Спросите вы у матерей, спросите у жены моей...
Сегодня, кажется, первый день, когда не слышно пресловутых взрывов с полигона и земля не сотрясается под ногами. А до этого каждый раз, когда до моего слуха доносился очередной глухой взрыв и коротко вздрагивала держащая меня поверхность, у меня всегда возникала одна и та же мысль: настоящее поле боя должно быть ужаснейшим, невообразимейшим адом. Мы слышим и чувствуем взрывающиеся за километры от нас снаряды. Что испытывает человек, находящийся в эпицентре всего этого, когда все вокруг взрывается и грохочет, и слышно только этот адский гром, и дрожит и сыплется сверху земля, так что непонятно, где, собственно, верх, а где низ?..
Ужас. Не хочу даже думать об этом, гоню эти образы, но они прокрадываются обратно...
P.S. Один дед, побывавший на фронте, умер задолго до того, как я родилась; другой, неродной, но любимый, захватил самый конец войны, буквально несколько месяцев. Помню, что когда-то я спрашивала его, как он воевал и из чего стрелял. Он говорил, из всего. "И из пушки?" - недоверчиво спрашивала я, имея в виду литые орудия битвы под Бородином. "И из пушки", - невозмутиво отвечал он, имея в виду, скорее всего, совсем другие пушки...
Я была тогда маленькая и глупая, и больше мне про войну спрашивать было нечего. А маме было.
- Страшно было, дядя Коля?
- Страшно, Таня. Выпустили нас после нескольких месяцев обучения на линию фронта - пацаны, 17-18 лет, жизни не видели, не то, что войны. В первом нашем бою два звука были слышны: взрывы снарядов и крик "Мама!" по всему полю...
Ужас. Не хочу даже думать об этом, гоню эти образы, но они прокрадываются обратно...
P.S. Один дед, побывавший на фронте, умер задолго до того, как я родилась; другой, неродной, но любимый, захватил самый конец войны, буквально несколько месяцев. Помню, что когда-то я спрашивала его, как он воевал и из чего стрелял. Он говорил, из всего. "И из пушки?" - недоверчиво спрашивала я, имея в виду литые орудия битвы под Бородином. "И из пушки", - невозмутиво отвечал он, имея в виду, скорее всего, совсем другие пушки...
Я была тогда маленькая и глупая, и больше мне про войну спрашивать было нечего. А маме было.
- Страшно было, дядя Коля?
- Страшно, Таня. Выпустили нас после нескольких месяцев обучения на линию фронта - пацаны, 17-18 лет, жизни не видели, не то, что войны. В первом нашем бою два звука были слышны: взрывы снарядов и крик "Мама!" по всему полю...