, на улице Мудецкой. Хороший, опытный водитель скажет сразу - «АА, это серый трехэтажный дом, знаю», а неопытный спросит: «А улица Чкалова - это в какой стороне?»
Подъезжаем. Во дворе понатыканы машины, наша газель протискивается с трудом. По глазам шарашит яркий свет встречной иномарки, типа дай проехать первым. Ну конечно, тебе же надо быстрее, чем скорой, все понятно. П...уй, козел, иначе так и будешь стоять, дорогу загораживать. У подъезда маячит фигура, робко взмахивает рукой. Ага, нам сюда.
Внешний вид встречающего - оборванное пальто, заросшее щетиной бледно-синее лицо со следами побоев и грязные волосы, вкупе с печеночным запахом изо-рта (я смягчил, хехе, на самом деле это запах говна) и специфическая походка на прямых ногах как бы намекают нам. Поднимаемся по лестнице. Этаж обычно самый верхний. Уже этажом ниже в подъезде появляется крепкий дух бомжатника. Это не прогорклый мыльный запах старости, нет. Это удушливый запах гнили, грязи и загубленной молодости. Дверь открыта. Заходим.
В таких квартирах часто нет света, но тут был, хотя и тусклый. Народу в квартире было человек шесть, что-то женоподобное храпело под одеялом в зале, еще одна женщина причитала над больным в дальней комнате, а все гомункулусы похожи на встречающего. За спиной забормотал фельдшер - «Хоть всех забирай». В дальней комнате - больной дергается в последний раз - его уже отпускает, это алкогольная эпилепсия, проще говоря, судороги с похмелья, шутка ли, пил 2 месяца. Санитар уходит за мягкими носилками, я говорю фельдшеру про десятку магнезии по вене, а сам одеваю перчатки и начинаю измерять давление больному. Его глаза тупо смотрят в одну точку. В учебниках написано, что «после судорог наступает глубокий сон». Не знаю, не видал ни разу. Комы видал, сопор со ступором видал, и сумерки видал - вот сна не видал.
Тащим вниз впятером, припахали брата больного (это он нас встречал) и еще одного гомункулуса. По пути брат чуть не уронил свой край, не нравится он мне все сильнее. Пахнет повторным вызовом, сцк!
Приезжаем в больницу, заносим больного в приемник на кушетку. Я стягиваю перчатки и иду мыть руки, что-то балагурит реаниматор... И тут я слышу в приемном какой-то шум, грохот, крики и хохот. Что такое? Выбегаю в коридор - возле бессознательного больного бьется в судорогах его брат. Такая же алкогольная эпилепсия. Расстроился, видать, за родного человека, говорю я. Да и то сказать, пили-то вместе. Реаниматор смеется - пиши на этого тоже сопроводилку. Я строго смотрю на еще одного сопровождающего - «Видишь, чего? Будешь бухать, с тобой то же самое будет».
Курим на улице. Я с пафосом говорю, что в такие моменты отчетливо понимаешь, что людям нужна моя работа. Все ржут. Занавес.