День рождения великого русского поэта
В 1997 году я ездил в Пермь на встречу со своими однокурсниками. С собой взял две книжки стихов - Юрия Кузнецова и Иосифа Бродского. Так уж случилось, что ко мне они пришли одновременно. Так и читал их - Бродского туда, Кузнецова - обратно.
В Белгороде, выходя из вагона, я увидел, что меня встречают наши писатели во главе с Молчановым. Я так и спросил у него - это за что же мне такая честь (я тогда ещё и в Союзе не состоял). - Нужен ты мне, ага, - сказал Молчанов, - в этом вагоне Юрий Кузнецов должен ехать.
Но оказалось, что он был в следующем вагоне. Конечно, я увязался со всеми, чтоб хотя бы повидать живого классика. Он оказался совершенно ничем не примечательным мужичком, с которым я мог бы ехать в одном купе и никогда бы не подумал о том, что рядом гений.
Я мог бы пойти с ними и дальше, но был с дороги, уставший, с поклажей, да и просто постеснялся. И только потом очень жалел, что не подошёл к классику - ведь у меня была его книжка, и наверно ему было бы приятно узнать, что кто-то ездит с его книжкой под подушкой.
ЮРИЙ КУЗНЕЦОВ (1941-2003)
И НЕБРИТЫЙ, КАК РУССКИЙ В РАЮ...
* * *
Все сошлось в этой жизни и стихло.
Я по комнате кончил ходить.
Упираясь в морозные стекла,
Стал крикливую кровь холодить.
Я вчера в этом доме смеялся,
Кликнул друга, подругу привез.
И на радостях плакать пытался,
Но судьбы не хватило для слез.
Так стоял в этом смолкнувшем доме.
И на божий протаяли свет
Отпечатки воздетых ладоней
И от губ западающий след.
Я рванусь на восток и на запад,
Буду взглядом подругу искать.
Но останутся пальцы царапать,
И останутся губы кричать.
1967
* * *
Звякнет лодка оборванной цепью,
Вспыхнет яблоко в тихом саду,
Вздрогнет сон мой, как старая цапля
В нелюдимо застывшем пруду.
Сколько можно молчать! Может, хватит?
Я хотел бы туда повернуть,
Где стоит твое белое платье,
Как вода по высокую грудь.
Я хвачусь среди замершей ночи
Старой дружбы, сознанья и сил,
И любви, раздувающей ноздри,
У которой бессмертья просил.
С ненавидящей, тяжкой любовью
Я гляжу, обернувшись назад.
Защищаешься слабой ладонью:
- Не целуй. Мои губы болят.
Что ж, прощай! Мы в толпе затерялись.
Снилось мне, только сны не сбылись.
Телефоны мои надорвались,
Почтальоны вчистую спились.
Я вчера пил весь день за здоровье,
За румяные щеки любви.
На кого опустились в дороге
Перелетные руки твои?
Что за жизнь - не пойму и не знаю.
И гадаю, что будет потом.
Где ты, господи!.. Я погибаю
Над ее пожелтевшим письмом.
1967
\* * *
Ниоткуда, как шорох мышиный,
Я заскребся в родимом краю.
Я счастливый, как пыль за машиной,
И небритый, как русский в раю.
- Где ты был? - она тихо подсядет,
Осторожную руку склоня.
Но рука, перед тем как погладить,
Задрожит, не узнает меня.
1967
Стихи отсюда