(no subject)
『廃屋のある風景』("Пейзаж с заброшенной усадьбой"), оргалит, масло, 24х30
В заброшенных, покинутых домах есть какое-то пугающее очарование, какая-то притягательная таинственность. Вот, люди жили, топили печь, варили кашу, горел свет, мычала скотина, кто-то выходил на крыльцо покурить и посмотреть как затягивает дымчатыми облаками луну, подумать "наверное, будет дождь" и, поеживаясь от ночного холодка, возвращался обратно в тепло и уют. А потом куда-то уехали, убыли в город на заработки, или поумирали все. А дети, если они были, наведались разок на похороны, распродали по дешевке всю скотину и утварь по соседям, взглянув перед отъездом последний раз на дом, бросили мимолетно "ну, когда-нибудь, что-нибудь" и с облегчением позабыли. Обо всем. И все закончилось, конец истории.
А дом остался стоять, мало-помалу единяясь с природой, проращивая в себя мхи и травы, обрастая космами молодых березок и ежевики, опадая внутрь черепицей вместе с комьями слежавшегося снега, выщербливая из себя камни кладки, раньше так плотно пригнанные, а ныне отчего-то никак не желающие удерживаться на месте. И вот проходит мимо путник, нечаянно смотрит на этот дом, и видит в провалах оконных проемов очи Кроноса, и смотрится в них, и вопрошает. Но нет ему ответа. Только Кронос незаметно проникает к нему в самое сердце и больше уже не отпускает. Никогда.
В заброшенных, покинутых домах есть какое-то пугающее очарование, какая-то притягательная таинственность. Вот, люди жили, топили печь, варили кашу, горел свет, мычала скотина, кто-то выходил на крыльцо покурить и посмотреть как затягивает дымчатыми облаками луну, подумать "наверное, будет дождь" и, поеживаясь от ночного холодка, возвращался обратно в тепло и уют. А потом куда-то уехали, убыли в город на заработки, или поумирали все. А дети, если они были, наведались разок на похороны, распродали по дешевке всю скотину и утварь по соседям, взглянув перед отъездом последний раз на дом, бросили мимолетно "ну, когда-нибудь, что-нибудь" и с облегчением позабыли. Обо всем. И все закончилось, конец истории.
А дом остался стоять, мало-помалу единяясь с природой, проращивая в себя мхи и травы, обрастая космами молодых березок и ежевики, опадая внутрь черепицей вместе с комьями слежавшегося снега, выщербливая из себя камни кладки, раньше так плотно пригнанные, а ныне отчего-то никак не желающие удерживаться на месте. И вот проходит мимо путник, нечаянно смотрит на этот дом, и видит в провалах оконных проемов очи Кроноса, и смотрится в них, и вопрошает. Но нет ему ответа. Только Кронос незаметно проникает к нему в самое сердце и больше уже не отпускает. Никогда.